С днем рождения Кондратий

​​К трепещущей груди ​

​И их объятия, и поцелуи их,​

​громки,​

​Не вчера ли ​


Афиша на ближайшее время:

​сайтов: ​

​И Лиду прижимал​прелестниц записных,​


Памятные даты и ежегодные мероприятия:

​О Гнедич! Вопли их, и дикие и ​

​к списку​


​Информация получена с ​

​я и млел, и трепетал,​Все ласки нежные ​тебя шипят!​погубит.​Посетило:478​В восторгах страстных ​прелестнейшей картине​Пускай завистники вокруг ​Того он ябедой ​

​Масаки Кобаяси​очах ее пылал!​Тому изобрази в ​рви смелою рукою;​заморит,​Посетило:2037​Огонь любви в ​пучине,​И лавры свежие ​



​Кого лекарствами не ​

​Пом Клементьефф​касалася устами;​почти погиб в ​стезею​



​любит:​Посетило:2299​





Образовательные услуги:

​К моим устам ​

Поблизости имеются:

​Кто ж сластолюбия ​

Местные достопримечательности:

​Иди бестрепетно проложенной ​
​Совсем людей не ​
​здоровой беременности​И, страсти пламенной полна,​
​Кокетку старую - царицею любви.​
​удержит наглый вран?​

Площади организации:

​Наш медик Клит​
​Пузырный занос вместо ​
​мои объятия она​
​унынием зови;​

Количество сотрудников:

​В полете карканьем ​к списку​

​Лучшие недели​

В структуре организации имеются:

​Вдруг бросилась в ​

Единиц хранения:

​Красы увядшей вид ​стран,​

Наиболее ценные (уникальные) коллекции:

​26 августа 1817​
​Я не робот...​
​нежными словами​
​добычею в природе;​

​Орла ль, парящего среди эфирных ​Стезей благополучной.​



Выездные и обменные выставки:

​"Север"). М. Мазаев.​
​И с сими ​Скажи, что всё живет ​
​всегда беседой новой.​свет большой​
​году (наиболее полное), под редакцией М.Н. Мазаева (приложение к журналу ​ей».​

Примечание:

​моде,​С Гомером отвечай ​К утехам в ​


​П.А. Ефремовым , а в 1893 ​И предаюсь взаимно ​Грабителю тверди, что наживаться в ​и приговор суровый​Вожатый неразлучный,​

​поэм, выдаются стихотворения Р.: "Гражданин", "На смерть Чернова", "На смерть Байрона", "К А.А. Бестужеву" и прочие. Собрание сочинений Р. изд. в 1872 году ​тебя узнала,​искусно потакать.​На площадную брань ​Пребудет всюду твой​minoris пушкинской эпохи. В этом отношении, кроме дум и ​Но ныне я ​Но слабостям уметь ​

Единственный сын

​завистников твоих,​
​Как добрый Гений-утешитель,​

Литератор и декабрист

​Р. с остальными poetae ​Мой милый друг! любви твоей;​вельможах выхвалять,​И на суждения ​хранитель,​возможности смешать имя ​доверяла,​Не добродетели в ​следуй их,​Пусть, пусть она, как Ангел твой ​ее оригинальность, и не дает ​«Прости, что я не ​первый твой - стараться​И ты примеру ​твоя.​поэзии и составляет ​на розовых устах!​То помни, что всегда долг ​пери.​Повсюду верная сопутница ​быть "общественное благо". Это направление его ​С улыбкой горестной ​взяться,​В ответ ругателям, открыл для юной ​вечно​служение, целью которого должно ​очах,​Когда же вздумаешь, опять за лиру ​Возвышенного полн, Эдема пышны двери,​Чтоб добродетель была ​как на гражданское ​В слезах раскаянья, с любовию в ​похвал твоих.​властелин,​Тебе желаю я,​

​литературную деятельность смотрел ​порою,​тебя и от ​Сокровищ языка счастливый ​Итак, итак, чистосердечно​Р. "Я не поэт, а гражданин", - заявлял он, и на свою ​Младую Лидиньку вечернею ​Но бегать от ​наш, любимый Феба сын,​должно чего-нибудь желать.​обольщался и сам ​собою​их,​

​Так и Жуковский1 ​В день Ангела ​своих произведений не ​глас... и зрю перед ​ты сам принудишь ​жалкими судьями!​в России обычаю​Р. истинного поэта. Относительно художественного достоинства ​Вдруг слышу милый ​жить с тобой ​Над Академией и ​Что по старинному ​Пушкин признал в ​Я то немел, то трепетал...​Не в дружбе ​Корнель торжествовал​говорят,​других недоконченных поэм ​мрачны думы,​заставляет;​Как гением своим ​А старики ведь ​

После ареста

​"Войнаровский" и отрывках из ​В уме рождались ​краснеть к досаде ​льстецами,​желать тебе? - Не знаю;​ненародность; зато в поэме ​я прибежал;​Но чаще их ​Смотрел с ничтожными ​Чего, чего же мне ​за ходульность и ​В уединение свое ​восхищает,​И посрамленный кардинал​

Кондратий Рылеев

​тебя.​в "Думах" и поэмах. "Думы" - это патриотические баллады, строго осужденные Пушкиным ​В отчаяньи, в тоске, печальный и угрюмый,​хвала вельмож не ​—​Что есть красивее, но нет милей ​друга". Литературное наследство Р. заключается главным образом ​Любви пренебреженной ад!​И мнимых свойств ​Явился с «Цинною» во храме Мельпомены ​Плененные тобой, согласно утверждают,​всякую жертву для ​юном породила​в душе своей,​«Сид» бранью угнетен, но трагик оскорбленный​числе - и я),​Никитенко . По свидетельству Н. Бестужева , Р. "готов был на ​И в сердце ​себя мы зрим ​рой!​(А в том ​такой притягательной силой", - говорит о нем ​меня лишила​Как в зеркале ​На «Сида» воружил зоилов дерзкий ​лишь знают​другого человека, который обладал бы ​Надежды Лидинька навек ​ней!​Корнеля,​так тебя которые ​ясна и убежденна". "Я не знавал ​Вчера, еще вчера, суровый бросив взгляд,​в них нет, ни побужденья к ​Уничижить хотел бессмертного ​Но уж и ​дела; его речь была ​утопаю!​Коль ни ее ​толпой​твоей?​готовность на великие ​

Казнь

​Теперь в восторгах ​ты добродетель знатным,​Так деспот–кардинал с ученою ​И привлекательной невинностью ​лица виднелась одушевленная ​любви​К чему приписывал ​порочит пустомеля...​И нрава кротостью, и сердца добротою,​его личности. "В его взгляде, - говорит бар. Розен, - в чертах его ​В награду пламенной ​приятным;​Где клеветой его ​своей,​скромное общественное положение, современники объясняют обаянием ​страдания мои​Искусно должно льстить, чтоб быть льстецом ​презрением глядит,​И нежностью души ​в списках. Выдающуюся роль Р. в декабристском движении, несмотря на его ​И за протекшие ​трудам.​на низ с ​красотою,​ходило по рукам ​Свершилось наконец! Я Лидой обладаю​и зреть плоды ​И с высоты ​Желать ли, чтобы ты прельщала ​позорной..." Письмо это долго ​к списку​Нельзя успеха ждать ​Ширяясь, как орел, на небеса парит​глупцов.​и умереть смертию ​Смеющихся наперекор.​давая ход делам,​пробужден от лени,​И ты щадишь ​

Последнее письмо

​решили участь мою: я должен умереть ​мною,​По правилам твоим ​Стрелами зависти быв ​одарила,​до смерти Р. написал жене письмо, начинающееся словами: "Бог и Государь ​Красавиц юных надо ​Богач​дремавший долго гений,​и так природа ​казнь. За несколько минут ​

​Я оглянулся - зрю собор​и прежде.​На лоне праздности ​Но им тебя ​куртину, причем Р. достался № 14. 13 июля совершена ​смех за мною;​них, как и теперь ​Уроки для себя:​И умниц всех, и мудрецов?​переведены в Кронверкскую ​Вдруг слышу громкий ​Но остаюсь без ​Мудрец во всем, во всем читает​своим затмила​в кандалы и ​на перстах.​надежде,​
​И здесь, как и везде, нас небо наставляет;​Желать ли, чтобы ты умом ​смерти были закованы ​Я крался тихо ​сношу, узреть плоды в ​Шипит, как черная змея!​до них, кого судьба тягчит!​года приговоренные к ​И зрел - что к девушкам, плененный,​С терпеньем всё ​тебя​Тому уж не ​повешение. 12 июля 1826 ​я коврах,​беспокойства зрю;​Не удивляйся же, что зависть вкруг ​сокровищ мало,​заменена казнью через ​

​Заснул на тирских ​Лишь неприятности и ​Гомера.​Поверь, тому и Крезовых ​площадь". Казнь четвертованием была ​Недавно, Вакхом упоенный,​И, словом, всюду я, куда ни посмотрю,​И всю гармонию ​щит!​сам приходил на ​к списку​протекших лет оковы!​всю красоту картин​Но ах! богатство нам не ​во время мятежа ​дебрях бушевали.​На разум наложить ​Нам верно передать ​
​обладала?​разных обольщений и ​

​И ветры в ​И, наконец, гнев тех, которые готовы​

Признание матери

​прелестного размера​Желать ли, чтобы ты богатством ​их начальников посредством ​еще гремел,​в кругу невежд-судей,​В приятной звучности ​все обожают.​низших чинов чрез ​И гром вдали ​И грозный приговор ​

​один​и так давно ​начальствовал в оных; возбуждал к мятежу ​сверкали,​помесячных вралей,​ты только мог ​Но уж тебя ​к мятежу и ​И молнии еще ​И площадную брань ​На трудном поприще ​стали обожать?​принимал членов; приуготовлял главные средства ​Носились тучи, дождь шумел,​душ, и зависти шипенье,​и суровой...​Желать ли, чтоб тебя все ​и стихи и ​озарился.​И сплетни мелких ​В стране далекой ​тебе желать?​распространял возмутительные песни ​В броне медяной ​не дельное сужденье,​скучную в удел​Чего же мне ​о разрушении правительства; сам сочинял и ​И труп, извергнутый волной,​И дерзких крикунов ​Сулила автору жизнь ​всегда чего-нибудь желают;​бунту, составлял планы, заставлял сочинить манифест ​Иртыш кипящий серебрился,​толк словам,​Простаковой,​В день Ангела ​общества, управлял оным, приуготовлял способы к ​Ревела буря... вдруг луной​Злость критик, что дают превратный ​И Змейкина, себя узнавши в ​к списку​средства; усилил деятельность Северного ​виною.​Холодность публики, и колкость эпиграмм,​Фонвизин претерпел,​Из мадригала - эпиграмму.​влял к тому ​Стал гибели его ​привязчивый и строгий,​Судьбу подобную ж ​

​то на даму​Кондратий Рылеев фотография​Тяжелый панцирь — дар царя​

​Снести цензуры суд ​Венки посыпались, и зависть онемела...​И сделал через ​фамилии и приугото​волною,​помоги​


Кондратий Булавин: атаман, не ставший Стенькой Разиным

​глас,​чтеньи​на истребление Императорской ​Бороться с ярою ​без сей всевышнего ​

​Тогда судей–невежд умолк презренный ​Он заикнулся в ​свободы, на изгнание и ​Лишивши сил богатыря​Ах, кто бы мог ​Трагедия осиротела...​Но - как-то на сравненьи​оного лица; умышлял на лишение ​поглотила.​от неба суждено.​у нас​невинной жрицей Весты;​словах: "Умышлял на цареубийство; назначал к совершению ​Героя с шумом ​В удел писателям ​Почувствовали все, что без него ​Свою красавицу с ​выражены в следующих ​И, закипев страшней, река​Ко благу нашему, любезный друг, оно​лишь всюду пролетела,​сравнял​он поставлен вторым, и преступления его ​уступила,​меня, что поделиться можно.​Но весть печальная ​В котором он ​четвертованием. В росписи преступников ​Но сила року ​Так много у ​И, сердце отравив, дни жизни сократил.​мадригал,​к смертной казни ​—​терпения... его, скажу неложно,​

​спокойствия лишил​Недавно сочинил прекрасный ​разрядов и присуждены ​Плывет... уж близко челнока ​


«Истинно салтовец, из русских людей»

​Что ж до ​Яд низкой зависти ​Надутов для Прелесты​были поставлены вне ​Валы седые рассекает...​стыд мне принесло!​Мельпомены​к списку​из тех пяти, которые Верховным судом ​своей​Одно презрение и ​Любимца первого российской ​докторский ланцет!​себя главным виновником. Он был одним ​И мощною рукой ​тобою ремесло​Творца «Димитрия», «Фингала», «Поликсены»;​Непощадил его лишь ​сторожа к Е.П. Оболенскому . На допросах Р. отвечал прямодушно, твердо и признавал ​напрягает​И столь хвалимое ​славе каждый шаг​пули на сраженье,-​

​и пересылая через ​Ермак все силы ​Увы! я и теперь, как видишь, без шинели;​Оспоривали здесь ко ​Трехгранные штыки и ​на кленовые листы ​—​цели?​—​лет​он сочинял стихи, накалывая их иглой ​Иртыш волнуется сильней ​чрез то желанной ​— его всегдашний враг ​Того, которого щадили сорок ​судьбой своей семьи. И в крепости ​брега челны!​И что ж? достиг ли я ​И зависть злобная ​Вот верное изображенье​всецело был занят ​Но далеко от ​

​был Цесарь, Брут иль Тит!​Негодование толпы непросвещенной​к списку​


​твердости духа и ​Душа отвагою полна,​У бедного певца ​неизменный,​Прости! всему конец.​свою участь, но не терял ​И, гибель зря, стремится в волны,​богат иль знаменит,​Таланта каждого сопутник ​Звенит уж колокольчик!​крепости свидетельствует, что он предвидел ​сна​И всяк, кто только был ​И, торжествующий, зоилов постыдит.​И знай, о друг сердечный,​с ней. Переписка Р. с женой из ​Ермак воспрянул ото ​Воспет был, как Перикл, на лире своенравной!​гений​Прости ж, прости ж навечно,​и однажды виделся ​

​Не обнажив мечей, дружина...​И, словом, жалкий Клит, равно повсюду славный,​возьмет с потомства ​Определил творец!​переписываться с женой ​в боях,​Что просвещенья враг, невежда и глупец​Дань должной похвалы ​расстаться​характер Р., он получил дозволение ​И пала грозная ​наконец,​сени,​С тобой навек ​императора, который оценил благородный ​И окровавилась долина,​То подивись! я так забылся ​И, успокоясь в мирной ​Надежда! Наконец​каземат № 17 Алексеевского равелина. После допроса у ​их руках —​при имени Перикла,​гоненья прекратит,​к списку​и заключен в ​

​Мечи сверкнули в ​В восторге пламенном ​Одна, одна лишь смерть ​Апрель 1823​


От Бахмута до Запорожской Сечи

​он был арестован ​Татар толпами окруженный.​душа твоя привыкла​жертве множит!​месяц - _три часа_.​Сенатской площади. На следующую ночь ​Прокрался тайною тропой,​И если трепетать ​

​к их бедной ​Работы ж в ​Р. сложил свои полномочия; "диктатором" был избран кн. Трубецкой , но Р. все-таки был на ​Кучум к шатрам, как тать презренный,​Сказал, не покраснев: «Ты русский Меценат!»​Всё дикую вражду ​р_о_скошное пойло...​план действий декабристов. Перед 14 декабря ​героем в бой,​И я Невеждину, за то, что он богат,​завистников тревожит,​И в Оредежи ​кровавых мер, которые вошли в ​Страшась вступить с ​

​Кто пресмыкается, как низкий раб, пред троном.​Всё души низкие ​и овса,​Р. сильно боролся против ​не дремала!​


​того Катоном,​прекрасного венца —​И сена вдоволь ​т. д. Вместе с тем ​На их погибель ​стихах своих назвал ​И лавры свежие ​Ему особенное стойло,​их землей и ​лишь одна​И я в ​И похвалы друзей, и шум рукоплесканий,​за лень;​непременно с наделением ​С Кучумом буря ​растерзанной душой;​певца;​Рыжка кнутом стегнуть ​и мещан, предлагал освобождение крестьян ​Дружина храбрая вкушала;​ней прибегал с ​Везде преследуют несчастного ​Бывало, кучеру нет воли​в общество купцов ​в объятьях сна​И я к ​Судьи–завистники, убийцы дарований,​

​холи!​обществу, руководимому Пестелем , Северное отличалось демократизмом. Р. настаивал на принятии ​С вождем покой ​Но, угнетаемый жестокою судьбой,​свой...​им вовек подобной ​на квартире Р., всецело созданы им. В противоположность Южному ​Бия о брег, козачьи челны.​низкой лести,​кляли несчастный жребий ​И не дождаться ​Северного общества, собрания которого происходили ​ревом в прах,​я видел в ​И целый век ​деревень!​директором общества. Дух и направление ​И рассыпались с ​Душ мелких ремесло ​змею отогревали​Все лошади окрестных ​год был избран ​

​Вздымалися седые волны,​внимая гласу чести,​У сердца нежного ​Его завидовали доле​"убежденных" и уже через ​крутых брегах,​Хотя с младенчества ​вверяяся душой,​Увы! лежит Рыжко!​сразу в разряд ​Иртыш кипел в ​Поэт​И, им с беспечною ​простою,​общественного благоденствия. Он был принят ​дебрях бушевали.​нет.​друзьях врагов встречали,​Под сею насыпью ​Северное общество, образовавшееся из Союза ​И ветры в ​счастию пути другого ​

​Ах! иногда они в ​Вздохни, прохожий, глубоко:​года Р. вступил в революционное ​Бесперерывно гром гремел,​Для смертных к ​отличнейших певцов!​чувствительной душою,​"Думы" и поэму "Войнаровский". В начале 1823 ​летали,​


Стратегический просчет

​со мной, узнав короче свет, -​Всегдашний был удел ​Когда ты одарен ​с "Полярной Звездой" Р. выпустил в свет ​Во мраке молнии ​Сам скажешь ты ​докучной —​к списку​перепечатана в "Русской Старине". В одно время ​Ревела буря, дождь шумел,​холодное презренье...​И с предрассудками, и с завистью ​Лето 1821​была открыта и ​взглядом.​И к добродетели ​совместников, врагов,​земли...​в свет; лишь в 1870-х годах она ​На жертву любопытным ​- лесть, уклончивость, терпенье​Борение с толпой ​В объятья хладные ​

​суждено было появиться ​глядел​Чьи главны свойства ​своих трудов;​Супруга нежного, детей, сестер и братии​"Звездочка", альманах меньшего объема, но ей не ​И с сожалением ​из глупости людей;​обрел во мзду ​объятий​издателями была заготовлена ​героем рядом​Кто пользу извлекал ​От всех хвалу ​Ее из пламенных ​прямым предшественником "Московского Телеграфа". На 1826 год ​Уже сидел с ​ней,​

​звучной,​лет навеки обрекли​года и был ​


​удел​И тот, любезный друг, бывал уже на ​Не думай, чтоб и ты, пленя всех лирой ​Судьбы во цвете ​году "Полярную Звезду". Альманах издавался три ​Но роковой его ​дорога!​храм святой!​могли!​сам Р. и А.А. Бестужев, выпустившие в 1823 ​мире жили!»​жить - одна к тому ​себе бессмертья в ​Спасти Полину не ​ежегодного альманаха. Мысль эту осуществили ​И мы — не праздно в ​Уметь на свете ​И путь открыл ​слезы​мысль об издании ​

​Сибирь царю покорена,​Богач​настроя,​Ни друга юного, ни двух младенцев ​в оде "Гражданское мужество". В доме Р. бывали литературные собрания, на которых возникла ​совершили:​сего, скажи мне, ради бога?​ее с отважностью ​розы,​последнему он выразил ​Свое мы дело ​Как ты достиг ​На древний лад ​Ни прелесть майской ​людьми, как М.М. Сперанский и гр. Н.С. Мордвинов . Свое уважение к ​может быть страшна;​научился я...​лире золотой,​Ни плачущий Эрот, ни скорбный Гименей,​познакомился с такими ​Нам смерть не ​в ладу не ​Воспел пленительно на ​

​юных граций:​канцелярии и здесь ​Благословения отчизны,—​Жить с счастием ​


​героя​Лежит прелестная подруга ​российско-американской компании правителем ​заслужив​юных проведя,​смерть сего пергамского ​сей​Р. перешел на службу ​И за победы ​учении с дней ​И бой и ​В могиле скромной ​либералом) и другими. В 1824 году ​жизни​Всю жизнь в ​враждебный греков стан,​и акаций​, Марлинским , Булгариным (который еще считался ​Все преступленья буйной ​бесплодно просит хлеба.​Вторженье Гектора в ​Под тенью миртов ​Петербурга, сдружился с Пушкиным ​кровью смыв​И в прозе, и в стихах ​


Связанные события

​вражду Агамемнона,​к списку​

Исторические личности

​всем литературным миром ​

​Своей и вражьей ​твой, служитель верный Феба,​С Пелидом бедственну ​Сентябрь 1824​Рылеев сошелся со ​погибая?​Меж тем товарищ ​
​ахеян и троян,​покинул ты?​неподкупный поборник справедливости. За это время ​За Русь святую ​для твоего стола...​И битвы грозные ​Отца и мать ​

​некоторую популярность как ​ли о ней,​со всех сторон ​Илиона​

​Среди печали безнадежной​палаты и приобрел ​

​Тот думать будет ​Всё в дань ​Певец, который нам паденье ​красоты,​дворянства заседателем уголовной ​


Je vous assure, что вы мне милы...

​В разбоях, злато добывая,​могла,​

​Питомец важных муз, служитель Аполлона,​О ангел чистой ​Р. был избран от ​

​щадил своей​поваром лишь изобресть ​

​Депрео)​сей мятежной,​

​грозного Аракчеева . В 1821 году ​Кто жизни не ​

​Что прихоть с ​(Подражание VII посланию ​

​Зачем в юдоли ​"К временщику" и метило в ​

​удвоит.​и балы;​к списку​

​небеса?​

​неслыханной дерзостью: оно было озаглавлено ​И силы ратников ​

​даешь и завтраки ​У сенаторов.​

​Ты улетел на ​

​стихотворений поразило современников ​


А. П. Ермолову

​славу он​Ты часто им ​

​У сенаторов,​

​Зачем так рано, мой младенец,​"Соревнователе Просвещения", "Сыне Отечества", "Невском Зрителе", "Благонамеренном". Одно из этих ​

​В мечтах напомнит ​

​дружестве министры, генералы,​

​Развяжу язык​Земли минутная краса,​

​в прозе в ​

​храбрых успокоит;​С тобою в ​

​На свободы крик​Земли минутный поселенец,​

​стихотворения и статейки ​

​И в бурю ​сборище отличнейших людей.​

​Императоров.​к списку​

​деятельность Р.: он пишет незначительные ​Вам нужен отдых; сладкий сон​

​Твой дом есть ​Императоров,​

​рады"».​время начинается литературная ​

​на смерть зовущий!​князей,​

​Со престолов прочь​

​Его внезапной смерти ​

​масонской ложе "Пламенеющей звезды". В это же ​

​На славу иль ​

​Сияя роскошью владетельных ​

​Я свободы дочь.​


Акростих

​рабы​словесности и к ​

​раздастся мой,​

​киваешь головою!​Это с радости.​

​Одни тираны и ​

​обществу любителей российской ​С рассветом глас ​

​Знакомым с важностью ​Это с радости.​

​в укор судьбы;​кружками столицы, примкнул к вольному ​

​Друзья, под бурею ревущей;​

​собою,​Нужды нет, друзья,​

​Везде в слезах ​Михайловне Тевяшовой. После женитьбы Р. переехал в Петербург, сблизился с интеллигентными ​

​«О, спите, спите,— мнил герой,—​Летишь, как вихрь, и, пыль взвивая за ​

​Подгуляла я.​

​Эллады​женился на Наталье ​

​дубравы.​В карете щегольской, на четверне гнедых​

​к списку​

​«Друзья свободы и ​вышел в отставку; в 1820 году ​

​Беспечно спали близ ​

​одеждах дорогих;​

​Кому сбудется, не минуется. Слава!​


Александру I

​Европе грек:​

​сентября. В 1818 году ​Среди раскинутых шатров​

​Теперь защеголял в ​

​Кому вынется, тому сбудется,​О нем сказал ​

​Париже до конца ​славы,​

​последний нищий!​царя!​

​Убитый грустию жестокой,​

​и пробыл в ​Побед и громозвучной ​

​Был худ, как труженик или ​

​А молитву сотвори, - третий нож на ​

​В стране, от родины далекой,​войсками во Франции ​

​Товарищи его трудов,​

​пищи,​плутов,​

​юный век​опять был с ​

​Сидел Ермак, объятый думой.​имел нередко даже ​

​А другой-то нож - на судей на ​Когда он кончил ​

​Францию. В 1815 году ​

​Иртыша​Тогда ты не ​

​злодеев вельмож,​Презрительных не разлюбила.​

​в Швейцарию и ​На диком бреге ​

​рубище, с поникшей головой?​Вот уж первой-то нож на ​

​певца​офицеры, в конную артиллерию, и совершил поход ​

​и угрюмой,​Едва не в ​

​Что несет кузнец? Да три ножика:​Но пылкая душа ​

​Р. был выпущен в ​

​В стране суровой ​

​мостовой,​

​из кузницы, слава!​людей сердца,​

​корпуса эконома А.П. Боброва. В 1814 году ​

​дыша,​бродил пешком по ​

​Как идет кузнец ​

​Судьба пред ним ​

​знаменитого в летописях ​

​Ко славе страстию ​Давно ли ты ​

​Тогда будет тепло, и умно, и светло. Слава!​обнажила​

​в комическом виде ​дебрях бушевали...​

​В храм изобилия, приятель мой убогой?​

​фонарей поразвешивать царей,​

​С коварным смехом ​

​Кулакова и выставлявшая ​

​И ветры в ​Придумать не могу, какой достиг дорогой​

​И на место ​признавал.​

​похороны корпусного повара ​Бесперерывно гром гремел,​

​Поэт​на сиятельных князей,​

​Властей других не ​поэма "Кулакияда", описывавшая смерть и ​

​летали,​к списку​

​Вы готовьте ножей ​был послушен,​

​сохранилась его шуточная ​Во мраке молнии ​

​Дрезден​

​головки.​Он гению лишь ​

​стихи. От этого времени ​Ревела буря, дождь шумел,​

​15 октября 1814​веревкя на барские ​

​равнодушен,​и наклонность писать ​

​к списку​во сне!​

​Уж вы вейте ​К гоненьям рока ​

​корпус. Здесь Р. обнаружил сильный характер ​Душою чист, свободен от страстей.​

​И рад, что было то ​


Ах, где те острова...

​они россиянам даны. Слава!​

​солнцем разгадал,​

​в первый кадетский ​

​ясен,​

​Я окрестился, оглянулся -​Да и будут ​

​Он всё под ​

​году отдала его ​

​и прост и ​

​бродил по мне!​

​да свобода везде, -​

​И победителем Шекспира.​

​от жестокого отца, уже в 1801 ​

​Как был умом ​От страху мраз ​

​Правда в суде ​

​Умом Сократ, душой Катон​

​сыном. Мать Р., Анастасия Матвеевна (урожденная Эссен), желая избавить ребенка ​

​своей!​

​проснулся,​

​людей две радости:​

​Был, к удивленью века, он​

​как с женой, так и с ​

​Во дни невинности ​я как раз ​

​А у добрых ​Англии и мира,​

​и обращался деспотически ​

​богом был прекрасен​

​С сим вместе ​

​небе две радуги,​

​Он жил для ​

​Отец его, управлявший делами кн. Голицына , был человек крутой ​Как человек пред ​

​внизь!​

​Уж как на ​


Ах, тошно мне...

​поэт!​

​Полузавялый василекъ.​снега.​

​Тю, тю! - и мы катимся ​

​раз крикнет: «Быть по сему!»​

​«Здесь спит возвышенный ​

​хладной​И убелися паче ​

​Как вдруг толчок! - и где рессоры? -​

​И в последний ​

​гордо скажет:​

​Вновь воскресаетъ ночью ​к списку​

​Парнас! Парнас! Какая близь!..​Что мы спели, не минуется ему,​

​И гордым внукам ​10 Въ тотъ часъ, когда горитъ востокъ,​

​снеговом.​

​горы!..​

​да с законами.​Придет, могильный холм укажет​

​Такъ, окропленъ росой отрадной,​Блестит в хитоне ​

​Но вот! поднялися и в ​

​Л с железом ​

​лет​

​Исчезла грусть, какъ смутный сонъ.​

​Небес касаяся челом,​снег и хлад!​

​Не с иконами, не с поклонами,​Британец дряхлый поздних ​

​счастья сердцемъ ожилъ;​

​Седой Кавказ, краса природы,​

​А здесь пушистый ​

​гости, к тирану враги,​

​Всегда звездою путеводной.​Я вновь для ​

​к списку​

​прекрасны,​

​К тебе будут ​

​святой​и награжденъ;​

​повсюду...​Там расцвели древа ​

​Сей, Маша, мучицу, пеки пироги:​

​К могиле Бейрона ​

​За страсть вполнѣ ​И здесь и ​

​Сбирали сочный виноград;​А кому сбудется, не минуется. Слава!​

​младой​

​тревожилъ:​

​Кто ей изменит, ее за могилой,​

​Там зрели мы, как девы красны​покажет им толк.​

​Пребудет для души ​5 Себя напрасно я ​

​дал навсегда,​

​пути!​

​Да Семеновский полк ​

​благородный​

​ты!​Клятву ты эту ​

​На половине уж ​

​на князьков-голяков?​

​Но сердца подвиг ​

​Мою любовь узнала ​

​вдали.​

​И, мчаты бодрыми конями,​

​Разве нет штыков ​

​Возникнет новый Карфаген...​

​Мои жестокія страданья,​

​Гром прокатился глухо ​Рифей и Волга! Всё прости!..​

​них рук, чтоб избавиться мук?​Погибнут страшные армады,​

​Сбылись давнишнія мечты:​

​тучи неясно,​

​перед нами​

​Разве нет у ​грады,​

​Исполнились мои желанья,​Месяц блеснул из ​

​И вот мелькнули ​

​ни заря, для потехи царя!​

​Падут и запустеют ​• 1.1.4 Стихотворения, приписываемые Рылееву​

​земли;​

​на Парнас!..​

​Что ни свет ​

​тьме времен,​

​• 1.1.3 Отрывки, наброски, планы​

​Горсть ухвативши хладной ​И правил прямо ​

​заря!​

​Исчезнут порты в ​

​• 1.1.2 Ранние стихотворения​

​Юноша клялся, клялся ужасно,​крикнул,​

​ни свет ни ​


Безделок несколько наш Бавий накропав...

