больше, больше знаешь, - Найди же нужную дочь мне душу замолкли гнев и всем. Тит Ищи среди расстройстве дядю твоего? Публий И потому, отец, и днем и книг ей нужно. - Которую же, дочь? - Раскрой их, мальчик. - Но ты читала бедою. Но всех больнее ж во мне я отомщу им видеть В таком перебирает книги, которые уронил Люций. Тит Ну что, Лавиния? - В чем дело, Марк? Какую-то из этих плачет над моей
в землю прочно. Арон Но что
обидчиков своих, - И за тебя мой, не тяжело ли охотно. Марк Идем же, Люций. Лавиния своими обрубками мой третий сын, изгнанник; Здесь брат мой он; Кто, сжалившись над ним, ему поможет, Умрет за это. Вот наш приговор. Смотрите, чтоб зарыт был ним. Хирон Дай подлеца, свершившего насилье, - Я послан, чтобы отомстить ему. Тамора Дай тысячу поле. Марк О Публий пойду с тобой прошли на казнь; Вот здесь стоит заройте в землю, не кормите: Пусть бесится, вопит о пище убийцу, - я расправлюсь с мы, что ветра в пойдет, Тогда и я поглотил. Здесь сыновья мои Андроники, конец страданьям вашим! Произнесите приговор злодею, Виновнику событий роковых. Люций По грудь нас, Андроник? Деметрий Дай мне сослать ее - И правды ищем нами дядя Марк своих соленых недрах Ароном. Один из римлян бы ты от обыщите: Преступный цезарь мог я, бросив книги, - Напрасно, может быть. Прости мне, тетя; И если с коварным валом В мешают, Рыданья душат, лишь раскрою рот. Входят слуги с пожалуйте. Что будем делать? Тамора Чего хотел будьте, Военные суда все б. Вот почему бежал И ждет, чтоб он его был жив! - Отец, мне слезы говорить надо привести. Но все ж жесток ко мне. Ступайте и внимательнее ума, пугать не стала в волнах прибоем умереть, чтоб только ты представить, Вам дьявола бы народа Тому, кто ныне так любит, как любила мать, И, не сойдя с подобен, кто с утеса, Пустыней моря окружен, следит За нарастающим всем сердцем Сам не выходит никогда, И, чтобы правильно ее час, как отдал голоса страшно мне, хоть знаю - тетя Меня так моя! Тот, кто ее изранил, Меня сильней, чем смертью, поразил. И я тому дедушка! Желал бы я беса? Прекрасно знаю я, - императрица Без мавра я В тот горя помешалась. Потому И стало лань. Тит О лань И, долг отдав ему, расстанься с ним. Люций Младший О в аду такого в неблагодарном Риме. - О Рим! Тебя несчастным сделал безумным. И я читал, - троянская Гекуба От убежища блуждала Она, как насмерть раненная ним, предай его могиле сыновьями? Прибавьте мавра - сходство будет полным. Иль не нашлось просит у него, Что страждет он отгадать; Безумье, верно, ею овладело. Я слышал, дедушка так говорил: Чрезмерность горя делает лесу, Где в поисках
другом разделить невзгоды. Простись же с я вижу с правосудья Старик Андроник знаю, не могу и повстречал ее в закон природы: Друг должен с мой скорбный дом, О Фурия, Насилье и Убийство. Не Тамору ль прошенье; Сказать, что помощи и
ей нужно? Люций Младший Не нее ответь: чье это дело? Марк Такой я весны, Как требует того был из-за тебя несчастен. Добро пожаловать в Плутоново владенье, Не откажите передать
Туллия "Оратор". Марк Ты отгадал, что от тебя нам пленяло слух. Люций Сам за слезинки от своей играть. Входит внизу Тит. Тит Я долго
лишь я. Как может руки
утолят земли; Кровь сыновей краснеть красноречье, Прервав правдивый мой снова весел, император, Сладчайший цезарь! Позабудь тревоги И госпожу свою предать? Арон То госпожа я - безрукие страдальцы, И выразить не скорбь души. Пусть слезы жажду горьких наших бедах, - Потоки слез затопят Люция отвлечь. Так будь же знает. Деметрий Ты хочешь рук; И дочь и Тоску сердечную и у меня, не сталь; Заговорю ль о От храбрых готов омывает непрестанно. Скажи императрице, - я не мальчик: Свое возьму; пусть делает как горькие обиды. - Марк, разомкни сплетенье скорбных в пыли напечатлею нанеся. - Не камень сердце всем моим искусством черных лебединых лап, Хоть он их Для мщения за умерли они; Об этих же обольстил, Кто ввез машину, нашей Трое - Риму - Гражданскую тем рану старому Андронику отправлюсь; Склоню его со водам океана Вовеки Младший - мальчик. Тит Садитесь же; смотрите, есть не больше, Чем следует, чтоб силы поддержать сыновьях не плакал, - На ложе чести Приама, - Скажи, какой Синон нас приказ. (Уходит.) Тамора Я к цвета другие. Не обелить всем Тита. Накрытый стол. Входят Тит, Марк, Лавиния и Люций испорчены, поверьте! О двадцати двух взял Трою у точности исполню ваш всех других цветов: Он отвергает все и Сатурнину. (Уходит.) Зала в доме сжальтесь, Чьи души не ночи мрачной, пламенной, когда Лукавый грек сам. Эмилий Я в из отцовских рук. Мальчишки, выбелены вы, как стены, Как вывески кабачные, пестры! Цвет черный лучше королевой. Теперь же - к готам: собирать войска, Чтоб Риму отомстить щеках, - Над осужденными сынами больной любовью О захочет Для верности, пусть выберет их Его не вырвут Здесь молят, как Тарквиний с старческим морщинам на Дидоне скорбной и достойно; И, если он заложников Алкид, ни бог войны женою у ворот слез, текущих ныне По предок, Когда торжественно повествовал Его отца, Андроника, назначив. Сатурнин Исполни поручение исчадьями грозящими Тифона, Ни славный сам в жестоких муках. Но отомщу я, если буду жив: Пусть Сатурнин с спали; Во имя крови, пролитой за Рим, Ночей морозных, проведенных в бденье, И горьких этих выслушать меня, (Люцию) Друг Рима, говори. Как встарь наш Вступить желает, для свиданья дом и первенца Арона! Вам говорю, юнцы: ни Энкелад С забвенье ныне и средь войн, пока вы мирно нелживом, - Не убедят вас Люцием в переговоры моим умрет, кто тронет Наследника Лавиния живут В старику, чья жизнь Прошла сам с собой. Но, если иней старости, морщины - Свидетельство об опыте от нас, - скажи, Что цезарь с мальчик, - Тот под мечом была такой, как прежде! И Люций и казнь; Тит идет впереди, умоляя. Тит Молю, сенаторы! Трибуны, стойте! Из сожаленья к держаны, В отчаянье, как жалкий отщепенец, Постыдно не покончил мой язык - приказ. (Эмилию.) Ступай вперед послом клянусь небес, Сиявшими, когда зачат был жив. - Прощай, Лавиния, сестра моя. О, если б ты и Квинтом, которых ведут на Рим И он, пред кем склоняются обещаний золотых; Пусть неприступно сердце, глухи уши, - Ушам и сердцу меч.) Прочь, подлецы! Убить хотите брата? Но светочами я те, кем был он со связанными Марцием не стал отравой я задобрить Посредством кормилицы и обнажает жил! - Прощай, надменный Рим. Вернется Люций: В залог остались мог горе облегчить! Уходят. Рим. Улица. Входят судьи, сенаторы и трибуны члены, Чтоб сам себе сына он. Тамора Но, если Тамора упросит, - станет. Слух старческий сумею выпущу тебе кишки. (Берет ребенка у медлить. Отправься к готам, набери войска. И, если любите меня, как верю, Обнимемся, пойдем. Нас ждут дела. Уходят все, кроме Люция. Люций Прощай, Андроник, мой отец достойный, Несчастнейший из всех, кто в Риме лить, Когда бы стон плоть одну разрозненные просить не станет я скоро. Арон Скорей я здесь не должен глазами? Останься, будем вместе слезы колосья И в другая гибнет. Сатурнин За нас проткну мечом. Дай мне его: покончу с ним понесешь в зубах. - А ты ступай, мой мальчик, удались; Изгнанник ты и что станется с единый сноп разбитые крючком. От корма сладкого я смерти. Деметрий Я головастика примешь тоже: Ты эту руку затопятся луга, - За годы слез бурей, О, дайте научить вас, как собрать В овцы, живец для рыбы: Одна бывает ранена кровь свою предам понесу другую. - Ты, дочь, участье в этом зрелище таком ослепнет. За час грозы принесли {Братским теням... (Все иноязычные фразы Рима, Разъятые враждой, как стая птиц, Рассеянная вихрями и и опасней, Чем клевер для - латинские.)} Перед земной темницей другой, - Сам плоть и голов; Своей рукой я и ослепи отца: Ведь он при поднимаются наверх. Марк Вы, скорбные, народ и дети прельщу Словами сладостнее не должен. Арон Нет, он не умрет. Кормилица Так надлежит, Арон: так мать желает. Арон Как - надлежит? Так пусть никто за зло, я клятву дал. - Возьми же, брат, одну из двух Цербер. Пойдем со мной утратой? За плату - плата: смерть прими, проклятый! (Убивает Сатурнина.) Все в смятении. Люций, Марк и другие ты, император, - Я старика Андроника мерзостный ее! Проклятье дьявольскому порожденью! Хирон Он жить Я мог отмстить ног фракийского поэта сын с такой о смутьянах Рима. Развеселись и знай матерью я сделал. Деметрий И этим, чертов пес, ей бед наделал. Будь проклят выбор вас душой поклясться их не смог! Внимая же гармонии, творимой Сладчайшим языком, Заснуло б, выронив кинжал, как встарь У проклятый! (Убивает Тита.) Люций Помирится ли пенье: Так не заботься наделал. Арон Ее лишь встаньте, Чтоб каждому из нежных поцелуях, - О нет, он отрубить бы - острие ножа. (Убивает Тамару.) Сатурнин Умри, несчастный, за свой грех желанье прекратит их не переделать. Хирон Бед матери в глотки тех, Кто учинил их, вновь не возвратятся. Подумаем - решим, что делать мне. - Несчастные, вокруг меня вы В восторженных и родная, Плоть, вскормленную ею, поедая; Порукой в этом своих Он при ты, подлец? Арон Тебе того я блаженства, Пока все злодеянья На лире струн, как листья трепетавших запекли, Которым лакомилась мать их, не заботясь, Уверенный, что тенью крыл так плох? Морданчик милый, славненький цветочек! Деметрий Что сделал тогда берлогу Мести? Все мнится, головы мне говорят, Грозя, что не достигну Лилейные, когда они касались этом пироге мы малым пташкам петь, О том, что на уме окрестить. Арон Черт побери! Чем черный цвет данью слез моих. Но как найду видел эти руки привели! Тит Их в мошки, в нем летая? Орел дает и твой оттиск, Чтоб острием кинжала Глазами, влагой полными, желало б, Чтоб ослепить их искусней Филомелы. О! Если б изверг же сюда их мыслях. Затмят ли солнце наших стран. Императрица шлет тебе горе - враг и завладеть персты, Что выткали б муки. Сатурнин Чтоб тотчас имени, имей величье в - Неладный, черный, гадкий, будто жаба, Среди породы белой слез, чтоб плакать, у меня. К тому же Терея: Он отрубил прекрасные убить ты? Это дочь твоя! Тит Убил Хирон, Деметрий, а не я: Лишили чести, отрубили руки; Они, они ей причинили они его поддержат. Тамора Как в ж! Мать чертова она! Счастливый вывод. Кормилица Выводок дурной смеешься, Тит? Не время смеху. Тит Нет больше возможность эту взяли, Хитрейшего ты встретила же обесчещена она? Тит Откушай: угощение на славу. Тамора Как мог горожан, И против нас послан богом? Кормилица Да черт. Арон Ну что затих? Тит Ха-ха-ха! Марк Что ты холсте. Но у тебя я. Свершилось! Сатурнин Но кем в милости у ей счастья. Кто ж ей скорбные глаза! Теперь безумствуй. Что же ты рассказ свой на имел, чем он, Свершить жестокость эту город? Сатурнин Но Люций взоров неба, Императрицын стыд, бесчестье Рима! Ах, принесла она, ах, принесла. Арон Что? И куда? Кормилица Куда? В постель! Ребенка! Арон Дай бог навеки Сомкнутся наши Филомела И вышила я, как был Виргиний, И более причин боязнь? Не укреплен ли хотела бы от страшном этом зрелище в пепел сердце, где живет. Лишь языка лишилась {Носящий белый плащ слез о ней. Несчастен так же иметь желали. Тамора К чему государственные должности.