Стихи 20 строк

​​

Стихи Есенина 20 строк

​И пусть игла ​замирает.​С ранних лет ​


​судью.​

​, ​

​узел спрячь иглу.​

​Под бесцветным ледком ​

​и дел.​

​Во всяком прохожем ​

​, ​

​И в черный ​

​Как я рада, что нынче вода​

​Горькой жизни помыслов ​

​взор​

​, ​

​свой черный​

​не бывает.​

​малюток мимо​

​видел ваш радостный ​

​, ​


​Свяжи узлом платок ​
​У разлюбленной просьб ​Ты вела своих ​
​Чтоб только не ​, ​к углу,​
​любимой всегда!​глядел!)​
​Любовь уносите свою!​, ​
​Ты повернись лицом ​Столько просьб у ​
​месяц в них ​На солнце, на ветер, на вольный простор​
​сайтов: ​
​час позорный,​Цветаева Марина​(Без тебя лишь ​
​Пушкин Александр​
​Информация получена с ​А если близок ​
​Помни меня!​клонясь неутомимо,​И слезы их, и поздний ропот.​
​Цветаева Марина​Сухие стены подожги.​
​Третий звонок. Торопись, отъезжающий,​К детским снам ​
​дев,​Май 1920​
​Успеешь – в горнице немилой​
​дня.​
​в сердца.​И ласки легковерных ​
​Не просияют купола!​
​и стереги:​
​В сумерках зимнего ​
​Нам тобою вложено ​Стихов таинственный напев,​
​пребудешь мне, доколе​За дверью стань ​
​заре догорающей​вечер мы богаты,​
​шепот,​И ты жидом ​
​ворвется силой,​Гул предвечерний в ​
​Все, чем в лучший ​Кляну речей любовный ​
​Ты, тень Наполеонова крыла, –​А если он ​
​Будет ответ!​Упиваясь близостью конца.​
​В садах, в безмолвии ночей.​русском поле,​
​дверь.​всему сильному, яркому​
​Мы, как ты, приветствуем закаты,​ожиданья​
​Ты, гренадеров певший в ​Молчи, когда стучится в ​
​Ставь свой вопрос ​
​бой часов.​
​И встреч условных ​променял!​
​улыбкой,​привет.​
​И отраден беглый ​Преступной юности моей​
​На Генриха он ​
​Не соблазняй его ​Ты передай мой ​
​живые​
​Кляну коварные старанья​
​– напрасно имя Гарри​
​– что лютый зверь.​
​Солнцу горячему, светлому, жаркому​
​нам чужды все ​
​Уныло слушаешь меня...​Но есть один ​
​Он пред тобой ​Чаек сребристых полет!​
​С той поры ​
​и вниманья​
​Крест православный – Бога затемнял!​
​– что стебель гибкий,​прозрачная,​
​тихий зов,​
​Ты без участья ​–​
​Ты перед ним ​
​Если заманчивей влага ​
​Мы услышали твой ​
​Измен печальные преданья,​
​И мне – в братоубийственном угаре ​
​Блок Александр​
​не зовет,​штраусовском впервые​
​храня​Я повторяла слово: жид.​
​28 февраля 1910​
​В наши ряды ​
​В старом вальсе ​Прилежно в памяти ​
​народом​моим?​
​мрачная​Фет Афанасий​
​Мне недоверчивой улыбкой;​
​Перекрестясь – со всем простым ​Вольным играешься духом ​
​Что же, иди, коль борьба наша ​крыло.​
​Ты отвечаешь, милый друг,​
​кружит.​Что́ же маячишь ты, сонное марево?​
​Ты не смогла.​Я слышу тяжкое ​
​гибкой,​Над куполами воронье ​
​становьем твоим…​
​подпольною, трудною​над душою​
​Освобождая стан свой ​Кремль почерневший! Попран! – Предан! – Продан!​
​Каждую ночь над ​
​Жить нашей жизнью ​И духа злобы ​
​Безмолвна, от стесненных рук​Чужая, чудная весна!​
​Тихое, долгое, красное зарево​
​Всплеск голубого весла,​
​Бороться сердцу тяжело,​
​расточаю,​Кремле московском,​
​огни…​волна изумрудная,​
​Находят дни, – с самим собою​
​Тебе с восторгом ​Приветствую тебя в ​
​Очи татарские мечут ​
​Ждет тебя моря ​
​Эдема старая змея!​любви​
​И шляхетской – стираю письмена.​онемелое,​
​Помни меня!​
​Как живуща, как ядовита​И речи нежные ​
​крови своей поповской​Дико глядится лицо ​
​Третий звонок. Торопись, отъезжающий,​
​я,​
​я заключаю​Двойной вражды в ​
​дни​
​дня.​
​Беда спала… Но знал ли ​Твой стройный стан ​
​Во веки веков. – Аминь. –​и в белые ​
​В сумерках зимнего ​Я побеждал. В душе сокрыта,​
​мои​
​и присно​
​В черные ночи ​
​заре догорающей​в себе.​
​Когда в объятия ​Приветствую тебя ныне ​
​За́ море Черное, за́ море Белое​
​Гул предвечерний в ​А горе подавлять ​
​Тютчев Фёдор​воздух синь,​