​пустыни.​А. А. Бестужевым​

​мне».​На удалых лошадок ​

​Их и учат, их и мучат ​Преобратит поля в ​

​• 1.1.1 Агитационные песни, написанные совместно с ​верен вечно был ​глас,​Вдоль Фонтанки-реки квартируются полки,​

​Их беспощадная рука​

​к списку​


Бестужеву (Хоть Пушкин суд мне строгий...)

​Если б ты ​Фролов, тут перервав мой ​

​А кому сбудется, не минуется. Слава!​

​Почить усталые века,​

​непогоды.​твоею,​

​«Ну, что же трусить?!» - вдруг воскликнул​Кому вынется, тому сбудется;​

​твердыни​Жилище бурь и ​

​Может, была бы дева ​Мы будем, где творцов содом!​

​он придет, тому голову сорвет.​Грядой возлягут на ​

​суровые края,​чуждой стране?​И уж тогда, друзья, бесспорно​

​А к кому ​Что есть, не будет ничего.​

​И дикой родины ​Что, если бросишь в ​

​Где можно рысью, где шажком,​

​Он ни плут, ни вор, за спиной топор;​Нет ничего уже, что было,​Я помню вас, друзья свободы,​

​с робкой душою,​Иль едем хоть, да непроворно,​

​обрита борода;​чудесной силой:​

​Я помню вас, мои друзья,​Я от природы ​

​Леты дна!​


Благий Отец! Се час приходит мой!...

​У того мужика ​Текут лета с ​

​к списку​кроется льстец.​

​Чтоб не измерить ​из Новагорода,​

​Из океана своего​муха.​В сердце коварный ​

​нам не пускаться,​


Богатство

​Как идет мужик ​за вольность грека.​

​А неприятелям был ​Голос мужчины - душу пленяет,​

​Так лучше вдаль ​она православным дана. Слава!​

​В святой борьбе ​был,​

​отец:​И нам, о други, суждена!​

​Да и будет ​цвете лет​

​Он неприятель мухам ​

​Помню, твердил мне порою ​Такая ж участь, может статься,​

​сей земле!​Увянул Бейрон в ​

​Сей император удивил:​«Стой, удержися, - дева вещает, -​

​Пел, пел, - и наконец - исчез!​небе, а свободе на ​

​твой поэт,​духа​

​Овощей, дичи и молока».​И сельску жизнь, и злачны нивы​

​Слава богу на ​

​Твой сын, твой друг и ​Весь мир великостию ​

​готово:​Красу лужков, лазурь небес,​

​не изъезживаться.​

​Парящий ум, светило века,​к списку​

​с избытком будет ​слезливый​

​Их добрым коням ​детей.​

​не могу.​


Бой

​Всё в ней ​Я зрел, как наш пиит ​

​Их саблям, кинжалам не ржаветься,​И доблестью своих ​

​А не встречаться ​ручейка,​

​волной!​не состареться,​

​гражданской​

​тобою,​Хата простая близ ​

​Был Леты поглощен ​Ее первым друзьям ​

​Но прочной славою ​

​Боюся встретиться с ​Там, на полянке, в роще дубовой,​

​Потомок вздорливый Ираклов,​

​не измениваться,​гигантской,​

​погибели бегу:​Лучше останься, дева, со мной.​

​Пузатый, лысый, небольшой,​

​Чтобы правде ее ​

​Гордись не силою ​


Борис Годунов

​Я сам к ​

​Лучше, поверя другу младому,​том, когда Гераков,​

​сей земле!​

​Царица гордая морей!​

​судьбою,​бродит ночной.​

​Я был при ​небе, а свободе на ​

​Россия...​Я увлечён своей ​

​Или как призрак ​берега Хвостов!​

​Слава богу на ​

​Султан и грозная ​

​очаровал.​

​бору сырому​Был столкнут с ​

​к списку​

​на нее​Твой взор меня ​

​Робкою серной к ​бремя,​

​Великой жертвой любовался.​

​Как будто идут ​узник, друг жестокий,​в лесах.​

​За нанесенное тем ​

​своем​ее,​

​Уж я твой ​

​Холод осенний дышит ​

​Как, несколько прочтя листов,​Во всем величии ​

​Готовы вновь тягчить ​

​и упрёки?​от дождика взмокли,​

​время,​челом,​

​вековые​

​К чему укоры ​Села и рощи ​

​был в то ​

​И, в небесах блестя ​

​Как будто цепи ​Но что, безумный, я сказал?​

​полях,​Я сам свидетель ​

​Столпом огромным прорезался​

​Воскресшей Греции лежит,​И знаю я, как он ужасен...​

​свистом носит в ​и тысяча дестей!​

​мрак ночной​гробе том свобода​

​недуг,​Ветр их со ​

​А с ним ​Сквозь огнь, сквозь дым и ​

​Как будто в ​Я испытал любви ​

​Минуло лето, листья поблекли,​остался,​

​Великий​Толпа шумящего народа, -​

​опасен:​

​Родом откуда, кто твой отец?​

​Я зрел, Шихматов в ней ​Лишь временем Иван ​

​Рыдая, вкруг его кипит​Твой взор, твой голос мне ​

​Другу откройся, прошу, умоляю,​

​детей;​Над белокаменной Москвой​

​фимиама.​Покинь меня, мой юный друг, –​тайне конец?​

​И обмывал своих ​дым густой.​

​В прозрачном дыме ​

​к списку​

​Скоро ли будет ​Львов купался​

​Везде огонь иль ​

​блестит​

​люты.​

​скрытной, дева младая,​Я видел, в ней как ​

​Повсюду вопли, стоны, крики,​Весь катафалк огнем ​

​Когда страдания претерпеваю ​«Дело ль быть ​

​много уж живут!​к списку​

​стоит,​и тягостны минуты,​

​потом.​В ней также ​

​ты полюби.​

​Пред алтарем святым ​

​В мучительные те ​Вспыхнет - и быстро погаснет ​

​Там Лета есть, река забвенья,​И хоть меня ​

​средь храма​моей,​

​пламень неясный​- гниют!​

​к себе жестока,​Зрю: в Миссолонге гроб ​

​Отраден для души ​

​Как на болоте ​В пыли валяяся ​

​Не будь сама ​

​стар и млад?​твоих очей​

​том;​

​творенья,​не погуби,​

​Спешат в Стамбуле ​

​Так точно взгляд ​Где пребыванье - бог весть о ​Там многих авторов ​

​В мечтах себя ​пророка​

​от солнечного зноя, -​

​Спросим: откуда? - тщетно, напрасно;​Там скалы есть, там терн растет!​

​Беги! беги сего порока,​За что благодарить ​

​Который блекнуть стал ​дева - не ведаю я.​

​гору берегися:​отцвела...​

​Тиран роскошного Востока,​

​левкоя,​

​Кто ж эта ​А пуще в ​

​Доколь совсем не ​

​троне рад​Животворительны бывают для ​

​Парень - охотник соседственной рощи.​Четверка бойких разнесет!​

​порок презренный,​

​Чему на шатком ​


Была уж ночь, когда я подходил...

​Весною, в утренни часы,​

​ручья.​Смотри ж! Не вдруг! Поудержися:​

​Оставь же сей ​Грозят отчизне Фемистокла?​росы​

​Верно, свиданье там у ​кричать: «Правей!»​

​поняла,​бедой судьбы​

​Как капли свежие ​час полунощи,​

​Что ты мастак ​


В альбом девице N.

​Меня давно ты ​Какою ж вновь ​к списку​

​Поздней порою в ​

​И докажи, пожалуй, свету,​

​Но ты краснеешь, друг бесценный,​

​борьбы;​


В альбом ее превосходительству К. И. Малютиной

​свой.​

​Верно, подруга парню она.​Фролов! на козлы поскорей!​

​чем изобличит...​

​Эллада средь святой ​в волшебный замок ​

​девицы,​в карету!​

​Тебя кой в ​и крови взмокла​

​Из брачной храмины ​Верно, любовник он той ​

​Боярский! сядь со мной ​

​встречи​

​Давно от слез ​глухой,​

​венка.​

​нас поскорей!​И неожиданность сей ​

​Священной Греции сыны?​

​Похитил дерзостно, в час полночи ​Парень - цветочки ей для ​

​Чтоб он домчал ​

​робкий вид,​

​звон печальный​


В альбом Т. С. К. (Своей любезностью опасной...)

​прекрасную Людмилу​

​из кошницы,​

​Пегасу,​

​И твой смущенный ​

​Куда бегут на ​Посредством коей он ​

​Парню - малины в дар ​Начнемте бить челом ​

​Потупишь взор... Несвязность речи,​

​погребальный?​всю заключало силу,​

​бледных лучей.​Чего же медлить? Ну, смелей,​

​Румянец нежный пропадет.​Тоска и траур ​

​В себе волшебника ​Идут при свете ​

​Парнасу;​от испуга​

​ужасов войны​

​А целое, заметь, читатель дорогой,​

​поздней порою​

​Итак, предпринят путь к ​В одно мгновенье ​

​О чем средь ​

​усыпленье!​

​Вместе из бору ​к списку​

​к тебе войдет,​к списку​

​Всех погружает в ​

​юноша с ней?​


В сей долине вечных слез...

​Лето 1821​Иль кто другой ​

​13 июля 1821​

​Свистов -​Что за прекрасный ​

​Поссорились за оду!..​подруга​

​Без них — не родится Бедрага.​

​Когда ж скропал ​прелесть красою,​

​О срам!, о времена!​

​И если юная ​Уже в колыбели, малютка, с тобой,​

​Петров;​Что за девица ​

​свободу,​к дверям,​

​молодой​

​ее Державин иль ​к списку​

​На Юге за ​Склоняешь с робостью ​

​И пылкость души ​Коль был творцом ​

​1827 или 1822​Как вспыхнула война​

​Почти закрывшиеся очи​желаю — любезность, отвага​

​приводит в восхищенье,​


Вдоль Фонтанки-реки...

​Из сердца вырвалось: прощенье!​

​Которые тогда,​

​ночи,​

​Но что я ​

​Вторая часть моя ​

​—​

​Досужих журналистов,​

​или во мраке ​

​любви.​и шумит.​

​слезами из очей ​Или убийц-судей,​

​При свете дня ​

​И общей достоин ​

​С зефиром шепчет ​

​Но вдруг с ​

​Поэтов-эгоистов​

​сим мечтам​

​Как маменька — доброй душою украшен​

​И, их прохладой освежая,​

​мщенье...​

​Корнетов-дуэлистов,​

​Как жертвуешь ты ​


Вере Николаевне Столыпиной

​пылает в крови;​тень свою манит​

​И милосердие и ​

​Встречать везде ханжей,​множа.​

​Пусть пламень гусара ​

​Усталых путников под ​борьба страстей:​

​вихре света​Лишь жажду наслаждений ​

​Да будешь, малютка, как папа, бесстрашен,​

​Часть первая моя, от зноя укрывая,​

​В душе кипит ​И в шумном ​

​Отраду слабую дарят,​к списку​

​к списку​

​и пламень льется,​

​зло​

​ложа​


Весна

​навсегда!​

​целовать!​И лютый хлад ​

​В триумфе видеть ​И среди девственного ​

​Отнынь вам слава ​Но тщетно! Тирсис стал другую ​

​Трепещет он; в его костях​

​Как больно, тяжело​В уединение манят​

​Наполеона проклинают,​

​стадо,​Сперлось дыханье, сердце бьется;​

​Для пылкого поэта​Они, везде тебя тревожа,​

​- никогда;​Собачку, посошок, свирель и даже ​

​устах,​. . . . . . . . . . . .​

​Любви неясные мечты.​А не благие ​

​отдать​

​Речь замирает на ​. . . . . . . . . . . .​

​Тебя, прелестная, пленили​сияют,​За поцелуй один ​

​взоры мещет...​В полудни секретарь...​

​объяснили:​Дела благие век ​

​бы рада​То на Рогнеду ​

​Когда его разбудит​

​Мне слишком много ​наградил.​Назавтра же была ​

​на сына он,​Ленивый полуцарь,​Отцветшей рано красоты​

​Вас бог бессмертьем ​Обратно получил.​

​То в ужасе ​Из милости рассудит​

​и томность вида​нужны обелиски,​

​он с милой​


Вечернею порою...

​трепещет,​

​Которое мне дать​

​Твой тусклый взор ​Днесь вам не ​

​все шесть овец ​

​Стоит Владимир и ​

​От глупого сужденья,​

​ты...​

​Хвала, муж дивный, Михаил!​

​За поцелуй один ​

​поражен,​

​Судьбы своей решенья​

​Про то, что скрыть желаешь ​

​Хвала тебе, монарх российский!​

​был:​

​Как громом неба ​

​ждать​

​Поверь, я знаю уж, Дорида,​

​уз.​Тирсис еще счастливей ​

​Убей, жестокий, мать при сыне!»​

​Я должен буду ​

​к списку​

​Европа спасена от ​

​промене с Лилой​

​Убей!— вещает Изяслав,—​

​смиренно​

​проливать.​

​враги истнились -​

​Назавтра же в ​ты ныне,​

​И чинно и ​

​На мавзолей твой ​

​С лица земли ​

​Одну овцу взяла.​

​«Вот меч! коль не отец ​Меж _челядью златой_,​

​И слезы сожаленья​

​вступил в союз;​

​вольнее,​вбежав:​

​С главою преклоненной​все читать​

​Бог с правыми ​

​За поцелуй один, с Тирсисом быв ​И, быстро в храмину ​

​С растерзанной душой,​

​В потомстве будут ​

​Россиян силы удвоились,​скупа была.​

​Злодейство примет воздаянье!»​

​Ее лобзая нежно,​Так, так; твои стихотворенья​

​рать!​Не так уже ​

​закон!​

​Вкушает безмятежно,​твое чело.​

​И уменьшают его ​

​Назавтра, ставши понежнее,​

​«Пусть каждого страшит ​

​С прелестницей младой​


Видение

​Венцом бессмертия венчал ​За ним - и мраз, и глад воспрянул,​

​Содрала пять овец.​

​рыданье,—​На пурпуровом ложе​

​Врагам, _завистникам_ назло,​

​со срамом вспять,​

​награжденье​

​И раздалось везде ​покой​

​терпенье,​И враг бежит ​

​с бедняжки в ​

​«Подайте меч!» — воскликнул он,​

​Тогда как он ​труды и дивное ​

​грянул -​

​За поцелуй один ​В одрину, гневный и суровый.​

​Надутого вельможи,​

​В награду за ​Еще перун героя ​

​Уж сжалясь, Лила наконец​витязями князь​

​прихожей​Расина, Буало,​

​летит!​угожденье​

​И входит с ​

​Опять подчас в ​

​Твой славный перевод ​

​С Москвы раздробленна ​Любви Тирсиса в ​луч багровый​

​Увы, надену я!​не страшись забвенья​

​цепь звеняща​

​к списку​

​Сверкнул сквозь окна ​Суровый рок кляня,​

​Хвостов! будь тверд и ​И вот ужасно ​

​Православный государь!​занялась,​

​Столичной жизни цепи,​

​Им кажутся смешны...​Врагов отечества казнит!​

​Ай да царь, ай да царь,​

​И вот денница ​

​себя​Коль Гермиона, Пирр, Орест твой, Андромаха​

​Как вихрь, как молния паляща​

​Камчатку.​

​Назначенной супругом казни.​

​И снова на ​не даны,​

​как снег, как дождь,​

​Прямо шлет в ​На изукрашенном одре​

​Украинские степи,​Ни дарования, ни вкус им ​

​Но сей герой ​А за правду-матку​

​боязни​Покину скоро я​

​праха,​

​напрягает.​

​Православный государь!​

​Ждала Рогнеда без ​

​Мчит время быстротечно!​сим: они шипят из ​

​И думы спасться ​Ай да царь, ай да царь,​

​Вся в перлах, злате и сребре,​С пустынею немой​

​Не верь зоилам ​

​Дрожит, немеет галлов вождь​Голубые ленты.​

​Редела мрачная завеса.​злой​

​грозят!​изощряет!​

​-​

​голубом​

​И час разлуки ​И им забвением ​

​И меч булатный ​

​А за комплименты ​

​И на востоке ​

​жить не вечно,​читают​

​Блестит герой издалека​Православный государь!​

​чаще леса,​Но здесь мне ​

​их даже не ​- Кутузов мчится!​

​Ай да царь, ай да царь,​

​Замолкли ветры в ​

​С веселостью беспечной...​Пускай от _зависти_ ​

​Но се перун ​

​Раздает награды.​уж гром,​

​Свобода и покой​стихи блестят;​

​близка!​Только за парады​

​Но перестал греметь ​обитают​

​Которыми везде твои ​

​Уж гибель кажется ​Православный государь!​

​не пробуждает.​С ним вместе ​

​не постигают,​

​мрачится​Ай да царь, ай да царь,​

​От сна его ​Напротив, завсегда​

​Пусть современники красот ​Уж слава росская ​

​Трусит он масонов.​Ни бури рев, ни плач, ни стон​

​Его не посещают,​к списку​

​нага!​Трусит он законов,​

​не знает;​Заботы никогда​

​сшибать изволит!​Москва там лепоты ​

​Православный государь!​В мечтах невинности ​

​Воздушны замки строит!​


Вольный перевод из Сафо

​в езде всегда ​

​пожирает;​

​Ай да царь, ай да царь,​

​он​

​немой тиши​И сверх того ​

​Там пламя древность ​Генерал дежурный.​

​Об участи Рогнеды ​

​И он в ​сам,​

​Вожженная рукой врага! -​А Потапов дурный​

​Покой вкушая безмятежный.​Мой друг, не беспокоит,​

​даст, коль не захочет ​

​пылает;​

​Православный государь!​


Воспоминания

​Лежит, покровы разметав,​Ничто его души,​

​Седлать никак не ​А там! - а там Москва ​

​Ай да царь, ай да царь,​

​В объятьях сна, с улыбкой нежной,​глуши;​барином несчастным своеволит:​

​разлучась.​Губернатор в Або.​

​— лишь Изяслав​Проходят дни в ​

​И часто с ​Навеки с сыном ​

​А другая баба​В тревоге все ​

​света,​Пегас Надутова весьма, весьма упрям​

​Там рвется, стонет мать злосчастна,​Православный государь!​

​руки...​Вдали от шуму ​

​к списку​Своей невинности лишась,​

​Ай да царь, ай да царь,​И белые ломают ​

​Так юного поэта,​Досуг беспечный провождали.​

​девица красна,​

​Начальником штаба!​

​перси бьют​Забудусь сладким сном...​

​простых​

​Здесь слезы льет ​

​Князь Волконский - баба​Себя в младые ​

​В объятиях Морфея​Так сонмы ратников ​

​пил.​Православный государь!​

​Терзаясь близостью разлуки,​

​простом​Иль неожиданная сеча».​

​Невинну кровь россиян ​

​Ай да царь, ай да царь,​

​Бегут к княгине, слезы льют;​И на одре ​

​набег​жестоку,​

​Злодей из злодеев!​пробудился...​

​пламенея,​


Вотще в различные рядим его одежды...

​На них нечаянный ​Подобно тигру он ​

​А граф Аракчеев​От вопля женщин ​

​К ним верой ​с врагами встреча,​

​наводнил,​Православный государь!​

​И терем, весь объятый сном,​Пенатам поклонюсь,​С зарей опять ​

​Страну он нашу ​Ай да царь, ай да царь,​

​—​

​возвращусь,​свой ночлег,​

​Подобно бурному потоку,​


Вчера комедию мою играли...

​Судьи все - жандармы.​Мгновенно слух распространился ​

​В приют свой ​

​С зарей бросаем ​Наполеонов полк бежит!​

​Школы все - казармы,​Сказал — и вышел. Вдруг о том​Я тихими шагами​

​Минуты отдыха проводим.​

​строптивых,​


Вы снисходительны, я знаю...

​Православный государь!​

​страха!»​

​Спокойно насладясь,​чашей круговой​

​Подобно стаду зайц ​Ай да царь, ай да царь,​

​Без сожаления и ​


Гражданин

​Природы красотами​И там за ​

​Пришедших россов покорить;​

​Любит он ученья.​

​твою я грудь​

​час!​уходим​

​Смотрите: нет врагов кичливых,​Враг хоть просвещенья,​На нем пронжу ​

​В священный ночи ​С добычей вражеской ​

​Ликуйте с нами: «Силен бог!»​Православный государь!​

​пусть будет плаха!​Всё, всё очарованье​

​густой​днесь воззрите,​

​Ай да царь, ай да царь,​Сей брачный одр ​

​-​Свершив набег, мы в лес ​

​И на потомков ​Носки выправляет.​к казни будь!​

​И Филомелы глас ​С неутомимыми донцами.​

​чертог​Царством управляет,​С зарей готова ​

​И лодки колыханье,​ними страх летит​

​Оставьте райский свой ​

​Православный государь!​Пылая гневом, восклицает.—​

​Шумящего ручья,​И вслед за ​

​Героев тени, низлетите!​Ай да царь, ай да царь,​

​«Ждет смерть, преступница, тебя!—​


Гражданское мужество

​Смотрящиеся в воды​Врасплох застигнут удальцами,​

​войной.​

​Прибирает в когти.​

​призывает.​И хижинка моя,​

​враг разбит,​

​Как бы взлелеяны ​

​Прижимает локти,​В одрину стражу ​

​неба своды,​

​В одно мгновенье ​полнощны чада​

​Православный государь!​

​Супруг, слова прервав ее,​

​И древ и ​

​Как снег внезапный, налетаем.​А все его ​

​Ай да царь, ай да царь,​Тиран, угасшего узрела!..»​

​Плывущая луна;​

​сторон,​

​душой;​манеже.​

​бы тебя,​Как лебедь белоснежный,​

​стан со всех ​Российской царь велик ​

​Всякий день в ​

​С каким восторгом ​

​одна,​

​И вдруг на ​ада,​

​же?​

​глядела,​

​Средь ярких звезд ​спим, мы надзираем -​

​Но, о исчадье злобно ​Царствует он где ​

​На брызжущую кровь ​Уныла и бледна,​

​Но мы не ​

​устрашить царя:​

​Православный государь!​

​жадностию я​И в ней, в дали безбрежной,​

​сон;​Ты мнил тем ​

​Ай да царь, ай да царь,​С какою б ​

​Безоблачных небес,​«Вкушает враг беспечный ​

​И грады, веси попаляя,​

​Носит мундир узкий.​

​тризны!​Пучина голубая​

​врасплох.​

​Опустошения творя​Царь наш - немец русский -​

​И совершить достойной ​И тишина ночная,​

​И, налетев как снег ​Пришел, и всюду разоряя,​

​к списку​вы​

​И мрак, и тень древес,​

​биваку​

​смирит.​

​юных дней!..​

​Сразить не допустили ​

​Листочков трепетанье,​Летим к враждебному ​

​Булатный меч тебя ​Увяну в цвете ​

​Почто губителя отчизны​Лепечущий поток,​

​топкий мох​

​О враг кичливый, дерзновенный!​И я, разлукою сраженный,​

​Впервые днесь ропщу!.. увы!..​Цветов благоуханье,​

​Чрез лес, чрез дол и ​

​покорить.​Навеки простимся скорей;​

​злосчастиях доныне!..​Чуть слышный ветерок,​

​битва вас​Он шел Россию ​

​Но рок велит, - утес зеленый,​На вас в ​

​саде:​Ждет снова завтра ​

​Желая овладеть вселенной,​. . . . . . . . . . . . . . .​

​Но, боги! не роптала я​Иду в прохладном ​

​посвящайте,​Души кичливость гордой, злой!​

​пролить!...​моя в кручине;​

​Я освежить себя​Вину и дружбе ​

​Забыл его - и се попранна​Чтоб слезы радостны ​

​Вся жизнь текла ​

​До ложа проводя,​Пируйте, други, праздный час​

​Взнесен всевышнего рукой;​

​погружуся,​Страдала, мучилась, стеня,​

​Майора в ретираде​

​нашей​сана​

​В объятья милой ​

​Рогнеды право?..​трех сторон...​

​Что веселее жизни ​Наполеон до царска ​

​блаженство пить,​Ты на любовь ​

​В атаке с ​друг друга нам,​

​поступать.​

​И буду вновь ​ли приобрел​

​Качаясь, отступает,​Как не любить ​

​Неправо с ближним ​

​Иль нет, иль нет: я возвращуся​Не через них ​быстро он,​

​Иль неожиданная сеча​

​Да зная то, страшится каждый​обратно!​

​Владимира покрывших славой!​И в спальну ​

​набег​поднимать;​

​Иду на родину ​ужасных дел,​

​А старость помогает,​

​На них нечаянный ​Того уж трудно ​

​И я, утес, и невозвратно​Вот страшный ряд ​

​Вакх также наступает,​врагами встреча,​

​порок хотя однажды,​моей!​

​прочитала!..​сон,​

​Но веселей с ​

​Кто впал в ​

​Блаженство всей души ​В очах тирана ​

​На вежды веет ​

​ночлег,​Злодеев, лютых - никогда.​

​Блаженство юных, красных дней,​И что ж?., еще презренья хлад​

​И старому герою​Приятен шумный радостный ​

​бог спасает,​Похищены - и невозвратно -​

​даровала...​покою​

​концы​

​Невинных в бедстве ​Навек похищены судьбой!..​Тебе я сына ​

​Морфей зовет к ​

​Навострены ли пик ​

​Его десная завсегда;​Надежда, коею питался, -​

​престольный град;​

​первый час!​

​ваши,​устрояет​

​И счастье, коим наслаждался,​


Гусь и Змия

​Повлек меня в ​Но вот уж ​

​Наточены ли сабли ​

​И гибель злобным ​Иду сказать, что мой покой​

​края!​Взять грозно обещает!..​нам...​

​Всевышний зрит издалека​

​в кручине злой,​При зареве родного ​

​И приступом Парнас​

​На гибель, враг, пришел ты к ​

​Да знают люди, что коварства​

​Иду к тебе ​

​совершил со мной​

​Поэзию ругает​Веселым пеньем пробуждают.​

​велика,​

​кручине!​Ты брак свой ​

​В покое оставляет,​и густой​Сколь мощь России ​

​к тебе в ​

​пылая,​Кавказ​И лес угрюмый ​

​царства,​

​А днесь иду ​К бессильной пленнице ​

​И Порту и ​

​Воспоминаньем оживляют​


Давно мне сердце говорило...

​Да ведают отныне ​к тебе летел;​

​Но недовольный... местью злой​

​вступает,​родной​

​хранит.​Как я блажен ​

​груду.​Майор со мной ​

​Дела вождей страны ​От бед ужаснейших ​

​Давно ль, утес, меня ты зрел,​Преобратил развалин в ​

​Разгорячась вином,​

​час ночной,​росса, сына верна,​

​счастлив был?.. А ныне!​И Полоцк, дивный красотой,​

​в споры,​

​Они друг другу ​И как он ​

​Давно ль я ​всюду​

​А изредка и ​

​Живой беседой сокращают​

​казнит,​Своей гармонией пленял?​

​в нем пролил ​разговоры,​

​их ночлег:​Как бог преступников ​

​И нас, сидящих меж кустами,​

​Рекой ты кровь ​


Дарами щедрыя природы оживленна...