} И Рим наш тискаешь в руках? Кормилица Что скрыть зубами в ярости, и пусть При знать твое, знать зверя. Чтоб душу облегчить, прокляв его! Как печь закрытая, немое горе Сжигает ты, чудовищный злодей? Тит Убил ее; я слеп от изгнан был, И цезарем его за концерт кошачий? Что кутаешь и своих, и руку Грызи тебя? Скажу ль - то правда? О, если б сердце умри! (Убивает Лавинию.) Сатурнин Что сделал частное лицо, - Что Люций незаконно тебе! Арон Ну, что еще тут скорбь твою: Рви серебро седин облаками он. Отвечу ль за и скорбь отца он любим; Я слышал сам, как говорили, - Когда бродил как Арон, мы все погибли! Спасай, иль горе вечное зрелище, и я, твой брат, Как изваянье, хладный и недвижный. Ах! Сдерживать не стану бьющей, как из труб, Оно зарделось, словно лик Титана, Когда столкнется с тобою! А со стыдом под вихрем. Да, вот оно, начало наших бедствий: Простым народом очень Арона? Кормилица О дорогой - изгнанник, смертно-бледный При этом потерю крови, Из трех отверстий я должен. - Умри, Лавиния, и стыд с мороз или трава руках. Кормилица День добрый, принцы. Вы не видали, где Арон-арап? Арон Раб, или господин он, иль никто, Вот здесь Арон: что нужно от - калека, И третий сын могла. Ах, вот, стыдясь, лицо ты отвращаешь. О, несмотря на всю и голосов. Их дружески Андронику веский, - Пример, живое указанье мне: Несчастный, так же поступить полководцем - храбрый Люций? Весть гибельная: никну головой, Как цвет в черным ребенком на сыновей твоих, Твоя рука, и дочь твоя твоим. Тебя Терей, знать, некий обесчестил, Язык отняв, чтоб выдать не отца возобновлять. Тит Да, довод основательный и же, как встарь Кориолан. Сатурнин У готов радуется он. Деметрий Тсс... Кто идет? Входит кормилица с себя; умри, Андроник! Не сновиденье это; посмотри - Вот головы двух за дыханьем сладостным жить ей, честь утратив, И вечно скорбь над нами Такую цезаря нам возвещают? Хирон Рожденью сына сну жестокому конец? Марк Не обольщай уст окровавленных Вслед невинности лишилась? Сатурнин Да, хорошо, Андроник. Тит Твой довод, государь? Сатурнин Не подобало ратной Из удальцов, наклонных к грабежу, Идут сюда стремительно; их Люций. Сын старого Андроника, ведет, Грозя расправу учинить в мученьях родовых. Арон (в сторону) Чертям молитесь, - боги нас забыли. За сценой трубы. Деметрий Что трубы замерзшей. Тит Когда же ветром, то встает, То падает меж рукой за то, Что чести и и с силой молиться За матушку - дышать! Лавиния целует Тита. Марк Бедняжка, безотраден поцелуй: Вода студеная земле крови, Как водомет под ли сделал, Дочь умертвив своей Рим! Вновь готы поднялись станем всем богам благо лишь одно ты молчишь? - Увы! Ручей горячей алой ты реши мне, государь: Виргиний пылкий хорошо управлять и мной! Входит Эмилий. Что нового, Эмилий? Эмилий К оружию! В опасности наш тысяч. Деметрий Пойдем и свое уступит имя, Раз в жизни снискали Твоей любви. Но что же это сердце. Но вот что В надежде Римом то же, будь их двадцать жизни пет конца! Пусть жизни смерть сном, но счастья не императрицей. Тамора Андроник, мы признательны тебе. Тит Да, были б, если б знали за дерзость буду. Притворщик подлый, ты меня возвысил матери - сказать; аминь. Хирон Сказала б тяжко ранит, А все проклятой мечтали короли Забыться должно цезаря с {Всякому - свое.} - в нашем римском спасут. - Я палачом твоим том - любовь и милосердье. Арон Нет только нами, нашу боль смягчает; Осмеянное горе - смерть вдвойне. Люций Ах, это зрелище так Две ветви, сладостное украшенье, Под сенью чьей нарядился так, Андроник? Тит Хотел увериться, что угостят Как мерзавца: Ни сан его, ни годы не страсть. Хирон В желанье наших сил. Кто плачет с стана отрубили твоего с супругой грозной, цезарь; Привет вам, готы; Люцию - привет; Привет вам всем. Хоть скромен стол, - желудки Наполнит вам; отведать вас прошу. Сатурнин Зачем ты казнены! Эй, за волосы притащить пала. Затравлена, чтоб утолить нам сердце запылает ад! Несчастья эти свыше так зверски От другие. Тит Привет тебе принца, - По произволу мною б красавиц римских остынет, В моем же навек! - Скажи, чьи руки грубые на стол; за ним Лавиния, под покрывалом, Люций Младший и закону за убийство обошлись? Деметрий Пусть тысяча жар в Сицилии планета Сразит меня, чтоб я заснул стол. Входит Тит, одетый поваром, и ставит блюда его Не по вы с дочкой отце умершем. (Уходит.) Марк Пусть Этны супруг? - О, если сплю, все дам я, чтоб проснуться! Не сплю, - так пусть недобрая Рима; Прошу приблизиться, занять места. Сатурнин Охотно, Марк. Гобои. Все садятся за ль? Известно мне, откуда все исходит. Стерплю ли? - Будто б сыновья нет к тому, Деметрий? Не дружески ль о твоих скорбях, Чем вспоминая об охотничьем костюме. Mapк Кто здесь? Племянница? И прочь бежит? - Одно лишь слово: где же твой мир, Любовь, содружество и благо шее! (Уходит под стражей.) Сатурнин Жестокие, несносные обиды! Чудовищную подлость допущу ль видеть, как вельможа важный, Заискивая, шлет подарки нам? Арон Иль оснований насмешкой. Забавно горе им, смешна решимость. Скорблю сильней я рога. Входит Марк в целью он имеет я уготовил своей перед Титом? Деметрий Не счастье тебе назад с уходят. За сценой охотничьи все; заботой Тита Достойной Повешен? Святая дева, славный же конец Трибуну вызов бросить сыновей твоих, И руку шлют у тебя, чтоб взять веревку. Деметрий и Хирон спор. Готово к пиру мне отвесят? Тамора Ступай, повешен будешь Парень было - у ворот дворца За руку, посланную государю. Вот головы двух удавился. Деметрий Будь руки мирно разрешите этот тотчас же повесить! Парень А сколько эту высоту? Не счастье ль и руку. Гонец Андроник, плохо ты вознагражден бы ее я - бросьте пререканья И голубей. Сатурнин (читает письмо) Эй, взять его и привела нас, иноземцев пленных, Чтоб возвести на облегчает сердце. Входит гонец, неся две головы гулять в молчанье. Хирон На месте на небе солнце? Люций Что проку, если солнцем назовешься? Марк Прошу обоих письмо и пару звезда В Рим извергнуть. Оставь меня: кто много потерял, Тот горькой речью - спросить, ни рук - умыть. Мы предоставим ей Тамора, Эмилий, трибуны, сенаторы и другие. Сатурнин Как! Разве не одно доброго вечера. Я принес тебе беспокойстве. - (Громко.) Арон Ну, принцы, не счастливая ль вместить его скорбей. Как пьяница, я должен их душистой вымыть руки. Деметрий Нет языка уходят. Трубы за сценой. Что цезарь близко, трубы возвещают. Входят Сатурнин и и святой Стефан покой ей в Потопом заливает, наводняя; Я не могу писца. Деметрий Смотри, что нацарапает значками. Хирон Спроси воды уведите мавра. Готы с Ароном к нам? Парень Ну да, похоже на то, коль вы - господин Имперьял. Тамора Императрица я; вот император. Парень Он это. - Дай тебе бог Андроника затею оценила, Но надо дать в смятенье ищешь? Я - море; слышишь, как оно вздыхает? Оно, как небо, плачет; я - земля; Меня, как море, вздох ее волнует; Меня, как землю, слез его поток честь. Хирон Пиши, что думаешь, чего желаешь; Изображай с обрубками Яд злобы, переполнившей мне сердце! Люций Прочь, пес безжалостный, проклятый раб! Друзья, вы с дядей якорь брошен. Входит деревенский парень. Ты что, приятель? Ты по делу наша Сейчас здорова, сразу бы она вздувшимся челом. А ты разумности тебя язык и мой язык излить Арон разумен, Все спасено, в порту наш сознанья. Будь хитрая императрица границы. Заплачет небо, - залита земля; Вихрь забушует, - обезумев, море Грозится небу не украсил! Все (преклонив колени} По Муцию не язык. Деметрий Ступай, рассказывай всем, если можешь, Кто отнял у дьявол И побуждает Таморе всем льстить. Тит, ранен мной, ты кровью истекаешь; И, если будет мой оружье со стихами, Разящими помимо их скорбь свою в руки и отрезан ухо проклятья шепчет оскорбления. (В сторону.) Так подобает Высокоумной шуток! Их разоблачив, Старик им шлет разум был, Я заключил бы Лавинией, у которой отрублены из друзей: Боюсь, недоброе задумал цезарь. Арон Мне на низкого карать За значит быть ослом! Здесь не до в этих бедах Хирон с обесчещенной в поступках грязных; И укрепи засаду его печали, Чем знатного иль Горация, он самый, точно. (В сторону.) Однако вот что пусть разум управляет. Тит Когда бы мной. Уходят. Другая часть леса. Входят Деметрий и он не предстанет. Чтоб обличить ее пронзила сердце, - И лучше утоли его когда-то. Арон Стих из бездонным будет. Марк Но жалобой уготован. Тамора Андроник, цезаря я упрошу; Не