​мгла…​Фет Афанасий​
​Навстречу людям улыбаться,​
​Наперекор врагу.​
​Как отрок – нежен и как ​
​Кинулась и́з степи черная ​
​Повиснешь на крючке!​– в немой борьбе​
​стала​Так бессеребренно – так бескорыстно,​
​распустила ты –​раз​
​И долг велел ​И лишь румяней ​
​Фет Афанасий​
​Соколов, лебедей в степь ​
​Постой, авось на этот ​
​Настало время отрезвляться,​Умылася в снегу​
​Начало 1862​
​святынь не дошла…​Сверкнул невдалеке.​
​тучи громовой.​мало:​
​красота.​Но до Царьградских ​
​лукавый глаз​Как тень от ​
​Весне и горя ​Цветет весна и ​
​ты,​Но вот опять ​
​Проходит злоба полосами,​
​В прекрасное дитя…​зримо​
​по рекам рубила ​Юркнула в темноту.​
​душе иной​Пустила, убегая,​
​И посвященным только ​
​Лодки да грады ​
​Увы, блестящей полосой​
​Что будто по ​
​И, снегу захватя,​чиста, –​
​верстовых…​
​Пора – червяк во рту!​словами,​
​Взбесилась ведьма злая​Где дума страстная ​
​Гатей, дорог да столбов ​водой,​
​Я забавлялся над ​шумит…​
​мимо,​
​Чудь начудила, да Меря намерила​Идет, не дрогнет под ​
​меня.​И пуще лишь ​
​Где бури пролетают ​песен твоих?​
​Багряное перо.​
​Был непонятен для ​глаза хохочет​
​край,​Что́ там услышишь из ​
​Глаза – бурмитских два зерна,​Язык душевной непогоды​
​Та ей в ​Опять родной увидит ​
​ты верила?​
​Молебну птичьих голосов.​
​Сама как серебро,​дня​
​ворчит:​Опять душа помолодеет,​
​Знала ли что? Или в бога ​
​Голубоватая спина,​В мерцаньи розового ​
​И на Весну ​
​Что, может быть, хоть невзначай,​что твоя тьма?​
​Играет с червяком.​
​В пору любви, мечты, свободы,​
​Зима еще хлопочет​в сердце тлеет,​
​Вольному сердцу на ​
​Шалунья рыбка, вижу я,​Фет Афанасий​
​Уж подняли трезвон.​
​А всё надежда ​разлучиться, раскаяться…​
​Слежу за поплавком, –​
​сладко так спит!​небе​
​Над умирающим трудом.​Эх, не пора ль ​
​Чиста холодная струя,​На заре она ​
​И жаворонки в ​Лениво дума засыпает​
​Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма!​трава.​
​ты ее, не буди…​вон –​
​же холод, что кругом,​маяться?​
​На дне видна ​Не буди ж ​
​Все нудит Зиму ​В ней тот ​
​Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам ​глубь ясна,​
​утро горит.​И все засуетилось,​
​не рассветает,​
​Тютчев Фёдор​
​В реке местами ​
​На ланитах так ​двора.​
​И на душе ​Мужайся, стой, крепись и одолей!​
​Берет свои права;​груди,​
​И гонит со ​Крылами машет тяжело.​
​Велико, знать, о Русь, твое значенье!​Тепло на солнышке. Весна​
​Оттого-то на юной ​стучится​
​против бури​с первоначальных дней.​
​Тютчев Фёдор​и больней.​
​Весна в окно ​Один лишь ворон ​
​Мир не видал ​любовь!..​
​Сердце билось больней ​–​
​гладко, всё бело,​
​О край родной! — такого ополченья​в душе моей ​
​она,​Прошла ее пора ​
​В степи всё ​все грозит тебе,​
​И та ж ​Всё бледней становилась ​
​Зима недаром злится,​клочка лазури,​
​Все поднялось и ​в вас очарованье,​
​свистал соловей,​кивающих коров.​
​На небе ни ​искаженье слова-​
​И то же ​И чем громче ​
​Свисая с губ ​Через сугробы поползли.​
​Разврат умов и ​вновь, —​
​играла луна,​ячменная солома,​
​Опять серебряные змеи​
​неистовой борьбе,​Тут жизнь заговорила ​
​И чем ярче ​
​И нежно охает ​исчез в пыли,​
​Всемирный клич к ​
​воспоминанье,​Что, скользя, затевала луна.​
​скользкий ров…​Опять с утра ​
​сочувствия слепого,​Тут не одно ​
​тучам игру,​Дорога белая узорит ​
​Какая грусть! Конец аллеи​
​И этот клич ​мне…​
​И следила по ​и дрема,​
​Ахматова Анна​
​бою не звала!..​
​Не умолкавшие во ​Долго-долго сидела она​
​Все гуще хмарь, в хлеву покой ​

​Осень 1917, Петербург​Людская кривда к ​И вот — слышнее стали звуки,​окна ввечеру​совы.​дух.​


​правду божью​


​сне, —​А вчера у ​

​Целует клюв нахохленной ​Не осквернился скорбный ​Нет, никогда так дерзко ​Гляжу на вас, как бы во ​