​Там снова в ​Но весел шумный ​

​том вселенна,​

​То перливался, то свистал,​родной,​идем;​

​Заботы трудны боевые,​Да ведает о ​

​То трелил звонко, то щелкал,​

​Испепелив мой край ​Мы к ужину ​

​Свершив отчаянный набег;​к списку​

​над нами​

​кровью!​Поговорив довольно,​

​Пируют всадники лихие,​Едва напомнил паралич.​

​Давно ли соловей ​

​И братнею облился ​

​О мире, о войне​Ахтырцы, бугцы и донцы.​

​О даровании Крылова​Блаженства полные, сидели?..​

​лишил​О Сечи своевольной,​

​удальцы:​и дичь.​

​твоей,​Ты жениха меня ​

​О прошлой старине,​Средь них толпами ​

​В России глушь ​

​На мягкой мураве ​

​Горя преступною любовью,​

​И слезы отирает.​

​Вокруг костров воспламененных!​

​никакого:​

​Емилией своей​

​Ты, ты, тиран, его сразил!​Полузаржавый меч​

​ночном​


Димитрий Самозванец

​Нет одобрения талантам ​Как я с ​

​Забыл ты, кем убит родитель!..​снимает​

​Биваки в сумраке ​к списку​

​Давно ль, давно ль? - и нет недели,​льется кровь,​

​Майор с себя ​

​вонзенных;​

​Я сгорю - как мотылек!​

​журчал?​Забыл, во мне чья ​

​речь,​На пиках, в глубь земли ​

​И так точно, может статься,​Внизу с приятностью ​

​— «Любовь! к кому?.. к тебе, губитель?..​

​Со вздохом кончив ​

​Плащи навешаны шатром​рок,​

​кристальный, чистый​— «Но долг супруги, но любовь?..»​

​побледнеет!»​сверкают.​

​Мне судил жестокий ​

​Давно ль ручей ​

​Ужасный Чернобог,— на мщенье!»​

​Пред ним не ​И молнии вдали ​

​Но быть может, заблуждаться​

​Цветами полн, благоухал?​— «На то, что мне повелевал​

​И грозный Оттоман​

​Надулась черная река,​в ней!​

​Давно ли ты, утес мой мшистый,​

​в исступленье?..»​

​дряхлеет,​

​Порой густые облака;​Найти счастье свое ​

​. . . . . . . . . . . . . . .​«На что дерзнула ​

​Час от часу ​набегают​

​И мечтаю, дерзновенный,​Благословляли красоту?​

​Меч выхватив, ей князь вскричал:​стран​

​На тусклый месяц ​

​Предаюсь любви своей​полны,​

​Преступницу изобличают...​И бич Кавказских ​

​шумит,​

​Так, увы! и я, плененный,​Любви обетов наших ​

​грозный вид​Как прежде - не умеет,​

​Кругом осенний ветр ​

​рок!​чету,​

​Поднятый меч и ​

​Рука владеть мечом​

​седом тумане;​Знать, судил ему так ​

​Взирав на счастливу ​

​пылают...​Всё более хладеет;​

​Окрестность вся в ​И вот - прямо в огонек​

​безмолвны,​

​Ее глаза огнем ​

​И с каждым, с каждым днем​

​Отряд наездников сидит.​

​Но напрасно, всё порхает!​

​Давно ль окрестности ​

​Рогнеду зрит...​

​в жилах​на поляне​

​Несчастливец! тебе льстит.​

​Благословляли нашу часть?​И пред собой ​

​Кровь тихо льется ​

​В лесу дремучем ​Его блеск прелестный, чудный,​

​Забывши грозную напасть,​Воспрянул, треском пробужденный,—​

​Куда стремлюсь душой!​

​к списку​

​Ближе, ближе всё летит!​

​При нежных, милых птичьих хорах,​И князь, объятый крепким сном,​

​Лететь туда стрелой,​

​быть!»​

​безрассудный!​

​приятных разговорах,​—​

​в силах​тебя! Как сладко вместе ​

​Но не внемлет ​

​Давно ль в ​Потрясся терем озаренный ​

​А я, а я не ​

​Как мило близ ​невзначай!​

​вечерам?​

​Уж поднят меч!.. вдруг грянул гром,​

​Грек Оттоману мстит!​

​«Люблю, люблю тебя, мой ангел ненаглядный;​Не сгореть чтоб ​

​Сидели здесь по ​

​подходит...​Подняв свободы знамя,​

​твердить:​Бойся, бойся повсечасно,​

​С любовью пламенной, небесной​Но вот... к одру она ​

​пламя!​могу сто раз ​

​не порхай!​Предавшись сладостным мечтам,​

​кипит, то стынет кровь...​В Морее пышет ​

​Когда прелестной я ​

​Вкруг огня ты ​

​Емилией прелестной,​

​В ней то ​Война, война кипит!​

​отрадны,​

​Лети прочь! лети, несчастный!​Давно ль с ​

​Едва дыханье переводит...​

​Леты?​

​быть!.. Как те часы ​

​Может погубить тебя?​. . . . . . . . . . . . . . .​

​Идет... стоит... ступила вновь...​

​Сокрылись в безднах ​

​Как сладко вместе ​его прелестный​

​слез!​

​стены снимает...​


Долго ль, други, рабствовать нам...

​О труженик младой!​

​мной!»​

​И что свет ​Узри потоки горьких ​

​Меч тяжкий со ​С такою быстротой,​

​говорит: «Ах! нет ее со ​


Дорида, Амур и я

​огня,​голос страстный,​

​И в страхе, вся затрепетав,​

​Мои младые леты​И всё мне ​

​Сколь обманчив блеск ​Услышь еще мой ​

​Рогнеда светоч зажигает​«Почто, - входя, кричит, -​

​Брожу в унынии, в печали одинокой,​неизвестно,​

​утес!​

​Князь спит покойно... Тихо встав,​

​Принявши грозный вид, -​

​стал точно сиротой!​Иль тебе то ​

​Поросший мхом седым ​

​бесперерывный.​

​газеты.​

​разлуке с ней ​

​твой?​безгласный,​

​И гром гремит ​

​Привез с собой ​


Друзьям

​И я в ​Что огонь губитель ​

​Свидетель мук моих ​

​и дождь шумит,​

​Гроза Кавказских гор,​

​мной! Бесценная далёко!​

​Или, бедненький, не знаешь,​

​к списку​

​По кровле град ​Сей отставной майор,​

​Ах! нет ее со ​Мотылек мой дорогой?​

​не слепа!​

​щели ветр порывный;​Бойца переменила...​

​к списку​огня порхаешь,​

​Что своенравная фортуна ​

​И свищет в ​

​И молодым певцом​

​Ценой достойною искупит.​Что ты вкруг ​

​прост, чтобы сказать потом,​Бушуя, ставнями стучит​

​Но скоро изменила​

​И честь, и стыд, и мой покой​к списку​

​Кто будет столько ​освещает.​

​венцом;​

​злой,—​

​маем 1826​

​стал лицом,​

​С четой лежащей ​

​Во храме под ​

​Преступной страсти пламень ​

​Между январем и ​Как будто дельный, вдруг столь важным ​

​во тьме ночной​

​вручила​

​Молю, да ненависть заступит​

​тела разреши.​

​Узрев, что Слабоум, сын сельского попа,​

​И брачный одр ​С рукой ему ​

​еще люблю.​И дух от ​

​к списку​

​Проникнув, молния пылает​

​Героя полюбя,​

​Что я тебя ​грехов прощенье​

​Слава!​порой​

​себя,​

​Отпустит деве преступленье,​

​А мне даруй ​

​царя.​

​Сквозь окон скважины ​И сердце и ​

​Да всеблагое провиденье​

​спасенье,​Третий нож на ​

​супруги.​

​Красавица младая​

​Оставь меня! Я здесь молю:​Пошли друзьям моим ​

​А молитву сотвори,​

​В объятьях молодой ​

​Но сжалясь наконец,​


Желать чинов, кто славой волен...

​к списку​

​Вонми смирению души,​Слава!​

​одре​боец;​

​ней является героем.. .​моленье,​

​На попов, на святош.​Он засыпает на ​

​Не умер чуть ​Последний ратник в ​

​Приникни на мое ​Второй нож​

​И вороненые кольчуги,​Вздыхая и вздыхая,​

​пламенея боем,​

​Вонми мой вопль, услышь мой стон:​

​Слава!​Сняв меч, висевший при бедре,​

​_Прелестные глаза_...​Но, презирая смерть и ​

​и сила,​На бояр, на вельмож.​

​В великолепную одрину.​пленили​

​отважных северян.​Творец! Ты мне прибежище ​

​Первый нож​— и князь идет​

​Но вдруг его ​

​С дружиной малою ​рвется вон.​

​Слава!​Но кончен пир ​

​Герою небеса!​кровавый​Душа из тела ​

​Три ножа.​


Жестокой

​и дружину...​Казалося, судили​

​спешит на пир ​смрадная могила!​

​Нес кузнец​Вновь тешит князя ​

​Непобедимым быть,​

​К коварным половцам ​Весь мир как ​

​Слава!​Боян поет,​

​Дух твердый сокрушить...​далеких стран​

​почию.​Да из кузницы.​

​При стуках чаш ​в силах были​

​Князь Игорь из ​Да полечу и ​

​кузнец​пылали розы...​

​Шесть лет не ​жаждой славы,​

​мне голубине,​

​Уж как шел ​И на щеках ​

​Среди своих долин​В душе пылая ​

​Кто даст крыле ​

​к списку​какой–то огнь сверкал,​

​Ни хищный абазинец​войны!​

​жизнь мою?​за Отчизну.​

​Но в них ​Ни яростный лезгин,​

​Ничто им ужасы ​

​Когда я сброшу ​Коли ношу их ​

​слезы,​Ни грозный кабардинец,​

​ищут.​Мне тошно здесь, как на чужбине.​

​стыдиться сих цепей,​


Заблуждение

​В очах остановились ​Ни абазех, ни бах,​

​И - чести для себя, для князя славы ​к списку​

​И мне ль ​стал;​

​Ни страшная зараза,​рыщут​

​беда.​я в ней,​

​Рогнеды вид покойней ​Которого в горах​

​Как волки серые, они по полю ​Что вновь готовится ​

​За дело правое ​Об нем, как гром гремящий, слава».​

​Кавказа,​врагам, мечи наточены.​

​ожидая,​

​честь, не в укоризну,​рода в род​

​Ко мне герой ​Путь сведом ко ​

​И с просыпленьем ​Тюрьма мне в ​

​И пролетит из ​Вдруг входит невзначай​

​Луки натянуты, колчаны их открыты,​вечера всегда,​

​к списку​чадах Изяслава,​

​Пью ароматный чай...​

​Концом копья воскормлены, -​

​С утра до ​. . . . . на звучной лире.​

​В делах и ​Обременен добычью,​

​труб повиты,​страдая,​тит моя душа​

​Воскреснет храбрый Рогволод​


Завет богов

​И, возвратясь домой,​Они под звуком ​

​Несносно жить всегда ​

​детства я прикован,​

​воин.​Иль с зайцами, иль с дичью!​

​к списку​свете я.​

​К нему от ​кончил дни как ​

​- на бой​

​младость...»​Когда живу на ​

​дыша,​


Заплатимте тому презрением холодным...

​И жил и ​Иду с ружьем ​

​Ты воскресила мою ​Не умирают, знать, с печали,​Но, к благу общему ​

​родной​спиной​

​дала,​И ты, о Лила, не моя!​

​избалован,​


Звезда-путеводитель

​Но славы, кто в стране ​С котомкой за ​

​Ты мне почувствовать ​моих сорвалась,​

​Я славою не ​Вещал ей князь,— не слез достоин,​

​охоту​претворила камень,​

​Завеса с глаз ​

​минутный цвет...​

​«О, успокойся, друг младой!—​Иль грозно на ​

​Ты в сердце ​

​А я - для горести живу.​В душе увял ​

​беседы...​

​Иль в сад, иль в кабинет,​мне перелила,​

​Ты, смерть, - отрада для несчастна,​лет​

​И радость шумную ​работу​

​Ты в душу ​

​не прерву;​

​И заблуждений прошлых ​Перерывают гуслей звон​

​Под вечер за ​

​пламень​Своей я жизни ​

​разочарован,​Рогнеды​

​Лишь их недостает!​Очей прелестных пылкий ​

​Томлюсь, мучение ужасно!​

​Уж я давно ​

​И вопль отчаянья ​доле​

​О Русла, друг прекрасный мой,​мечты.​

​поэта свет:​

​Сам Рогволод...» Вдруг тяжкий стон​В моей счастливой ​

​Ольбровну были непонятны...​Плачу за лестные ​

​Но пусть чернит ​Преобратилися в пустыни?​

​Петрополе;​

​души младой​Теперь прегорькою слезою​

​основан;​

​кривичей​

​Они все в ​

​И нега чувств ​душу красоты,​

​На мудром опыте ​

​И нивы храбрых ​Приятелей-певцов...​

​Любви томления приятны,​В тебе зря ​

​Ты, Глинка, прав - и твой совет​Упали Полоцка твердыни​

​сне покажет​Как сирота, я провождал.​

​быть тобою,​к списку​

​твоих мечей​

​И в легком ​пустыне,​

​Я мнил счастливым ​Вскоре.​

​Давно ли от ​Из маковых цветов,​

​Дни одинокие в ​веткой разлучить.​

​Бедным людям помог​туманной?​

​Ему гирлянду свяжет​ей сказал, -​Его коль с ​

​Но господь, русский бог,​И Альбиона край ​

​Бог сна, Морфей младой,​

​Так наконец он ​

​цветок увянет,​Горе!​

​поля​приляжет;​

​доныне, -​

​В весенний день ​-​

​Ты дальней Нейстрии ​Он на часок ​

​«Суров и горделив ​

​грустить,​


Иван Сусанин

​Воцарился по ней ​славой бранной​простой​

​волков.​Недолго буду я ​

​Как курносый злодей​Давно ль наполнил ​Потом на одр ​

​Или со шкурами ​станет,​

​Лихо.​

​«Дружины чуждые громя,​садится...​

​козою​

​Недолго сердце биться ​Разъезжала верхом​перуны:​

​За шаткий стол ​Являлся с дикою ​

​И вечно, вечно не пройдут.​дворцом​

​И грозные его ​И труженик-пиит​любовь,​

​Печали, горести остались​А жена пред ​прославлять​

​Завидный аппетит -​Чтоб приобресть ее ​

​И вечно, вечно не придут,​Тихо.​

​И начал князя ​

​Мгновенно возбудится​Перед красавицей младою,​

​Минуты счастия промчались​

​Провожали с двора​

​струны​курится;​

​серых псов,​к списку​

​Как капралы Петра​

​Он пробудил живые ​От сочных яств ​

​При громком лае ​

​Наташа! пред тобой!​Давят.​

​Певец умолкнул... но опять​Приятный фимиам​

​лесов,​Смотрю... я очутился,​

​царей​трепетали.​скромный;​

​Из мрачной глубины ​Отважный шумный рой!​

​Как в России ​

​В восторге пылком ​Меня обед ждет ​

​с зарею​Смотрю, - вожатых скрылся​

​Ты скажи поскорей,​И, праотцев чудясь делам,​

​Иду; давно уж там​он каждый день ​

​снял_и_...​

​Правят.​внимали​

​Но полдень! В дом укромный​С тех пор ​

​Повязку с глаз ​цари​

​Герои с жадностью ​Мечты душе моей.​

​Свободу заменил души...​И, наземь опустивши,​

​Как в России ​Бояна пламенным словам​

​Дарят попеременно​страстной​

​Куда-то понесли​Ты скажи, говори.​

​И смерть, достойную героя...​В тиши уединенной​Взглянул - и огнь любови ​

​Потом все, подхвативши,​к списку​

​пылкую любовь,​

​-​

​лесной глуши;​И очи завязал!​

​26 апреля 1822​И к славе ​

​С идиллией своей ​Он встретился в ​

​наклонися».​на бой.​

​боя,​Или Панаев милый​

​прекрасной​Встань здесь и ​И вызывать тебя ​

​Его нетрепетность средь ​Нелединский унылый,​

​Однажды с Руслою ​сказал, -​

​свод лазурный​Пел удивление врагов,​Иль сладостный певец,​

​очей...​Один из них ​

​Дерзнул взглянуть на ​И покоренные народы;​

​Поэтов образец,​Не ведал прелести ​

​«Постой, не торопися. -​

​главой,​борьбу​

​Гораций,​волшебной власти,​

​Немедля я пошел.​Из грязи выникнув ​

​Его с Цимискием ​Иль важный наш ​

​Не знал любви ​

​ними​Один пигмей литературный,​

​Пел Святославовы походы,​

​граций,​

​долго чужд цепей,​И потому за ​Забвенью предаешь Парнас,​

​судьбу,​Любимец муз и ​

​Лишь он был ​не смел,​

​прикован,​

​Он славил Рюрика ​Иль «Душеньки» творец,​ведал страсти,​

​И вздорить я ​

​К Кронштадту скучному ​

​И вещие зарокотали.​Иль ветхий Сумароков,​Один Ольбровн не ​

​сими​Пафосских шалостью проказ​струнам —​

​Милонов - бич пороков,​

​Подруги ищет молодой, -​С божками спорить ​

​глаз,​Певец ударил по ​Иль фаворит его​

​украдкой​повели».​Ты юной прелестию ​

​Бояну витязи вещали.​Иль Дмитриев почтенный,​И сердце юное ​

​Куда б ни ​как очарован​

​нам!» —​Жуковский несравненный,​

​весной,​смело,​

​А между тем ​«Воспой деянья предков ​

​Воейков-Буало,​Как роза пышная ​

​Ступай за нами ​Поколебал любви недуг...​

​Одна Рогнеда молодая.​С проказником Вольтером,​негой сладкой,​

​рекли, -​Поработил свободный гений,​

​Все веселятся... но грустит​

​Или Жан-Жак Руссо​

​Когда всё дышит ​С улыбкой мне ​

​девам песнопений​круговая.​

​Со стариком Гомером,​Кипящую волнует кровь,​есть дело, -​

​И верность к ​И ходит чаша ​Костров​

​лета, когда любовь​«Нам до тебя ​

​дух,​

​Звездясь, янтарный мед шипит,​Иль Гнедич и ​

​Но в те ​Явился целый полк.​

​Твой возмутили твердый ​избе брусяной.​

​Момом,​повергала.​

​Амуров предо мною​глазки​

​И вьется по ​

​С гремушкою и ​На дол зеленый ​

​умолк,​

​Что будто Мейеровой ​пар летит​Иль баловень Крылов​

​стрелков​Как шум дневной ​

​Не знаю я, по чьей огласке,​От яств прозрачный ​

​томом;​


Из письма к Ф.В.Булгарину (Когда от русского меча...)

​При кликах радостных ​Ночною уж порою,​

​Так, например: прошел здесь слух,​Покрытый скатертию браной;​

​С своим девятым ​облаков​

​о любви​

​худо ценишь.​стол трещит,​

​Иль Тацит-Карамзин​

​И от туманных ​к списку​

​Ты ласковость их ​

​Под тучным вепрем ​Иль Озеров, Княжнин,​пресекала​

​ум.​Но кажется, что иногда​пир богатый.​

​Парящий Ломоносов,​Внезапно с жизнью ​

​Хвалю твой просвещенный ​им не изменишь;​

​Садится он за ​Как диво-исполин,​Паренье дерзкого орла​

​чувствам.​Пока ты всем ​

​И вот, в кругу богатырей,​слава россов,​

​стрела​Дивлюсь души прекрасным ​

​никогда,​идет в палаты,​

​И честь и ​

​Пятнадцать раз его ​

​дум.​И не изменят ​

​С Рогнедой князь ​

​звучных струн,​

​Перед трепещущей толпою.​И пылкости прекрасных ​тобою​

​Отводят отроки коней...​

​Иль с громом ​укрощал​

​чувствам.​Везде порхают за ​

​Его приветливо ласкает.​

​То Баратынский милый,​


Известно всем давно, что стиходей Арист...

​И их свирепство ​

​И благородным сердца ​Они вертлявою толпою​

​И, сына милого обняв,​Мечтатель легкокрылый,​Своею сильною рукою​

​Давно завидую уму​союз,​

​Герой супругу лобызает​


Извинение перед Н. М. Тевяшовой

​То Батюшков, резвун,​

​Медведей лютых низлагал​к искусствам​

​Что, в детстве соверша ​

​Смущенью мрачность приписав,​С «Русланом и Людмилой»,​

​могучий​

​Люблю любовь твою ​умел собою -​

​Неведомая страсть пылала.​Парнасский наш шалун,​

​Пятнадцать раз Ольбровн ​Дивлюся вкусу твоему​

​Их так пленить ​лице​

​То Пушкин своенравный,​Вскипев отважною душой,​

​Неоцененный твой альбом.​И, приголубив нежных муз,​

​На сумрачном ее ​Восторги сладки пьет.​молвой:​

​познакомил​приятно​

​Его Рогнеда ожидала;​


Исполнились мои желанья...

​забот,​

​Гремели дел его ​

​Меня с тобою ​

​Остришься ловко и ​То был Владимир. На крыльце​

​Чужд горя и ​Дубравы Скании дремучи​

​к списку​куда лихой,​

​двор взлетели.​Иль в прозе, чистой, плавной-,​

​юных лет!​

​Лето 1821​

​Драгун ты хоть ​

​И всадники на ​

​стихах​

​С подругой нежной ​


К N. N. (Когда душа изнемогала...)

​делать?.. силы нет.​

​непонятно!..​коней,​

​И в пламенных ​

​почивает​

​Но что же ​

​Твое ж молчанье ​

​Вот топот скачущих ​садится​

​Сей храбрый витязь ​Бедраги;​

​Молчанью моему виной.​

​Замолкли... снова загремели...​

​Под тень дерев ​- «Под камнем сим, - был мой ответ, -​

​А особливо для ​прихотливой​

​и громчей...​руках,​

​был - Иснель не знает...»​поэт,​В столице вкуса ​

​Вот звуки ближе ​Он, с книгою в ​

​Но кто он ​Писать как истинный ​

​И вот что, друг мой молодой,​

​ветром пронесется...​рыться,​

​Ольбровна именем полна,​

​— пачкун бумаги —​

​А я - любовник боязливый...​

​То снова с ​


К N. N. (Ты посетить, мой друг...)

​Когда ж устанет ​

​Отчизны милая страна​

​Желал бы я ​

​ревнивы.​средь громов,​

​Взяв заступ, на грядах.​

​в час досуга?​

​с юных лет;​Но музы исстари ​

​То вдруг замолкнет ​Немного потрудиться,​

​Нам не расскажешь ​

​Который дан мне ​

​некрасив собой,​раздается:​

​свой идет​Преданий древности седой​

​Аполлона скудной,​Хоть я и ​

​В долине глухо ​И в садик ​

​своей живой​А дар от ​

​обиды.​звук рогов​

​Зарю предупреждая,​И в повести ​

​ты вини,​

​Певцу не сделали ​Внезапно с бурей ​

​здесь встает,​Души тоскующего друга​

​Тогда не леность ​изменил,​

​порою!..​Он с ложа ​Ты не приводишь, скальд младой,​

​нетрудно,​

​За то, что я им ​

​То здесь, то там пылал ​Судьбу благословляя;​

​Почто, почто в очарованье​

​Чего и ожидать ​боюсь, чтоб Аониды​

​Гром грохотал — от молний лес​глухой,​

​молчанье?​они,​

​К тому ж ​Вилася молния змиею;​

​Живет в степи ​Почто столь долгое ​

​Коль не понравятся ​

​позабыл...​Скопились тучи... и с небес​

​Душ пламенных кумиром,​

​«О царь певцов! - сказал он мне, -​Я написал стихи, вздыхая.​

​Я о Парнасе ​И град, и вихорь зашумели,​

​С свободою златой,​

​Задумчиво склонясь главою:​


К N. N. (У вас в гостях...)

​В смущеньи, трепетной рукой,​Так... сделавшись жрецом Фемиды,​

​облаков,​миром,​

​Вечерних сумраков порою,​

​Твое желанье исполняя,​Превыше правды вознесло.​

​Дождь проливной из ​Простясь с коварным ​

​пне,​молодой,​

​горделивый,​полетели;​

​Изволь: твой друг младой,​

​На почерневшем сидя ​На смерть Полины ​

​Как кедр Ливана ​

​С деревьев листья ​


К N. N. (Я не хочу любви твоей...)

​В Украине отдаленной.​дубовым,​

​к списку​Свое презренное чело,​

​брегов;​летят​

​Однажды пред костром ​Чтоб обресть могилу.​

​Укоренившееся зло​Лыбедь вскипела меж ​

​Как дни мои ​

​новым...​град,​

​его порывы:​завыла!​

​Быть может, хочешь знать,​Приготовлялся к битвам ​

​Он покинул отчий ​Но тщетны все ​И буря страшная ​

​Но ты, мой друг бесценный,​

​земель,​

​Бросив на Людмилу,​и покой...​

​дуть,​

​Предательниц-цирцей...​Прибрежных к трепету ​

​взгляд​Забыл и негу ​

​Холодный ветер начал ​И ветреных лобзаний​

​своими,​И еще унылый ​

​долг святой,​Лучом трепещущим светила;​

​И ласковых речей,​

​С друзьями храбрыми ​Мучиться, терзаться».​

​Чтоб свой исполнить ​

​Сгустился мрак... луна чуть–чуть​И шумных пирований,​

​Иснель​Мой удел - в чужой стране​

​Сидя, как труженик, в Палате,​


К временщику

​Совы полуночные крики...​И злата,и чинов,​

​И славы жаждущий ​Счастьем наслаждаться;​

​- что порой,​пронеслись в полях​

​Обманчивой богини:​Успехами надменный сими​

​Нет, Людмила, нет, не мне​И о поэте ​Меж тем уж ​

​Милее всех даров​и союз.​Страсти возмущает?​

​о брате​Негодованья пламень дикий.​

​пустыне​И дружбу нашу ​

​И, волнуя пылку кровь,​Ты позабыл совсем ​

​очах​Который мне в ​

​Постыдной данью покупали​пылает​Кронштадте​

​Вещала — и сверкнул в ​Утраченный покой,​И, трепеща постыдных уз.​

​В сердце уж ​В своем болотистом ​расстоянья!» —​

​И сердцу возвращают​Свои услуги предлагали​- коль любовь​

​тобой?​Одна лишь близость ​

​Чудесною игрой​дары,​- «Ах! что в дружбе ​

​Скажи, что сделалось с ​мне —​

​Меня увеселяют​Несли с покорностью ​Тебе верным другом».​

​Беглец Парнаса молодой!​О нет! влечет его ко ​

​Фантазией младой,​нам давали,​быть​

​некстати,​

​свиданья...​милой -​

​В нагорных замках ​Но клянуся вечно ​Ты разленился уж ​

​Но не желание ​С своей подругой ​

​Владыки чуждые пиры​

​Чтоб иметь супругом,​к списку​

​вспомнил об жене...​

​немой,​нем отваги.​

​любить,​ее качает».​— «И так он ​

​В тени моей ​Не охлаждали в ​

​Не могу тебя ​Что и зефир ​

​сей прибрежной».​Они волшебной силой​

​мечей​нами.​

​уж так легка,​Прибудет в терем ​

​Прелестные мечты...​Ни блеск сверкающих ​Будешь счастлив с ​

​- «От пустоты она ​Владимир посетить тебя​

​Кипят в воображеньи​Пучины грозные морей,​

​«Ах, останься, всё пройдет,​кивает?»​

​дубраве смежной,​Как пышные цветы,​

​Непостоянство бурной влаги,​Юноше с слезами:​

​Зачем он головой ​

​Гоня зверей в ​Мой друг! в уединеньи,​

​Невинной кровию багрил.​В землю потупив, речет​

​чудака;​«Княгиня!— он вещал, войдя: —​

​изумленьи.​равнины​

​И, свой взор унылый​«Ты знаешь Фирса ​

​Гонец усталый отирает.​


К Делии

​Ты спросишь в ​

​И их зеленые ​Дева робкая дрожит​

​к списку​с лица​

​Твой ветреный поэт?» -​Иноплеменные дружины​

​Молвил пред Людмилой;​в меня?​

​И видит: пыль и пот ​Найти дорогу счастья​

​разил​

​Так несчастный Миловид​Не вольешь ее ​

​Рогнеда повесть прерывает​

​цвете лет​Он девять месяцев ​

​кручине».​Так почто ж, о друг бесценный,​

​у крыльца...​Как мог во ​

​чужбины​Дни свои в ​

​я,​Но шум раздался ​

​И негу сладострастья,​На дальных берегах ​я с врагом​

​Чтоб Надежду славил ​честь вменяли».​«Оставив шумный свет​

​к списку​Кончу в бое ​

​непременно,​Ему служить за ​Покойный и счастливый.​

​1826​В Литве, на чужбине,​

​Если ж хочешь ​И чуждые богатыри​

​мой,​Май или июнь ​Там далёко, за Днепром,​

​душе моей?..​искали,​

​Заглянет в угол ​долу.​

​бремя.​Чего нет в ​

​Союза с Полоцком ​Задумчивость порой​Но плотью увлекаюсь ​

​Я для милой ​не встречаю,​

​Иноплеменные цари​Лишь только боязливо​

​душой,​Нет, не буду никогда​

​Чего в мире ​


К Делии. Подражание Тибуллу

​Литовцев поражая диких.​

​Стремятся торопливо...​И, как орел, на небо рвусь ​И изгладит время, -​

​Понаслышке от людей,​им мечи,​

​От хижины моей​сладкому глаголу​Истребится навсегда​

​знаю​Сверкали в дебрях ​Души угрюмой дума​

​Внимаю я столь ​Сердцу глас известный, -​

​Можно ль петь, что я лишь ​великих;​

​Со свитою своей,​мой,​

​Красота души твоей,​дано в удел?​

​Томились жаждой дел ​И, дочь мирского шума​Как радостно, о друг любезный ​

​Образ твой прелестный,​Что мне не ​При Рогволоде кривичи​

​Томительный недуг​наследник».​

​моей​Можно ль петь, что неизвестно,​

​заставил...​Сопутник неразлучный,​Тот царствия небесного ​

​Пусть из памяти ​

​пел;​Власть князя полюбить ​докучной​

​Тому венец, того блаженство ждет,​

​Впредь - да водворится;​

​Чтобы я Надежду ​народ,​С печалию ж ​

​будет проповедник)​моей покой​

​Ты желаешь, друг прелестный,​И, привязав к себе ​

​углы, мой друг;​

​Кто истины здесь ​И в душе ​

​к списку​правил​В нем все ​

​изберет,​Страсть - да истребится,​любить!»​

​Приветливо и кротко ​И весело обсели​

​Счастлив, кого Отец мой ​я, иной;​

​Чтобы Наташу не ​Воздвигся Полоцк. Рогволод​

​Утехи налетели​может. -​Тебе мил не ​

​«Ах! должно, должно быть бездушным,​Обширной Севера страною.​Вертлявою толпой​вам причинить не ​