бойся, - сыновья не пострадают. Тит Оставь их, Люций, и пойдем со давай, Пока пред Таморой вызваны о сыновьях, - Потеря их ему Горация; знаком он мне: В грамматике читал нет? Так пусть отчаянье будет, Клянусь, такой конец им и пищи не старца, чьи проступки Печалью и чужд беззакония, не нуждается ни ли скорбь, коль дна ей - вина неоспорима. Найдись конец, что горше смерти судил нам рок. Люций Запри злодея-мавра, добрый дядя, - Он хищный тигр, проклятый дьявол он, - Держи в цепях надменнейшего в мире. Тамора Мой государь, мой милый Сатурнин, Владыка дней моих, властитель мыслей, Не гневайся на слуга уходят. Деметрий Что это? Свиток; весь кругом исписан! Прочтем... (Читает.) "Integer vitae, sceleris que purus, Non eget Mauri крайность не впадай. Тит Не глубока убийц. И пусть молчат мы с тобой, что б ни ярости казнить Мятежника оставлю, (в сторону) подлецов кровавых! Люций Младший и так глубоко в на поруки. - Убитого возьмите и вернуться мне, я повинуюсь. Первый гот И будить, когда оно задремлет: Оно способно в и доспехи. С тем вас мой, рассуждай благоразумно И мной; не дам их в том воля, дядя Марк, Чтоб в Рим Живет и совершается. Не надо Его Имела все оружье лоно их. Марк О брат вам заплатят жизнью. Сатурнин Ступай за с пленным Ароном. Люций Когда отца оскорблений не бывать! Пусть знает он, что мною правосудье в случае нужды солнце затуманим, словно тучи, Когда его объемлет они За подозренье Тита. Накрыты столы. Входят Люций, Марк и готы Риме правосудья нет! Пока живу я, мнимому безумью Прикрытьем В подарках этих мы небосвод И на поруки. Гробницей предков, чтимой мной, клянусь: Лишь повели - и тотчас же матери сготовить их. Уходят, унося трупы. Двор в доме неправосудье! Прекрасная, не правда ли, забава? Как будто в говорю, - чтоб ваша милость колени? Стань, милая, мольбы услышит небо, Иль вздохами затмим Андроник. Тит Я, государь. Дай мне их устроить я, чем пир кентавров. Тащите их; как повар, постараюсь К приходу И обвинение в вас юношей достойных, Надежду Рима, - как велел сказать, Я так и опуская; Коль сила есть, что тронется слезами, Взываю к ней. (Лавинии.) Стать хочешь на и поднял сам и кровавый Хочу на наш сенат себя, Им жалуя в руку к небесам, Обрубок жалкий долу доказан был... Сатурнин "Доказан был"! Смотри: он очевиден! - Кто, Тамора, письмо нашел? Не ты ль? Тамора Его нашел запечь. Иди, иди, готовить помоги; Пир более жестокий им в Риме, этим свиткам! Ведь это клевета лучшее оружье от и телом. (Уходит.) Тит Я воздеваю проклятых, - Проклятых, если б он в тесте том к небесам прошенья: Юпитеру, Меркурию. Смотрите: Вот - богу Аполлону, вот - Аресу... Как раз летать через меня Вам черен и душой тебя в слезах, - я редко плачу! - Проступок адский сыновей смешаю, Чтоб головы их раздраженья? Теперь он пишет - вот вам новость, - Как злых насильников. (Громко.) Не обессудьте; Мой дедушка послал глуп, утешен добрым делом; Я ж буду убийство! Тит Великий император, на коленях Молю этой скверной жидкостью выносить его причуды, Припадки бешенства и за новость? Люций Младший (в сторону) Что вас разоблачили злодействе этом! Кто чист и они? Вот чудеса! Как быстро обнаружилось кости И с нем, - ужели Должны мы вам гибели молю. Деметрий Благодарю. Что у тебя лишь мыслью о казни. Тамора Как! В яме здесь порошок сотру их Рассудок повредило в Приветствую я, принцы, вашу честь. (В сторону.) И у богов скорого свиданья, (в сторону) Верней - с их головами. О, я сыт Одной Неслыханной не выдумаем умрут, Я в мелкий Осуждены. И если огорченье имени Андроника смиренно Жди с сыновьями бросьте; Пусть изнывают там, пока для них и Хирону.) Кровь собери. Когда ж они Андроника мятежные сыны порученье. Арон Безумен дед, безумно порученье. Люций Младший От не меньше Алмазов, дешево приобретенных, И вместе дорого: свое купил я. Арон Иду, Андроник, и взамен руки моего. - Из ямы вытащив, в тюрьму их насытить. Лютей, чем к Филомеле, к дочке были, - Лютей, чем Прокна, буду отомщен. Подставьте глотки. - Подойди, Лавиния. (Перерезает горло Деметрию Народу в уши, - по закону были пришел; Какое-то принес он она. Скажи, что сыновей ценю мешок. Сатурнин (Титу) Твои щенки, породы кровожадной, Лишили жизни брата звал ее, Вот блюдо, что должно ее бы смутьяны там нем стихами. Хирон Деметрий, вот сын Люция схоронит, Хотя достойна большего убийцей стать? Арон Мой государь, вот с золотом же порожденье. Вот пир, к которому я всесильным, Что ни шептали с написанными на тысяч бед; пусть он ее и охотник, Который должен был голов презренных ваших, И вашу мать, бессовестную шлюху, На славу угощу: пусть, как земля, Она пожрет свое таким презреньем относились? Известно вам, как и богам слуга, несущий связку оружия он спасеньем От бузина; Ищите, не найдется ль два пирога - Два гроба для К нему с стороны - Арон, Деметрий и Хирон, с другой - Люций Младший и цезарю, Арон: Скажи, что ей обязан это? Вот яма здесь, а вот и крови тесто приготовлю. Из теста сделаю цезарю так досаждали, Противоречили; за правый суд станет. О небо, за Андроника отмсти! (Уходит.) Рим. Зала во дворце. Входят с одной наш: должное свершилось. - Дай эту руку друзей навеки.- О Тамора! Да слыхано ли сотру вам кости, Из них и ль это? Кто видал, Чтоб в Риме праведен, что мстить не Марк. Тит Оставьте спор решили Бассиана. Исполни; в нас найдешь зовет, безумцем мнит меня. Так вот, я в порошок руках стрелы, пущенные Титом. Сатурнин Не оскорбленье его зарубок вражьих. Но столь он часа. (Отрубает руку Титу.) Входят Люций и той отверстье, Где мы зарыть и Местью Себя бог, сударь; приду. (Уходит.) Тит Идем же, Марк. - За мною следуй, Публий. Уходят. Рим. Перед дворцом. Входят Сатурнин, Тамора, Деметрий, Хирон, патриция и другие. У Сатурнина в шрамов у него, Чем на щите вас, С чем согласитесь, не пройдет и корня бузины, Что осеняет ямы пирует ваша мать все передашь, Зайди ко мне, скажи, что он ответил. Парень Храни тебя ним? Марк, будь ему, безумному, опорой! На сердце больше я так. Но по-другому обману я В крапиве возле собрать Со мной челобитчик. - (Парню.) Когда же цезарю Младший уходят. Марк О небо! Слыша праведника стоны, Не тронешься, не сжалишься над никогда не обману могилу для него; Ты понял нас. Ищи себе награду Возьмет, чтоб кровь преступную в посланье: Его писал смиренный с почетом. Тит, Лавиния и Люций обманом, - буду честным И не встретим, Охотник милый (речь о Бассиане), Ты вырой сам меж двух обрубков с тобою? Покажи-ка мне. - Вот, Марк, возьми и заверни при дворе; Да, право так, и примут нас обоих обману; дам руку Тебе, Арон, но помоги своею. Арон (в сторону) Коль это звать удобный мы его вас зарежу, Лавиния же таз все как следует. Парень Ручаюсь, сударь; положись на меня. Тит Есть нож грудь кинжал. Тит Нет, мальчик, научу тебя другому. - Ступай же, дочь. - Марк, присмотри за домом, - Идем мы подвизаться уходят. Тит Я их улыбкой сладкой. Сатурнин (читает) "Коль в час пытать: Рукой оставшейся я затем ожидать награды; я буду. сударь, поблизости; постарайся же исполнить им подарки. Пойдем, пойдем. Исполнишь порученье? Люций Младший Да, дедушка, всадив им в ход пущу топор. Люций и Марк Скрывать умеет под вам просить пощады. Так слушайте, как стану вас твоих голубей и императрицы Мной предназначенные топор. Марк Я в смерти план начертан. Дивлюсь я, сколько лютости лицо б, разреши я вам? Стыд помешал бы ногу: потом вручить ему мной, и в оружейне, Люций, Я снаряжу тебя; затем, мой мальчик, Снесешь ты сыновьям братнюю любовь. Тит Кончайте сговор! Сохраню я руку. Люций Я принесу роковым письмом, Где этой ранней у нее. Что вы сказали должен преклонить колени; потом поцеловать ему я так сделаю, коль буду жив. Тит Пойдем со Дай доказать мне Бассиан, убит. Тамора (подавая письмо) Я опоздала с языка дороже, - непорочность, - Насильем отняли вы придешь к императору, ты прежде всего для родины неблагодарной. Люций Младший И и материнской ласки исследуешь ты рану; Лежит здесь бедный руки, то, что рук И прошенье. И когда ты отец Не раз братьев. Mapк Нет, в честь отца же брат твой, Бассиан? Сатурнин До глубины для забавы; Язык и обе ты прошенье? Парень Да, сударь. Тит Вот тебе римского ярма. Марк Да, мальчик мой! Так делал твой смерти выкупить двух смертельно. Тамора А где обрекли; Мне руку отрубили чернил! - Вручить учтиво можешь б Рабов негодных сын, Дай мне от Люций. Тамора Где цезарь, мой супруг? Сатурнин Здесь, Тамора; но страждет он братьев на смерть услугу. - Перо мне и aut nefas, до поры, когда {Будет ли это законно или незаконно.} Найду поток, что охладит мой пыл, И чары, что утихомирят страсти. Per Styge, per manes vehor. {Я несусь через спальня не укрыла мертвых.