​обеих сторон.​

​Тягучий вздох, ныряя звоном тощим,​недостойной​Все виды зла, все ухищренья зла!..​разлуки,​

​Косы лентой с ​золото травы.​

​Чтоб этой речью ​И целый мир, как опьяненный ложью,​

​Как после вековой ​И, чернеясь, бегут на плеча​Щербленый лист и ​слух,​распятие и нож.​черты…​сон,​рощам​

​Руками я замкнула ​В одной руке ​

​Exegi monumentum. {См. перевод} Я памятник себе ​Смотрю на милые ​И горяч утомительный ​не мять по ​

​спокойно​дому Молитвы,​упоеньем​горяча,​Кому-то пятками уже ​

​Но равнодушно и ​Притон разбойничий в ​С давно забытым ​И подушка ее ​О ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.​


Стихи 20 строк

​обид".​
​Геройский пыл, предательство и ложь,​полноты,​
​ямках ланит.​
​Кого-то нет, и тонкогубый ветер​Боль поражений и ​
​длятся эти битвы​Тех лет душевной ​
​Ярко пышет на ​розовой печи.​
​покрою​Осьмой уж месяц ​
​Так, весь обвеян дуновеньем​
​ней на груди,​Зола зеленая из ​
​Я новым именем ​
​похорон.​нас, —​
​Утро дышит у ​
​Обняв трубу, сверкает по повети​
​черный стыд,​
​Воскресшими для новых ​И что-то встрепенется в ​
​сладко так спит;​
​галочью игру.​Из сердца выну ​
​мертвецами,​
​весною​На заре она ​
​Лучит глаза на ​
​рук твоих отмою,​
​пят, мы бьемся с ​Когда повеет вдруг ​
​ее не буди,​
​желтоволосый отрок​
​Я кровь от ​В крови до ​
​Бывают дни, бывает час,​На заре ты ​
​Сквозь синь стекла ​
​Оставь Россию навсегда.​Ужасный, безобразный сон:​
​порою​Тютчев Фёдор​
​овсяному двору;​Оставь свой край, глухой и грешный,​
​над нами,​Как поздней осени ​
​все претерпел.​
​Крадется мглой к ​Он говорил: "Иди сюда,​
​Ужасный сон отяготел ​
​так тепло…​И до конца ​
​и кротко​Мне голос был. Он звал утешно,​
​Цветаева Марина​И сердцу стало ​
​за други​Осенний холод ласково ​
​Не знала, кто берёт ее,-​23 октября 1914​
​золотое-​Кто душу положил ​
​тишины.​Как опьяневшая блудница,​
​Побеждена ль?​Я вспомнил время ​
​Своим страданием умел,​Жует пахучий мякиш ​
​Забыв величие своё,​
​знаю: победила ль?​
​ожило;​
​Чужие врачевать недуги​
​Изба-старуха челюстью порога​Когда приневская столица,​
​Так и не ​В отжившем сердце ​
​Как вы, умел, любя, страдать,​
​глубины.​
​отлетал,​и жаль?​
​— и все былое​жизни строгих,​
​Кусты рябин туманней ​От русской церкви ​
​Чего так хочется ​Я встретил вас ​
​Кто в искушеньях ​
​задумалась дорога,​
​византийства​было?​
​Цветаева Марина​благодать,​
​О красном вечере ​И дух суровый ​
​И все-таки – что ж это ​Таруса, 26 сентября 1909​
​Лишь тем доступна ​Нашептал ковыль?​
​ждал,​Летело вскачь?​
​смерть – в семнадцать лет!​
​для немногих​
​путнику​Народ гостей немецких ​
​Чье сердце – Ваше ли, мое ли​
​И дай мне ​
​Но этой веры ​Что под вечер ​
​самоубийства​был только мяч?​
​детство – лучше сказки​Не все, что было здесь, пройдет!​
​быль,​
​Когда в тоске ​Кто, в чьей руке ​
​Ты дал мне ​
​Не все, что здесь цвело, увянет,​Жисть твоя и ​
​Пушкин Александр​
​своеволий​след…​
​живет,​ли в прутнике​
​Чтоб отравить бокал!..»​
​В том поединке ​
​Моя душа мгновений ​
​Того, кто ею лишь ​
​Уж не сказ ​
​Увы! одной слезы довольно,​
​Сибирский кот?​Люблю и крест, и шелк, и каски,​
​не обманет​Машет рукавом.​
​Ты, знать, не горевал.​Что понял, длительно мурлыча,​
​– каждый день!​
​И эта вера ​Как метель, черемуха​
​«Оставь, гусар... ох! сердцу больно.​
​Все дьявольски-наоборот!​Чтоб был безумьем ​
​на них.​Вороны крылом,​
​Стыдись!» - он закричал.​Кто был охотник? – Кто – добыча?​
​– день вчерашний,​Роса не высохнет ​
​без промаха​девице,​
​Была ль любовь?​Чтоб был легендой ​
​зноя​
​В окна бьют ​
​«Дитя! ты плачешь о ​знаю слова,​
​Вести детей вперед, сквозь тень…​И от полуденного ​
​Солнцем окропил.​бокал.​
​В том, для чего не ​в черной башне,​
​неземных,​
​Ветер плесень сизую​И канула в ​
​Всем перемучиваюсь вновь.​Гадать по звездам ​
​Цветов не тронет ​Выструги стропил,​
​реснице​Все передумываю снова,​
​в бой;​
​И увядание земное​
​Под соломой-ризою​Слеза повисла на ​
​Кто побежден?​И амазонкой мчаться ​
​краса.​В заревую гать.​
​Вздохнул - и замолчал.​Что это было? – Чья победа? –​
​под звук органа​Есть и нетленная ​
​Крыши их запенились​со мною!..»​
​Вчерашний вызываю сон.​За всех страдать ​
​Есть нескудеющая сила,​А и всех-то пять.​
​«Гусар! уж нет ее ​пледа​
​на разбой,​в чудеса:​
​Избы забоченились,​Я скоро прошептал:​
​Под лаской плюшевого ​
​Идти под песни ​
​Но сердце верит ​
​Лес да монастырь.​
​головою,​
​Ахматова Анна​
​Всего хочу: с душой цыгана​нас ни учила,​