​Муки злой, сердечной.​

​мне не говорить:​твой завладел​

​мой​

​И этим зла ​испить​

​Так как же ​И скоро дед ​В уютный домик ​

​отнять​Яд и горести ​был послушным,​

​их герою —​свирели​те, кто властен жизнь ​

​И, страдая вечно,​Я сердцу вечно ​

​Обрек в подданство ​На тихий звук ​И страшны ль ​

​Лия токи слез, влачить​Ах! должно, должно быть бездушным!​

​Но тщетно! роковой удел​

​Но, несмотря на то,​


С днем рождения Кондратий

К другу

​тревожить.]​

​унылый,​Чтоб, зря ее, - быть равнодушным,​

​оружием встречали...​На одиноком ложе,​

​не должен вас ​А я век ​

​любить!​В руках с ​

​сплю давно​Но тщетный страх ​

​покой,​Чтобы Наташу не ​

​чад войны​И что я ​

​убивать,​Ты должна вкушать ​

​Ах! должно, должно быть бездушным,​И смело грозных ​

​дороже​Торжественно вас будут ​

​Ангел сердца милый;​к списку​

​восстали,​Что мне вода ​

​бесславить,​тобой,​

​сей?!​На гордых пришлецов ​

​пью вино,​Осмеивать и дерзостно ​

​«Нет, не мне владеть ​Усталый странник жизни ​

​страны​Что я не ​

​и предавать,​к списку​

​отрадный​Народы мирной сей ​

​Покажется смешно,​

​Вас будут гнать ​

​Их благодарности надменной.​Где обретет приют ​

​славы.​Безумной молодежи​

​поставит,​за лесть​

​ней,​Искать владычества и ​

​покой.​кровь преграды вам ​

​И не выменивал ​Меня переселите к ​

​землю кривичей​Сменил я на ​

​И плоть и ​я честь​

​край, о боги хладны!​Вступил он в ​

​И шумные забавы​святая:​

​От знатных сохранил ​


К И. А-ву

​Когда в тот ​

​Дремучей Скании дубравы,​

​славы,​Сама нам истина ​

​Свободой, правдой вдохновенный,​

​соединюсь?​своей​

​Нет боле жажды ​И благовествуя, мой друг, речет о ней​

​Их благосклонности надменной​И с Делией ​

​Покинув в юности ​

​младой​бессмертию стезя прямая;​

​за лесть​

​увяну​

​приводит.​В душе моей ​

​Но он к ​Я не выменивал ​

​Ах! скоро ль, скоро ль я ​Мир в изумление ​

​в пустыне...​

​подвиг сей,​

​вдохновленный,​Крушиться так, как я крушусь?​

​побед​И жизнь ведет ​

​Для смертного ужасен ​

​И ими тайно ​перестану​

​Которых дивный ряд ​Вдруг стал анахорет​

​и мир духовный.​

​Любя свободу, правду, честь​Увы! когда ж я ​

​происходит,​

​Твой друг, младой поэт,​И мир вещественный ​

​к списку​от всех забыт!..​

​От тех варягов ​богини,​

​всей души должны​

​4 июня 1813​Один лишь я ​

​Родитель мой, твой славный дед,​И от слепой ​

​Мы подчинять от ​уж враг злонравен​

​с тоскою!​презренье...​

​Бежавший от сует​

​Спасителю, сей истине верховной,​И не дерзнет ​

​Один, один лишь я ​

​И к притеснителям ​к списку​

​высокой созданы:​веки славен,​

​Природа всё животворит!​твоей родной​

​Но ах! не позабудь меня.​Для цели мы ​

​И в будущие ​Всё восхищается весною,​

​Любовь к стране ​

​Успехом будешь наслаждаться,​

​-----​

​жив, герой,​. . . . . . . . . . . . . . . .​

​великим рвенье,​

​твоя;​

​обетованный.​Но будешь вечно ​

​мила при ней.​

​Зажжет к делам ​Пленится и душа ​

​Узрит он край ​

​Скончался телом ты, Кутузов,​Мне только жизнь ​

​груди младой​

​Ты их узришь, оне пленятся;​горы Навав,​

​ужас всех французов! -​сей мир - изгнанье,​

​Пускай оно в ​

​Но ах! не позабудь меня.​Как Моисей с ​

​И бич и ​Мне без нее ​

​Вдохнет мое повествованье;​

​прекрасных,​постоянный,​

​России верный гражданин,​Спешите совершить скорей!​

​в тебя​Узришь ты множество ​

​Перед кончиною подвижник ​

​Злодейских замыслов рушитель,​

​О боги! милой прорицанье​Пусть Рогволодов дух ​

​мира я;​сердцем прав,​

​Хвала, хвала, отчизны сын!​соединить!​

​Мой сын, души твоей желанье:​Страшусь войны и ​

​Душою чист и ​Хвала, отечества спаситель!​

​Себя со мной ​быть; исполню я,​

​муках мне ужасных?​

​По треволнению мирскому.​Погибнет, гибнет изувер.​

​Тот час, в который завещала​Но так и ​

​Что делать в ​

​И, как Петра, ведет его Христос​выя,​

​Меня блаженством подарить,​

​Рогнеде пробуждаешь!..​

​Мой друг! не позабудь меня.​земному,​

​Ее врага попранна ​

​мечтала​Ты сим в ​

​за честию полете,​Он предпочел небесное ​

​Держава славная Россия, -​

​В котором Делия ​Какие страшные мечты​

​И в сем ​вознес,​

​пример​

​Увы, настал урочный час,​

​узнать желаешь?​

​Стремись, но береги себя,​

​Прямой мудрец: он жребий свой ​

​Тому являет днесь ​-​

​Что от меня ​имев в предмете,​

​к Христовой чаше.​

​Покойною и горделивой.​

​Весну поющей Филомелы ​

​— «О ком, мой сын, напомнил ты?​

​Любовь и долг ​

​Кто твердо шествует ​Никем, ничем не раз(разимой)​

​раздается глас​

​к нему народа».​Но ах! не позабудь меня!​

​над плотью властелин,​

​стоит горой,​И в роще ​

​И о любви ​

​храм блестящий;​

​Блажен, в ком дух ​

​Средь бурь всегда ​

​веселый,​

​на войне,​

​Стремись в бессмертья ​И мир, и истина, и благо наше;​

​Всем сердцем, всей душой пылающ,​Уж возвратился май ​

​Как он сражался ​моя;​

​один,​

​К царю, к религии святой​

​. . . . . . . . . . . . . . .​Деянья деда Рогволода,​

​Прости, с тобой душа ​Ты прав: Христос спаситель нам ​

​Народ, отчизну обожающ,​

​любовь».​

​рассказала мне​

​Прости, за славою летящий,​


К Лачинову

​привел в порядок.​

​рога!..​

​Где вечно царствует ​

​Ты б лучше ​

​к списку​И мысли смутные ​

​Он ломит гордому ​

​будет уж разлуки,​

​я невольно.​ее.​

​моей покой​

​решился, -​

​И где не ​

​Встоскуюсь вдруг и ​

​С милым спутает ​

​Он возвратил душе ​

​Кто росса покорить ​

​вновь​

​горевать,​

​И гирляндою прекрасной​сердцу сладок:​

​лишился,​

​Где мы соединимся ​Начнешь ты только ​

​нее​

​Как утешителен и ​Тот здравого ума ​

​нет, ни муки,​

​видеть больно,—​Возжжет скоро для ​

​твой,​и от врага.​

​Где ни страданья ​

​Твои мне слезы ​

​ясный​О милый друг, как внятен голос ​

​От всяких бед ​

​страна, -​вздыхать,​

​Гименей свой факел ​к списку​

​хранили​

​Другая есть еще ​О! полно плакать и ​

​сразить.​

​покров.​

​И так Отечество ​Прости, но верь, что не навечно:​

​перестанешь?​

​Он успел его ​прелестей последний спал ​

​любили​Прости, - сказала мне она, -​

​Когда грустить ты ​

​был метким -​

​И с тайных ​

​Так русские всегда ​

​И наконец - «о друг сердечный!​

​веселей,​Злой божок всегда ​

​опустила -​

​- не бе!​

​Всё вянуть, вянуть... час настал -​

​Когда же будешь ​путь закрыть;​

​вскрикнула и руки ​

​И галлов замысел ​

​приметно стала​

​Ты все печальна, ты все вянешь:​Мнила к сердцу ​

​Вдруг в страхе ​появился -​

​Как вдруг она ​

​«Родимая!— твердил он ей,—​

​крепким​

​меня между столпов,​

​Но вдруг Кутузов ​

​нетерпеньем ждал,​руками.​

​Тщетно Настя щитом ​Увидев в храмине ​

​себе, -​

​Весны я с ​Он обвивал ее ​

​путь нашла!​

​чувствовал, когда младая Лила,​

​Галл росса покорить ​сказала.​

​припав,​

​К сердцу Насти ​

​Но что я ​

​Гордынею вновь полн, решился​


К надежде

​Уже мне Делия ​

​И, к персям матери ​и прелестной,​

​сквозь дымку устремлял!​

​герой.​тот самый час», -​

​очами,​К сердцу милой ​

​И взоры жадные ​Ужасный для врагов ​

​Моя рука в ​На мать умильными ​

​Купидонова стрела​я, и млел, и трепетал,​

​гражданин,​отдастся​Глядел невинный Изяслав​

​Наконец, мой друг любезный!​В восторгах таял ​

​А с нею, с ней велик ​

​Пред алтарем тебе ​

​Как жемчуг, слезы упадали.​

​к списку​пылало в восхищеньи;​

​Любовь к Отчизне, россиянин!​

​глас,​очей,​

​21 января 1826​


К ней

​И сердце юное ​

​тобой​Здесь Филомелы первый ​

​И из потупленных ​цепей.​

​-​Повсюду завсегда с ​

​«Весной, мой друг, когда раздастся​

​Младые перси трепетали,​Освобожден был от ​

​в безмолвии взирал ​дрожали.​

​пожелал!​фатой у ней​

​твой соимянник милый​


К портрету N

​На прелести ее ​

​Французы с турками ​бы я не ​

​От вздохов под ​

​В сей день ​смея в изумленья,​

​Его поляки трепетали,​


К С. (Наш хлебосол–мудрец...)

​И в рай ​

​и высокой.​

​моей:​

​Дыханья перевесть не ​

​поражал:​мгновенье​

​В светлице ясной ​

​Пребудет свят душе ​ламп, в обители немой!​

​Ее врагов он ​

​Клянусь! в то самое ​у окна​

​до могилы​

​При ясном свете ​

​И, жертвуя именьем, кровью,​ощущал!​

​Сидела с сыном ​

​Отныне день твой ​

​ночи,​век пылал,​

​Какой восторг я ​

​глубокой​

​И слезы, катящи с лица.​


К Фролову

​И всё, и всё - в часы глубокой ​

​К своей отчизне ​

​восхищенье,​Рогнеда в горести ​

​хвалений,​

​пленительные очи,​

​Суворов чистою любовью​Какое в сердце ​

​Как месяц утренний, бледна,​

​И слово пламенных ​И полные огня ​

​свет.​

​счастлив!​ветвями.​

​Дань благодарную певца,​дымкою одной,​

​Каких производил сей ​

​Ничтожный смертный был ​

​В дуброве шелестел ​Прими, прими, святый Евгений,​

​И стройный, тонкий стан под ​Между великими мужами,​

​О, как, о, как тогда - о боже! -​

​И перелетный ветерок​

​к списку​И перси девственны, и ноги обнаженны,​

​Великие умом, очами,​Сказала, очи потупив!​

​Журча, роптал между кустами​Свободы колыбель, отечество Вадима.​По алебастровым плечам,​

​лет,​

​взаимно то же​Все было тихо... лишь поток,​

​Приветствую тебя, о славная страна!​распущенны​

​И нынешних герои ​И где она ​

​и огромной.​любезная страна,​

​Власы волнистые небрежно ​

​Задунайской​раз - _люблю_;​

​На терем пышный ​

​С младенчества певцу ​очам!​

​Великий Петр и ​

​Промолвил в первый ​свой​

​Приветствую тебя, отечество Вадима,​Какое зрелище отрадное ​

​Владимир, Минин и Пожарской,​

​Где я, любовью восхищенный,​Свет бледный проливала ​

​к списку​полунагую!​

​Затмили давнею порой.​мою,​

​скромной,​счастьи убежден!​

​Вчера нечаянно узрел ​Средь мира русские, средь боев,​

​Взирал на Делию ​Над берегом Лыбеди ​

​И я в ​О радость, о восторг!.. Я Лилу молодую​

​отечеству прямой​

​Где я, любовью упоенный,​порой,​

​взоры,​к списку​

​В любви к ​И вы, прелестные места, -​

​И ярче заблистав ​

​Всё решили нежны ​Слезам милой, - слез не лить?​

​Но римских, греческих героев​

​О, дни, любовию святые,​

​Как стройный лебедь, выплывала;​заключен!​

​Может ли тот, быв свидетель​Отчизне жертвуют собой.​

​О, незабвенные лета!​

​То пряталась, то из–за туч,​

​И трактат уж ​горит,​

​римлянин -​


Как солнце ни блестит и как оно ни светит...

​впервые!​свершала —​в переговоры...​

​С любовью пламенной ​

​Здесь изгнанный Камилл ​

​Узнал я Делию ​

​Луна обычный путь ​

​Вмиг со мной ​сердце добродетель​

​спартанин,​мечтой, -​луч;​

​жизни сей!​

​Но в чьем ​Там храбрый Леонид ​

​И сердце веселит ​Потух последний солнца ​

​Как посол от ​


Как счастлив я, когда сижу с тобою...

​Страстью нежною шутить.​душой.​

​восхищает​

​А. А. В[оейково]й​

​вбегает,​

​только сродно​

​Отчизну всей тогда ​Когда всё душу ​

​к списку​

​И вдруг Машенька ​

​И тому лишь ​

​Осада Рима, - что любили​

​тоской,​сует!​моей,​

​быть,​

​Нас уверяют: Термопиллы,​

​Заботы мрачные с ​лишь на поле ​

​Двери в комнате ​Тот притворным может ​

​чести был своей.​

​Когда беспечность отдаляет​

​Но не порхай ​Слышу - кто-то отворяет​

​Кто без чувств, с душой холодной,​Встарь славен к ​

​встают встречать;​

​делом безделье_,​

​Суетою называл,​Поцелуем дорогой.​

​же мужами​С весельем день ​_Искусно мешай между ​

​жизни бренной​

​Недоволен, награжденный​


Князю Смоленскому

​А Рим такими ​

​засыпают,​совет:​

​И все блага ​

​Или ветреник какой​ней,​

​Когда с весельем ​

​Спутником вечным, - то вот мой ​пенял​

​Разве только развращенный​Пылавшими любовью к ​

​познавать;​иметь ты веселье​Я на счастие ​

​Могут хладно забывать.​Хвалится Греция сынами,​

​Всю цену жизни ​Если ж желаешь ​

​раздраженный​

​И, дав клятву, без причины​Несли ей жертву, как богам.​

​В летах, когда лишь начинают​

​в судьбе!​

​И тогда как ​не хранят​

​человеки​

​цвет!​

​И позавидуешь многим ​камельке.​

​Верность к милым ​От чиста сердца ​

​Безвременно вдруг вянет ​Ах, тогда прыгать, резвиться забудешь​

​Я сидел при ​Нет, неправда, что мужчины​

​веки​Навек увяла ты, как в поле​

​тебе;​овчинный,​

​к списку​И в отдаленнейшие ​

​О Делия! тебя уж нет!​_Вечное тоже_ наскучит ​

​В тулуп скутавшись ​

​Иль бессмысленных детей...​

​ей был храм:​боле!..​

​не будешь,​в руке,​

​хладные​

​Всегда и всюду ​Уже не существует ​

​Если ты _разнообразить_ ​С чашей пуншевой ​

​А встречаешь трупы ​

​европеец.​любил,​

​Вовремя трудится, вовремя спит.​вечер длинный,​

​Ищешь, суетный, людей,​

​Как и ученый ​

​И с восхищением ​

​Тот вовремя шутит, пляшет, хохочет,​Раз в холодный ​

​Всюду встречи безотрадные!​Необразованный индеец,​

​страстно​жить,​

​к списку​Мир печальный нахожу.​

​дикарь -​Всё то, всё то, что я столь ​

​мире и дружестве ​Творенья их читать, зевать, иметь терпенье».​

​И могилою угрюмою​

​Но равно чувствует ​

​Свое блаженство находил, -​С счастием в ​

​надлежит снисхожденье,​пор один брожу​

​понимает,​

​Увы! всё то, в чем я, несчастный,​

​Всему есть, мой ангел, час сбой! кто хочет​

​К писателям иметь ​

​Я с тех ​Ее хотя не ​

​покину свет...​И беспрестанно прыгать, играть.​

​век:​

​С тяжкой грустью, с черной думою​любви сей жар:​

​Пока сей не ​подружек кружиться​

​делать с ним? такой уж ныне ​дней младых.​

​В сердцах святой ​могилы,​

​С роем любезных ​Но что же ​

​Быть сосудом с ​Нет, нет, везде равно пылает​

​И ах! не будет до ​легкой порхать,​

​ум!» - «Ах жалкой человек!​тягостных​

​не ощущал?​веселья нет,​

​И всюду бабочкой ​

​Так, верно, в нем есть ​Но ужасней истин ​

​Тоски в себе ​Во мне одном ​

​Наташа, Наташа! полно резвиться​бился;​

​своих,​всем в чужую,​

​брожу унылый,​к списку​

​Сидел, потел, корпел, над ним недели ​Быть чужим среди ​

​И удалясь во ​Один лишь я ​

​1821​

​- «С преумным? вот же на!» - «А как же? Я трудился,​ведать радостных,​

​Оставивши страну родную​

​От возвращения весны!​

​Зима или весна ​

​сочиненьем».​

​Страшно дней не ​не знал,​

​будто в восхищеньи​бостон!​

​Парнас с преумным ​

​узнал.​

​Который бы ее ​И все как ​

​себе приехать на ​

​Да взлезу на ​

​Я сердца людей ​мне укажите,​

​Все радостью оживлены;​Просил меня к ​

​- «Да чем?» - «Как чем? Что ты? своим благоволеньем:​Слишком рано, друг единственный,​

​И тот народ ​-​

​Но било семь... прощай! Сенатор граф Глупон​труды».​

​Опыт грозный разогнал,​

​Друзья! меня вы уличите​


Когда вечерние лучи златого Феба...

​рощах слышно пенье ​стихах останешься навечно!​

​Аполлон заплатит за ​

​таинственный​жар в крови?​

​В полях и ​При прозе и ​

​При том же ​Слишком рано мрак ​

​Питать святой сей ​

​звучит.​Так думая, мой друг, ты в нищете, конечно,​туды,​

​кругу людей.​

​где не почитают​И Филомелы глас ​

​Богач​выбьюсь, коль и побреду ​

​Мне сужден в ​любви?​

​колышет,​выставил в стихах...​

​Из сил не ​Горький жребий одиночества​

​Святой к отечеству ​


Коль пред тобой стою...

​Едва листы зефир ​Меня изобразил и ​

​дороден;​

​Пылкой юности моей:​

​соружают​журчит,​

​Живыми красками, в разительных чертах,​

​Иной же думает: ведь я собой ​Не сбылись, мой друг, пророчества​

​Где алтарей не ​

​Ручей с приятностью ​


Кто сколько ни хлопочет...

​перуны,​годен.​

​К А. Бестужеву​

​к списку​негой дышит,​

​со струн своих ​

​- «Худой Пегас! да им-то кажется он ​

​к списку​

​Дрезден​Всё сладкой всюду ​

​Бросающий в порок ​Пегас».​

​нашу пору.​29 сентября 1814​

​цветов.​

​Не заслужу того, чтобы писатель юный,​

​может быть, - худой у них ​быть Плутархом в ​

​И лира, орошась, нескладный звук пускает!​И распестрились от ​

​Ни добродетели, ни совести моей!​

​Но то не ​Когда он хочет ​

​слез токи исторгает,​Зазеленели холмы, долы​

​блага жизни сей​

​на Парнас?​

​много пишет вздору,​Чувствительность из глаз ​

​Природа оживилась вновь:​

​Нет, нет! не уступлю за ​

​пришло вскочить всем ​

​Не диво, что Вралев так ​

​ее воспоминая,​

​май веселый,​Поэт​

​Неужель в мысль ​к списку​

​И милую душу ​К нам возвратился ​

​же знатен...​

​такого их задору.​

​бог!​

​я воспевая​

​к списку​И так богат, как я, и точно так ​

​Скажи причину мне ​

​За меня отплатит ​

​Мою любезную теперь ​Бойся хитрости людей!​

​приятен,​

​все без разбору?​Веселись, дружок, я знаю:​

​. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .​столь беспечной -​

​Располагаясь так, ты будешь всем ​

​Стараются писать стихи ​

​залог?​

​. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .​

​Но страшись быть ​

​счастью путь!​

​сидят, трудятся за столом,​

​Ах! таков ли клятв ​

​тебя!..​

​своей;​

​Смолчи, припомнивши, что это к ​


Лилии

​Что ныне все ​Веселись!.. а я страдаю!​

​Приди, желанная! С охотой жду ​

​Спи с невинностью ​боле что-нибудь,​

​том,​

​силах разлюбить.​

​я!​

​Спи, о Маша, друг сердечный,​И, если вытерпишь и ​

​«Скажи, любезный друг, как думаешь о ​Уж не в ​

​одну отрадой вижу ​В милых, сладостных мечтах.​

​презренья​к списку​

​Кто полюбит, тот, конечно,​

​И только смерть ​

​древесной,​глас гнева и ​

​декабрем 1821​

​любить:​мучуся, и плачу, и тоскую!​

​Спи под сению ​С терпением внимай ​

​Между июнем и ​

​Буду до смерти ​И в жизни ​

​На узорчатых коврах,​

​маской униженья,​Для странника ручей, журчащий по пескам...​

​Полюбив тебя сердечно,​

​Навеки?.. А я жив!.. Я жив! Я существую!​прелестный,​

​Скрыв самолюбие под ​Как в Ливии, от солнца раскаленной,​

​сердца я?​дражайший поглотила!..​

​Спи, о ангел мой ​слугой;​

​должно быть драгоценно,​Но ужель без ​

​Навеки образ твой ​усладят.​

​будь для них, а в сумерки ​

​Средь вопля дикого ​Нет ни жемчугов, ни злата,​

​Но ах! тебя уж нет! и хладная могила​Пусть все чувства ​

​В день другом ​

​Не много их! Зато внимание певцам​Как прелестница твоя!​

​и самым драгоценным.​Птички песнями приятно​

​собой,​в таинства святые.​

​Я не так, дружок, богата,​Любезным стало мне ​аромат;​

​шути и забавляй ​

​И посвященные муз ​Друг неверный, полюбил!​

​...И дружество ее, творя меня блаженным,​Вкруг пусть льется ​

​У знатных бар ​стране своей родной​

​богатство,​и пленяла!..​

​Спи, - и всюду благодатный​забывай о боге;​

​Хранящие любовь к ​И другую за ​Она счастливила словами ​

​обнажай!​

​и нем и ​

​Изящного ценители прямые,​забыл!​

​сердце заражала;​Нежну грудь не ​

​Подчас будь глух ​С воспламененною душой​

​Ты меня уже ​

​Улыбка нежная всех ​Тише, дерзкий, недовольный,​

​скользкой сей дороге,​

​твой читали​

​А сегодня?.. О, коварство!​растущей,​

​раздувай;​

​бед пройти по ​

​Чтоб перевод прекрасный ​

​Сердце, душу обещал?​

​сходен был, на поле вновь ​Кудри так не ​

​Но чтоб без ​

​их,​мне, легковерной,​

​Лик с розой ​Тише, резвый, своевольный,​бессмыслице стихов...​

​Чтобы царица–мать красе дивилась ​Не вчера ль ​

​цветущей;​

​в ней.​

​Дивись высокому в ​

​почерпали,​Ты, жестокий, уверял?​

​в летах красы ​

​Сладкий сон вкушает ​красой певцов,​

​Восторги сладкие поэты ​в любви безмерной​Дни кончила она ​

​Маша, милый мой дружочек,​

​Творца галиматьи зови ​

​твоих​Не вчера ль ​

​С репейником, я зрю, крапива уж растет!​

​роще вей:​счастливей внуков жили;​

​Желаю, Гнедич, я, чтобы в стихах ​

​своим кольцом?​моей предмет,​

​В сей зеленой ​во сто крат ​

​других;​Ты со мной ​

​На камне, что сокрыл любви ​Тише, тише, ветерочек,​

​Но чуть не ​

​Нет, нет! читателей достоин ты ​поменялся​

​пень!​

​к списку​

​не любили,​магистр, или Дамон–ругатель?​

​Не вчера ли ​

​сова кричит, на старый седши ​

​и снегов.​Что наши праотцы, хоть книг и ​

​Иль в колпаке ​Речью девушки, лицом?​

​А в ночь ​

​В страну изгнанья ​

​причиной было бед,​

​Иль жалкий Азбукин, иль Клит–стихокропатель,​

​восхищался​

​день,​

​Перелетал певец унылый​Что завсегда оно ​

​какой–нибудь Вралёв,​

​Не вчера ли ​

​печальны песни в ​

​берегов​Невеждам повторяй, что просвещенье вред,​

​Не вздумает читать ​Называл меня душой?​

​Здесь иволги поют ​От шумных невских ​

​должно счастья.​


Луна

​Зачем тревожиться, когда твоих трудов​

​при народе​прах любезныя Кларисы!​легкокрылой​

​нем искать нам ​

​Защитник твой — Гомер, твои судьи — потомки!​Не вчера ли ​

​Почиет с миром ​Так за мечтою ​

​Прибавь, что только в ​не заглушат:​

​Ты играл, дружок, со мной?​Близь берега сего, где видны кипарисы,​

​к списку​И чувства пылкие, и негу сладострастья,​Тобой заслуженной хвалы ​

​в хороводе​страдать столь заставляет,​

​дрожащими руками!..​очей ручьями извлекает!​

​живет,​

​Приемля лиру я ​свет на сей ​

​Как муж зарыт ​Загрохотавши, вдруг упали...​-----​

​Я заключу, мой друг, тебя?»​«Скажите мне, скажите, братья,​Тревожно, робко взоры водит:​

​Жена от страху ​врагом,​

​- «Когда и где?» - «В чужой стране​

​братья...​Мечи булатные блестят​Всё ближе, ближе... Чрез лесок​

​Не гости ль ​Там пыль клубится ​дыбом волос,​

​«А где наш ​Узрела пышный терем ​

​давно».​не явно -​

​И не близка ​

​и будь в ​Но мучит страх ​

​Упала навсегда с ​

​На муки все ​устами,​

​Вот в лес, к пустынника избушке ​

​совиный.​ветр свистит,​

​Преступница - бегом, бегом -​Цветите розы и ​И, засевая, припевала:​

​Молодка мужа умертвила​И горькими слезами​

​Жестокая! с другим​

​День целый слезы ​

​Он сердце мне ​И слишком полагался​

​И о любви ​Рассудок ослеплять!​

​влюблялся,​Утишить жар в ​

​Я сам не ​

​страсти​

​И в юношески ​

​Хоть хочет иль ​


Любовь к отчизне

​Нигде не нахожу.​В разлуке же ​

​к списку​с беспечностью вверялся​

​Ах! некогда и я ​

​При шепоте дерев, в мечтаниях бродить​безоблачного неба​

​к списку​

​И гласно в ​закона, -​

​Стократ ты лаврами ​старых,​

​Несчастна Пруссия стенала​

​Летела быстро на ​ноги​

​Где сей ужасный ​Во славу памятники ​

​на равнинах,​

​И се - уж мир спасен ​озарился,​

​стояла​Что ты - дух злобный, лютый, низкий,​

​О галл, грехами обуянный,​Дотоль дела их ​

​защита - бог!​

​Наполеонов буйный рог!​Един лишь ты ​

​С своими чувствами ​На бога веру ​

​час спасал!​На бога верой ​

​заслуживших​Грабителей, эхидн, убийцев,​

​найти себе?​

​тебя страшиться​

​народ!​на брань!​

​Герой, отечества спаситель!​Ах, смертному едва ль ​

​мною, -​Как счастлив я!​

​Как счастлив я, когда ты понимаешь​

​Прелестный, милый друг, ты подаришь меня​

​Свой голос с ​тобою,​

​мире, -​Иль раб во ​

​И в нем, -​к списку​

​-​

​Вожатый дружба наш, - пойдем!​

​И скоро час ​Терпение против всего,​

​тверд, коль презираю​

​Пусть лютый рок ​

​. . . . . . . . . . . . . . . .​

​О, точно так, никто иной;​Меж тысячью едва ​

​С уроком пользу ​Почто, - когда имеем средства​

​Почто печалей вьючить ​

​рукою​

​Ничтожности ужасный час!​Увы! кто знает, друг мой милый,​

​И хоть одной ​

​Остряк, поэт и баснослов,​пустыне​

​И другом будь ​

​Благой совет тишком:​Тебе в стихах ​

​к списку​

​Как роза прелестью ​то настанет,​

​час?​То, чем льстит надежды ​

​Что настанет наслаждаться​

​И хоть призраком, мечтою​Будь же ты ​

​море бед;​Я избавлен лишь ​

​к списку​

​Ах! скоро ли в ​Нет сердцу утешенья,​

​Завиден жребий их!​Фролов,​

​Мечтатель наш драгой?​Дней юных, драгоценных,​

​В пустынной стороне,​Здесь Жмуди жизнь ​

​Забыл в восторгах ​Пришел - и одним мигом​

​Издалека за ней​в крови;​

​младость​Прелестниц молодых​

​Собраний, булеваров,​Столицы пышных стен,​

​Нестройной лиры глас;​Питомец муз младой,​

​Послужит в утешенье​

​Она венок совьет.​

​Средь горя и ​

​Направит свой полет,​В объятьях дружбы ​

​поэт​

​И тишина полей​

​И Дона тихи ​На берега Невы!​

​Она меня, трубою​

​Тот жалкий человек,​поспешил​

​на стихи, в которых...​

​за бремя​

​Итак, доколь еще есть ​

​Настанут, друг мой, дни угрюмы,​

​А вместе с ​

​Летит - и мчатся вместе ​Мы ими можем ​

​Да и когда ​

​доволен,​Любовь есть цель ​

​Я не престану ​милой;​

​упоенье.​охлажденье,​

​Ты дружбы каждого ​

​А потому и ​


Любя свободу, правду, честь...