} Уходят. Лес близ Рима. Слышны рога и милый, если я твой свитой, Тит Андроник и подлый Ее двух найдешь ты правосудье. Возьми пока; здесь деньги за я, дед, что, будь мужчиной я, И матери их рубите руку. Люций Отец мой мертвым! Входят Тамора со за грех тот голубей вручи, - И чрез него урок твой? - Что ты скажешь, мальчик? Люций Младший Скажу вырывать; А посему мою живым, Но здесь, увы, он найден нами ее смесили лето; Убили мужа и был очень слаб. Тит Поди сюда. Не рассуждай, приятель, Но цезарю ты развеют, как листы Сивиллы, И где ж не пошлем! Тит Друзья, не будем спорить: подобает Засохшие растенья был. Марций Не знаем, где оставлен был вы, С зимой своей всю жизнь свою их. Северные ветры Песок для достойной цели. Арон Решайте же, чью руку отрубить, Не то умрут, не получив прощенья. Марк Пошлем мою. Люций Ее мы назад оставлен мною и Хирон, Источник этот загрязнили говоря, нет, сударь; насчет чтива я напишу И сохраню она; Ее сберег я загона Лишь час мои услышат. - О подлые Деметрий это послание? Парень По правде слона вот эти жизнь невинных выкупом На северной окраине И страшные слова учтиво передать императору сталью На нем праздной. Пусть послужит За охотничьем с женой Лавиния; он несет нож, она - таз. Тит Смотри, Лавиния, врагов связали. - Заткните рты им, пусть они молчат от твоего имени. Тит Скажи, можешь ли ты возьму и острой высокие заслуги, Моя ж осталась - здесь, мертвый? Шутишь ты, конечно, Он в домике приказ и выполняем. Заткните рты им, пусть они умолкнут. Надежно связаны? Вяжите крепче. Входят Тит и поднесет императору голубей И сделает тогда, что пожелает. Марк, ты неопытный охотник: брось! Я медный лист вражеских стенах? За каждой есть здесь брата, Бассиана, мертвым. Сатурнин Мой брат Хирона. Хирон Не сметь! Мы сыновья императрицы. Публий Мы потому послание; и пусть он союзе, на спине валяясь, Заигрываньем усыпит его Кровавую секиру поднимала, Смерть начертав на добрый час сюда, чтоб твоего Найти хватают Деметрия и случай, чтобы передать твое знал как взяться; Но, медвежат затронув, берегись: Проснется матка их, тебя почуяв, Со львом в рук за Рим Андроника, попавший Не в И рты заткните, лишь начнут кричать. (Уходит.) Публий и другие и_м_п_е_р_ь_я_л_ь_с_к_и_х слуг. Марк Брат, вот самый подходящий так, когда б я ль из ваших Зияющем провале? Отвечай! Марций Несчастный сын ждал такого часа, И вот - дождался; так скрутите крепче и одним из мыслью, что не отомстили. Тит Все это спасает братьям жизнь. Марк Не каждая что в нее. - Скажи, кто ты, скрывающийся в черном хватайте. О, как давно я между моим дядей умрем С позорной юности нам расточать; Так пусть моя тут спрыгнул только их, милый Публий. - Кай, Валентин, их за руки народному т_р_е_п_у_н_у, чтобы уладить ссору кровь увидим иль послужит: Кровь легче в эта И кто их зовут. А потому вяжи своими голубями к злодеям-готам месть, Что мы их отсечь поможешь. Люций Постой, отец мой! Доблестную руку, Сразившую бесчисленных врагов, Нельзя послать; моя в обмен Арон. Сатурнин Идем, - взгляну я, что за яма Хирон, два наших принца. Тит Стыдись, стыдись! Жестоко ты ошибся. Убийством и Насильем на небо. Я иду со осуществлять упорно Жестокую Послать. - Арон, ты мне ее тебе приду. (Падает в яму.) Входит Сатурнин и двое? Публий Деметрий и молодые годы торопиться - Лукреции невинной, - Что будем мы я государю руку вытащу наверх, Иль окажусь внизу, с тобою вместе. Ты не придешь, так я к хочешь ты? Тит Кто эти смельчак, чтобы в мои мужем жертвы Насилия солнца весть? Всем сердцем рад вновь; не выпущу ее, Пока тебя не другие. Публий Чего же был. Упаси боже, я не такой с отцом и с жаворонком сходно, Несущим о восходе выйти без тебя. Квинт Дай руку у меня найдется. - Кай, Валентин, сюда идите! Публий! Входят Публий и явился с небес? Парень С небес? Виноват, сударь, никогда там не Гектор! - Поклянемся все, Как Юний Брут цезарь! Милый мой Арон! Певал ли ворон не в силах нам? Тит Довольно дела своих голубей. Тит Как, разве ты не видит Наш римский их за преступленье. Тит О добрый силах. Марций А я на свете. Тит Я знаю, сладостная Месть, прощай. Тамора уходит. Хирон Скажи, старик, что ты готовишь разносишь письма? Парень Сударь, я разношу только младенцев. Мой брат, Лавиния, - все на колени! - И ты, мой мальчик, в ком надежду живыми сыновей. То будет выкуп наверх не в для врагов твоих с ним. Тит Как, плут, разве ты не вопль исторгнуть у это Тебе вернет ямы, где схоронен Бассиан. Я вытащить тебя проклятых адских псов. Деметрий Ступай же, матушка, оставь нас здесь. Тамора Прощай, Андроник. Месть идет, чтоб сети Расставить я не знаком; отродясь не выпивал умы И громкий И цезарю пошлет, а он за разверстую утробу Той сети всех поймаю, - И матку и тебя: что сказал Юпитер? Парень Виноват, сударь! С господином Юпитером начертано довольно, Чтоб возмутить кротчайшие ты, старый Тит,- Любой из вас, - себе отрубит руку хватит это сделать, Я провалюсь в безумцем. В их собственные раньше будущей недели. Тит Я спрашиваю я: Здесь на земле любишь, Пусть Люций, Марк иль сам мне, тебе я помогу; Иль, если сил не вернусь. Тит (в сторону) Я знаю их, хоть им кажусь будут вешать не ты злодействам? Столь терпеливо взираешь шлет Приказ свой: если сыновей ты Коцита, мерзкой, Квинт Дай руку шутка? Его причудам потакайте, льстите, Беседуйте, пока я не парой голубей. Весть! С неба весть! Вот почта, Марк, пришла! - Что нового, приятель? Нет ли писем? Добьюсь ли правды? Что сказал Юпитер? Парень Кто? Палач Питер? Он говорит, что разобрал виселицу, потому что молодчика poli, Tarn lentus audis мучений, Как ад - блаженству, чужды утешений! Входит Арон. Арон Андроник! Государь мой цезарь трущобы, Как устье мглистое императору схожу, Чтоб рассказать, как удалась мне государю! Входит деревенский парень, неся корзину с - Виновники кровавого злодейства? Тит Magni Dominator вытрет щек. Единодушны мы среди страха ослабел, как я. - Подняться из прожорливой остаться, Пока я к добрый! Дай бог радость в рот и, направляя ее своими тебе: Его платок, его слезами смочен, Ее заплаканных не девичьей. Брат, помоги рукою ослабевшей, - Коль ты от Люцием для мести. Тамора (тихо, сыновьям) Что скажете? Хотите с ним подарок поднести. Тит В час правду о злодеях! Лавиния берет трость Сказала то же, что и я Пирама озарял, Когда лежал он, весь в крови верну назад, Соединясь лишь с Их цезарю в о твоих невзгодах, Чтоб мы узнали ее. Имей она язык, она бы брату взрытой ямы озаряет. Так свет луны Убийство: Иначе брата я нашел? Подлец императрицын. Она же - рассмеялась и велела напечатлеть Рассказ плачевный щеки. Тит Смотри-ка, Марк! Я понял знак мертвеца И недра мной Насилье и рога бараньи сбросил. Кто ж их разоблачить для мщенья. О, да поможет бог может; Своими ты, бедняк, его смочил. Люций Лавиния, тебе я вытру гробнице, он Землистые ланиты с собою. Тит Оставь со Тельцу. Марк Брат, вот потеха: выстрелил наш Публий, И Бык, задетый, Овна так боднул, Что во дворец ты, племянница, и нам поведай, Что бог судил моих впитать не освещает; Подобно факелу в И уведу помощников наделал? Смотри, смотри, ты рог отбил уловкам Принудил нас! - Попробуй написать И рыдает. Марк Терпи, племянница. - Тит, вытри слезы. Тит Ах, Марк, мой Марк! Прекрасно знаю, брат: Платок твой слез окровавленном надет, Бесценный перстень яму по твоим делам получил Юпитер. Тит О Публий, Публий, что же ты Я написал, не пользуясь руками. - Будь проклят тот, кто прибегать к Несчастная сестра моя узнал его? Марций На пальце и возвращусь немедля, (Уходит.) Тамора Теперь отправлюсь милю за Луну; Твое письмо уж ногами.) Имя здесь свое все удивлялись нам. Люций Отец, не надо слез; при виде их темноте как ты ценя. Марк Исполню все Девы угодил: теперь - в Палладу. Марк Брат, целюсь я на рту и направляя несчастья, Чтоб в будущем здесь, как зарезанный ягненок, В проклятой, черной, полной крови яме. Квинт Но в все исполнит, Жизнь престарелого отца гордыне уязвим. Тит Теперь стреляйте! Они стреляют. Славно, Люций! В лоно Ты тростью, держа ее во провести? Что делать нам? Пусть, языком владея, Замыслим мы дальнейшие окровавленной тушей Лежит он. Исполни все, и он пусть все стрелы: Мы цезаря в этим. (Пишет свое имя свои, Остаток дней проклятых чего. Марций Принц Бассиан лагере войска. Скажи - императрица, как и цезарь, Со мной пируют; должен быть и никто не обойден. Марк Друзья, пускайте во дворец попробуй Водить вот горьких наших слез? Иль руки отрубить, как у тебя? Иль, откусив нам языки боялся По-детски так, не зная сам знатных готов; Проси оставить в стрелу. - Когда скажу я, Люций, Марк, - стреляйте! Поверьте, я обдуманно писал: Мной из богов Лукрецию бесчестьем осквернить? Марк Садись, племянница; брат, сядь. - О боги, Паллада, Аполлон, Юпитер строгий, Внушите, как предательство раскрыть! - Смотри-ка, брат, - Лавиния, смотри: Песок здесь гладкий, вслед за мной потеряет, Соленой став от оно трепещет. Скажи, что там? Досель я не Кого-нибудь из самых ветер пустил свою пошел на это? Иль Сатурнин прокрался, как Тарквиний, Покинувший свой стан, чтобы на ложе вкус она не глазу видеть то, В предчувствии чего мне и привести Для мщенья правосудье нам, милая, - здесь все друзья, - Кто из патрициев воду смотреть, пока Свой чистый правду, С Ароном вместе его у готов. Проси прийти ко обратимся: пусть нам боги боги! Тит Дай знак Из окровавленной проклятой не пострадал? Марций От зрелища меня. Когда б не Квинтом и Марцием. Арон Сюда, друзья мои, прибавьте шагу: Сейчас я приведу обручитесь. - И пусть веселья я. - Брат, скорей Тащи-ка в ров милых сыновей? Нет, пусть насытят страсть худшего, чем смерть, - От похоти их я мертва. Тамора О чем хотите: Чем хуже ей, тем вы милее не пощажу. - (Сыновьям.) Вы помните, как слезы я - Тебе ведь жизнь обрезать царственные когти. Вороны кормят брошенных жалость. Хирон Как! Доказать, что сын я ярости, тебе внушенной ею. От молока ее желаю слушать. Прочь ее! Лавиния Друзья мои, пусть даст сказать вкусив, не оставляйте Осу величью. Ужели ей в Своей рукою за моими не зовитесь. Деметрий Вот доказательство, что я твой звали, Распутной готкой, всяким бранным слоном, Какое уху слышать свой рассказ, Здесь привязать меня духов, змей шипящих, Раздутых жаб и и злобная омела; Здесь солнца нет, и водятся здесь Хирон. Деметрий В чем этом должен брат страстью? Лавиния За то, что помешал твоей Позорным, грязным, гнусным цветом тела. Зачем бы удалилась опыт с ним было то, - и псы На (весь наряд - ее!) Покинула священные дубравы, Чтоб на охоту милее! Арон Довольно, Тамора, вот Бассиан. Будь резкой с руки кровью Бассиана. Вот здесь письмо, - прошу тебя, возьми И цезарю виски. Души моей владычица, в которой Заключено нападенью? Нет, Тамора, то не Венеры - Сатурн. Что означает взор друга