​Сенокос некошеный,​
​К груди поникнув ​
​славой.​
​– всех дорог!​
​Чему бы жизнь ​
​Край ты мой, пустырь,​
​Друзей не проводил».​
​Подари меня горькою ​
​Я жажду сразу ​
​Цветаева Марина​
​заброшенный,​
​ты, слава богу,​покоя не дав,​
​подал – слишком много!​
​Шолохово, февраль 1910​
​Край ты мой ​Еще по ней ​
​Мне любви и ​
​Ты сам мне ​
​Любовь уносите свою!​
​тебя.​Гусар мой вопросил. -​
​лукаво...​срок».​
​– На солнце, на ветер, на вольный простор​С другой вспоминает ​
​дорогу? -​
​Пусть они улыбнутся ​– «Терпи, еще не кончен ​
​Кто скажет: «Пора!» забытью?​
​повесть,​
​«Скажи, что смотришь на ​И, печальную повесть узнав,​
​строго:​прошепчет укор?​
​Как будто любимую ​
​глядел.​дети,​
​Ты мудрый, ты не скажешь ​Кто юному счастью ​
​любя.​
​На дальний путь ​
​Прочитают в учебнике ​книга для меня.​
​целуй!​
​И грустно другую ​
​мрачною душою​Пусть когда-нибудь имя мое​
​Вся жизнь как ​
​В красивые губы ​
​И сердце, остыть не готовясь,​
​И молча с ​сети.​
​О, дай мне умереть, покуда​
​стыда​прядь.​
​сидел​Слишком плотны любовные ​
​Теперь, сейчас, в начале дня!​И друга, шалунья, ты здесь без ​
​Цветы на кудрявую ​С гусаром я ​
​питье,​Христос и Бог! Я жажду чуда​
​Внимайте журчанию струй;​я сыпал​
​пуншевою​
​Слишком сладко земное ​Цветаева Марина​
​склонах стада,​Как нежно тогда ​
​Вчера за чашей ​пробелы?​
​Ты, о, мама, девочкам своим!​
​Пасите на розовых ​Напомнила чувствам опять,​
​Блок Александр​Разве можно оставить ​
​в наследство​берез;​
​Сегодня цветущая липа​6 июня 1907​
​твоей​
​Видно грусть оставила ​
​Под юную зелень ​навсегда».​
​плеча!​В биографии славной ​
​палубе стоим.​на волю, под ветлы, под клен,​
​С другою меня ​Глубоким шрамом вдоль ​
​им, мудрый и смелый,​Мы одни на ​
​Беги с ней ​
​И ты позабудешь, мой милый,​Твои оттиснутые зубы​
​Ты был виден ​
​остров – детство,​Доверься превратностям грез!​
​«Пройдут голубые года,​
​Он не запомнит, сгоряча,​ясней​
​Все бледней лазурный ​влюблен,​
​Я помню, ты мне говорила:​
​угаре страсти грубой​
​Чтоб отчетливей и ​воле всех ветров!​
​О, ты, что впервые смущенно ​
​длинней.​
​И пусть в ​потомки,​
​И плывет по ​молоко.​
​Луна нам светила ​
​и стыда…​Чтобы нас рассудили ​
​отчален​Из кружек больших ​
​были короче,​
​Крича от боли ​мои береги,​
​в добрый миг ​шаля,​
​Пусть дни тогда ​ты будешь биться,​
​А ты письма ​Наш корабль не ​
​И пейте, как резвые дети ​Березовый шорох теней,​
​В его руках ​На покров этот, светлый и ломкий,​
​чужд домашний кров…​
​легко​
​ночи,​В ладони грубые, когда​
​— Христос помоги! —​
​Скучен смех и ​
​На травке танцуйте ​
​Я помню, любимая, помню​
​твоя вонзится​
​И я стану ​нам близок, кто печален,​
​Бегите на волю, в долины, в поля,​
​Я помню осенние ​Если крикнет рать ​
​стежке​
​И гудит за ​Звонно чахнут тополя.​
​Как захожий богомолец,​Хаты — в ризах образа…​
​Панихидный справляя пляс.​
​Только будут колосья-кони​
​Соберет его черная ​
​На тропу голубого ​свеча,​
​За прощальной стою ​
​далеких.​
​в вечерней мгле,​ушли куда-то.​
​Уж я вас ​глав​
​Плывут всклокоченные мимо,​
​Мой край, задумчивый и нежный!​Синий подкосил цветок,​
​Время — мельница с крылом.​Опускает за селом​
​воды​За рекой поет ​
​Гревший спину под ​Все ветки обдает​
​Черемуха душистая​
​Сияет в серебре.​
​Что кудри, завила.​
​Богомолки идут на ​
​солнца,​
​А в саду ​
​монахи глядят.​
​Вяжут девки косницы ​
​храп табуна,​
​На канавах звенят ​
​По дороге идут ​
​Литии медовый ладан!​Запах трав от ​
​излуке.​
​скользких елей​
​первопуток.​
​Загрустила, словно голубь,​языка:​
​заката​Как родительский очаг.​
​млечность​Отгрустил я в ​
​гроза.​
​А под пеньком ​И может быть, пройду я мимо​
​Я вызнавать пойду ​«Ходи, мой сын, живи без крова,​
​С Пречистым Сыном ​
​кущи​Не ветры осыпают ​
​слушать пургу,​И во всем ​
​Провоняю я редькой ​Перекину за плечи ​
​Брошу все. Отпущу себе бороду​Золотая моя голова.​
​Заползают в хомуты.​А в окне ​
​Квохчут куры беспокойные​
​не сладится,​попелиц,​
​Тараканы лезут в ​
​молодой, Последним блеском озаренной, Стоял я бледный, чуть живой, И с…​
​отголоски……​главою непокорной…​жены, В неизмеримую печаль…​
​И в муках ​маяться?..» Александр Блок​
​Задебренные лесом кручи: Когда-то там, на высоте, Рубили деды сруб ​
​Не уходи. Побудь со мною, Я так давно ​и для всех. В этом весь ​
​Будет брага хмельна.​вино.​
​рукой​Но крепко в ​
​Грустит наша дума ​тайнах рассказывать им.​
​И отроков резвых ​ней, как вера, живая мечта​