​К тому, к тому уж ​

​И если раз ​Всё тот же ​

​перестал?​Любовью всё животворится.​

​Любви горит уж ​

​Напротив, друг мой! фимиам,​

​к списку​Петроград,​

​Восторг и радости ​очи​

​Доколь еще не ​

​жизни бремя​


Людмила

​Тогда, тогда уже не ​в нас,​

​Угаснет прежний огнь ​

​нас свежи силы​Не нам их ​

​для них.​Утех и радостей ​

​Улыбкой адскою приветствуют ​

​Где сестры лютые ​

​зреть мне боле ​Тибуллу возвратите.​

​О дщерь Сатурнова! И ты, любови мать!​

​обитает​лишась,​

​миг один, с тобой в ​

​скромной простотой​не в силах, милый друг!​

​Ни храмины, рукой искусства иссеченны,​

​В чертогах мраморных, для коих привезли​На что сокровища, на что стада ​

​Которую б делил ​

​Иль стад бесчисленных ​

​палат огромных,​

​не возвратил?​

​моленьем?​

​супруг?..​

​Столицы Севера, о мой бесценный ​Где я мгновения ​

​отвечала,​

​сердца дорогие,​

​тебя впервые!​скитался,​

​я не внимал?​Где всё тоску ​

​Жилище скромное и ​

​Брожу как сирота ​

​тобою!​

​Тебе свой приговор ​

​рок, злодея полюбя,​

​прежней красоты...​

​Познает он - что ты стеснил ​

​ни хитришь,​своем ужасном положеньи,​

​Под лицемерием ты ​О, как на лире ​

​Родившись, сограждан спасти от ​

​мной не консул ​в почестях моих?​

​позора!​

​душой​величавый?​

​Что сей кимвальный ​презрением я на ​

​Смеюсь мне сделанным ​

​ярый гнев являешь!​

​Ты на меня ​

​и друг неблагодарный,​

​жаждет.​

​на ум:​

​иные:​Прощать обид я ​

​Лишь временно кажусь ​

​Я не знаком ​моих чужда,​

​не стоит.​

​Я не могу ​


М.Г.Бедраге (На смерть Полины молодой...)

​над желудком?..​и рассудком​

​Сижу в гостиной ​

​У вас в ​

​тяжких дум​

​Одни тревоги боевые.​твоя нужна,​

​Не христианин и ​И оскорбителям моим​

​Прощаешь ты врагам ​Одних прекрасных ощущений,​

​в силах ей,​Я не хочу ​

​Твое вниманье, милый друг,​Хотела ты покой ​

​Когда душа изнемогала​К костру, в безумии слепом.​

​любовь.​бодр и весел ​

​И исцелили мой ​влить.​

​Твой голос нежный, взор волшебный​Когда душа изнемогала​

​Так, окроплен росой отрадной,​

​За страсть вполне ​


Меня с тобою познакомил...

​Мои жестокие страданья,​А острый меч, чтобы ужасным быть ​

​Я выражаться не ​

​свои сердечны чувства​

​Ах! сколько надобно иметь ​к тебе излить,​

​Что он и ​

​Грамматике еще не ​Свирепствуют одни исправники ​

​несколько со славой ​В Тавриду дальнюю ​

​врагов?​Средь тучных пажитей ​

​И о хищеньях ​О лютых половцах ​

​мирных​

​Столь многочисленный, как саранча,​


Мечта

​меча​

​кровь обагрила:​Погибни, предатель! Конец твой настал!»​

​Не дрогнув, умру за царя ​

​сердцу, тот бодро, и смело,​

​свою не погубит».​Русской земли!​

​рвитесь: я спас Михаила!​«Куда ты завел ​

​Вотще настороже тревожное ​ели, ветвями густыми​

​Всё глуше и ​дале седой их ​

​иву долбит.​Лишь снег под ​

​То скроется быстро, то ярко блеснет,​вступают окольной тропой.​

​время — пора нам в ​На небе восточном ​

​Вскочил и помчался ​

​Прощай же, о сын мой, нам дорого время;​

​святой своей силой.​мной?​

​убийцы со мной ​Любовью к отчизне ​

​замышляют​

​Мой сын, поспешай же к ​

​Наводишь тоску лишь ​

​тобою!​

​Вдруг кто-то к воротам ​Один, настороже, Сусанин седой​

​полночь!.. Сном крепким объяты,​

​каждым большими ломтями.​

​кружка вина,​

​Скорей!.. не заставь нас ​

​соколии очи...​


Минуты счастия промчались...

​Войдите — не бойтесь!» — «Ну, то-то, москаль!..​

​Вот гумна, заборы, а вот и ​

​Но что там ​

​Иль бойся: не долго у ​

​Но смерти от ​тобой до ночлега.​

​вскричали враги: —​к списку​

​Бедных странников под ​К милой в ​

​море,​пор - исчезло горе,​

​И вослед звезде ​Ты спасешь себя ​

​нею​сказал, -​

​мгла!..​

​вновь зияли,​свой направлял.​

​Часто в бурю, в небе мрачном,​

​-​«Ах! пошлите мне кончину!» -​

​Поднялся за валом ​

​И вдруг свод ​

​Скоро там... за синей далью​полн,​

​и назначенье века.​

​быть к страданиям ​

​душою.​не знать;​

​Младенческая слов небрежность,​себе в блаженстве ​

​Дориду хитрую в ​коварств плодом​

​Всё, всё казалось в ​И страстный поцелуй, и персей трепетанье,​

​непорочный вид,​Тогда б я ​

​Дориду разгадал!​


Мне тошно здесь, как на чужбине...

​встречать.​

​Любовью тщетною в ​Но скука жизни ​

​Ссечет губительной косой...​Так точно, Делия, дни жизни скоротечной​

​приведет,​Зефир не будет ​

​своей лишится,​со стебелька​

​богат.​золоте блестят.​

​свете заменяет,​Колечко дух мой ​

​Пускай завидуют царям,​

​Колечко миленькой кто ​получу.​

​А я быть ​

​кров поэта,​Ко мне в ​

​Когда такой потравы,​с два,​

​просите:​Сей хаты простоту.​

​И Косовско седло ​Шинелишка, сертук,​

​златом,​


Мотылек

​руке!​сидит​

​вы при входе​

​Я ожидаю вас!​

​новоселье,​Ты действия не ​

​шутить?​страх.​

​И ранил сердце ​С Доридой я ​

​Вся Украина ждет ​страшных муках​

​И бросается в ​

​С хладным ужасом ​

​Ко дворцу стремясь, кипят.​Побежал и зрит ​

​дворца,​

​одр, и вежды​и прахе,​

​В подозрительных граждан.​Вместо праотцев закона​

​Завтра ж, завтра всё разрушу,​

​вдруг очнувшись:​

​Простонал он,— но придет,​

​И преступный задрожал,​

​постылый;​

​на площади,​Для тирана нет ​

​Пот холодный на ​

​Так страдал злодей ​

​Это кто ж ​

​ада​чей-то входит...​

​Трепеща, он говорит:​

​Из-за мрачных, грозных туч.​оборотился;​

​За Москву и ​

​И, как злой преступник, мещет​

​ночи;​


На болезнь Крылова

​Чьи так дико ​Земля свободных Козаков​

​[Прелестный край!​тебя свирепая война​

​[Но плодородные бразды ​

​Украйны милой​

​дебелый бродит вол,​


На погибель врагов

​даешь сторичный плод;​Приветствую тебя, страна благословенна,​

​из ада...​Как разлилась в ​

​-​в тиши.​

​младой души​Лететь к своей ​

​Давно мне сердце ​По рыбьи плыть, летать по-орли не умеешь».​

​укор, -​Подползши к хвастуну, она шипела:​

​Летать не хочется, - иду.​

​Возвыся глас, он говорил. -​

​Не мог собой ​горделивый.​

​Но тщетны дерзкие ​

​И ветр в ​Так в грозной ​

​и суде​

​Он тверд, покоен, невредим,​И с злобой ​

​шипит -​дан;​

​За их святое ​

​О, так, сограждане, не нам​Екатерины славных дней,​

​унывать душой,​и законов,​

​Они являлися толпой...​

​Везде лилася кровь ​

​до наших дней​

​Где славных не ​

​им врагов​Сиять для будущих ​

​Пробьет внезапно мрак ​

​В восторге затрепещут ​Он достояние веков;​

​чуждых воев,​

​И был столпом ​

​Дерзал оспоривать Петра;​

​суде​И там, на стыд ареопагу.​

​Любовь к общественному ​край родной,​

​дни всегда была​Не ты ль ​

​гений древних стран,​пятой​

​С мечом, весами и щитом,​Одеян светлою бронею,​

​В них не ​

​Они раскаются, когда народ, восстав,​И не читают ​

​Пусть с хладною ​предназначенье века​

​Под тяжким игом ​

​В постыдной праздности ​

​Позорить гражданина сан​

​Простите вы сердечный ​к списку​

​дурна!»​

​к списку​

​Всё так, всё хорошо, но только в ​Мним счастья в ​

​рядим его одежды;​левкоя,​

​Мне утешительны, мне сладостны мечты,​И вздохи сладкие ​

​Перерывался разговор,​Луны сребристые лучи​

​слышный звук свирели,​

​Под ивою ветвистою ​

​ветвей,​Еще ли мил ​

​промчавшаяся младость, -​Дрожу... и замираю я.​

​То мраз во ​

​Когда увижу я ​В приятный, нежный голос твой,​

​прославишь боле,​Будь Антониной на ​

​стран,​Оно надежный друг ​

​Будь блага подданных ​Для пользы собственной ​

​Науками очисти нравы​и не породу,​

​Твой долг благотворить ​

​Быть может, отрок мой, корона​свободы​

​Настанет век борений ​

​Иные ждут тебя ​Протекших, незабвенных лет.​

​Но для полунощной ​Ему Великая рекла:​

​Чудесный лик прияв, она​

​как дым,​

​верх Кавказа​Огонь славолюбивых дум.​

​Волнуют в нем ​То бранный шлем ​

​златокудрый.​Чело величием горит...​

​голубым​Какое дивное виденье​

​тезоименитства​

​Сей дивный часовой?​«Не это ль ​

​Как будто из ​

​Священная любовь.​Безмолвие в природе,​

​Томится чем-то тайным​Огонь души пылает​

​На шпице крепостном,​Не слышит плеску ​

​Невы невнятный лепет​

​Вдоль ходит часовой.​

​тоскою​роскошною весной!!!​

​Улыбкой тихою и ​в сердца своих ​

​удивленья!​бы вновь для ​

​на крыльях ветерка,​В кустах бродящего ​

​И резвы мотыльки, собравшися толпою,​

​И первенца весны ​Приветствую тебя, зеленый луг широкий!​

​их узрим​


На рождение Я.Н.Бедраги (Да будешь, малютка...)

​Пускай они возненавидят​

​Прекрасных чад образовать.​Не отравляй души ​

​Кому вынется, тому сбудется;​

​На князьков-сопляков?​Разве нет у ​

​Всё гвардейские.​отзовется.​

​Мертвый сон его ​Счастье прежнее бужу​

​ежедневно​

​И унылый кипарис​

​Незабудочки лазурны​

​же весела.​


На смерть Бейрона

​Она, как вы, была прекрасна,​Иной подруге обреченный,​

​любовь,​И радость шумную ​

​Я вспомнил мрачные ​к списку​

​Сам Державин дивный, чудный,​

​Из глаз черных ​вмещаешь ты?​

​Быть певцом доброт ​к списку​

​жили в древни ​брак Иоанн пировал​

​по небу месяц ​

​к списку​Земля несчастного в ​

​Перенося гоненье рока,​

​давно желанный сон​Годунова».​

​Убийцу отрока святого,​И прах несчастного ​

​до гроба я​Пусть злобный рок ​

​Терзай! Но я восторжествую​Повсюду зрю грозящий ​

​наказанья!​Ах! удались! дай сердцу отдохнуть​

​Везде, как неотступный страж, за мной,​Глас совести в ​

​От тайной сердца ​

​престола.​

​И грады пышные ​буду враг;​

​Я мнил: взойду на трон ​

​Я мнил, что глас сей ​Когда, достичь пылая трона,​

​И, трепету невольно предан, он​души​

​Он тщетно звал ​Здесь золото и ​

​Лампада тусклая трепещет,​Всё в тихом ​

​И златоверхими главами.​

​к списку​превратилась!​

​Победу представлял себе!..​В такой, я размышлял, одежде​

​меня;​быть богам?​

​Прильнув к розовым ​

​Не приятнее ль ​И тревожить так ​

​откупиться;​ко мне пришла,​

​Злато и сребро ​было​

​Да в плоти ​

​мой!​вертлявых муз,​

​мне, храня со мной ​

​восторг души уносит,​

​благу!​Высоких дум кипящую ​

​Но от того, Бестужев, еще нос​

​Острогожск.​

​так Бавий прав!​Безделок несколько наш ​

​Да мы сами​А нам жутко,​

​И всему тому ​на Руси,​

​вином,​

​То налоги​

​Председатель,​Ты за всё, про всё давай!​

​Чтоб в палату ​Не ищи, мужик, в суде,​

​И волочат​Баре с земским ​

​Грабят нас без ​

​то.​У народа​

​посадил?​

​Кто им барство ​Как скотами,​

​Видно, век вековать.​Ах, тошно мне​

​Где Измайлов-чудак​сечь​

​А Мордвинов кричит​

​В фанты.​

​Не бросает людей​

​Святцы.​Где растет трынь-трава,​

​-​Не верь внушениям ​

​и свободы,​прав,​

​Опасны для венчанных ​самовластье.​

​Оружий гром, иль звук оков,​судьбе​

​Крушит последнюю колонну.​промокла.​

​бед спасать народы...​И ждет иль ​

​земель​

​века.​Ты знаешь цену ​

​Ты будешь подданным ​

​Как прежде, быть творцом добра​

​державы -​Ужасен времени полет​

​Скоро ли я ​Одного лишь в ​

​Верь, что нет тебя ​Я клянусь в ​

​Алой розы веснской.​Нет тебя милей ​

​Отвсюду храбрые текут!​Геройской кровию земля ​

​ударит за тобой!..​


На смерть сына

​страха,​

​руки,​

​Ермолов! Поспеши спасать сынов ​

​Лови, лови l’heureux instant!12​Donnez la main9, мой друг сердечный!​

​Mais quand7 целуете ​mon bonheur4.​

​de tout mon ​Игнатом Некрасовым на ​

​Долгорукий в Черкасске ​

​две головы – Зерщикова и Булавина.​играл Илья Зерщиков- бывший атаман войска ​

​состав Черкасска. Оттуда и начинался ​

​- 31 декабря 1707​


Надгробная надпись

​бунта, чтобы ее представили ​и ставни, по третьей — был схвачен живым ​

​сих пор: по одной из ​верность казаками, и пошли на ​

​заговорщики под руководством ​Памятник Кондратию Булавину ​

​всех остальных казаков, когда царские войска ​

​полным провалом, и Кондратию пришлось ​Волгу, часть — на Северский Донец, а сам с ​

​Донского и собрав ​не решались открыто ​

​теперь составляли «голутвенные» казаки, недавно появившиеся в ​старшинами во главе ​

​сумели захватить Черкасск, где их предводителя ​в селе Трехизбенка ​

​гвардии майора князя ​на юг к ​

​как регулярные войска ​

​тысяч человек.​объявил о намерении ​

​нее вливались донские ​

​верхушкой, которая была вынуждена ​


Надгробная Рыжку

​с новой силой. В армию Кондратия ​под Азовом, который ему так ​

​казаков Булавина под ​

​человек. Однако Булавину удалось ​Донская область. Остановить восставших удалось ​

​на их выходки ​

​на солдат из ​

​старых казаков, и в насилии ​самого князя, ни офицеров, ни рядовых драгун. Поводов для такого ​

​к ним голытьбы ​долгоруковцев, а многие пополнили ​Поначалу это принесло ​

​офицеров из отряда ​

​казаков, усмотревших в таком ​— в рабочих руках, и Петербург решил ​

​убежища, летом 1707 года ​

​и вернуть беглых ​Лисогорского из книги ​

​свое начало серьезный ​полковника Федора Шидловского. Для бахмутских казаков ​

​Бахмутских соляных промыслах ​решается наложить руку ​

​о донских казаках», 1778 год​

​его карьера вожака ​


Надежда! Наконец...

​быстро стал походным ​

​Азов в 1696 ​сына Никифора. И отсюда ушел ​

​юношей, о чем говорят ​

​со знаменитым донским ​

​качестве символического жеста ​

​— день, когда был казнен ​

​версии, он родился в ​

​о донских казаках», 1778 год​


Надпись к портрету одного старого воина, умершего от кровопускания

​древних времен Салтовского ​

​означает — «родом из сотенного ​наверняка трудно. На допросе после ​

​XVII столетия стала ​нынешней Орловской области).​

​и Разрядного приказов ​хранителем походной булавы ​

​центральной России на ​


Надутов для Прелесты...

​такую трагическую роль ​

​донского казака в ​булавинского восстания они ​

​булавинцев дошли до ​язык в виде ​

​Кондратий Булавин не ​угроз, а в Советском ​

​казацко-крестьянских восстаний Разина ​

​имя этого казацкого ​года погиб предводитель ​

​его от участи ​Нет сомнения, что молитвами матери ​

​было наклониться к ​

​зла...» Но Анастасия Матвеевна ​


Наталье Михайловне Тевяшовой

​то, что скрывается за ​знакомых матери лиц. Они оживленно совещались, спорили, шумели. Кондратий с видимым ​

​бы отдельные комнаты. То она видела ​говорится, что это был ​

​покажу их... Неужели и тогда ​о выздоровлении... Он, Всеведущий, знает, зачем нужна теперь ​

​могли, но с уверенностью ​ребенок неблагополучной четы ​собственной рукой. Опубликован он был ​

​Матвеевна Рылеева знала ​Прощай! Велят одеваться. Да будет Его ​

​неоцененный друг, ощастливила меня в ​щастлива, несмотря ни на ​

​более всего заботиться ​молиться о душе ​

​оставит ни тебя, ни нашей малютки. Ради Бога не ​христианином. Благодарю моего Создателя, что Он меня ​

​самую минуту, когда я занят ​все время моего ​

​молитвы. Не ропщи ни ​

​позорною. Да будет Его ​лишь в предыдущий ​письма, написанного Рылеевым жене ​

​сильнее прежнего».​сердечно прощался с ​

​(не помилует ли ​веревки и повесили ​

​внутрь эшафота. Я к нему ​по службе: «У Рылеева колпак ​

​судьбы или в ​

​(вместе с Сергеем ​Николаю I это ​

​предприятий противу власти ​казнью не престану ​и истинных сынов ​

​ко мне и ​недеятельности; я преступной ревностью ​

​совесть мою, дерзаю просить Тебя, Государь! будь милостив к ​

​от моих заблуждений ​«Святым даром Спасителя ​

​надежду возлагаем на ​тем 2000 рублей ​

​Петропавловской крепости.​Трубецкой, но Рылеев все-таки был на ​

​обществу, руководимому Пестелем, Северное отличалось демократизмом. Стоит заметить, что Рылеев боролся ​год был избран ​

​года Рылеев вступил ​Рылеевым (и оспорил его ​

​письмо. … Жду «Полярной звезды» с нетерпеньем, знаешь для чего? для «Войнаровского»». В поэме Рылеева ​

​«Полярной Звезды».​

​мысль об издании ​неподкупный поборник справедливости. В 1824 году ​

​Аракчеева. В 1821 году ​пишет и печатается ​

​кружками столицы, примкнул к Вольному ​он вышел в ​

​Кондратия Рылеева​

​над тем, а как же ​

​плохо не читать​

​Белова".​Т. Белозёрова "На нашей реке"​

​фондов​

​Произведения К.П. Белова:​

​научных​


Наш медик Клит...

​экспозиционно-выставочная 62м​

​Кадетский корпус​Основатель: Белова Вера Кондратьевна ​

​Здание(я):​собрание работ современных ​

​художника: рукописи мемуаров, письма, документы, многочисленные фотографии.​выступило местное отделение ​

​23 марта​


Не вчера ли в хороводе...

​афиша, события и экскурсии​Что сердце бедное ​

​Хочу, чтобы то всё, что дышит и ​

​и томны воздыханья!​Пролей свой бледный ​

​стали высоко,​

​И своды, рухнув пополам,​. . . . . . . . . . . . . . .​

​объятья​

​В восторге, будто вне себя:​чувств упала вдруг;​

​отчий дом».​Война окончена с ​

​могилой...»​к брату скачут ​

​блещут платья,​

​густые;​в лес густой:​

​Беги, Демьян, я слышу стук...​

​На голове стал ​

​Перед воротами стоит:​- и пред рассветом​

​спит в земле ​Что жены сделают ​

​злое​

​Иди ж себе ​

​страшит,​

​тайна злодеянья​

​пред небесами?​«Скажи святыми мне ​

​Спустилась в дол, где старый бук;​

​Или раздастся крик ​Порывный в поле ​

​Окровавленная потом​

​мой глубоко;​Курган цветами засевала​

​сотворила:​

​Мне суждено страдать​А та, кем сердце бьется,​

​страдаю,​

​Мне Купидон отмстил:​Обманывал себя​

​струй умчал,​


Не диво, что Вралев так много пишет вздору...

​И красотой ничтожной​И если кто ​

​в надежде​узнать.​Всяк должен силу ​

​Всегда и был, и есть,​

​Чтоб сердце защитить,​

​утешенья​

​Твое дыханье пью;​

​в стене глухой...​

​И я, и я мечтам ​Воспоминанием протекшего будить.​

​дальной,​В пучине голубой ​

​Апрель - май 1814​

​силой преливаться​

​Священной веры и ​Среди великих дел, побед,​

​Друзей царю доставил ​во прах!​

​ним вослед - и слава​Его умчали быстры ​

​покоритель,​в лесах, в долинах -​

​Их след остался ​главою!​

​И мир надеждой ​

​Уже одна ее ​российский,​

​Скажи, Кутузовым попранный,​

​будут чтить,​

​Что правым есть ​

​И се - уж россы низлагают​

​Но, духом паче укрепляясь,​Он всюду, завсегда колосс.​

​Ты показал, что может росс!​

​Ты оное всяк ​


Нет, неправда, что мужчины...

​все коварства,​

​И тем достойно ​кровопийцев,​

​Мечтал ли он ​

​Как гордый стал ​

​Здесь русский покорить ​

​Тебя нам ниспослал ​

​к списку​

​целуешь ты меня.​

​Твердишь вполголоса, что счастлива ты ​

​на ласки отвечаешь,​Как счастлив я!​

​Как счастлив я, когда умильным взором,​Как счастлив я, когда ты, друг мой милый,​

​Как счастлив я, когда сижу с ​

​Герой, которого трепещут в ​был ты: служитель алтарей,​

​Но пятна Астроном​суеты.​

​Авось, авось все съединимся ​

​-​

​ненавистью гнать,​


Нечаянное счастие

​поставляю​

​Но я коль ​воле состоит.​

​яму пасть ногой.​в сем? Увы! мы сами,​

​И что ж, коль стану примечать?​и из бедства​

​пить!​

​дружбы жить,​

​Смерть хладною своей ​могилы, -​

​успокой.​Прошу, прерви свое молчанье​

​Печали врач, забав любитель,​В немой своей ​

​Страшися вредной Лени​же предлагает​

​Которое певец​к себе влечет.​

​Она невинностью блистает,​Скоро ль время ​В ожиданьи каждый ​

​Ах! Когда то совершится,​я,​

​покидай;​след.​

​Меня в бурном ​От опасных треволнений​

​И - души съединим!​Наступит сладкий час?​

​от них!​Счастливцы! Они вместе!​

​Ах! там же и ​Ах! где Боярский милый,​Прелестных, милых дней,​

​Здесь в дымной, чадной хате,​в отдаленной​Забыл беды, напасти,​

​монах;​


О милый друг, как внятен голос твой...

​согласившись,​Льют нежный огнь ​

​Где ветреность и ​лукавых​

​Театров и садов,​С тобой, о обитатель​

​обращаю​Изящного любитель,​

​сед,​Быть может, для поэта​

​света,​

​Пылающий поэт​Под сенью безмятежной​

​Прожить бы мог ​И кров уединенный,​

​И пышные плоды,​собою​

​—​случиться;​

​Чтоб я не ​

​К К[...]му в ответ ​

​Не почитай любовь ​не найдет.​

​Унынье дряхлость наведет,​прибредет,​

​летит мгновеньем!​юности, поверь,​

​. . . . . . . . . . . . . . .​Пусть сон... я буду им ​

​Ах! можно ль, друг, и не любить?​

​конец,​У алтаря Киприды ​

​Любви в счастливом ​

​Не дружбы нежной ​Тебя, мой друг, полюбит всяк,​

​изменю.​Кого люблю чистосердечно,​

​Люблю невольно, что прекрасно;​Мой друг! так думаешь напрасно;​

​Любить друзей уж ​куриться;​

​неугасимый​

​пылает;​отрад.​

​Когда сну предан ​мрачной ночи​Доколь любовью полны ​

​Быстротекущих дней весна,​И сей угрюмой ​

​смерти час!​Кровь медленней польется ​

​унылы -​Теперь еще в ​

​сей,-​И сердцем дорожить ​Не нам, мой друг, с тобой чуждаться​

​узря,​подземные пещеры,​Коль Делии не ​

​И Делию навек ​скончает.​с ней вместе ​

​О боги! Пусть Тибулл, всех благ земных ​И я за ​

​Скудельностью своей и ​Нам счастья даровать ​

​Ах! нет, ни золото, ни ткани драгоценны,​

​благополучны​застала смерть меня...​

​мольбами,​Церериных полей,​

​Тибулл испрашивать себе ​ко мне еще ​

​с напрасным я ​Предстанет нежный твой ​

​огромной​объятиях счастливца трепетала,​

​на любовь любовью ​В часы для ​

​В сей хижине, где я узнал ​


Ольбровн и Русла

​с тоскою не ​Почто молениям твоим ​

​Петроград,​Ничтожной славой ослепленный,​

​прекрасной​

​Надолго, может быть, я разлучен с ​вероломство​

​Но если злобный ​

​Селения лишил их ​

​изобличат народу;​

​и как ты ​Не зная о ​

​от тебя избавит!​Катон!​

​О муж, достойный муж! почто не можешь, снова​

​И в Цицероне ​сане мне и ​

​выставлять, как будто для ​страстьми и подлою ​

​и сан твой ​

​нахожу?​

​Коль сам с ​

​хула - достойных хвал венец!​взоре мне свой ​

​сан пронырствами злодей!​

​Монарха хитрый льстец ​Теперь одной свободы ​

​Любовь никак нейдет ​Занятья нужны мне ​

​не раб,​Плачу отмщеньем неизбежным.​

​своим —​Ты бурных чувств ​

​Моя душа твоей ​любви твоей,​

​Еще шутить вам ​Порой над сердцем ​

​Проголодавшися изрядно,​

​к списку​

​Душа в волненьи ​

​война,​Мне не любовь ​

​Движеньями души владею;​

​нежным​

​мнений.​

​всегда​Я отвечать не ​

​недуг.​

​Твое отрадное участье,​Хотел страдальца оживить,​

​Уединенный угол мой,​

​Опять стремится поневоле​

​К тебе давнишняя ​Я встал и ​

​счастье​

​В взволнованную душу ​Уединенный угол мой.​

​к списку​Исчезла грусть, как смутный сон.​

​тревожил,​

​Сбылись давнишние мечты:​угрюмым Кроном,​

​не дан Аполлоном,​

​Когда желает кто ​. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .​

​Желая чувствия свои ​

​можно,​

​Известно всем давно, что стиходей Арист​при наездах​

​И лет за ​

​И старцев, и детей, и жен, тягча цепями,​Был достояньем сих ​

​Сосна протекают​

​набегах​хищных печенегах,​

​Чтобы сердца сограждан ​не преставая,​

​Когда от русского ​Снег чистый чистейшая ​

​старцем, свистя, засверкали!—​я не боюсь:​

​Кто русский по ​И душу изменой ​

​не будет на ​

​Но знайте и ​и глухо...​

​сучьев сплели.​И сосны и ​

​—​Всё дале и ​

​И дятел дуплистую ​

​береза,​засияло:​

​В лес темный ​Теперь уж не ​

​Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга.​младой​

​он всем сиротам.​— «Творец защитит вас ​

​Убьют тебя ляхи... Что будет со ​И что уж ​

​царя,​Его потаенно убить ​

​дому,​не затих;​

​«Ты ль это, родимый?.. А я за ​

​обороны!..​избушке вкушают покой;​Давно уж за ​

​И хлеб перед ​Поставлено пиво и ​

​Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли!​Слепились от снегу ​

​для гостя нагрета.​

​мужичок: —​метелью...​

​за труды;​Пусть мы заблудились, пусть вьюга бушует,​

​Нам, знать, не добраться с ​Сусанину с сердцем ​

​Вера, дружба и любовь!​Там, там счастье ожидает​

​В пристань, пристань поскорей!​мой еще в ​

​Вот с тех ​твердил,​

​стезею​

​Смело, смело вслед за ​

​Глас мой внутренний ​Свод небес скрывала ​

​Смерть и ужас ​

​К нему челн ​

​злым!​Небеса мольбам моим ​

​Погрузиться был готов.​небес рекою,​

​Вдруг увидел - океан!​свой челн.​

​И надежды сладкой ​Постичь дух времени ​

​Кто хладен может ​С своей холодною ​

​Тому любви вовек ​


Они под звуком труб повиты...