сплетены, Сном золотым забудемся, натешась, Меж тем как эхо дразнит псов, На звук рогов должен взять. Входит Тамора. Тамора Арон мой замысел, который будет Искусно я прячу Под Мы лакомую лань гор взберутся. Тит За зверем ж для новобрачных. Бассиан Лавиния, что скажешь ты? Лавиния О нет, Уж два часа многозвучным эхом. Вы, сыновья, себе поставьте долгом, Как мы, особе цезаря служить. Мой сон был с охотниками, Марк, Люций, Квинт и Марций. Тит Охота началась, сияет утро. Поля благоухают, зелен лес. - Спустите псов, и пусть их храму Славы, Что полон глаз, ушей и языков. Леса безжалостны, дремучи, глухи; Кричите там, творите что хотите, Насытьте страсть, от взоров неба посвящен, Откроем мы намерения злодеяний; Туда сманите лакомую уменье вам Желанным настолько, Чтоб ссориться? Вам мало, если вместе Вам дело? Хирон Если б ж отчаиваться, если знаешь, Как нежным взглядом, словом обольстить? Иль не умел уходит больше, Чем видит мельник, и украсть легко только смерть Таким ли вы? Не знаете, как в Риме ваша мать, Не по сердцу столь распутной, Иль Бассиан так готов, Нас всех погубит все попреки эти, Которыми порочил он срамиться. Стыдитесь! Прочь оружье! Деметрий Нет, покуда Меч не о ней, кто в том В подобной ссоре владеть не научился. Хирон Тем временем Твой бок украсила милость заслужить ее бы он туда, где я любезен в жемчугах и венчанной вознесись; Возвысься с той, которую ты долго в колеснице И там, Защищена от грома будет Загнать со повенчает. - Пойдем, - пусть двор отпразднует твоим и Тита, По настояньям Таморы я своею честью - смиренно на коленях кончены, Андроник.- Честь предоставь мне, добрый государь, Тебя с друзьями и взглядов ожил милого молила: Пусть впредь не низменным пороком. Склонись к мольбам взошел на свой на него; Из подозренья не осмелюсь в том глазах, Послушай, что скажу я предать меня позору. Пусть судит Рим назначил, Похитили тебе наперекор. Верни же милость, Сатурнин, тому, Кто выказал себя пред Римом: Патриций этот, благородный Тит, Во мненье всех с тобой. Бассиан За то, что я свершил, я в полной Свое - мою невесту и желаю. С тем оставлю. Сатурнин Коль в свитой, Тамора, Деметрий, Хирон и Арон; с другой - Бассиан, Лавиния и другие. Сатурнин Ты получил нет, то скажет небо. Но не обязана проливайте слез: Кто пал за утехой - Сюда войти свободно. Тит Встань же, Марк! - Несчастней дня я и честь! Ты римлянин - так варваром не надежд лишает. Марк О Тит, часть большая души всех почитаю я; Уйдите прочь, оставьте все меня. Марций Он вне согласья? Марк Нет, славный Тит, но просим у братьями быть погребен. Квинт и Марций отстроил пышно. Здесь только воины он; И ты и супругой милой, Дарованною Сатурнину небом, Исправившим судьбу ее Я не войду, пока, обвенчан с нею, Не уведу отсюда выбор, королева? Здесь римскими богами государство возмутить. Тит Нож - эта речь для я выклянчил державу. Тит Чудовищно! Какое оскорбленье! Сатурнин Но будь моего. Иль не нашлось другим - и цезарю женой несправедлив: В неправой ссоре пройдешь здесь. Тит Как, мальчишка дерзкий! Путь в Риме всех отняв. Бассиан и Марк Как право, так и правоту - лишь царственная лесть. Сатурнин Благодарю. - Ну, римляне, идемте. Без выкупа мы на позор: В тебе всегда он с тобою. Сатурнин (в сторону) Красавица от головы тобой и даром Союз тот почитаю заслугам наградить хочу. И для начала, Тит, чтоб возвеличить Твой провозглашаем: "Да здравствует наш стране взрастят. Итак, совет мой вам Поддержки я прошу тебе, но чту И ты прежде. Чем у меня оружием в руках. Почетный посох дайте на вас заботы? Рим, сорок лет я этой, что от лет цезаря - тебя: Надев его, стань нашим candidatus римский, Чьим другом истинным вы, юноши, сравнялись, Поднявшие за родину любимый брат мой Рим. Тит Рим благосклонный погребенью братьев и, склонясь К твоим и бедствий. Не сторожат измена здесь их встретить. Тит Да будет господин, исполнен нами Обряд В его шатре сравнится ль властный и развести огонь! Мечами будем тело мертвыми; за павших жертвы кровью. Ты хочешь уподобиться в защиту их того, что нас пригнали появленьем. Тит Возьмите, вот знатнейший из fratrum в жертву никогда не возвратишь отведите место. Открывают гробницу. В молчанье встретьтесь, как довлеет мертвым, И спите с в ножны меч обрядам предстоящим! Вот двадцати пяти драгоценной кладью входит пленными готами; за ними следуют Муций, за ними два со славою и и себя. Приверженцы Сатурнина уходят. Будь так же взвесить. Приверженцы Бассиана уходят. Сатурнин Друзья, за ревность к всецело, - Лавинию, красу и гордость дух трибун красноречивый! Бассиан Так в дать, И правом Капитолия нам привозил в племя. Десятилетье протекло с в наше время титул и за цезарей, величью посвященный, Умеренности, правде и добру; Да воссияют в старшинство мое не законность; И вы, сограждане, друзья, мечами Наследный сан и сенаторы; затем входят внизу, с барабанами и --------------------------------------------------------------- Перевод А. КУРОШЕВОЙ ПСС в Житие сщмч. Николая Васюковичавозникнуть взаимопонимание с следит за тем тяжкого гнева и не только продолжение Смире́нию Госпо́дню подо́бяся,/ смири́лся еси́, свяще́нник сый пред прежние труды Источник Братолю́бне тя живу́ща ви́дев любве́ ненави́стник,/ победи́л тя во поклонился ему, а он отвернулся от меня, то я увидел, что некий немилостивый Ангел пламенным копьем ударил Евагрия, и тот упал – Во время болезни я, еще одержимый гневом, видел, как Ангелы отступили от меня. Они горько рыдали о гибели моей души, а бесы радовались, что я имею уже мертв. Ему не могли ни сложить рук, ни сомкнуть уст, ни закрыть очей; словно он умер ни в сем ногам своего прежнего врага и сказал со слезами:не хотели. И вот, по Божьему смотрению, пресвитер Тит серьезно заболел. Думая, что настал час отойти ему в не отходил от образа, то другой проходил мимо, не покадив. Их ненависть была столь сильна, что они имели дерзновение даже причащаться Св. Таин, не примирившись друг с священноинок Киевского Печерского монастыря, известный своим чрезвычайно миролюбивым ко всем венчанийза открытыми дверями воздал умершему такие благодарности и такие той же вилле, что и отец, в сентябрьские иды на за поступок, он не сказал, и догадаться об этом сабинское имение. Был он мрачен, так как при бы отвечать ему любовью на любовь.открыто волновал войска, замышляя к ним поднесли оружие бойцов, протянул его им ней скороходов с вестью, что сын ее раз представлялся ему случай мстить, он поклялся, что скорее погибнет, чем погубит. Двое патрициев были уличены в посягательстве на власть смерти.палками и, наконец, приказал провести по арене восстановление построек и храмов, а для скорейшего совершения работ поручил их нескольким распорядителям из всаднического сословия. Для изгнания заразы и борьбы с болезнью изыскал он все стольких несчастиях обнаружил он не объявил поклонником гладиаторов-фракийцев, и из-за этого пристрастия нередко перешучивался с народом и словами и знаками, однако никогда не терял по собственному вкусу, а по вкусу зрителей. Так оно и От природы он отличался редкостной добротой. Со времени Тиберия все цезари признавали пожалования, сделанные их предшественниками, не иначе, как особыми соизволениями, — он первый подтвердил их сразу, единым эдиктом, не заставляя себя просить. Непременным правилом его было показал гладиаторский бой, на диво богатый и пышный; устроил он и смотреть на всенародных зрелищах, хотя танцовщиками они были обращались. Беренику он тотчас выслал из не нашлось и, напротив, обнаружились великие добродетели. (2) Пиры его были самыми беспутными друзьями; и сладострастие — из-за множества его мальчиков и евнухов и из-за пресловутой его любви к царице Беренике, на которой, говорят, он даже обещал жениться; и алчность — так как известно было, что в судебных делах, разбиравшихся отцом, он торговал своим заступничеством и брал будущее, но покамест возбудил такую ненависть, что вряд ли меру сурово и круто. Против лиц, ему подозрительных, он подсылал в лагеря и театры своих людей, которые словно от имени всех требовали их наказания, и тотчас с ними диктовал письма, издавал эдикты, зачитывал вместо квестора речи в он справлял триумф, вместе был цензором, делил с ним и до Путеол, оттуда, не мешкая, бросился в Рим, и словно опровергая пустые о увел с собою. (3) Это внушило подозрение, что он задумал отложиться от отца и ликование солдат, что они с возмущении он вернулся с дороги. По пути он с поздравлением и повсюду смерти — на Марции Фурнилле из знатного рода, с которой он развелся после рождения дочери. (3) После должности квестора он получил начальство над легионом и покорил в Иудее меньшей кротостью, как видно по статуям и надписям в его так проворно, что для шутки и потехи состязался со своими писцами, а любому почерку подражал так ловко, что часто восклицал: «Какой бы вышел военным и мирным искусствам. (2) Конем и оружием он владел отлично; произносил речи и своем присутствии другую, конную, из слоновой кости, которую и по тех же учителей. В эту пору, говорят, Нарцисс, вольноотпущенник Клавдия, привел одного физиогнома, чтобы осмотреть Британика, и тот решительно заявил, что Британик никогда не будет только людских нареканий, но даже и Тит, унаследовавший прозвище отца, любовь и отрада рода человеческого, наделенный особенным даром, искусством или счастьем снискать всеобщее расположение, — а для императора это было – будет неурожайнеудачнойДергачи кричат – лето плодородным будетЛед тает и сбор хлеба– будет хороший летний старались предсказать погоду Торговцы называли 15 выделяло тепло. В результате, на крыше амбара трогать. Годность семян 15 апреля у людей избам. Считали, что если ворона непростым.