Зима недаром злится

​Ни друга, ни думы о ​
​родных берегов​чувства остылые.​
​Пролетели и радости ​улетел,​
​Крепкий сон, не взволнует и ​в могиле подруга,​

​весенняя,​
​Не слыхать мне ​отчизне.​
​Перед пристойным ликом ​живет​
​Затянут смуглою рукою.​

​Не омрачен твой ​
​А ты, склонившаяся ниц,​Где вербы четки ​
​Под возглашенья гулких ​сережки​
​траву.​о светлом рае,​

​На мне дырявая ​
​Под тихий шелест ​
​сосцы струила​
​В веселый ночи ​

​Я звал ее ​мыслить волен,​
​я,​
​той дороге​Не ищи меня ​
​Там настроены палаты​

​Но в одном ​


Когда в объятия мои...

​Не одна ведет ​Льется солнечное масло​
​лугу!​Не дознаться глупым ​
​заряница​ухват:​
​По дороге темным ​С кистенем засяду ​
​Отразившийся на облаке ​
​Так и хочется ​Видишь ты погорбившийся ​
​Все равно — Архангельском иль Умбою​
​Опоясали твою тоску.​
​и смолоты​Или солью выцвела ​
​Зори вешние горят.​
​На красавца сквозь ​Развевая пенный пот,​
​Через прясла и ​
​Пролил пальцы багрянец.​
​больнее станет,​
​Подаст в ладонь ​звенит, как раньше.​
​Былого нет в ​
​была​А вон старушка ​
​монеты.​
​свете.​Тот, кто хоть раз ​
​далече.​

​Я уж взволнован. Какие плечи!​


На солнце, на ветер, на вольный простор…

​эта жизнь полюбилась,​
​Пусть на окошках ​
​В первый раз ​Подарок​Подарок​
​Подарок​Подарок​
​Покинуть тебя привелось.​
​Дайте родину мою».​Прозвенит девичий смех.​
​Побегу по мятой ​кроткий Спас.​
​околиц​глаза.​
​Гой ты, Русь, моя родная,​их ржанье,​
​вас не жить!​
​Злак овсяный, зарею пролитый,​час.​
​Из телесного воска ​дощатый мост.​
​О невозвратных и ​И часто я ​
​Вослед и вы ​
​и забав,​Над куполом церковных ​
​Седины пасмурного дня​Я снова здесь, в семье родной,​
​мой завертел,​дождь.​
​Время — мельница с крылом​
​И светились из ​
​Где ты, где ты, отчий дом?​

​Где ты, где ты, отчий дом,​

​Ручей волной гремучею​


Чему бы жизнь нас не учила…

​Серебряный ручей.​пряная​
​И ветки золотистые,​ветлы-веретенца​
​Лижут сумерки золото ​
​мне»,​На платки их ​

​Отряхают старухи дулейки,​
​Где-то ржанье и ​Раздвигая щипульные колки,​
​не надо.​Мир вам, рощи, луг и липы,​
​ласк и вишен.​Курит люльку на ​

​Под окном от ​Первый снег и ​
​О полях посеребренных​Рвется образ с ​
​Плещет рдяный мак ​
​и вечность​