​Аглаи томный взор,​Богов лишь равными ​

​А я, безумец, в ослепленьи​

​Но было всё ​

​часы отрад признанье,​ланит,​

​Ее пленительный и ​душа моя страдала,​

​И я коварную ​Но хлад презрения ​

​Тогда, жестокая, познаешь, как ужасно​кровь;​

​беспечной​стебля не найдет...​

​В уныние природу ​свалится,​

​Ах! скоро, скоро он красы ​С какой свирепостью ​и в бедности ​

​Пускай те в ​И всё на ​

​отдам.​Короны блеском ослепленны​

​на него, -​Когда от милой ​

​Желать чинов, кто славой волен,​

​И в скромный ​

​Тогда, тогда от службы​

​Приветные слова.​

​И мяса фунта ​Яств пышных не ​

​Вот всё, что украшает​

​Надежная подпруга​Любезные пистоли,​

​Их переплет не ​

​В мечтах, с пером в ​

​Ваш бедный друг ​


Отрывок из письма к А. М. Тевяшовой

​В сей хате ​Друзья! Прошу, спешите,​

​Нельзя ль на ​Сказал плутишко ей, -​И злобно так ​

​Пришла Дорида в ​

​к нам вкрался​к списку​Утомленная враждой,​

​Жизнь окончил в ​Рек тиран... еще мгновенье —​И сарматы побежали​

​Волны шумные народа,​лица...​Бой набата близ ​

​Лег на пышный ​

​И, дымясь в крови ​с трона​Вновь порадует покой!​

​Нет! не погублю себя.​


Партизаны

​Но как будто ​время,—​

​Сталь нанес — она сверкнула —​

​Прекращу свой век ​Иль в толпе ​

​Он невнятно прошептал.—​Проступал бесперестанно​

​Это Шуйский!.. Я пропал!..»​порога;​

​Он вселяет муки ​

​И вот призрак ​

​страсти;​нему скатился​

​Вот к окну ​

​сокровенный,​Быстро бросился назад;​

​Он страшится мрака ​к списку​

​Ее земля​

​твоя упилась​О сколько раз ​

​и игривый]​

​Но плодородная земля ​

​На тучных пажитях ​

​Ты для оратая ​

​оживленна,​Как будто вырвался ​

​Певец унылый миновал,​

​Залился колокольчик звонкой ​Прогнать с заботами ​

​И смутный сон ​Петра,​

​к списку​

​имеешь,​тебе, - и, право не в ​

​вия;​

​Устану ль плавать, - я летаю.​мной сравняться? -​

​Сюда, туда,​Возносит верх свой ​

​Шумят ручьи, ревет река;​Вкруг буря, град, и гром гремит,​

​народу.​Хранит в советах ​

​Чернят деяния героя.​страстей​

​Вотще коварство вкруг ​Муж добродетельный нам ​

​Благодаренье небесам​

​Мордвинов?​исполинов​

​Но нам ли ​Сей край свободы ​

​своей чредой:​

​мечом​От древних лет ​

​гражданской.​И стыд сраженных ​

​Так будет вождь, сквозь мрак времен,​Покрыта облаками ночи,​

​твердя,​Отчизны щит, гроза врагов,​

​И, страхом став для ​Совет опровергал льстецов​

​добра,​Которой славны на ​

​Они благотворили им​их сердцах​

​От бед спасали ​И в наши ​Героев мать, вина чудес,​

​Не ты ли ​

​И давит сильною ​Кто сей, украшенный венком,​

​великан,​

​ища свободных прав,​укоризны.​

​отчизны,​

​человека.​Постигнуть не хотят ​

​душой​объятьях сладострастья,​

​в роковое время​от души болтаю,​

​- «Да потому, что все дремали».​

​- «Должна быть страх ​умен.​

​спутник неразлучный;​обманчивой надежды,​

​Вотще в различные ​Так мило мне, как запах от ​

​позабуду про былое:​

​взор,​Небесное земному придавали:​

​журчащие блестели...​

​Терялся вдалеке чуть ​


Пегас Надутова весьма, весьма упрям...

​с любовию своей​

​Зеленый лес, и шум младых ​сладость?..​

​С такою быстротой ​В смятении горю, бледнею...​вдруг мое.​

​хлад струится,​Блажен, как бог, кто слух вперяет​И ты себя ​

​сограждан.​


Переводчику Андромахи

​Узнать потребность русских ​Будь просвещенья покровитель:​

​Неправосудье истреби.​свободной,​

​и словах,​Не блеск пустой ​царем.​

​царей.​Уже воспрянул дух ​

​Непроницаемою мглой;​ждет судьбина,​Довольно громозвучной славы​

​дела.​дланью,​

​светлоокой​

​На легком облаке ​

​Летит на снежный ​юных взоров​

​Румянцев, Миних и Суворов​тяжкий меч приемлет,​

​Пред нею отрок ​взглядом,​По сводам неба ​

​августа 1823 года​

​Ода на день ​сей​

​ночной,​

​И вылететь стремятся,​и к свободе​

​Роятся и кипят​

​Отрадою дыша,​На трепетных струях,​

​Луч месяца трепещет​


Поверь, я знаю уж, Дорида...

​Шумит река. Но войн​

​И шелест парусов,​По валу крепостному​

​Стоял солдат с ​Гуляя по лугам ​

​поделяться​

​Спешит излить восторг ​Душа волнуема восторгом ​

​И сердце как ​

​От белых ландышей ​

​приятно раздается​

​голубых;​

​душистых лип высоких,​к списку​

​На ужас гордых ​

​край родной,​тобою​

​к списку​Покажет им толк.​

​Разве нет штыков​Для потехи царя!​Квартируют полки​

​На призыв не ​

​не проснется -​своей угрюмой​

​С ранним утром ​урны.​

​вечных слез​И точно так ​

​никогда.​ожил вновь.​

​Я вспомнил первую ​

​Гостеприимные их нравы​

​Душе напомнили моей.​И - превыше моих сил!​

​собор?​Кудри волнами, небрежно,​

​Что в себе ​Как могу я, дерзновенный,​

​Вместо Венеры - вам.​

​Когда б вы ​На Ирине свой ​

​Средь ясных звезд ​Благословенья и — проклятья!..​

​Скончался он — и тихо приняла​поры державный Годунов,​

​К царю слетел ​

​И дел полезных ​во мне​

​Свое правление прославлю​И буду царствовать ​

​святую!​Терзай же, тайный глас, коль суждено,​

​думы:​


Повсюду вопли, стоны, крики...

​Полна уж чаша ​

​Невнятно повесть преступлений!..​тревожит,​

​может:​

​мне будет щит​И возвеличу блеск ​

​цвести​Лишь одному злодейству ​

​В душе, злодейством омраченной!​

​«О, заблуждение!— он возопил:—​страшный час,​

​—​Из глубины встревоженной ​

​Великому недоставало!..​

​Тут зрелся скиптр, корона там видна,​


Подблюдные песни

​Пред образом Спасителя, в углу,​шумящий.​В нее, гордясь, гляделся Кремль стеной​

​Альткирх​В оковы броня ​

​надежде,​облек себя!​

​Пошли войною на ​

​В счастье равным ​Иль прелестницы прекрасной​

​Накопивши, сохранять?​и суетиться​Я старался б ​

​Когда б смерть ​тогда всей силой​

​Если бы возможно ​власть Тобой,​

​Благий Отец! Се час приходит ​Слетит порой толпа ​

​Так и ко ​

​Кого с земли ​Любовь к общественному ​

​гроба сохранит​

​И слабый дар, как недруг тайный, взвесил,​

​смеяться.​

​В жару мечтать ​к списку​До царя далеко,​

​Ему шутка,​Аракчеев​

​Уж так худо ​Ядом потчуют с ​

​То дороги,​Заседатель,​

​За отвагу -​виноват.​

​нигде​

​Нас морочат​

​Стала наша мошна.​А теперь господа​

​Силой выручим мы ​

​И свобода​Будто с плетью ​

​кабалил,​

​И людями,​В тяжкой доле,​

​к списку​Варом.​

​Что его будут ​Где Магницкий молчит,​

​Не играют цари​Где наш князь-чудодей​

​постель​Ах, где те острова,​

​Судьями подвигам твоим ​народы!​Как витязь правды ​

​А дерзкое презренье ​миру счастье!​

​И мятежи и ​Везде иль жалобы, иль стоны,​

​И брошен собственной ​

​Афины взяв, Куршид-паша​И кровью греческой ​

​От бурь и ​

​на нас​Права народов и ​

​Ты разгадал потребность ​святой царя,​

​Идти вослед Екатерине,​року,​

​Умчался год твоей ​

​к списку​

​Ах, свершится ли моленье,​


Подгуляла я...

​Шутки в сторону, ей-ей! -​

​милых много,​

​свете позабыть,​

​юном цвете​

​к списку​

​Проснулися вздремавшие перуны,​

​знамена,​

​Их древней доблестью ​

​И, цепи сбросивши панического ​

​По манию твоей ​

​Надежда сограждан, России верный сын,​

​сем мире быстротечно;​

​aise!8​


Послание к Н.И.Гнедичу (Питомец важных муз...)

​baise6,​Чрез то теряю ​

​Что вас люблю ​

​слобод ушла с ​полки.​

​собора, на Майдане было ​Главную роль тайно ​

​станицы, которая входила в ​31 декабря 1706 ​

​голову предводителя казачьего ​практически вырубили двери ​

​от атакующих — и вскоре погиб. Как это случилось, точно неизвестно до ​одиннадцатью сохранившими ему ​18 (7 ст.ст.) июля 1708 года ​

​столицы.​казацкие старшины, прекрасно представлявшие себе, какая судьба ждет ​

​роковой стратегической ошибкой: азовская авантюра окончилась ​князя Василия Долгорукова, а распылил, направив часть на ​спорят, почему Кондратий, став атаманом Войска ​

​Булавина, хотя пока и ​булавинскими сподвижниками, большинство из которых ​лояльными Петру I ​

​примкнувшим беглым людом ​Памятник Кондратию Булавину ​

​назначенного командиром соединения ​полковника Шидловского — давнего противника Булавина. По мере продвижения ​подавление бунта отряд, в который вошли ​

​выросло до 20 ​на Хопре и ​

​на Дон в ​не приветствовалось запорожской ​

​года бунт вспыхнул ​Рудольфа Штерна, 1880-е гг. Долгое время считалось, что атаман погиб ​

​«Смерть атамана донских ​разогнать армию бунтующих, захватив свыше 200 ​

​быть предана вся ​бунтовщиков остановиться, поняв, что в ответ ​

​и беглых, и вскоре нападения ​в беглые даже ​

​его, не пощадив ни ​казаков и примкнувшей ​же укрылись от ​

​возвращении беглых.​

​действия солдат и ​каплей для донских ​

​в солдатах, а сельское хозяйство ​

​стекались в поисках ​в казну, а также сыскать ​

​главе своего войска. Иллюстрация художника Марка ​Кондратий Булавин, сумевший собрать под ​

​полка под командованием ​Поддерживать порядок на ​России, ведущей Северную войну. Ради этого он ​

​из книги «История или повествование ​промыслах и началась ​

​умение командовать людьми, потому что довольно ​против крымских татар, потом — в поход на ​

​двоих детей: дочь Галину и ​сыновей станичного атамана, жил подростком и ​сам Кондратий, стремясь подчеркнуть связь ​

​в походы, то, вероятно, он мог в ​

​одна: 16 (6 ст.ст.) июня 1671 года ​свет. Согласно наиболее распространенной ​

​из книги «История или повествование ​

​месте известного с ​единомышленника Булавина, что «Булавин истинно салтовец, из русских людей». «Салтовец» в данном случае ​восстания, хотя утверждать это ​

​станице Трехизбянской, которая к концу ​(расположен на территории ​

​легенда: в бумагах Поместного ​

​фамилия «Булавин» — всего лишь прозвище, полученное Афанасием, который якобы был ​столетия бежал из ​

​было написано сыграть ​Лубок с изображением ​

​роль: в результате подавления ​

​Донской области, хотя отдельные отряды ​вошло в повседневный ​

​центральной власти. И все-таки донской казак ​одной из существенных ​

​Петра I, в советской — с именами предводителей ​

​В дореволюционной России ​18 июля 1708 ​

​Кондратия и избавь ​

​маме руки.​очнулась. Ее первым движением ​

​ангелу, не знающему житейского ​даже резкий: «Смотри: одумайся, безумная!.. Когда ты увидишь ​

​много совсем не ​«Кони». Это были как ​

​в ту сторону, откуда слышался голос, тщетно стараясь разглядеть, кому он принадлежит. В некоторых редакциях ​от будущих страданий... Что, если я тебе ​

​ласковый голос: «Опомнись, не моли Господа ​— доктора решить не ​Надо сказать, что «Коня» был не первый ​

​1824 году. Уверяют, что ее рассказ, столь достойный внимания, был записан ее ​Сбылось предначертание, о котором Анастасия ​

​моя душевная искренняя, предсмертная благодарность.​его, как ты, мой милый, мой добрый и ​

​чувства — и она будет ​и поручаю тебе ​

​и поручи ему ​порукою, что Творец не ​

​выразить тебе. О, милый друг, как спасительно быть ​

​Подивись, мой друг, и в сию ​

​не взроптал во ​

​молись Богу. Он услышит твои ​

​и умереть смертию ​«вне категорий», было принято окончательно ​

​стали распространяться копии ​груди и сказал: «Слышишь, отец, оно не бьется ​

​священник Петр Мысловский ​

​о случившемся императора ​крепости — А.М.), что трое упали, прислал адъютанта, чтобы взяли другие ​ухом, вероятно от ушиба. Он сидел скорчившись, потому что провалился ​

​человека, присутствовавшего при казни ​разные восклицания (проклятия в адрес ​

​несчастных, которых вешали дважды ​и передано императору ​

​моих от преступных ​и перед самой ​

​них достойных верноподданных ​невинная кровь. Они, по дружбе своей ​

​общества, упрекал их в ​

​и совершенно успокоить ​это благодеяние, как не отречением ​

​набросано:​

​спрашивает, и мы всю ​меня Бог, и вслед за ​

​каземат № 17 Алексеевского равелина ​полномочия; «диктатором» был избран князь ​

​им. В противоположность Южному ​«убежденных» и уже через ​

​В начале 1823 ​не согласен с ​

​ты и за ​выпустили первый номер ​

​бывали литературные собрания, на которых возникла ​

​приобрел известность как ​«К временщику» и метило в ​

​время Рылеев много ​переехал в Петербург, сблизился с литературными ​

​в армии.В 1818 году ​Эти липы помнят​

​читают, и не задумываются ​посредственно плохо очень ​

​"Омский музей Кондратия ​Иллюстрации К.П. Белова к стихам ​

​наиболее интересные предметы ​предметов основного фонда​

​15, из них 1 ​Концертный зал​

​Никольский Казачий собор​века, окрашенного влиянием "модерна": столетняя история, стройный бельведер, резные наличники, высокие потолки, украшенные лепниной​

​групповых выставок .​РСФСР С.К. Белова (1937-1989) и внука В.М. Некрасова. Имеется небольшое, но постоянно растущее ​

​наследниками: пейзажи, исторические картины, оригиналы книжных иллюстраций, подготовительные эскизы, этюды с натуры. В личном архиве ​1991 года. Инициатором создания музея ​

​18 мая​эл. почта:​

​днесь гнетет!​унылу, погребальну!​

​Узри потоки слез ​

​Луна! любовников чувствительнейший друг!​

​И цвесть так ​Ужасно стены затрещали,​

​. . . . . . . . . . . . . . .​

​Когда, когда в свои ​в себя приходит;​

​И вот без ​Брат возвратится в ​

​«Поверь, то вздор, невестка, явный;​Давно уже взят ​

​То в гости ​Сребром и златом ​

​Вот пыли облака ​Беги за рощу ​

​Беги скорее, все в тревоге,​«Кто? Тятя ваш?..» Но замер голос,​

​унылый​

​Бежит чрез лес ​

​А муж твой ​издавна:​

​Пребудет тайной дело ​бременит.​

​Тебя убийство не ​

​Лишь только б ​И чем спасусь ​

​ветхие стук-стук!​

​лесной опушки;​

​Кой-где ворона прокричит​Чрез горы, долы, ручеечки!..​

​цветите...»​


Послание к Ф.

​Как муж зарыт ​При ручеечке, на лужку.​

​Жена грех тяжкий ​Ах! знать, уж небесами​

​Мучения терплю.​С тех пор, с тех пор ​

​Увы! За то жестоко​Узнал, что заблуждался,​

​Дон в море ​Страстьми не обладать​Любовь химерой звал,​

​И долго был ​В свою чреду ​несть.​

​Таков закон природы​хлопочет,​

​И в скорби ​В восторге утопаю,​

​Ряды рассеянных могил ​пил,​печальной​

​Люблю, уединясь, во мраке рощи ​Потухнут, догорев, и юная луна​человек!​

​Всё с новой ​

​Твои дела, защитник трона,​Такою славой осиянный,​Сразя французов, злобных, ярых,​

​Упала пред тобой ​

​Ты шел за ​боги?​

​Где царств надменный ​А кости их ​

​след?​Уже висевших над ​Как вдруг, герой, ты появился,​

​От честолюбия врага,​Скажи, что он Алкид ​

​бог хранить!​

​Царя и веру ​


Посол

​поражали,​составляют!»​

​отдать;​презирая,​

​В бою кровавом, исполинском,​спасеньи царства,​

​Врагов презрел ты ​превосходивших​

​Свершить над сонмом ​Пошел вперед - и гибель верну​

​явиться,​ярости мечтали​

​Бог наш защитник, покровитель,​Как счастлив я!​

​Украдкой ото всех ​

​мою и, глядя на меня,​

​Когда мне ласками ​с разговором, -​

​Как счастлив я!​Как счастлив я!​

​к списку​Друг человечества, или злодей,​

​Кто б ни ​оно ни светит,​

​Забыв все мира ​добредем!​

​Пойдем, Фролов, мы сей стезею ​Всё с прежней ​

​Коль в оборону ​грозит...​

​Всё в нашей ​


Приветствую тебя, отечество Вадима...

​Не трудно в ​

​Кто ж винен ​бедный,​

​И из печали ​

​в днях юных ​

​И чуждыми для ​


Прими, прими, святый Евгений...

​теперь главой​

​Быть может, хлад и мрак ​

​И сердце друга ​Товарищ юности, Фролов!​

​к списку​

​И угощай гостей​Живи, как жил всегда,​

​И в них ​Прими благодаренье,​

​И всех сердца ​к списку​

​меня?​будет биться​

​к списку​

​Что любим Наташей ​


Приятелю

​И нигде не ​

​Когда был потерян ​

​покидала​жизни мой!​

​Прижмем, вздохнем, о братья!​Ах! скоро ль съединенья​

​Давно уж нет ​И острый баснослов!​

​унылой!​друзей.​

​утрате​Отрады не сыщу!..​

​Меж тем как ​В объятьях красоты​

​Как скромник иль ​С ней взором ​

​сладость​Утехи и забавы;​

​Где шумный рой ​

​Епикурейцев чтитель!​час.​

​К тебе я ​


Прости, за славою летящий...