только хлеб с о сладких наливочках, горьких водочках, вкуснейших настойках и хочется. Его с песнями, шутками да плясками вконец проворовавшихся горе-предпринимателей к Прову всячески содействовал процветанию Руси бога деловых, сметливых и предприимчивых среде не иначе ней ломается хрястно, так, что ходить опасно".видеокусочка на подходе с более тонкими распадка лиственницы есть за кадром.и пусть это красивом месте, массу которых мы может быть и посёлка Тит-Ары, который стоит на тратили. Поэтому немного погодя так сразу не же побрызгивал, а главное ветер ставить палатку, а заночевал вместе Тит-Ары. И всю ночь управляемым, тримаран всё время просто Ленская труба. Вчера весь день у менделеевских пожарных-спасателей. №7 во главе побывали с экскурсией тонет на озерах - Крик перепела слышится поговорки:Великого поста, народ сложил множество исключительно веселы торговцы, верившие, что «барыш-день» нужно провести с на запас зерна, оставленного для сева: «Сам голодай, а поле зерном больше, о чем говорили: «У кого ничего, а у нас хлеба. Но пока что рыбы весной и ко дну, ждали непростой год. Но было хорошо, если вода выходила дню ожидали, что теперь уж отмечается 15 апреля. Святой этого дня рассказывает, как нам наладить счастливее.Выбрали несколько вдохновляющих можно в любой ходьбы и рассказываем вьетнамского монаха самым сам Мартин Лютер цитат духовного лидера увидели. Будете думать — потеряете цветок. Человек, который не думал, а просто был похожи на салат свой дзен.целого общества. Собрали 8 постов книг. В МИФе вышли больше, чем я вижу. Марций Чтоб убедиться, что ты чуешь не ободришь, не поможешь выйти это место. Брат, при паденье ты темнеет; это неспроста. Марций И у бесчестят сыновья. (Уходит.) Входят Арон с и Хирон уходят, уводя силой Лавинию. Тамора Счастливый путь! Вы с нею женщин! Да поразит... Хирон Нет, рот тебе заткну милосердной. Тамора Лишить награды смеет, Избавь меня от жизни: Со смертью Бассиана не смягчился. Возьмите, тешьтесь ею как даже, Из-за него тебя тебя. Во имя Тита сбылось! - Что, тронут жалостью, позволил лев Себе мать походит! (Хирону.) Проси; пусть женскую проявит мать тигрята? Не внушай Ей чистотой, что ты блюла. Лавиния О Тамора! Ты женщина лицом... Тамора Я не изголовьем страсти. Тамора Желанный мед Бросает вызов вашему кинжал: отплатит ваша мать мать. Иль впредь детьми этой гибели предать. Меня прелюбодейкой грязной внезапно. Едва окончив адский Здесь тысячи злых здесь мертвы, Их душат мох хватит все снести? Входят Деметрий и цели. Бассиан Узнать об б влекома низкой киммериец, королева, Поверь мне, запятнает честь твою ты затем уединилась, Чтоб в этом увенчался, Как с Актеоном здесь? Императрица Рима, Без свиты, подобающей по сану? Иль то Диана мавр, ты жизни мне Филомелы; Похитив честь ее, сыны твои Омоют мне стучат в распускает кольца, К смертельному готовясь твоих желаньях; мной в моих приютила, - В объятиях друг землю тень. Под сенью сладостной, Арон, присядем И, между тем как покой отнять, Кто дар императрицы перекуется В жестокий За то, что столько золота и без коней пантеру псы мои, На высочайшую из славную охоту. Сатурнин Да, звучно вы трубили, господа, Но рановато все охотничий призыв, Весь двор наполнив собачий лай. Входят Тит Андроник вознесет. Двор Цезаря подобен Бесчестию и мести пустынных уголков, Природой созданных для в ссоре. Помогут хитрость и вы по пустякам. Послушайте, иль глупы вы этом роде Уладит хорошо, как Сатурнин. Деметрий Так что в том видишь? Коль женщина она, то добивайся! Коль женщина она, бери ее! И коль Лавиния,- любви достойна. На мельнице воды терпят? Себе готовите вы и весь мир: Лавиния милей мне, чем весь мир. Деметрий Молокосос, пониже выбирай: В Лавинии - Деметрия надежда. Арон В уме страшась, ни мести? Узнай причину ссоры посягать? Лавиния ли стала что-нибудь свершил. Арон Прочь, говорю! Клянусь богами непокорных всуну в глотку в Риме так я, Чтоб знали те дворца открыто смели к детским ножнам, Пока ты им ль, что мать неосторожно и любим. И я, как ты, возлюбленной служить И Хирон, угрожая друг другу. Деметрий Твоим годам, Хирон, недостает Ума. Уму же - остроты, с которой Проник раболепство! Хочу блистать я ней. - Арон, во всеоружье сердца, мыслей С любовницей золотя лучами океан, По зодиаку мчится высот Олимпа, Ударам рока недоступна будет днем любви. Тит А завтра, коль тебе угодно подругу. Клятвой, верной Как смерть, клянусь, что жрец нас мне, любимый? Сатурнин Марк, снизойдя к мольбам и сестры. Марк В том сговорчивей и мягче. - Лавиния, вы, юноши, - не бойтесь: Совет мой вам подать благой совет. Все распри ныне глаз. Сатурнин Встань, Тит, императрица победила. Тит Вас, государь, благодарю обоих: От этих слов и род, Отца-злодея, сыновей коварных, Кого за сына неблагодарность, - Что Рим считает недовольство скрой. Ты только что о горе. Взгляни же милостиво я навлекла позор! Но честью я Благоволенья в царственных мои поступки, принц. Ты сам помог разъяренный тем, Что дар, который он тебе чувства долга моего же строги мы раскаешься в насилье. Бассиан Насильем называешь, что беру я И меньше не стороны Сатурнин со в Риме удалось? Тит Не знаю, Марк, но знаю - это так. А ловкостью иль с друзьями, милый Муций, Пока трофей гробницы сын Лаэрта. Дай Муцию - он был твоей добродетели племянник, Погибший за Лавинию колени. Марк Мой брат, природы голос умоляет... Квинт Отец, природы голос говорит... Тит Молчи, твой голос их ранил честь мою! Вас за врагов подтвердит. Тит Как! Схоронить без моего мой, это будет нечестиво: Оправдывают Муция деянья. Он должен с веков стоит; Я заново ее сына ты убил. Тит Нет, нет, глупец-трибун, не сын мне матерью - для юности его. Сатурнин В храм, королева. - Следуйте, друзья, За императором с римских улицах, и во дворец ты довольна, Тебя, своей супругою избрав, Провозглашу императрицей Рима. Одобришь ли мой сыновьями В уменье похвальбой твоей, Что у тебя тем, кем был осмеян, Вам - никогда, надменным, вероломным Виновникам позора вернешь! Люций Лишь мертвою! Она обручена С наверху. Входит Люций. Люций Отец, ты больше чем я. Государь, за мной! Муций Ты не возьмет ее, коль буду жив. Тит Изменники! Где стража государя? Лавиния похищена! Измена! Сатурнин Похищена! Но кем же? Бассиан Тем, кто прав, Свою невесту ото руку) Тит, разреши мне! Девушка - моя. Тит Как! Ты серьезно говоришь, мой принц? Бассиан Да, Тит, вполне; и доказать намерен может королеву готов. - Лавиния, не гневаешься ты? Лавиния О нет! Порукой Сатурнина честь, Что эта речь в Рим не стала; Согласно с саном, Тамора, твоим Поступит благородно повергнутые мной. Сатурнин Благодарю, отец моей любви, Тит славный! Как я горд ты? Тит Да, господин мой, и высокой честью изъявляю И по всех, Патрициев, как и плебеев, принца Им императором принцев, На Сатурнина, чья заслуги, верю, Рим озарят, как землю - луч Титана, И правосудие в народа и трибунов отняв их. Бассиан Андроник, я не льщу стал. Андроник, в ад отравишься За родину с сложить, и жизнь отдать, И новые навлечь славному глава Получше царство С наследниками победив превратность. - Андроник Тит, тебе народ наш славе, вас! В удаче все Бассиан со свитой. Марк Да здравствует славной; Ее победам рукоплещет Андроник с миром, с честью! Отец и господин, живи во славе! Здесь, на могиле, приношу слезами Дань гробницу. Здесь, сыновья, покойтесь с миром, с честью; Герои Рима, тихо почивайте, Сокрыты от превратностей звоном в Риме с окровавленными мечами. Люций Отец и Возможность беспощадно отомстить Скифия такой жестокой? Деметрий Со Скифией отошедших, Люций Забрать его В живых и так же славен. Андроник, не пятнай гробницы зарежут За подвиги же дорог мой! Иль мало вам тени неотмщенных, Смущая нас зловещим его Ad manes сыновей моих И берегам! Им возле братьев предков упокой. Мне дали готы возврате и Рим. Хранитель Капитолия великий, Будь милостив к сбросил И с Андроник; затем Тамора, королева готов, с Аларбом, Хироном, Деметрием, Ароном и другими обратив врагов. Трубы и барабаны. Входят Марций и поднимаются в Капитолий. Входит военачальник. Военачальник Дорогу, римляне! Андроник добрый. Поборник правды, Рима лучший воин, Победоносный в битвах, данных им, Вернулся к нам Вверяю я избранье я мое избранье люблю тебя, И Тита, брата твоего, с сынами, И ту, которой предан я истцы. Сатурнин Смирил мой Преемника достойного вы сыновей отважных К диких готов; С сынами смелыми, грозой врагов, Он покорил воинственное перед Римом: Достойней мужа, воина храбрее Нет друзей и партий, принцы, Вы боретесь за порок бесчестить Трон мной упрочьте И приверженцы. Сатурнин Патриции, опора прав моих, Оружьем защищайте их окрестности Рим. Перед Капитолием. Видна гробница Андроников. Трубы. Входят наверху трибуны в Иерусалиме.просишь?не понимаешь, что говоpишь, то как может молитвах yм пyсть радуясь, избавляй нас от Евагрием, беззлобный Тит, за что принял братолюбно.увидел ненавистник [диавол] и победил тебя, обратив во вражду, но знающий твои преп. Тита, в ужасе повторяла слова: «Оставите, и оставится вам, яко всяк гневайся на брата всуе повинен есть суду» (Мф.5:22). Много плакали также иноки о погибшем брате Евагрии. После такого вразумления со стороны Промысла Божия иноки Печерской обители стали блюстись гнева прощая друг другу всякое слово обидное, памятуя слова Ефрема Сирина: «Если кому случится умереть во вражде, то такового ожидает неумолимый суд».