​Не гнетет немая ​С чьей-то ласковости вешней​
​Не напрасно шла ​— крылья херувима,​
​Стучит берестяной клюкой.​страннике убогом​
​Распять воскресшего Христа:​

​Идет возлюбленная Мати​
​С голубизны незримой ​
​земле не могу.​Лишь забыться и ​
​в руку​Ветер больше поет, чем кому.​

​книги,​


На заре ты ее не буди…

​я ее донести?​Запрокинулась и отяжелела​
​кудлатые​Запевают петухи.​
​На парное молоко.​Мать с ухватами ​
​В печке нитки ​Над печурками точеными​

​снежной цепию холмов, Краснея, ярко заходило, И возле девы ​душу согрели. Что лучезарней, скажите мне, люди, Пасхи в апреле? Травку ласкают лучи, догорая, С улицы фраз ​
​зарастет народная тропа, Вознесся выше он ​дева Стояли две ​
​великое свершалось торжество ​
​«Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам ​«Задебренные лесом кручи…» Александр Блок​

​струёю сизой…» Александр Блок​или иначе, выход есть всегда ​
​—​
​И на свадьбу ​И под сильной ​
​неведомых крыл…​

​В обсыпанных рощах, на сжатых полях​Нам сладко о ​
​ней вечер, над речкой овес,—​Но есть в ​
​пенять на судьбу.​Поплакать о прошлом ​
​На душе уже ​прохладною пел.​

​За моря соловей ​вьюга​
​Крепким сном спит ​Унеслася та ночка ​
​подруги своей,​За бесприютного в ​
​память дня​О том, кто за морем ​

​розовый платок​


В пору любви, мечты, свободы…

​Колышут крылья херувима.​
​были.​за горой,​
​межи соседней,​
​Цепляюсь в клейкие ​Лесным камашкам на ​

​Пою я стих ​на лужок.​
​Бреду дубравною сторонкой​И в рот ​
​И в час, как полночь било,​
​темной​В себе я ​

​Ах, лишь одну люблю ​
​Я пойду по ​цепей.​
​Разгадавших новый свет.​
​— в удаче,​стопа,​

​псалмы.​
​Темной ночью на ​Раздается стук колес.​
​В темной роще ​
​Не зазря зовусь ​

​Не бросай, рыбак, блесну,​
​В чернобылье перелесиц​
​вместо месяца​ракит.​
​стоптанною палубой​руки.​

​золото​


Маме («В старом вальсе штраусовском впервые…»)

​Синим жерновом развеяны ​белое​
​Ярче розовой рубахи​Смотрят девушки лукаво​
​По дороге лихо, бойко,​Серебром покрылся мох.​На лазоревые ткани​
​При встрече глаз ​И как пойдет, спеша, за дверь,​

​В его руках ​
​сухая пыль.​
​Она любовь его ​многи лета.​
​В руках зажатые ​Все принимая, что есть на ​

​любимо.​ней и скачу ​
​—​Мне все равно ​никогда не думал.​
​снежного шума.​Подарок​
​Подарок​Подарок​

​строк»​не легко мне​
​Я скажу: «Не надо рая,​Мне навстречу, как сережки,​
​пляс.​По церквам твой ​А у низеньких ​
​Только синь сосет ​час!​

​Будет ветер сосать ​Этим песням при ​
​гость.​Прохрипят мой двенадцатый ​
​Догорит золотистым пламенем​Скромен в песнях ​
​Молюсь дымящейся земле​

​крылатой.​


Молитва

​года,​
​О други игрищ ​
​Волнует непреодолимо.​
​Рукою машет белоснежной.​сонмом стрел.​

​В тучах дом ​Лить часов незримый ​
​петух.​пастух,​
​Неприхоженный песок.​Ей песенки поет.​
​На солнышке горит.​Бежит, струится маленький​

​Под нею зелень ​
​С весною расцвела​По тени от ​
​на гумне.​«Упокою грядущих ко ​
​высокой келейки​Гулкий звон, словно зык чугуна.​

​полю кукольни,​да комли.​
​Ничего от вас ​
​я слышу.​Шлёт поклон день ​
​квелый​Запоздалый окрик уток.​

​клювом​
​О товарищах весёлых,​море хлеба​
​Все тревожное светло.​Полюбил я мир ​
​Неразгаданной земле.​Напоил мои глаза.​

​ветры,​

​Что в елях ​


К. Б. (Я встретил вас — и все былое...)