​к списку​

​Когда я буду ​лета,​

​В тревожном шуме ​Всё это оставляя,​

​его текли​

​И обольщений чуждый,​моей,​

​Цветущие сады,​

​Вслед кличет за ​Кумир младой души ​

​Со мною не ​

​Ленивым сном убил!​к списку​

​и люби;​Любовь и места ​

​морщины,​За ними старость ​

​За каждым вслед ​

​Лишь только в ​

​продолжился он!​Мгновенный призрак, легкий сон;​

​Своей богине повседневно.​

​Или несчастный мне ​

​жрец​


Пустыня

​Но, так сказать, себя забвенье​

​молчал - тому виной​мною так;​

​И никогда не ​

​союз я вечный,​

​изменил;​И он, как лед, холоден стал?​

​с колыбели​С сугубой ревностью ​

​В котором огнь ​Где жертвенник любви ​

​На лоно пламенных ​

​безопасный,​И под покровом ​

​седина,​

​Итак, доколе не промчалась​

​вспоминать​И всё напомнит ​

​онемеют,​Придут дни старости ​

​своей.​Считают блага жизни ​

​прельщаться​

​к списку​

​их тень новую ​час сойду в ​

​прорекли,​Вы с благосклонностью, вам сродной, им внемлите​

​нем дни свои ​

​В дому родительском ​

​сокровищ всей вселенной.​

​рой;​Олимпом кажется, где обитают боги;​

​слуг​земли?​

​мы с тобой ​

​Молил, чтоб при тебе ​

​лишь им скучал ​

​Иль тучных пажитьми ​

​моленьях скромных​

​Коль рок тебя ​

​К бессмертным прибегал ​

​домик скромный​

​из шумной и ​

​Где ты в ​Где ты мне ​

​слез,​

​любовью обитал,​

​Ах! я б теперь ​

​страдает!​Безумец, променять дерзнул на ​

​тоской!​

​В Пальмире Севера ​

​Опять, о Делия, завистливой судьбою​Всё трепещи, тиран! За зло и ​

​разъяренный!​

​до нищеты,​

​Твои дела тебя ​

​Как ни притворствуешь ​

​причины зла укрыть...​

​Отечество мое кто ​Иль Кассий, или Брут, иль враг царей ​

​от Каталины Рим...​без них - презренны,​

​Что пользы в ​

​На суд их ​

​Чем с низкими ​

​Что власть ужасная ​

​в себе не ​

​твоим пренебреженьем,​Из уст твоих ​

​И в грозном ​

​Взнесенный в важный ​

​коварный,​

​тяжких дум​

​Одни тревоги боевые.​

​твоя нужна,​

​Не христианин и ​

​И оскорбителям моим​

​Прощаешь ты врагам ​

​Одних прекрасных ощущений,​в силах ей,​

​Я не хочу ​

​Зачем, не понимаю я,​

​и без вас.​уж не раз:​

​1824 или 1825​

​Увы! моя отчизна страждет, –​

​Отрадна мне одна ​не умею.​

​я слаб,​

​с сим чувством ​Чужда моих суровых ​

​Полна душа твоя ​

​ее присвоить;​И исцеляют мой ​

​влить.​

​Твой милый взор, – твой взор волшебный​

​Ты посетить, мой друг, желала​огнем,​

​запылала снова​рокового​

​Мне снова возвратили ​целебный​

​Ты посетить, мой друг, желала​Полузавялый василек​

​счастья сердцем ожил,​

​Напрасно я себя ​Исполнились мои желанья,​

​дана в удел ​

​Но ах! Сей дар мне ​

​изображать,​

​ступить.​

​Прости, что воин дерзновенный,​

​его пиэсы видеть ​

​к списку​

​Теперь лишь только ​Врагов надменных всех​

​Из отческой земли​струями напояют,​

​край, где Дон и ​

​О их неистовых ​

​из нас о ​

​Повсюду расселил,​

​Россию бог карать ​к списку​

​упал!​

​И сабли над ​Ни казни, ни смерти и ​

​гнев!​любит​

​Их нет и ​

​Убейте! замучьте!— моя здесь могила!​

​захолустье и мертво ​

​Дебристую стену из ​

​тропинка пред ними:​

​сияет с небес ​

​сарматы;​

​Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит,​

​и дуб и ​

​ветви в лесу ​

​толпой,​«Сусанин!— вскричали,— что молишься богу?​

​совершила полкруга;​Рыдая, на лошадь Сусанин ​

​Покров и помощник ​

​матерью хилой?»​

​затеял? подумай, родной!​

​одном лишь побеге​

​Скажи, что Сусанин спасает ​Что гордые ляхи, по злобе своей,​

​тебя к этому ​

​За полночь... а ветер еще ​

​в двери тайком...​

​Царю молодому святой ​

​Все в дымной ​

​треском лучина горит.​гостями,​

​на стол постлана;​

​молодой.—​не видывал ночи,​

​Во всякое время ​

​«Деревня!— сарматам в ответ ​

​нас пробиться с ​

​Веди ж нас,— так будет тебе ​тебе не спасти!​

​снега;​зги!—​

​обитает​друзей!​

​О звезда-путеводитель!​

​И хоть челн ​

​поплыл!​

​Глас мне внутренний ​Только сей одной ​

​настал!​

​«Вот звезда-путеводитель! -​Долго, долго так ужасно​

​меня!​в сердце страстном​

​Ни конца страданьям ​

​Но напрасно: не внимали​челн в пучину​

​Дождь полил с ​

​трепетом, с печалью​В море бурное ​

​страстями​жизни человека,​

​холодным,​Как отчужденный, тосковать​

​нежность, -​

​Кого не победит ​

​отрадном упоеньи,​

​Корысти низкия трудом!​

​пылким чувством!​

​И робкое в ​И взгляды нежные, и жар ее ​

​я иметь сомненье!​

​Тогда бы менее ​

​очей моих упала,​

​не пламень страстный,​

​злу родит любовь!​

​Остынет младости кипящей ​

​И блага юности ​

​Твой взор и ​тучи мрачны,​

​Последний скоро лист ​

​Суровой осени рука!​

​цветочек;​

​Я с ним ​

​Коли фортуна наградила,​дарит​

​Колечка милой не ​

​его.​

​Пускай и лавры ​доволен,​

​к списку​

​Прошу я завернуть,​

​вас,​Хозяина-солдата -​

​Хлеб черный, да баранки,​

​часок,​Стенную черноту;​

​Две сабли - как стекло,​Заступа от неволи,​

​Любимейших лежит,​

​И странном сертуке,​

​свободе​

​час!​

​Всё горе потопить?​

​к списку​- «Напрасно унываешь, -​

​Почто неосторожно​

​муку,​

​Как вдруг Амур ​

​душой.​

​Долго ль, други, рабствовать нам.​

​Сабель, копий и мечей,​Смерть прибежище одно!» —​

​—​

​врат​С смертной бледностью ​

​грянул​

​Удалили страх — и он​

​Буйный Шуйский, голова!​Грозной местью гряну ​

​И встревоженную душу​

​Он воскликнул, ужаснувшись.—​

​Тяжкой ношею спадет».​«Не настало еще ​

​И убийцу нажидать».​

​моей груди!​

​На престоле, иль на ложе,​

​от мщенья!—​

​в Кремле;​чертога?..​

​Но исчезла у ​Укоризною горя,​

​Шорох — заскрыпела дверь!..​

​На лице пылают ​На чело к ​

​Самозванца стережет?..​Не убийца ль ​

​Вот идет... стоит... трепещет...​встал?​

​слонов​

​Досель раздертая [оратая] сохой поселянина​

​И кровью душа ​

​жребий твой несчастный]​

​Волнует ветерок прохладный ​

​земля твоя упилась]​

​ретивых ржаньем;​мед!​

​Дарами щедрыя природы ​свободней стал,​

​Едва заставу Петрограда​Извозчик ухарской предстал,​

​И расцветающей природы​

​дух унылый,​Оставив шумный град ​

​Всё то ж, что мало знать, иль вовсе ничего.​ногах оленьей не ​

​Но я скажу ​

​Ползет, во кольцы хвост ​

​Плыву, - коль плавать пожелаю!​

​всех дерзнет со ​

​по берегу пруда​Невозмутим, под небеса​

​Внизу несутся облака,​тумане мглистом:​

​Подпорой власти и ​

​Души возвышенной свободу​своей​

​Вотще неправый глас ​

​Гражданским мужеством дивит;​

​стран,​-​

​В совете бодрствует ​

​Один из дивных ​и двух Катонов.​

​Лишь Рим, вселенной властелин,​

​Зрел каждый век ​

​Под их убийственным ​

​и свободы?​Ничто пред доблестью ​

​гигантский​

​в очи -​

​порой,​

​И, юношам об них ​

​Победу, спутницу героев!​

​боях снискал​

​клевету врагов,​

​Один, как твердый страж ​

​порукой;​

​своим:​

​Не погасали в ​Презрев врагов, презрев обиды,​

​спасла​

​О доблесть, дар благих небес,​

​Неколебимых, благородных,​Стоит гранитною скалой​

​красотою?​

​Кто этот дивный ​

​И, в бурном мятеже ​

​И справедливые потомков ​

​На бедствия своей ​За угнетенную свободу ​

​судьбы,​

​И изнывать кипящею ​Нет, неспособен я в ​

​Я ль буду ​

​Я с вами ​

​свистали!»​

​Что, какова она?»​Скажу: блаженней всех, кто мене всех ​

​жизни он нам ​

​И, полные в душе ​к списку​

​немое​Но я не ​

​К устам уста, тонул во взоре ​

​в ночи​

​И струйки ручейка ​

​свой покров,​Где мы одни ​

​невнятный лепет,​любви и жизни ​

​памяти рисуется твоей​

​сам себя,​

​И бьется сердце ​По жилам смертный ​

​к списку​

​водвори -​

​Будь гражданин для ​

​века,​

​долг царей;​неблагородный -​

​Люби глас истины ​

​Свободу в мыслях ​

​делах искать;​Учись заране быть ​

​Смотри - в движеньи сонм ​святой.​

​лазурных​

​Твой век иная ​

​побед,​

​Ты любишь громкие ​

​К прекрасному коснувшись ​Но вдруг Минервы ​

​Царица тихо ниспускалась,​

​вослед​

​И искрится из ​

​Рассказам воинов седых.​То в длани ​

​Как луч, улыбка сорвалась:​

​Кого-то ищет жадным ​сладком упоеньи:​

​Николаевича,​

​к списку​

​Кто ж был ​

​Узнав в тиши ​

​Высокие мечты​

​И к правде ​

​волненьи,​

​С волненьем обычайным,​Луч месяца играет​

​Сердечной думы полн.​Душа моя давно.​

​Вокруг мгновенный трепет​

​Плыл месяц молодой;​

​Склоняясь над ружьем,​

​вечерком природой любоваться,​

​милыми от сердца ​

​Спешит восторженна!.. и ищет разделенья,​

​золотой!​

​жизни молодой,​

​прохладою несется​

​Уж нежная свирель ​

​Юнеют красотой цветочков ​

​И тень роскошная ​Май 1825​

​юных исполинов​Готовых пасть за ​

​Священный долг перед ​

​Декабрь 1824​

​Да Семеновский полк​

​мук?​

​Что ни свет, ни заря,​

​Квартируют полки.​

​моего​

​Но оно уж ​И в душе ​

​Шумной ветвию навис...​

​Вкруг печальной вьются ​

​В сей долине ​

​для сердец опасна​


Путешествие на Парнас

​Я не забуду ​Певец для счастья ​

​младость,​

​земляков,​Вы край далекий, край прекрасный​

​Мне же слишком, слишком трудно​И всех прелестей ​

​Милой образ красоты?​то достойно,​

​стих?​

​Курили фимиам​

​к списку​совершал​

​пустынной;​

​его дела​

​одного порока.​И с той ​

​надежды,​

​стране​О так! хоть станут проклинать ​

​правотой​страданья,​

​И кровь царевича ​

​глас угрюмый.​Не отгоню ужасной ​

​грудь:​порой​

​Везде равно меня ​Оно остановить не ​

​И общая любовь ​пути​

​Начнут торговлею везде ​его к народу;​

​усыпил​Глас совести, и веры, и закона.​Ему представился тот ​

​Тревожной оживлялось думой ​

​До сна ль, когда шептала совесть​сна​

​страшно блещет.​стенящий.​

​Кипящего народа гул ​брегами;​

​7 мая 1814​

​Исчезла храбрость, задрожал!​

​И, погруженный в сей ​Кругом в броню ​

​соединившись,​сладострастной,​

​провождать?​

​за замками,​

​Так почто ж ​

​дала,​

​закону,​

​Я бы стал ​к списку​

​Ему дана святая ​к списку​

​с ласковым приветом​

​Тот славы требует, не просит.​

​свет,​

​горит​

​Моя душа до ​

​мне строгий1 произнес​мы над ним ​

​с Державиным равняться.​на ус.​

​высоко,​Царь указ подмахнет.​

​Всех затеев​Велят вчетверо платить.​

​орлом​

​Иссушил, как сухарь:​

​Покривится из гроша:​За бумагу,​

​Без вины ты ​

​А уж правды ​

​попом​Их карманом​

​Стариною заживем.​отнято,​

​Мы посеем - они жнут,​Бедняками,​

​Кто же нас ​

​Будет рухлядью господ,​

​Всё в неволе,​Даром.​

​Обдает, как клопов,​Греч,​Танты.​

​до зари​Смыслу.​

​И летят под ​

​к списку​искусства:​

​С царями примирять ​

​Спеши ж, монарх, на подвиг свой,​

​вражды и страсти,​


Путь к счастию

​Не им доставить ​

​людей​

​Везде брожение умов,​

​законной,​внемля стону,​Костьми сынов удобрена​

​глас​О царь! Весь мир глядит ​

​не чужды​горя,​Ты понял долг ​

​Обетом связанный святым​Наперекор судьбе и ​

​Еще, о царь, в пучину лет​Подгорное​

​тобой!​

​у бога -​Есть на свете ​

​И всё в ​Ты милее в ​

​Весна 1821​удобрена!​

​Повсюду подняты свободы ​праха​

​-​Узрев тебя, любимец славы,​

​Паллады!​Le temps11 в ​je suis bien ​

​Блаженствую, quand je vous ​теперь унылы?​милы,​

​казаков и глав ​Иван Мазепа, выделивший Долгорукому слободские ​голову, и на кольях, строящегося храма Воскресенского ​

​и лазутчиков.​был атаманом Рыковской ​

​городской стеной.​отрезал и заспиртовал ​

​поджечь, по другой — покончил с собой, когда казаки уже ​укрыться в доме ​Булавин вместе с ​

​власти​им отряды бунтовщиков, дойдут до казацкой ​ему людей. Этим и воспользовались ​

​штурмовать Азов. Это оказалось его ​для отпора отряду ​

​до сих пор ​

​казачьих старшин. Они перестали поддерживать ​разнузданность, все чаще демонстрировавшиеся ​расправа над остававшимися ​

​шел к Дону, казаки Булавина с ​человек.​

​итоге под началом ​казаки под началом ​

​и отправленный на ​немцев», его войско быстро ​

​до Пристанского городка ​из Петербурга), а по пути ​

​(хотя это категорически ​В апреле 1708 ​

​«Нива» по рисунку художника ​укрылся на зиму.​Максимова, который сумел буквально ​

​тогда огню может ​

​не удалось уговорить ​вдохновил других казаков ​

​жестокости, в том, что они записывали ​и буквально вырезали ​началом полторы сотни ​

​человек. Но еще столько ​

​выполнения приказа о ​подлили и жесткие ​нет». Это стало последней ​

​Долгорукова. Русская армия нуждалась ​Донского, куда они традиционно ​Чтобы возвратить промыслы ​

​Кондратий Булавин во ​

​на открытое столкновение. Возглавил его сотник ​

​слобожанским казакам Изюмского ​

​первые всплески недовольства.​возможности для того, чтобы поддержать казну ​

​войскового атамана. Рисунок Александра Ригельмана ​сотни. Именно здесь, в Бахмуте, на местных соляных ​

​воинскому делу и ​свои первые походы ​

​женился — на Любови Провоторовой, которая подарила ему ​

​Трехизбянскому городку. Здесь, рядом с отцом, Кондратий Булавин, третий из четверых ​

​своего сына. А может быть, это сделал и ​

​с этим атаманом ​указывается и еще ​

​его появления на ​Верховой донской казак. Рисунок Александра Ригельмана ​

​1659 году на ​сподвижников, бахмутец Семен Кульбака, говорил, что-де слышал от ​будущий предводитель казачьего ​

​станичного атамана в ​

​семейство Булавиных, жителей Ливенского уезда ​походы. Но скорее всего, это лишь романтическая ​

​предводители. Есть версия, что и сама ​далеко не голытьбой. Отец его, Афанасий Булавин, в середине XVII ​

​Кондратий Булавин, которому на роду ​часть своих земель.​

​события сыграли трагическую ​бунтом в пределах ​

​Разин, несмотря на то, что имя его ​

​на Дону «казачью демократию» — в противовес усиливавшейся ​атаманом бунт стал ​

​именем гетмана Мазепы, предавшего своего покровителя ​петровского времени​ними».​

​Упокой, Господи, душу раба Твоего ​горле; щеки порозовели, и вскоре, проснувшись, мальчик протянул к ​

​— виселицу! Женщина вскликнула и ​

​ребенку, теперь еще такому ​снова услышала голос, более грозный и ​

​и предпоследняя комната. В ней сидело ​жизненному пути ее ​

​угодно страдания, лишь бы он, счастье моей жизни, остался жив!..» — взывала мать, с мольбой обращаясь ​его и тебя ​

​и услышала тихий ​был круп, не то дифтерит ​

​«Исторического вестника» под названием «Сон матери Рылеева».​жечь ей душу. Она умерла в ​

​К. Рылеев»​

​за все. Почтеннейшей Прасковье Васильевне ​иметь мужа, то ощастливит и ​

​нее свои христианские ​

​Нерукотворным образом Спасителя ​священника посещать тебя. Слушай советов его ​

​Христе. Ето дивное спокойствие ​таком утешительном спокойствии, что не могу ​утешал меня.​

​неисповедимые суды Непостижимого? Я ни разу ​тебя. За душу мою ​решили участь мою: я должен умереть ​

​участи пятерых декабристов, находившихся под следствием ​

​и друзей декабристов ​руку к своей ​

​как проще. Известно, что перед казнью ​казни, генералу предлагали известить ​впереди наружного рва ​

​кровь за правым ​Виктор Афанасьев). Но сохранился рассказ ​

​этим Рылееву приписывают ​из тех трех ​

​и важно), было ли переписано ​отвратят юных сограждан ​вечною благодарностью. Казни меня одного: я благословляю десницу, меня карающую, и Твое милосердие ​

​уверяет. Прошу Тебя, Государь, прости их: Ты приобретешь в ​примером; словом, я погубил их; через меня пролилась ​в Думу Северного ​

​искренность сего отречения ​я Его за ​письма рукой Рылеева ​

​нашего Отечества... Настенька про тебя ​милосердие нашего Монарха. Третьего дня обрадовал ​и заключен в ​

​Рылеев сложил свои ​на квартире Рылеева, всецело были созданы ​сразу в разряд ​очень высоко.​

​идеализировал. Пушкин, хоть и был ​январе 1825 года: «Благодарю тебя за ​и Александр Бестужев ​

​канцелярии. В доме Рылеева ​уголовной палаты и ​

​неслыханной дерзостью: оно было озаглавлено ​масонской ложе «Пламенеющая звезда». В это же ​

​Михайловне Тевяшевой. После женитьбы Рылеев ​время продолжал служить ​

​о нем.​книг, обличающих декабристское движение. Но их не ​

​Не читал терпимо ​Официальное название организации: Бюджетное учреждение культуры ​

​П. Ершова "Конёк-горбунок"​- книжная иллюстрация - 85 ед. хр.​

​809, из них 762 ​парковая 0,25га​

​Музей городского быта​

​места группового питания​образец стиля, свойственного началу ХХ ​после персональных и ​

​произведениями сына К.П. Белова - известного художника-"шестидесятника", заслуженного деятеля искусств ​художника России К.П. Белова, переданные музею его ​

​художника России К.П. Белова (1900-1988) открылся 29 марта ​по 3 октября​

​Проезд: От ж/д вокзала: авт. №№ 46, 51, 79, тролл. №№ 4, 12 до ост. "Голубой огонек"​

​том, что дух мой ​

​Хочу воспета песнь ​Услыши голос мой, исполненный стенанья,​к списку​

​цвесть розы стали,​

​храм,​. . . . . . . . . . . . . . .​

​я?​Но вот опять ​

​Затрепетала и замлела...​битвы славной​войне».​

​«Где брат? где брат? Где муж милый?..​ножнах гремят -​

​Вот вправо, влево - на мосток...​мой?»​

​Там конский топот, крик и гук.​«Он едет, дети! едет к нам...​Навстречу матери кричит.​

​Ее детей кружок ​Бежит преступница домой;​знать дано,​

​Так суждено творцом ​Откинь напрасную боязнь:​И сердце ужас ​

​- «Жена! - ей отвечает старый; -​На тяжкий пост, на бичеванья,​должна,​

​И в двери ​Со страхом вдоль ​

​средь долины,​кочки,​Растите долго и ​

​высоко,​в леску,​

​к списку​Страданиям моим!..​

​Крушуся и вздыхаю,​Стрелой любви пронзил!​

​я.​Я думать перестал.​

​уж много​

​Мечтал я - как возможно​Я прежде надсмехался,​

​Могуществу любви​

​Утехи и напасти​

​Всяк должен цепи ​Но должен полюбить.​Кто сколько ни ​

​Томлюсь, грущу, скую​

​стою,​мне всё напоминает:​

​И я блаженствовал, и я отраду ​

​в душе своей ​

​уныла и бледна, -​златого Феба​

​Что ты великий ​

​будут в век​Пришел, Кутузов, в лучший свет!​оков.​

​Но ты, сразя ее врагов,​Кичлива, гордая Варшава​

​полей!​


Резвой Наташе

​Кого страшились земны ​

​Ты сих, Кутузов, дел творитель!​срам!​

​Сразил врагов - и где их ​его от бед,​

​нога;​

​Вселенная давно страдала​

​ангел пред тобой,​Дотоль их будет ​славян потомки​

​Где россы галлов ​

​«Столицы царств не ​

​Решился ты Москву ​Врагов все силы ​

​Бородинском,​И, мня лишь о ​

​царей!​

​Давно уж всех ​Определил творец тебе​

​вперед!​в стан успел ​

​Уж в злобной ​должну дань;​

​можно​Как счастлив я, когда вдруг осторожно,​

​Ты тихо жмешь ​тебя,​ко мне ты ​

​Поешь иль песенку, или романс унылый, -​


Рогнеда

​Твоею милою, любезной красотою...​

​жребий не м.​порфире,​

​-----​блестит и как ​

​Авось отрадой насладимся,​

​Авось до счастья ​

​Мой друг! от горя отдыхать.​рок устанет​

​его,​Мне скорой гибелью ​

​деле, друг бесценный,​очами,​

​Счастливцев двух, а много - пять!​Взгляну ль, мой друг, на мир сей ​

​услаждать​

​И чашу зол ​

​Почто ж, мой друг, нам тратить время​

​Уж над моей ​нас!​

​Утишь душевное страданье​

​ревнитель,​Лето 1821​

​Люби, как любишь ныне,​сени​

​За ласковый прием​В своем уединенье,​

​Любезным нравом восхищает​моя?​

​Оно рваться из ​

​Долго ль сердце ​для меня!​

​Помогай мне заблуждаться,​

​мною​

​направляла,​Ты одна не ​

​Ты вожатый в ​Друг друга заключим?​

​вас_!​вести​

​Сатирик тороватый​

​И с лирою ​

​В кругу своих ​Я мыслю об ​

​И ах! душе стесненной​И друга, может, ты!..​

​грудях!​видом,​

​Одною из цирцей,​И слов коварных ​

​своих​И радостей домов,​

​Не знающий бремен,​Беседовать в сей ​

​Певец мой дорогой!​Лето 1821​

​уединеньи,​

​В мои младые ​За чародейкой вслед!​

​И родственной любви!​Где б дни ​

​Где, горя, и сует,​

​И мир души ​Краса благой природы,​

​глуши,​

​пленится!​Нет, нет! тому вовек​

​годы​не губи.​

​Живи в веселье ​

​думы,​Чело покроют всё ​

​Мечты, утехи с наслажденьем.​

​А юность, друг, стрелы быстрей​Мечтам, мой друг, как не теперь, -​

​Лишь только б ​Но пусть по-твоему - мечтанье,​

​Отныне жертву приносить​ни было... счастливый​

​Так, друг мой, так, и я стал ​тобой;​

​Что ж я ​

​Коль дорожишь ты ​Любовь и дружество, конечно,​

​С кем дружества ​И ничему не ​

​все чувства онемели​Что твой сопутник ​

​Не перестанет никогда​приносимый,​

​Светильник дружбы угасает,​

​прекрасной​Мой друг, в свой домик ​

​манят​На наших кудрях ​

​облегчать...​О милых будет ​

​ослабеют...​К утехам чувства ​

​для любви;​В цветущей юности ​

​за химеру​Красою милых не ​

​Острогожск​

​В жилище мрачном ​То пусть сей ​

​мне сего не ​мольбы усердны воссылать;​

​нею же в ​

​Делией своей соединясь,​

​Не соглашуся взять ​себя сует крылатых ​

​убогий​блещуща толпа наемных ​

​из разных стран ​Иль будем боле ​

​я;​

​Об скромной бедности ​честей,​

​богов в своих ​им фимиам курил,​

​Почто, о Делия! с коленопреклоненьем​

​Нечаянно в твой ​

​Ах! скоро ли опять ​негу я вкушал...​

​я произнес!​

​первый раз, с потоком сладких ​б твоей с ​

​расстался?​Где сердце юное ​

​Жилище радостей - твой дом уединенный,​

​Питая мрачный дух ​унылою душой​

​к списку​

​и сохранит тебя,​

​Народ тиранствами ужасен ​Налогом тягостным довел ​

​души не утаишь.​

​несчастном ослепленьи,​От взора общего ​

​прославить,​Тиран, вострепещи! родиться может он.​

​За то, что им спасен ​Сеян! и самые цари ​

​прямых,​сограждан взора,​

​в безвестности простой,​славы?​

​И горд, что чувств твоих ​Могу ль унизиться ​

​дорожу, подлец;​

​дерзаешь​страны своей,​

​Надменный временщик, и подлый и ​

​Душа в волненьи ​

​война,​

​Мне не любовь ​Движеньями души владею​

​нежным​мнений.​

​всегда​Я отвечать не ​

​к списку​шутя,​

​Я без обеда ​Я то заметил ​

​жаждет.​

​на ум:​

​иные:​

​Прощать обид я ​

​Лишь временно кажусь ​Я не знаком ​

​моих чужда,​не стоит.​

​Я не могу ​счастье​

​В взволнованную душу ​болезнью роковой.​

​к списку​И крылья опалив ​

​И в сердце ​С одра недуга ​

​Сие вниманье, милый друг,​

​Хотела ты покой ​болезнью роковой,​

​Вновь воскресает - ночью хладной​Я вновь для ​

​ты.​

​к списку​

​Не лира мне ​излиять!​

​Оттенки нежные страстей ​

​Без дарования осмелился ​

​к списку​

​Теперь же из ​

​Начало августа 1821​

​Разбойника славнейшего набег...​

​Благодаря творцу, Россия покорила​наездники толпами​

​И их холодными ​

​Давно ль сей ​злых,​

​Кто не слыхал ​странах ее обширных​

​прах, стеная,​

​спасла Михаила!​весь в язвах ​

​«Умри же!— сарматы герою вскричали,​за правое дело!​

​Умрешь под мечами!» — «Не страшен ваш ​

​отчизну с младенчества ​нашли:​

​«Туда, куда нужно!— Сусанин сказал.—​

​Всё в том ​

​самой земли,​И вдруг пропадает ​

​Уж солнце высоко ​

​идут в молчаньи ​мороза,​

​Стоят не шелохнясь ​

​И солнце сквозь ​Оставив деревню шумящей ​

​Проснулись сарматы — злодеи царя.​

​Луна между тем ​русское племя!»​

​погибнуть, родимые, вам:​

​сестрою и с ​

​— «Но что ты ​Скажи, что спасенье в ​

​Москве угрожают!​Скажи Михаилу, чтоб скрылся скорей,​

​«Приводит сам бог ​

​ненастной порою?​

​Сусанин поднялся и ​углу у иконы​

​лавкам сарматы.​

​Уныло и с ​и щи пред ​

​Вот скатерть простая ​

​Вошед, проворчал так сармат ​Такой я проклятой ​

​За мною! в ворота!— избушечка эта​за елью?»​

​Заставил всю ночь ​не минует!..​

​Но тем Михаила ​

​тонем в сугробинах ​нас?.. не видно ни ​

​Там с надеждой ​И в объятия ​

​предо мной!​со мной;​

​Я с отважностью ​Я послушал, что так лестно​

​челн:​

​Бед твоих конец ​Я увидел, там взошла!​

​отрады я!​

​Свет отрадный от ​

​И с надеждой ​посылали,​

​богов.​

​Каждый миг мой ​Весь покрывшись... засверкал!​

​И я с ​

​мечтами​

​Пылкой юности с ​Старайтесь разгадать цель ​

​Заплатимте тому презрением ​мире сиротою,​И чувств нелицемерна ​

​к списку​

​И, страсти пламенной в ​искусством,​

​И нежной страсти ​крови,​

​боренье,​

​Но мог ли ​я изменницу узнал,​

​Завеса наконец с ​И на очах ​

​Под старость к ​дланью Крона хладной​

​и злой​злачны, -​

​Угрюмый Аквилон нагонит ​благоухать;​

​рвет листочек​Смотри, о Делия, как вянет сей ​

​-​моей блестит.​

​Колечко счастье мне ​

​царство всей вселенной​

​Тот верно счастливей ​

​поле страх наносит,​Колечком буду я ​

​От скуки заглянуть.​В Вежайцы, ради дружбы,​

​Желает кто из ​от брата,​

​На полдень - щи с сметанкой,​

​Меня вы под ​Вот всё, что прикрывает​

​Ружье - подарок друга,​блестит.​

​рядом​

​Для смеха сотворенном​За коим на ​

​Весельем в добрый ​И в пунше, и в веселье​

​Еще красы своей».​Сей язвы исцелить?»​

​Промолвила в слезах. -​

​Узрев сей язвы ​

​Намнясь наедине.​

​Жаждут мира все ​к списку​

​Пал на камни, и, при стуках​

​«Всё погибло! нет спасенья,​

​Храбрый Шуйский впереди ​Изо всех кремлевских ​

​одра воспрянул​Вдруг среди безмолвья ​

​Смолк. Преступные надежды​

​на плахе,​римлян;​

​рекой —​

​я?—​

​бремя​Выпал поднятый кинжал.​

​Во дворце, как средь могилы,​Быть ему в ​

​Друг ему — один кинжал!​«Не укроюсь я ​

​В час спокойствия ​

​Притаясь в углу ​

​царя!..​О, молю! избавь от взгляда...​

​кто-то бродит​

​Лжедимитрий там стоит;​

​луч​

​Над стезею потаенной​

​взгляд!​кинжал!..​

​Дыбом черный волос ​

​Иль зубы белые ​

​Земля прекрасная]​

​сраженных утучнилась​Напоминают нам про ​

​[Необозримые, златящиеся нивы​[Но кровью тучная ​

​Всегда оглашены коней ​млеко и чистый ​

​к списку​И я дышать ​твой поскакал...​

​- и с тройкой​

​и свободы,​Чтоб оживить и ​

​Пора, младый певец, пора,​

​всего -​Коль быстроты в ​

​мне дела,​Услышав то, Змия​

​творен, не наделил?​«Ну, кто из тварей ​

​Гусь, ходя с важностью ​Эльбрус, кавказских гор краса,​

​свистом,​Седой Эльбрус в ​

​везде​

​им,​В безумной дерзости ​

​на выю.​Россию​

​От них, для блага русских ​

​роптать на провиденье ​мужей​

​стране родной,​И Брутов двух ​

​было Цицеронов?..​

​Увы, Аттил, Наполеонов​народы;​

​К вреду законов ​

​-​Но подвиг воина ​

​И путникам заблещет ​

​Как полная луна ​

​Прославят подвиги вождя,​приковал​

​Велик, кто честь в ​И вопль и ​

​и Долгорукой:​Была народных благ ​

​Любовь к согражданам ​В изгнании, в чужих краях​

​Одушевленные тобой,​От Каталины Рим ​

​сила душ свободных,​

​Не ты ль, о мужество граждан,​

​горделивость,​И весь сияет ​

​к списку​

​объятьях праздной неги​

​свой позор​взор​

​для будущей борьбы​Пусть юноши, своей не разгадав ​

​младой​Переродившихся славян?​

​к списку​Порука мне - ваш милый взор;​

​быть: ведь вовсе не ​

​играли;​Я уважаю ум, - но, истиной пленен,​

​Пусть будет в ​

​царем своим​невинной красоты.​

​И наслаждение сие ​

​Не знаю, милая, как ты,​

​пылких млели,​И что-то прелестям твоим ​

​глядел из облаков,​Распростирала ночь туманный ​

​трепет, -​И струй его ​

​Вкушали с жаждою ​

​Еще ли в ​

​Не помню вовсе ​

​Уста немеют, взор мрачится,​И восхищается тобой.​

​и цари».​В чертогах мудрость ​

​человека,​

​Старайся дух постигнуть ​Оно есть первый ​

​И рабства дух ​в сердцах.​

​Дай просвещенные уставы,​Его любви в ​

​Люби народ, чти власть закона,​Смотри - в волнении народы,​

​Неправды с правдою ​

​Затмится свод небес ​

​Грозою шумной протекла;​Довольно лавров и ​

​бранью,​

​Огнем божественным полна.​

​Прелестным правнуком своим;​и побед.​

​Он за Ермоловым ​ум,​

​То, трепеща в восторге, внемлет​резвясь,​

​устен царицы мудрой,​

​Екатерины тень парит!​

​Я вижу в ​великого князя Александра ​

​Державин молодой.​Рек воин молодой.​

​Свое предназначенье​

​и роятся​волнует кровь​

​Грудь юного в ​очах.​

​На воине младом.​

​И бродит, неспокоен.​

​Томится чем-то дивным​Стан стройный обхватил.​

​По небу голубому​Вечернею порою,​

​И с ними ​Как сладко с ​

​красе твоей​Любуяся весны улыбкой ​

​Всё обновляется для ​Порою аромат с ​

​на крыльях золотых.​

​Холмы, покрытые муравкой молодою,​

​резвящийся, гремящий ручеек,​Отец Столыпин, дед Мордвинов.​

​Пусть в сонме ​увидят​

​Не убивай себя: ты мать;​Слава!​

​На тирана-подлеца?​Чтоб избавиться от ​Ни свет, ни заря,​

​Вдоль Фонтанки-реки​

​И друг сердца ​

​думой;​


Свитезянка

​тоской хожу​плачевный​

​роз​к списку​

​И так же ​Моей Матильды несравненной​

​сердце радость,​Я вспомнил пламенную ​

​Я вспомнил добрых ​Волшебной сладостью речей​

​изобразил;​Колебанье груди снежной​

​пристойно​Мне ль представить ​

​Написал чтобы я ​

​То, верно б, греки​совершал​

​Там, где убийство тиран ​К Кирилловой обители ​

​И загремели за ​

​И враг лишь ​вежды.​

​И вдруг, на глас святой ​

​же в родной ​Потомка позднего заставлю.​

​Святою мудростью и ​Не утомлюся от ​

​с души пятно​И слышу сердца ​

​мольбы!​Не раздирай страдальческую ​

​Влачится вслед — и шепчет мне ​глуши​

​Добро творю,— но ропота души​

​Зря благоденствие отчизны,​

​Полезному открою все ​

​свободу.​Пролью с высот ​Навек сном непробудным ​

​в сердце глас,​своей угрюмой.​

​Пред ним прошедшее, как смутный сон,​тиши:​

​Увы! лишь добродетели и ​В очах страдальца ​

​На ложе бодрствует ​и вдоль брегов​

​Катилась тихо меж ​

​запылал.​

​явилась,​

​опасны мне,​им решившись,​

​Краса с умом ​Тая в неге ​В пирах время ​

​К чему злато ​

​нельзя,​

​Чтоб еще пожить ​И по общему ​

​продлить,​

​восставит.​прославит:​

​делаюсь поэтом.​С улыбкою и ​

​завсегда поэт,​порой теснится целый ​

​Мой друг! Недаром в юноше ​угоду не повесил.​

​Хоть Пушкин суд ​за то и ​Твердит, что может он ​

​Так мотай себе ​

​А до бога ​Он царя подстрекнет,​

​упаси!​Лишь за воду​

​А под царским ​Нас поборами царь​

​душа​Прежде сторожу плати,​

​Судьи глухи,​

​судам.​И с приходским ​

​И обманом​


Седой Кавказ, краса природы...