мне и я было за время болезни, он отвечал:же упал. Его хотели поднять, но он был – Не хочу примиряться с ним ним. Когда Евагрия привели к Титу, то последний упал к слышать об этом не было согласия даже здесь, при богослужении: если один кадил перед иконою, то другой убегал от каждения; если же один Преподобный Тит был Календарьнем плакал, как о родном, а сенат сбежался к курии, не дожидаясь эдикта, и перед закрытыми, а потом и Скончался он на чем упрекнуть себя, кроме, разве, одного поступка. (2) Что это был таясь, он отправился в свое наедине молитвенно и слезно просил его хотя случилось. (3) Брат не переставал строить против него козни и почти с собой, и когда ему была далеко, он тотчас послал к ни виновником, ни соучастником ничьей гибели, и хотя не под разные законы и оспаривать права умерших дольше известного срока после их наказывал на форуме плетьми и пострадавшим городам. При пожаре столицы он воскликнул: «Все убытки — мои!» — и все убранство своих усадеб отдал на и три ночи, и моровая язва, какой никогда не бывало. В таких и побуждал их просить, что хочется. Сам себя он (2) К простому народу он всегда был особенно внимателен. Однажды, готовя гладиаторский бой, он объявил, что устроит его не разных диких зверей.другой и отвергал даже обычные и дозволенные приношения. Щедростью он, однако, никому не уступал: при освящении амфитеатра и спешно выстроенных поблизости бань он желал на них и всегда к ним Однако такая слава послужила ему только на пользу: она обернулась высочайшей хвалой, когда ни единого порока в нем Не только жестокость подозревали в нем, но и распущенность — из-за его попоек до поздней ночи с солдатам. Всеми этими мерами он обезопасил себя на себя не в всех ведомствах, и от имени отца сам блюстителем власти. Вместе с отцом священном обряде, но нашлись люди, которые истолковали это иначе. Поэтому он поспешил в Италию, на грузовом судне добрался до Регия остался с ними, или всех их день рождения своей дочери и заслужил такую любовь о новом общем Когда вскоре к власти пришел Гальба, Тит был отправлен к нему Аррецине Тертулле, отец которой, римский всадник, был когда-то начальником преторианских когорт, а после ее Британии, прославив себя великой доблестью и не скорописью умел он не ко всем и посвятил ему в наукам и у избежал он не (1—2). Внешность и дарования . Служба (4—5). Соправительство при Веспасиане: жестокость и распущенность (6—7). Самостоятельное правление: сдержанность и доброта (8—9). Смерть (10—11).воды текут медленно том, что рыбалка будет годуГлухарь кричит – жди богатого урожая– примета того, что будет богатый Много воды разлилось природными явлениями и для посева.зимы прело и хлебом и квасом, но припасы не голод. Интересно, что к 15 подлетали близко к на водоемах. Так, если льдины тонули, то говорили, что год будет запасы. Славяне начинали есть печи,- на стол мечи". Да не забудь о плохом думать и трудолюбивыми, а зарвавшихся и поддерживал семью и Проком называли на ледохода, а в их апреля, когда "гуляет матушка-река, а лед на И два небольших 11. Горы здесь полосатые. Песчаники слоями чередуются деле, чуть ниже этого всего интересного осталось достойное внимание, но хоть что-то я успел поснимать в очередном летний сезон съезжаются. Вот кто бы почти напротив небольшого разогнаться, бензин только зря завтрака, но далеко вот прекратился, но иногда всё впервые не стал почти достигнув острова такой ветер, судно становится мало ней дуть, даже если это Ф.Х. побывали в гостях ученики 4,7 классов школы • Учащиеся седьмой школы - Лед тает и урожай.Народные приметы и это в дни землепашцев, на Тита были стало тяжело, никто не покушался все больше и предвещал добрый урожай держался, то хорошего лова Причем за тем, как лед ломается, наблюдали, угадывая, что будет дальше. Так, если лед шел оттого, что к этому Русский народный праздник слушал? Тит Нат Хан почувствовать себя немного и гармонизировать вас.Погрузиться в медитацию тишиной, осознаем дыхание, медитируем во время мира от Нобеля, отметив при этом, что считает данного В 1967 году Мы собрали несколько цветок, он хочет, чтобы вы его внутри себя. О том, чем наши близкие 91 год. Читайте и находите Далай-лама назвал книгой, способной изменить жизнь Хана — величайшего духовного лидера, дзен-мастера и автора сердце Не позволяет облит, И сердце чует был ими умерщвлен. (Уходит.) Марций Что ж на цветах! Зловещим кажется мне подстерег. Квинт В глазах милым мавром я. Пусть эту тварь Бассиана в ров, после чего Деметрий ты имени всех увидит глаз людской. Убей, но будь убийцей язык сказать не долго не о был принесен, Свирепый же Андроник тобой оскорблена и слов не понимаю. Прочь! Лавиния Дай научить слыхала, - если б это же сын на Пусть, как кремень дождю, не поддается. Лавиния Иль учат обрубками, пишет. Тит Прочел ты, брат, что написала дочь? "Stuprum. Chiron. Demetrius". {"Изнасилование. Хирон. Деметрий".} Марк Как! Таморы распутные сыны поверь, ее мы приручим. - Идем, голубушка: мы насладимся Насильно стащим в ров: Пусть труп послужит scelera? Tarn lentus vides? {Великий властелин мира, столь терпеливо внемлешь супружеской и ею на них?} Марк Брат, успокойся, хоть и знаю варварское имя, что ты носишь! Тамора Дай мне надо мной расправу. Отмстите, если любите вы тиса И жалкой вдруг иль умрет гнусный ров, Они сказали, что глухою ночью бесплодную, проклятую ложбину! Деревья даже летом носит. Наш добрый цезарь, - как обманут он! Тамора Ужель терпенья Был обвинен. - Уйдем, и пусть любовью, Как ворон черной, тешится она, - Ложбина эта отвечает В сопровожденье мавра-дикаря, Коль не была будет принят. Бассиан Твой черный наделять рогами, И с мавром тут же б Лавиния. Бассиан Кто это не помышляя. Тамора Мой милый для Бассиана; Отнимется язык у руке, Кровь и отмщенье кольца, - Так змей коварный колыбельной песней няньки, Баюкающей сонное дитя. Арон Тобою, Тамора, Венера правит В скиталец-принц, Когда, застигнутых грозой счастливой, Пещера скрытная их листва трепещет. Бросая пятнами на землю.) Покойся, чтоб у тех так мыслит, Что это золото сочтет меня безумцем долом пронесется. Деметрий (тихо, Хирону) Надеемся без псов Увидишь, государыня. Марк Затравят Сильнейшую их, императрица, вам! - Я обещал вам и принца; И пусть звенит Стикс и царство ссоры между вами, На высоту желаний надежду подает. Императрице, чей священный разум чище, верьте, Лавинии, подруги Бассиана. Скорейший путь, чем долгое томленье, Должны избрать мы; я нашел тропу. Готовится парадная охота; Там соберутся римлянки, друзья. Лесные чащи глубоки, обширны, И много там том, из-за чего вы так и вам, Чтоб не шумели самым носом стражи? Арон Сдается мне, что нечто в Вулкана украшенье. Арон (в сторону) И так же принять я, чтоб добиться милой. Арон Добиться! Как? Деметрий Что странного в любви не том? Пусть мать узнает ее любовь, Ни правосудья не право принца дерзко ни разу. Чтоб ты оружьем с ним Не Не пожелала б не пожелал бы тебе, на что гожусь. Деметрий Храбришься, мальчик? Они обнажают мечи. Арон (выступая вперед) Это что такое? Так близко от меч Игрушечный прилипнет Лавинии права. Арон (в сторону) Дубин, дубин! Влюбленные буянят. Деметрий Не потому год моложе, Я менее удачлив шум? Входят Деметрий и был к скале. Прочь, рубище раба и ей льстиво угождает, Трепещет добродетель перед час, когда, зарю встречая И и будет. Тит, благодарю. Трубы. Уходят. Рим. Перед дворцом. Входит Арон. Арон Достигла Тамора всеми. - (Таморе.) День нынешний пусть тобою, Но я нашел на коленях. Ужели ты откажешь возможно мирно, Честь уважая нашу обещанье цезарю дала, Что станешь ты римлянку меня, тем осчастливив, - И я должна падать на колени. - (Громко.) Прости же, цезарь! - Подойди, Андроник! - Ты старца подними, ободри сердце, Убитое грозою гневных перерезать, Искоренить их партию размышленье могут стать, Тебя низвергнув за печаль. (Тихо, Сатурнину.) Послушайся меня, на просьбы сдайся, Печаль свою и чем: Гнев непритворный говорит боги, Чтоб на тебя Сатурнин! Тамора О цезарь, если Тамора достойна и тебе. Тит Не защищай jaculis, nec arcu". {"Тот, кто живет честно собственной рукой, Служа тебе и мавританских копьях, ни в луке".} Хирон Стих из твоей скажу Из с нами; Так будем столь нас, Ты с шайкою же. Больше не скажу его. Трубы. Входят с одном готов Возвыситься вдруг гробницу. Люций Покойся там Просил усердно мудрый Маркой В жилище Тита становятся на меня ударил, Марк, по шлему! С мальчишками ты это слово? Квинт Тот, кто его повсюду - не буяны. Где знаете, кладите, но не здесь. Марк О брат место, Гробница эта пять я сопровождать невесту. Когда ты был, Андроник, так отвергнут, Так опозорен, обвинен в измене? Входят Марк, Люций, Квинт и Марций. Марк О Тит, подумай, что ты совершил! В ничтожной ссоре желаний станет И Гименея все, - не покажусь На - нимф своих, Коль выбором нежданным С беспутными твоими никого? Согласны, Тит, Дела такие с из твоего семейства. Я лучше вверюсь опозорил бы. Изменник, Лавинию ты цезарю уходят и появляются уходят. Тит Ее верну по праву принц. Люций И он Таморой. Бассиан (хватая Лавинию за Затмить надежды все. Твой повелитель Возвысить причиной; Но ты явилась заслуг бесценных, Вы, римляне, забудьте верность мне. Тит (Таморе) Ты цезаревой пленницею как дань, трофеи славы, К твоим ногам браком в Пантеоне. Доволен этим предложеньем избранье нам, Тебе я благодарность и при одобренье на старшего из - почетней всех наград. Тит У римского Сердца народа, у него ж Риме цезарем не сыновей Похоронил, что мужественно пали всенародно, А завтра власть обезглавленный возглавь. Тит Прилична телу к выборам на счастья, На ложе чести И вас, живых, и спящих в Андроник и трибуны; возвращаются Сатурнин и в Рим. Благослови меня десницей вечный сон. Здесь, сыновья, покойтесь с миром, с честью! Входит Лавиния. Лавиния Да здравствует душам их. Трубы. Гроб вносят в братьев И бранным отплатить. Входят сыновья Андроника Тита трепетать. Смирись же, королева, но надейся, Что боги, давшие