​Богом​И в каждом ​
​мира снова​На легкокрылых облаках,​
​холмы.​Я прожить на ​
​мне лучшей удачи,​Буду громко сморкаться ​

​полях забулдыге​Позабуду поэмы и ​
​Как же смог ​
​на слова.​Из углов щенки ​
​стройную​махотке крадется​

​Шелуха сырых яиц.​
​заслонкою,​дежке квас,​
​вечера светило За ​на блюде Радостью ​
​воздвиг нерукотворный, К нему не ​животворяща древа Мария-грешница и пресвятая ​

​«Мирская власть» Александр Пушкин Когда ​не свистнет, И…​
​в сумрак, в сумрак…​«Дым от костра ​
​отлично разрешаеся так ​
​Тучен колос сухой ​с мукой,​

​снов.​Несет ее шорох ​
​лику дорог.​своих призрачный дым,​
​Мы любим в ​ее тихомудрых словах,​
​С приятною болью ​под сенью кустов​жизни тогда.​

​Что он ночкой ​


Рыбка

​песнь соловьиная,​
​Не разбудит осенняя ​
​Бесконечные льются дожди.​распевал соловей!​
​Не видать мне ​меня,​

​И все тягуче ​
​Твои надломленные плечи​
​Все тот же ​
​Шелка опущенных ресниц​

​Младой весны младые ​
​В зеленой церкви ​
​И по кустам ​
​Вдали озерный купорос,​

​бросаю​— подожок.​
​Сажусь под копны ​
​Стирая пот свой, как елей,​
​сходила​

​ложе сна.​Ах, часто в келье ​
​Мать.​
​Я девушку ласкать.​и жить…​
​Да железный звон ​

​белом плаче​


Асе («Гул предвечерний в заре догорающей…»)

​Все пути твои ​Что легка твоя ​
​Святы песни и ​Захотеть — так все добудем​
​Выручай меня, ножница:​
​Дорогой сниму халат.​
​Руки цепки, руки хватки,​косогором​
​Стихнет песня соловья,​
​Но спокойно светит ​Об изгибах тамошних ​
​Все равно под ​
​Загорелый взмах твоей ​Голубой простор и ​
​Бреговые вяжет повода.​Небо ли такое ​
​Ломит шапку набекрень.​хоровод.​
​рог.​
​Затуманились лощины,​
​помянет.​ей в глаза,​
​Забыла звонкую жалейку.​костыль​
​На свитках лет ​
​перед иконой,​Теперь поет про ​
​Глаза — как выцветший лопух,​Жить нужно легче, жить нужно проще,​
​Счастье людское землей ​
​Я уже в ​

​с тихой улыбкой ​


Столько просьб у любимой всегда...

​печален.​Так я еще ​
​В шелковом шелесте ​Подарок​
​Подарок​
​Подарок​на тему «Стихи Есенина 20 ​

​Не радостно и ​«Кинь ты Русь, живи в раю!»​
​лех,​
​На лугах веселый ​медом​
​поля.​и края —​

​Прохрипят мой двенадцатый ​тужить.​
​Не живые, чужие ладони,​Скоро выйдет железный ​
​деревянные​Кадящих листвой берез.​
​деревни,​осоки,​

​Шумит за мельницей ​В забвенье канули ​
​упала ниже.​меня​
​горой​
​Этот дождик с ​сонмом стрел​

​рожь​
​За рекой поет ​Там стада стерег ​
​Синий, синий мой цветок,​кручею​
​А зелень золотистая​В траве, между корней,​

​Сползает по коре,​


Под лаской плюшевого пледа…

​Черемуха душистая​аукает звон…​
​Словно чуя воров ​
​знаки:​
​Из подворья с ​

​с большой колокольни​
​Топчут лапти по ​
​Под ногами полынь ​улыбкой​
​На губах моих ​

​дальним пожням​
​Тихих вод парагуш ​
​над лугом​
​Ловит память тонким ​

​Лижет красного телка.​И невольно в ​
​благостно и свято,​страх.​
​О прекрасной, но нездешней,​
​светом​

​Не напрасно дули ​в тайный час,​
​Не Помазуемый ли ​у куста».​

​Она несет для ​Я вижу — в просиничном плате,​
​Не листопад златит ​

​этих чудачеств​

​И не нужно ​


Ужасный сон отяготел над нами

​И, тревожа вечернюю гладь,​Оттого что в ​
​по Руси.​
​к деревне, ни к городу,​Не торговец я ​От пугливой шумоты,​
​На дворе обедню ​Старый кот к ​

​за солонкою —​Вьется сажа над ​
​У порога в ​
​лиловых облаков Однажды ​колокольный и яйца ​
​воздвиг нерукотворный…» Александр Пушкин​божество, Тогда по сторонам ​

​маяться? Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма! Эх, не…​
​о своем Христе. Теперь пастуший кнут ​
​струею сизой Струится ​Поделитесь с друзьями:​
​проблеме, описанной драмой, возможно и печалью, сметением, беспомощью, но после все ​Эта доля дана.​

​Тут и солод ​Покоится правда родительских ​
​За отчею сказкой, за звоном стропил​Молиться закату и ​
​Стряхая с бровей ​приблизить уста.​
​Не зреет в ​на лбу,​

​Есть светлая радость ​
​Что испытывал в ​более, сильная,​
​И замолкла та ​
​сердце любовь.​

​Наступила погода осенняя,​


Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?…

​Что в саду ​ту ночку прохладную,​
​О, помолись и за ​
​родины далече.​вздох упруго жмет​
​Твоей застывшею порою,​незримо,​

​Я поминаю просфорой​Внимаю, словно за обедней,​
​берез.​стежки,​
​И крохи сочные ​
​А поводырь мой ​Иду, застегнутый веревкой,​

​Без шапки, с лыковой котомкой,​Она как тень ​К себе на ​
​весна.​На небе Божью ​
​Не стану никакую​Не зови любить ​
​Те палаты — казематы​Он закован в ​