​На раздолье​

​А что силой ​

​с нас дерут,​И над нами,​

​торговать?​


Сердце человеческое

​народ​стороне:​

​кабак​Где Сперанский попов​

​Где не думает ​Не боится когтей​

​Где с зари ​Не дает карачун​Где читают Pucelle,​

​собственные чувства,​

​Страшись коварных душ ​


Смерть Ермака

​и святой -​

​власти.​Не частных лиц ​

​царей -​

​Равно ужасны для ​непреклонный.​

​Власть незаконная с ​Эллады жен не ​

​Земля потомков Фемистокла​Лишь Александров может ​

​нужды.​Для сердца твоего ​

​И, к благу общему ​

​Послом небес, как был доныне.​

​пороку.​еще пора,​

​любимцев славы!​

​17 октября 1818​Вечно, вечно быть с ​

​Я давно прошу ​

​Тебя, друг мой, не любить.​

​разлучиться​Ангел несравненный мой!​

​Тебя все ратники, тебя победы ждут...​И трупами врагов ​

​потомков Фемистокла​

​Воскреснет Греция из ​Помчатся грозные полки ​

​Ты, гений северных дружин!​Наперсник Марса и ​

​embrassement!10​Как от того ​

​мною - мне приятно;​Pourquoi3 же вы ​

​Je vous assure1, что вы мне ​

​Около 40 тыс ​подавлении восстания сыграл ​

​отрубил и ему ​племянником Кондрата Булавина, выполняли функции разведчиков ​

​Брат Булавина и ​за ногу над ​

​доставили в Азов, где гарнизонный лекарь ​камышом и собираются ​

​неравными, Булавин вынужден был ​окружили дом, где жил Кондратий ​

​выступил против центральной ​

​Долгорукова, успешно разгромившие встреченные ​не было верных ​

​2000 человек отправился ​серьезные силы, не объединил их ​

​Исследователи Булавинского бунта ​

​готовые жить грабежами, оттолкнули от Кондратия ​задушили. Эти жестокость и ​

​Донского. Этому предшествовала жестокая ​Пока отряд Долгорукова ​

​полковника Юрия Долгорукова) оказалось свыше 32000 ​другие подразделения, и в конечном ​

​в Москве, так и слободские ​численность поначалу имел ​

​«бояр, да прибыльщиков и ​люди. В итоге, когда Булавин дошел ​

​Сечи и приказами ​

​низовые запорожские казаки ​взять​

​году». Гравюра из журнала ​

​сечь, где он и ​руководством атамана Лукьяна ​

​новые войска и ​начались повсеместно. Даже казачьим старшинам ​

​Неожиданный успех булавинцев ​

​обвиняли в чрезмерной ​отряда Юрия Долгорукова ​

​Булавин. Именно под его ​

​вернуть около 3000 ​в методах ради ​

​свои давние вольности. Масла в огонь ​

​«С Дона выдачи ​отряд полковника Юрия ​

​из области Войска ​вами за правду», 1989 г.​

​изюмцев от солеварен.​стало настоящим вызовом, и они решились ​

​их было поручено ​

​дохода казаков — солеварение, что и провоцирует ​

​I изыскивает все ​

​Одежда и регалии ​1700-х — сотником Бахмутской казачьей ​

​отца склонность к ​

​донскими казаками в ​ранних лет. Здесь он впервые ​

​Но вернемся к ​

​смерти днем рождения ​действительно ходил вместе ​

​с этой датой ​

​рождения Кондратия Булавина, остается и дата ​

​Черкасска.​слободского казацкого полка», который основали в ​

​один из его ​появился на свет ​

​Булавина стал пост ​середины XVI века ​

​раз ходил в ​выбился в казацкие ​

​земляков, от рождения был ​

​войсками, XVIII в.​прежнюю независимость, но и заметную ​

​донских казаков эти ​смерти. Бунт, который он возглавил, так и остался ​

​знаменитым, как Мазепа или ​

​как попытку создать ​империи возмущенный этим ​

​один ряд с ​

​крупных казацких восстаний ​«идут вслед за ​

​дано покаяние.​

​болезненный свист в ​приподнялся, и она увидела ​

​от других, будет уже поздно!.. Лучше покорись, не проси жизни ​

​о чем-то. Тут Анастасия Матвеевна ​

​на службе. Но вот уже ​

​Матвеевну по предстоящему ​выздоровлении!…— Да... да... буду... буду... все... все отдам... приму сама какие ​

​хочет Он избавить ​

​выживет. Мать молилась, как никогда. Забылась в изнеможении ​три года, он заболел, не то это ​

​в январском номере ​которое должно было ​

​Твой истинный друг ​выразить чувств моих. Бог тебя наградит ​

​жизни, и когда будет ​


Сон

​воспитана при тебе. Старайся перелить в ​

​Настиньку благословляю мысленно ​религии. Я просил нашего ​

​я умираю во ​

​нашею малюткою, я нахожусь в ​Дух Святый дивно ​

​безрассудно и грешно. Нам ли постигнуть ​воле Всемогущего, и он утешит ​

​«Бог и Государь ​

​приведено, но необходимо пояснить, что решение об ​в кругу родных ​

​к Рылееву, тот приложил его ​

​в Царском Селе, и генерал поступил ​


Счастливая перемена

​немедленно исполнено». По рассказу свидетелей ​

​(пологая земляная насыпь ​окровавленная бровь и ​

​своей книге и ​время казни, вероятно, из-за тяжести кандалов. В связи с ​

​Рылеев был одним ​не так уж ​

​и казнь навсегда ​

​милосердие обяжет их ​меня в том ​

​них самым гибельным ​всех; я, с самого вступления ​

​чистосердечно и торжественно; но чтобы запечатлеть ​

​с Творцом моим. Чем же возблагодарю ​

​Императора». На обороте этого ​тебе белье... Наставь меня, друг мой, как благодарить Отца ​

​Михайловна писала мужу: «Друг мой! не знаю, какими чувствами, словами изъяснить непостижимое ​он был арестован ​

​действий декабристов. Перед 14 декабря ​

​Северного общества, собрания которого происходили ​общество, образовавшееся из «Союза общественного благоденствия». Он был принят ​«Дум», чтением которых тяготился, поэму его ставил ​

​племяннике Мазепы, которого поэт романтически ​из Михайловского в ​

​году Кондратий Рылеев ​службу Российско-американской компании правителем ​

​от дворянства заседателем ​стихотворений поразило современников ​

​словесности и к ​любви, женился на Наталье ​

​Россию Рылеев недолгое ​

​— после 14 декабря? Один из главных, Рылеев, пережил, за гранью ареста, глубочайшее покаяние, и в эту, номинально «декабристскую, дату стоит, верно, вспомнить прежде всего ​вышел целый ряд ​

​хорошо хорошо нормально ​А.М. Горького "Дело Артамоновых"​

​Иллюстрации К.П. Белова к сказке ​- графика - 226 ед. хр.​

​архив​фондохранилищ 15,1м​

​стиля "модерн"​

​Клубное объединение "Рисовальные понедельники"​плане - единственный в Омске ​

​графиков, поступивших в музей ​коллекция музея пополнилась ​

​составляют произведения народного ​Омский музей народного ​

​c 9 сентября ​

​Белова​Что слезы из ​

​Познало бы о ​


Так за мечтою легкокрылой...

​незвонкую, печальну,​зеленый луг!​

​был глубоко...​На той земле ​

​Затрясся в основанье ​

​. . . . . . . . . . . . . . .​Когда дождуся мужа ​

​«Где он? где труп? где мой супруг?..»​


Тише, тише, ветерочек...

​побледнела,​

​И невредимый с ​Погиб несчастный на ​

​«Невестка, здравствуй!.. Где же брат?»​

​И в золотых ​Вот едут, скачут вороные,​

​едут в терем ​

​по дороге...​Не знает, что сказать детям...​

​тятя, тятя милый?» -​

​свой.​Таким довольная ответом,​

​Одним мужьям то ​

​преступной казнь.​покое,​

​достойной кары,​

​меня!..»​готова я,​

​Что делать бедная ​-​

​Окровавл_е_нная бежит​

​Темно и хладно ​Чрез пни, суки и через ​

​растите,​

​«Растите так вы ​

​И погребла его ​Свою судьбу смягчать.​

​И шутит, и смеется​лью,​

​глубоко​

​На свой рассудок ​


Тоска

​так строго​Но ах! с тех пор ​

​Я слабым называл.​

​крови.​

​верил прежде​Любовной испытать,​

​годы​не хочет,​

​к списку​вздыхаю,​

​Коль пред тобой ​Здесь о превратности ​

​восторгам предавался,​И чувства пылкие ​

​В ночи появится ​Когда вечерние лучи ​мире отзываться,​

​Из века паче ​

​венчанный,​Извел из тягостных ​

​От ига злобна, алчна галла,​

​крылах.​С венчанных храбростью ​

​бич людей,​нам!​

​Навек кичливому во ​тобою,​

​Что ты спасешь ​У краю гибели ​

​Исчадье ада, не герой!​

​Что он есть ​

​будут громки,​И что доколь ​

​Тарутин, Красный доказали,​возмог сказать:​

​сражаясь,​возлагая,​

​На страшном поле ​

​уповал,​

​Ужасный гнев царя ​Грехами, гнусностью своей​

​Но казнь ужасну, беспримерну​

​И ощупью пошел ​Но ты лишь ​

​Уже враги торжествовали,​Прими от сердца ​

​так счастливым быть ​Как счастлив я!​

​Как счастлив я, когда своей рукою​

​Из взора моего, сколь я люблю ​Иль обратишься вдруг ​

​звуками гитары съединя,​Когда любуюся я, глядя на тебя,​

​Ах! и тебя сей ​вретище, иль властелин в ​

​Коль телескоп хорош, - приметит.​Как солнце ни ​

​Боярский, Норов, я и ты,​

​Но вместе чур! рука с рукою!​

​и мой настанет,​

​Тогда меня и ​

​Ударов тяжесть всю ​и разъяренный​

​И в самом ​

​С закрытыми идя ​приметно​

​извлекать?​Свое мы горе ​

​бремя​

​Махает острою косой!​

​Быть может, ярою судьбою​Что ожидает завтра ​

​своей строкой​Поборник правды и ​

​Бердяевкой своей1​Труда.​

​В своей укромной ​слагает​

​Наш хлебосол–мудрец,​цветет,​Когда будешь ты ​

​Скоро ль, скоро ль перестанет​

​глас?​Скоро час и ​

​Несчастливца утешай!​и впредь со ​

​Ты, ты челн мой ​тобой.​

​О надежда! ты мой гений!​объятья​

​Нет радостей _без ​А мне, а мне и ​

​Наш друг замысловатый,​Увы! в стране чужой​

​Беспечно проведенных​

​В безмолвной тишине,​

​влачу,​

​страсти​

​Забыл всё на ​Идешь с смиренным ​

​Где ты подчас, пленившись​Прелестных дев любви​

​Сулят из глаз ​Кофейниц, тротуаров​

​Дев красных обожатель,​С тобой, с тобой желаю​

​Прямой всего ценитель,​Средь дружеских бесед.​

​Он мне в ​

​забот,​Советам не внимая,​

​нежной​Без прихотливой нужды;​

​Страны благословенной,—​воды,​

​Итак простите вы:​

​Будя в немой ​Кто славой не ​

​Под знамена свободы!​

​Чтоб я младые ​

​И даром время ​время,​

​Встревожат сердце мрачны ​

​нею и кручины,​

​с ней​наслаждаться;​

​же предаваться​Я буду счастлив, хоть неволен,​

​всего созданья!​

​неизменно​

​И что бы ​

​. . . . . . . . . . . . . . . . .​Как уличаем я ​

​достоин.​будь покоен,​

​сохраню​уж заключил​

​я, как прежде был,​

​Иль в нем ​И из чего, скажи, ты взял,​

​навсегда, -​Тем сердцем дружбе ​

​Напрасно думаешь, что там​Спеши с Доридою ​

​сулят -​Прелестниц юных нас ​

​показалась​В объятьях нежных ​

​время​Все нервы наши ​

​в крови,​


Триолет Наташе

​И сердце бьется ​

​следовать примеру​Пусть мудрецы все ​

​земных,​

​себя.​

​безжалостной Мегеры,​на земли,​

​Но если Парки ​Дерзаю к вам ​

​И вместе с ​

​Но только с ​нем проведенный,​

​Он гонит от ​


Ты желаешь, друг прелестный...

​С тобой мне, Делия, и домик мой ​

​Ни в злате ​Огромны глыбы гор ​

​мне тучны?​

​всегда с тобою ​с обширными лугами? -​

​Иль Крезовых богатств, иль славы и ​Дерзал ли у ​

​Почто на алтарях ​

​к списку​друг!​

​восторгами считал!..​Где сладострастие и ​

​Несмелым голосом _люблю_ ​Где в жизни ​

​Но в хижине ​Почто, о Делия! с тобою я ​

​мою питает,​

​неги и отрад,​несчастный,​

​Опять, опять один с ​


Ты знаешь Фирса чудака...

​произнесет потомство!​От справедливой мзды ​

​Тогда вострепещи, о временщик надменный!​его свободу,​

​Но свойства злобные ​Ты заблуждаешься в ​

​мыслишь, может быть,​я потщусь того ​

​рока злого?​


Ты разленился уж некстати...

​- сам он чтим​Не сан, не род - одни достоинства почтенны;​

​Когда во мне, когда нет доблестей ​

​Себя, для строгого своих ​Ах! лучше скрыть себя ​

​звук твоей мгновенной ​тебя гляжу​

​тобой уничиженьем!​Твоим вниманием не ​

​взирать с презрением ​Неистовый тиран родной ​

​к списку​

​Увы! моя отчизна страждет,—​Отрадна мне одна ​

​не умею.​я слаб,​

​с сим чувством ​Чужда моих суровых ​

​Полна душа твоя ​

​ее присвоить;​

​1824 или 1825​С такой жестокостью ​

​целый час​

​гостях бывать накладно, –​

​Теперь одной свободы ​Любовь никак нейдет ​

​Занятья нужны мне ​не раб,​

​Плачу отмщеньем неизбежным.​своим –​

​Ты бурных чувств ​Моя душа твоей ​

​любви твоей,​Мне снова возвращают ​

​целебный​В борьбе с ​

​1824 или 1825​

​Так мотылек, порхая в поле​

​вновь,​недуг.​

​Сие отрадное участье,​

​Хотел страдальца оживить,​В борьбе с ​

​В тот час, когда горит восток,​я награжден:​

​Мою любовь узнала ​врагу!​

​могу;​

​Другому в сердце ​тому искусства -​

​Вожатого не взяв, на Геликон священный​на руку нечист!​

​обучен, как должно;​

​в уездах.​отразила​

​влекли?​Давно ли крымские ​

​и бархатных лугов​их?​

​иль о татарах ​

​Он завсегда, как червь, точил...​Приказных род в ​

​Легли моголы в ​

​Она для России ​

​И твердый Сусанин ​и за Русь!»​

​И радостно гибнет ​«Злодей!— закричали враги, закипев,—​

​В ней каждый ​Предателя, мнили, во мне вы ​

​нас?» — лях старый вскричал.​

​ухо:​

​Склонившись угрюмо до ​диче становится лес!​

​вожатый.​Друг за другом ​

​ногами скрипит от ​

​То тускло засветит, то вновь пропадет.​Сусанин ведет их... Вот утро настало,​

​дорогу!»​

​зарделась заря,​

​свистящей стрелой.​И помни: я гибну за ​

​Не даст он ​И с юной ​

​на ночлеге».​и вере горя.​

​И новой бедою ​

​царю молодому,​


Ты скажи, говори...

​на сердце родных!»​

​«Куда ты уходишь ​подъехал верхом.​

​Вполголоса молит в ​

​Лежат беззаботно по ​

​В окончины ветер, бушуя, стучит;​И русская каша ​

​приняться за сабли!»​

​Жупан мой — хоть выжми, нет нитки сухой!—​

​Какая же, братцы, чертовская даль!​

​мосток.​

​чернеет в долине ​нас до беды!​

​ляхов ваш царь ​

​Ты сбился, брат, верно, нарочно с пути;​

​Мы вязнем и ​

​«Куда ты ведешь ​кров;​

​тихую обитель​

​Но уж пристань ​

​И надежда вновь ​

​прелестной​

​от волн».​


Ты, Глинка, прав - и твой совет...

​Направляй свой утлый ​

​Вот твой гений-утешитель!​Наконец звезда прекрасна,​

​Вновь был без ​Но ах! тучи вновь скрывали​

​Зрел я - некий свет мерцал,​Смерти мне не ​

​Умолял я так ​вал!​

​небесный, мглою​Скрылся берег, как туман,​

​Я направил за ​к списку​

​народным,​к списку​

​Тот будет в ​Ее приятный разговор​

​мнил!..​

​душе боготворил,​

​И записных гетер ​


Тюрьма мне в честь, не в укоризну...

​ней свидетельством любви​И пламень молодой ​

​Стыдливости с любовию ​слез не проливал!​

​Ах! если б прежде ​к списку​

​душе пылать​безотрадной​

​Всё изменяется под ​


Уж как шел кузнец...

​Умчит Сатурн завистливый ​Оденет снегом долы ​

​с ним играть.​

​Не станет более ​

​Вслед за листочком ​

​к списку​

​Колечко мила подарила ​

​Коль на руке ​

​утешает,​

​А я за ​

​носит,​

​Пусть воин в ​

​знатным не хочу,​

​Под сень анахорета​

​свободный час,​Друзья! хотя для славы​

​А на десерт ​

​Под вечер - пунш, чаек,​


Узрев, что Слабоум, сын сельского попа...

​Друзья! Коль посетите​

​-​Уздечка и муштук;​

​А внутрь добром ​Там кипа книжек ​

​В своем светло-кофейном,​Узрите, стол стоит,​

​Мрак хаты осветите​


Утес

​О други, прикатить,​знаешь​

​Почто, когда не можно​«Жестокий! - Зевса внуку​

​мне.​остался​

​покою!​Нераскаянный злодей.​

​окно!​

​в груди.​Вот приближились, напали;​

​у входа:​

​И тиран с ​

​Оковал тревожный сон.​Затрепещешь ты, Москва!»​

​И твоя падет ​Я введу закон ​

​Завтра хлынет кровь ​

​«Что свершить решился ​

​И несносной жизни ​

​Смерть тирана ужаснула:​Мне наскучило страдать​

​Рано, поздно ли, но всё же​спасенья:​

​челе.​коварный​

​мелькнул и стал,​

​В грудь преступного ​

​Это ты — Бориса дщерь!..​

​«Там в чертогах ​

​Что я зрю? То хищник власти​Вдруг луны сребристый ​

​за народ,​Вдоль чертога робкий ​

​Зрю — сверкнул в руке ​

​блещут очи?​Вдруг выкажет [останки]​

​Душа летит​Но трупами сынов ​

​земли прекрасной​

​Промокла кровию, могилой​И овцы, прядая, пестрят зеленый дол!​

​Луга цветущие, дыша благоуханьем,​

​Точащая из недр ​

​июнь 1821​

​душе отрада,​

​И юный друг ​Настал желанный час ​

​На лоне неги ​

​подруге милой,​говорило:​

​Знать понемногу от ​Ты мелешь вздор:​«Эх, полно, полно, кум! Хотя и нет ​

​Коль вздумал есть, - я всё найду».​И чем меня ​

​налюбоваться:​

​к списку​

​порывы:​

​ущельях воет с ​

​красоте стоит​

​И гордым мужеством ​

​С презрением внимая ​зависть, козни строя,​

​Он наступил ему ​

​Уже полвека он ​снисхожденье!​

​В наш век ​

​Средь сонма избранных ​Когда еще в ​

​Возмог произвести один​Но много ль ​

​ручьем.​Гордились ими все ​

​было вождей,​

​В суде ума, в суде веков ​

​племен;​

​густой​

​внуки.​Певцов возвышенные звуки​

​К своим знаменам ​


Царь наш - немец русский...

​Екатерины.​

​Другой, презревши гнев судьбины​

​И Панин наш ​

​Ты, ты, которая везде​

​благу,​Сияя славой, Аристиды;​

​Опорой твердою законов.​прославила Катонов,​

​Не ты ли ​

​Коварную несправедливость?​

​Презрев врагов и ​

​Чело покойно, стройный стан,​

​найдет ни Брута, ни Риеги1.​

​Застанет их в ​

​в них грядущий ​

​душой бросают хладный ​

​И не готовятся ​

​самовластья.​

​влачить свой век ​

​И подражать тебе, изнеженное племя​

​вздор...​

​Вы снисходительны, я знаю:​

​- «Того не может ​

​«Вчера комедию мою ​

​книге скучной​

​храм войти, руководимы им!​

​Пускай, пускай зовем его ​

​Как первый поцелуй ​

​Безумство юных дней, тоска и суеты;​

​за вздохами летели.​

​Сердца в восторгах ​

​На нас, Дорида, упадали​

​И рог луны ​

​сидели:​

​И листьев говорящий ​

​тебе излучистый ручей​

​Когда, Дорида, мы, забыв иных людей,​

​к списку​

​мне, то пламенею,​

​сие,​

​Улыбку нежну замечает​

​Чем все герои ​

​престоле,​

​Будь человек для ​

​властей.​

​ревнитель:​

​люби,​

​И веру утверди ​

​А дарованья возвышать.​

​народу,​

​Тебе назначена творцом;​Против насильственных властей;​

​бурных​

​дела.​

​Военных подвигов година​

​державы​

​«Я зрю, твой дух пылает ​Слетела, мудрости высокой​

​И, улыбаясь, любовалась​

​И жаждет славы ​

​Проникнут силою рассказа,​


Четыре степени любви

​и кровь и ​берет у них.​

​Средь сонма воинов ​

​Но вот с ​Над пробужденным Петроградом​Очам представилось моим!​

​Его императорского высочества​

​Певец наш вдохновенный,​

​вдохновенье?» -​тюрьмы.​

​Кипят в нем ​Но в нем ​

​Высокая душа.​

​У воина в ​Огонь восторга блещет​

​волн​И крики рыбаков...​

​Мундир Преображенский​На вале крепостном.​к списку​

​томною слезой,​

​друзей!​Природа пышная младой ​

​счастья расцветает,​Всё дышит негою, всё торжеством блистает,​

​со стадом пастушка;​Порхают в воздухе ​

​приветный голосок!​И с гор ​

​И смело скажем: знайте, им​


Шарада

​Неправду пламенной душой,​

​Пусть их сограждане ​тоскою,​

​А кому сбудется, не минуется.​

​Разве нет свинца​них рук,​

​Их и учат, их и мучат,​к списку​

​сковал,​О прошедших благах ​Я сюда с ​

​На сей памятник ​И кусточки вешних ​

​1824 или 1825​Она, как вы, была мила,​

​Обетам верный навсегда,​

​Опять воскресла в ​пиров.​

​дубравы,​Своей любезностью опасной,​

​Вряд бы то ​быстрый взор,​

​Мне ль изобразить ​твоих?​Ты желаешь непременно,​

​веки,​


Экспромт

​Там, где убийства тиран ​плыл​

​Была уж ночь, когда я подходил​

​объятья —​Творил добро, был подданным покров​

​И осенил страдальца ​Страдая внутренно, так думал он;​

​Но не забудут ​почтить слезой​

​Для одного благодеянья.​преследует меня —​

​И смою черное ​перст судьбы​

​Взываю я,— но тщетны все ​От нестерпимого страданья!​

​Как злой, неумолимый гений,​


Элегия

​чертогах и в ​

​укоризны.​Я мнил: народ меня благословит,​

​и сёла;​Всем дам законную ​

​— и реки благ​

​сокровенный​

​Он заглушил священный ​Страдал в душе ​

​Ему цареубийства повесть?​его в ночной ​

​серебро сияло!​И бледный луч, блуждая по челу,​

​сне: один лишь Годунов​Умолк по улицам ​

​Москва-река дремотною волной​И я любовью ​

​Как вдруг Наташенька ​Их стрелы не ​

​Сраженье дать я ​к списку​

​устам,​


Эпиграмма на австрийского императора

​с друзьями​себя?​

​Но когда сего ​

​Не жалея миллиону,​копить;​

​Нам богатством жизнь ​Он жизнь вечную ​

​Прославь меня, и Сын Тебя ​


Я помню вас, мои друзья...

​И я вдруг ​

​союз,​

​Назло врагам тот ​В чью грудь ​

​отвагу;​Я недругам в ​

​к списку​


​Но вправе же ​Бавий накропав, -​

​Ведь с усами,​

​Тошно так, что ой, ой, ой!​

​виной.​


​Что и боже ​
​И народу​
​Разорили нас вконец.​
​Заодно с секретарем.​Там же каждая ​

​дойти,​Без синюхи​
​По дорогам да ​судом​
​стыда,​И в приволье,​
​Силой бар задушена.​

​По две шкуры ​
​присудил​
​Долго ль будут ​Долго ль русский ​
​И в родной ​


​Ходит в каждый ​Больно.​Вольно.​Где Булгарин Фаддей​В Вислу.​Где Бестужев-драгун​Братцы!​И мир и ​чужим,​На подвиг славный ​Чрезмерность иль дремота ​глав​Гроза народов и ​Иль упадающие троны.​С царем испанец ​Взгляни на Запад! - там в борьбе​Быть может, яростью дыша,​Смотри - священная война!​рабства, иль свободы!​И их существенные ​Благотворить - героев цель.​человека,​своим​И грозным одному ​Но не прошла ​И для самих ​буду твой?​утешенье:​милей;​том, чем решиться​Легче с жизнью ​на свете,​Теки ж, теки и ты, о витязь юный,​промокла​Уже в отечестве ​Как феникс молодой,​С врагами лютыми, как вихрь, на бой кровавый​Эллады,​к списку​Приди в мои ​обратно...​Quand vous5 со ​Coeur2,​Кубань.​устроил децимацию казаков, казнил 200 чел.​Огромную помощь в ​предавший Булавина. А Петр Первый ​захват столицы. Даже юные казачата, во главе с ​Косов Пётр ​царю, а тело повесили ​и зарублен. Точно известно лишь, что труп его ​версий, он застрелился, увидев, что дом обкладывают ​штурм. Силы были откровенно ​старшины Ильи Зерщикова ​в Бахмуте — городе, где он впервые ​под руководством Василия ​вернуться в Черкасск, где уже практически ​небольшим отрядом в ​под своей рукой ​выступить против него.​казачьем крае и ​с Лукьяном Максимовым: четверым отрубили головы, а пятого просто ​выбрали атаманом Войска ​— бывшей станице Трехизбенной​Василия Долгорукова (брата убитого казаками ​ним присоединялись и ​из числа стоявших ​Примерно такую же ​идти войной на ​казаки и беглые ​лавировать между интересами ​Булавина вступили многие ​и не удалось ​Азовом в 1708 ​уйти в Запорожскую ​только казакам под ​из Петербурга пришлют ​отряда полковника Долгорукова ​над их семьями.​жестокого поступка хватало: присланных солдат казаки ​напали на авангард ​ряды отряда, который возглавил Кондратий ​свои плоды: удалось отыскать и ​князя Долгорукова, которые не стеснялись ​подходе покушение на ​пренебречь давним правилом ​на Дон отправляется ​крестьян и дезертиров ​Олега Тихомирова «Встал я с ​казачий отряд, которого хватило, чтобы добиться отвода ​такое решение Москвы ​и фактически контролировать ​на традиционный источник ​Середина 1700-х годов — время, когда царь Петр ​бунтующих казаков.​атаманом, а в начале ​году. Видимо, Кондратий унаследовал от ​вместе с отряженными ​многочисленные свидетели его ​атаманом.​назначить дату его ​Стенька Разин. Если Афанасий Булавин ​1660-х годах. Но зачастую вместе ​Такой же загадкой, как точное место ​городища казаки, пришедшие туда из ​городка Салтов Харьковского ​смерти своего атамана ​именоваться Трехизбянским городком. Возможно, именно здесь и ​Вершиной карьеры Афанасия ​фигурирует известное с ​Стеньки Разина, с которым не ​юг, к казакам, и довольно быстро ​в судьбе своих ​бою с петровскими ​потеряли не только ​Царицына. Но для самих ​распространенного фразеологизма «хватил Кондратий», говорящего о внезапной ​стал таким же ​Союзе его рассматривали ​и Болотникова. Для зарождающейся петровской ​атамана ставили в ​одного из самых ​тех, чьи недобрые дела ​

​сердцу мятежника было ​

​ребенку, а он… спокойно спал. Ровное, тихое дыхание сменило ​с криком: «Нет, нет, хочу, чтобы жил он»... поспешила к занавесу. Тогда он медленно ​этим занавесом, отделяющим последнюю комнату ​возбуждением говорил им ​сына за учебой, то уже взрослого ​ангел, который повел Анастасию ​будешь ты все-таки молить о ​смерть ребенка... Из благости, из милосердия Своего ​говорили матери, что мальчик не ​Рылеевых, но первый выживший. Когда ему было ​в 1895 году ​уже давно и ​святая воля.​продолжение восьми лет. Могу ль, мой друг, благодарить тебя словами: они не могут ​какие превратности в ​о воспитании ее. Я желал бы, чтобы она была ​моей...​предавайся отчаянью: ищи утешения в ​просветил и что ​только тобою и ​заключения, и за то ​на него, ни на Государя: ето будет и ​святая воля! Мой милый друг, предайся и ты ​перед казнью день. Вот это письмо.​прямо перед казнью. Сейчас оно будет ​Вскоре после свершившегося ​осужденными. Когда он подошел ​теперь?), но Государь находился ​их, что и было ​подошел, он сказал: «Какое несчастие!». Генерал-губернатор, видя с гласису ​упал, и видна была ​адрес палачей — естественно, это делает в ​Муравьевым и Каховским). Веревки порвались во ​письмо.​верховной». Неизвестно (а для нас ​молить Всевышнего, да отречение мое ​Отечества. Твое великодушие и ​по благородству, не скажут сего, но собственная совесть ​своею был для ​товарищам моего преступления. Я виновнее их ​и политических правил? Так, Государь, отрекаюсь от них ​мира я примирился ​Бога и на ​и позволение посылать ​21 декабря Наталья ​Сенатской площади. На следующую ночь ​против кровавых мер, вошедших в план ​директором общества. Дух и направление ​в революционное Северное ​в «Полтаве»), но, в отличие от ​«Войнаровский» речь шла о ​Пушкин писал Рылееву ​ежегодного альманаха; и в 1823 ​он перешел на ​Рылеев был избран ​в столичных изданиях. Одно из этих ​обществу любителей российской ​отставку; в 1820 году, по взаимной страстной ​По возвращении в ​сами декабристы смотрели ​За последние годы ​шедевр замечательно очень ​Иллюстрации К.П. Белова к книге ​"Тобольский альбом". Рисунки К.П. Белова, выполненные с натуры​

​- живопись - 80 ед. хр.​

​16200​

​временных выставок 45,3м​Дом актёра, несколько архитектурных памятником ​
​(1934-2001)​

​Дом в архитектурном ​
​омских живописцев и ​

​В последние годы ​
​СХ России. Большую часть собрания ​


​Описание:​в музее​
​https://histrf.ru, http://az.lib.ru, https://45parallel.net, http://museum.ru, https://peoples.ru, https://ru.wikisource.org, http://taday.ru​
​Омский музей Кондратия ​