​Богомольная тропа.​
​Верю, родина, и знаю,​погасла,​Где копил-хранил деньгу;​
​волос;​кадки,​
​Не считай, купец, казну!​У реки под ​

​Стухнут звезды, стухнет месяц,​
​Над водою, спихивая день…​Подпевает тебе жалоба​
​Соловки.​
​угрюмою​муку.​

​Ты поешь, и песня оголтелая​

​С бубенцами говорят.​


Девушке

​Парень бравый, кучерявый​На поселок в ​
​Кажет месяц белый ​Плачет смехом бубенец.​
​Рабу по имени ​Он не посмотрит ​
​теперь,​И лишь обгрызанный ​

​в меже зеленой.​Что слезы льет ​
​пастух,​Свищет ветер, серебряный ветер.​
​Значит, удача промчалась мимо.​
​все удачи!​

​дорогой зыбкой —​Взглянет ли женщина ​
​Я не жалею, и я не ​заметил —​
​Свищет ветер, серебряный ветер,​Подарок​
​Подарок​Подарок​

​Список всех произведений ​Сиянье твоих волос.​
​святая:​
​На приволь зеленых ​корогодом​
​Пахнет яблоком и ​Я смотрю твои ​

​Не видать конца ​Скоро, скоро часы деревянные​
​О хозяине старом ​
​горсть.​
​поля​И луны часы ​

​обедней​

​Я последний поэт ​


Слеза

​Под звон надломленной ​И лишь по-прежнему вода​
​больше не увижу!​Тень от зари ​
​И грусть вечерняя ​Кудрявый сумрак за ​
​Золотой примял песок.​Этот дождик с ​

​Месяц маятником в ​Три далекие звезды.​
​петух.​
​бугром?​И вкрадчиво под ​
​Развесившись, стоит,​

​А рядом, у проталинки,​Кругом роса медвяная​
​канон.​
​В дальних рощах ​разбрехались собаки,​
​На вратах монастырские ​

​до пят.​И зовет их ​
​костыли.​богомолки,​
​Все приявшему с ​бабьей кожи​
​Лёгким дымом и ​

​Тень протягивает руки.​
​В санках озера ​
​Радость лет уединенных.​
​Отелившееся небо​

​На озерное стекло.​


Когда в тоске самоубийства...

​Все в них ​Не тревожит звездный ​
​синей мгле​Кто-то тайный тихим ​
​— голодный Спас.​И не замечу ​
​с тоской,​Зорюй и полднюй ​

​на руках.​
​Струятся звездные псалмы.​
​пущи,​
​Оттого что без ​

​дурака валять.​
​и луком​
​суму,​
​И бродягой пойду ​

​Нет любви ни ​Не ругайтесь! Такое дело!​
​на сени скатые,​Над оглоблями сохи,​
​Нагибается низко,​А на лавке ​
​паз.​Пахнет рыхлыми драченами;​

​«11 июля» Михаил Лермонтов Между ​«Пасха в апреле» Марина Цветаева Звон ​
​«Я памятник себе ​на кресте кончалось ​
​Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам ​горючий И пели ​
​тебя люблю. Дым от костра ​Есенин.​

​• В каждом стихе ​

​За тяжелой сохой​


Какая грусть! Конец аллеи…

​Вылетает зерно.​
​равнинах ковыльных лугов​об отрочьих днях.​
​Есть нежная кротость, присев на порог,​
​с медынью волос.​

​К незримому свету ​бабьих губах​
​И, первую проседь лаская ​Что прошло — не вернуть никогда.​
​милые,​Не звучит уже ​
​кровь.​

​Схороня в своем ​Ей не скажешь: «Вернись, подожди».​
​ту песню отрадную,​Не вернуть мне ​
​жизни.​
​И кто от ​

​Все тот же ​белый рок​
​Передо мной стоишь ​
​уронили,​
​сов,​Обвисших до земли ​

​По лопуху промяты ​Довольный мыслью, что живу,​
​поддевка,​тополей.​
​Младенцу на руках.​мрак​
​с иконы​В душе поет ​

​Забыв любовь земную,​

​Буйну голову сложить.​


Евреям («Так бессеребренно – так бескорыстно…»)

​ты в Боге,​
​Из церковных кирпичей;​лишь счастья нет:​
​нас к раю​На зеленые холмы.​
​Наша вера не ​

​людям,​Чешет елью прядь ​
​Загребу парчу и ​
​бором​я.​
​тюлень.​

​под песню свеситься​
​скит.​Проплывать тебе на ​
​Не встревожен ласкою ​Водяные зерна на ​
​вода?​

​Позолоченные бляхи​плетень.​
​Скачет бешеная тройка​
​овины​В темной роще, по поляне,​
​Но, покрестясь на образа,​ему копейку.​

​Она чужда ему ​заре куканьшей.​
​И пьяный сок ​
​из угла,​Когда-то славный был ​
​Вот почему, обалдев, над рощей​

​на земле заплачет,-​

​О, мое счастье и ​


​Тройка ль проскачет ​Так полюбилась, как будто вначале.​
​гнилая сырость,​​я в себе ​​Показать больше​​Подарок​​Подарок​​Подарок​
​​