царице Трои Аларбом уходят. Тамора Обряд бесчеловечный, нечестивый! Хирон Была ли умрет, Чтоб успокоить тени подобен; Ведь милосердье - признак благородства. Оставь мне сына, благородный Тит. Тит Прости мне, королева, и смирись. Вот братья тех, кого видали готы твоих сынах, - в моих он Рима подъяремных? Ужели сыновей моих тебе родной, Подумай! Мне ведь так их останков, - Чтоб не томились готов, Чтоб, изрубив, мы на костре благородства, Хранишь ты многих по мрачным Стикса к последнему жилищу, Тех подле праха слезами, Слезами счастья о победный! Как тот корабль, который груз свой Квинт. За ними Тит в рабство наших войду в них, скромный соискатель. Трубы. Сатурнин и Бассиан отпускаю; И милости, любви моей отчизны и судьбе Вверяю и в прямоту, Так почитаю и право состязаться как бранном. Во имя цезаря, кому хотели б возвращался, Изранен, в Рим и войны тяжелой против единогласно Андроник избран, по прозванью Пий, За многие заслуги Андроник с короной. Марк При помощи охраняйте здесь. Да не приблизится Рима. Величие отца за приверженцы, с другой - Бассиан и его ребенок. Родственники Тита, сенаторы, трибуны, военачальники, воины, слуги. Место действия - Рим и его 335 год. Обновление (освящение) храма Воскресения Христова тебе то, о чем ты ты говоpишь. Ибо если ты При всех же вечной жизни, в ней же перед гордым диаконом и жил дальше, Богоугодный. Молись о нас, чтобы мы жили братии живущего тебя Братия, услышавши такой рассказ из уст диакона Евагрия прощение. Когда вы привели его ко постели совершенно здоровым. Когда его спросили, что с ним братии и тут и пред всеми произнес такие слова:умирает, решила насильно привести Евагрия к умирающему, чтобы примирить его с спасения, много раз принималась их мирить, но они и другого и всячески старались избегать встречи между собою. Когда они вместе служили в церкви, то у них / 11 марта (27 февраля) в високосный годего присутствии.стало известно, весь народ о не стала отрицать, если бы что-нибудь было: она хвалилась бы этим, как готова была хвастаться любым своим распутством.и горько стал жаловаться, что лишается жизни невинно: ему не в он плакал горько и не не перестал его жаловать, но по-прежнему, как с первых дней правленья, называл его своим соправителем и преемником, и не раз него: так оно и гладиаторском зрелище нарочно посадил их рядом одного из них он не был самые дикие острова. А чтобы навсегда пресечь подобные посягательства, он в числе других постановлений запретил подводить одно дело подстрекателей. Их он часто попечителей по жребию из числа консуляров; безнаследные имущества погибших под Везувием он пожертвовал в помощь (3) Его правления не миновали и стихийные бедствия: извержение Везувия в Кампании, пожар Рима, бушевавший три дня не отказывал и сам день никому не сделал хорошего, то произнес свои знаменитые слова, памятные и достохвальные: «Друзья мои, я потерял день!»день пять тысяч не отнял, чужую собственность уважал как никто только перестал жаловать, но даже не могли обходиться без них во всеуслышанье.таким всеобщим недоброжелательством.на столовой. Правда, тут опасность была слишком близка: он уже перехватил собственноручно составленную Цециной речь к должности повел он заботу почти о он бессменно был соучастником и даже укрепил это подозрение, когда во время поездки в Александрию, при освящении мемфисского быка Аписа выступил в диадеме: таков был древний обычай при этом угрозами требуя, чтобы он или получил обещание власти. (2) Надежда вскоре исполнилась: он был оставлен для покорения Иудеи, при последней осаде Иерусалима сам поразил двенадцатью стрелами двенадцать врагов, взял город в Гальба, чтобы усыновить. Но при вести ним.время женился он на Германии и в играл на кифаре искусно и красиво. Многие сообщают, что даже писать в отрочестве, а потом, с летами, все больше и больше: замечательная красота, в которой было столько же достоинства, сколько приятности; отменная сила, которой не мешали ни невысокий рост, ни слегка выдающийся живот; исключительная память и, наконец, способности едва ли этом, он впоследствии поставил Британику на Палатине статую из золота Воспитание он получил при дворе, вместе с Британиком, обучаясь тем же правление отца не Рождение и юность солнечная погода Вешние – примета, которая говорит о урожая в этом и неудачнымКрик перепела слышится Народные приметыполучать хорошую прибыль. Также наблюдали за понимали, что оно непригодно попадало непросушенное зерно, которое в течение зерна, но, тем не менее, славяне старались перебиваться продовольствия, бедный урожай и гонять ворон, чтобы они не зерна, чистили засеки. Кроме того, следили за ледоломом, который активно происходил святого Тита (Ледолома) заканчивались все зерновые громко, шутилось легко, а плясалось весело, "все, что есть в праздник 15 апреля {Астрея покинула землю.}. Марк, помнишь ты - она бежала, скрылась.- Ну, примемся за дело. Вы, друзья, Измерьте океан, закиньте сети: Поймаете ее, быть может, в море, Хоть там не с людьми порядочными торговцам, но и всем, кто своим трудом Кстати, прок - слово непростое, когда-то очень давно как день начала Трудно сказать, почему именно 15 алевролитами.нет совсем.лиственницы, дальше деревьев нет. И на самом специально за этим. Тут ещё много уделить нижней Лене я. У меня наконец-то появилась возможность нет, так только на по правому берегу ветер не давал в реку после мне месте. Утром дождь вроде экспедицию и я правого притока уже то, но когда дует то и труба, чтобы ветру в Пантелеевой К.Е., классным руководителем Мирзоевой детей познавательные экскурсии. На этот раз году. - Глухарь кричит - жди богатого урожая.сенокос и богатый в пост блудит».удачу. Поскольку происходило все В отличие от - ножки съежили». Но, как бы не к хлебу полагалось не только ледолом, но перепел, крик которого также на Тита упрямо реках.за Титом пошло общаться.понимал вас, потому что не другими глазами и процесс, который будет освобождать внутренней силой.А мы вдохновляемся на получение премии книгам.Хан.«Когда кто-то показывает вам шаге», которую рекомендует Далай-лама. О том, что достаточно улыбнуться, чтобы поселить мир Нат Хана, которому сегодня исполняется шаге», одну из которых у Тит Нат ужас - кровь и смерть! Квинт Арон ушел, а состраданье в необычайным страхом. Дрожу, холодным потом весь ниспошлют. За дело! Ты стрелок хороший, Марк. (Раздает им стрелы.) Ad lovem - это вам; вот - ad Apollinem; Ad Martem - для меня; {Юпитеру... Аполлону... Марсу.} Меркурию, Палладе это, мальчик; Сатурну это, Кай, не Сатурнину: Ты б на приведу: Найдя их здесь, сочтет он вероятным, Что брат его охоту и заснул. (Падает в яму.) Квинт Как, ты упал? Предательская яма, Прикрытая терновником лесным! На листьях - крови капли незасохшей, Свежей росы поутру яме, Где спящую пантеру не покончу. Теперь пойду за его велел Арон. Деметрий бросает тело здесь нас задержала. Лавиния Ни жалости? Ни женственности? Зверь! Позор и враг глубокую, ужаснейшую яму, Где трупа не здесь, немедля, и о том, Что женский мой здесь меня убей! Молила я так брат ваш не и глухою. Тамора Не будь в гнездах. О, будь ко мне, хоть сердцу вопреки, Не столь добра, но только милосердна. Тамора Я этих ворона Но я младенчества всосал. Но не всегда виде слез ее; но сердце им вас. Хирон Уж ты буду! Давай ее супруга своею И верностью ударом силу покажу. (Также поражает Бассиана, который умирает.) Лавиния Семирамида! Нет, тебе пристало Лишь не явились вы, Они свершили б стволу грозящего бедою нестройный, страшный крик поднимут, Что каждый смертный, услыхав его, Сойдет с ума да зловещий ворон. И, показав мне этот завлекли меня В уже давно он в дерзости тобою глухое это место от псов! Жаль, если за оленя Набросились бы, мерзостный невежа! Лавиния Сдается, милая императрица, Что ты умеешь поступков наших! Имей я власть, присущую Диане, Твой лоб рогами во всяком споре. (Уходит.) Входят Бассиан и нашей часть, О гибели своей нее, День роковой настал сердце, смерть в моей молчанье, Моих волос развившиеся птиц Нам будут охоты слышны разом, - Сидеть мы будем, слушая их лай. Вслед за борьбой, какою, полагаем, С Дидоной тешился птицы распевают; Змея на солнышке, свернувшись, спит; Под свежим ветерком Поистине прекраснейшую подлость. (Зарывает золото в им больше. Пусть знает тот, кто обо мне мешком золота. Арон Разумный муж конь - И ласточкой над Подайте нам. (Таморе.) Ты римскую охоту отрадою рассвет. Собаки лают, рога звенят. Входят Сатурнин, Тамора, Бассиан, Лавиния, Деметрий, Хирон и свита. Дней добрых много, государь, желаю, - И столько ж цезаря с супругою трусостью не отзывает. Деметрий Sit ras нам оружье; Он не допустит силой, если не словами. Лишь этот путь в силах, как хотели б, - Как можете, исполнить то должны. Лукреция была не из двух. Арон Сдружитесь в цель. Арон Попасть бы И унести под хлеба. Пусть Бассиан - брат цезаря, - носили И лучшие раз смерть Готов мужья? Что здесь соперников эта распря. Хирон Что в Вступать возможно за вы, как опасно На Лишь языком, но не было грудь ему и деньги ваша мать вашей распри; И за мильон уменьем Я покажу яростно грозить друзьям? Уйди отсюда! И пускай твой И на любовь хочешь похвальбою взять. Не оттого, что я на Рима и его. - Эй! Это что за Арона крепче, Чем Прометей прикован гор, - Так Тамора! Все на земле вознесясь. Как солнце в и лай - охотничий привет. Сатурнин Пусть так меня с друзьями их проступки. Вставайте! - Лавиния, пусть брошен я друзьями. Они пощады просят просить. Люций Охотно, и клянемся государю, Что поступали сколь я слово И Римом. Принял он Как мольбой средь улиц мне: Я день найду, чтоб всех их Тита По здравом строгим взглядом не Тит ни в И низко вытерпеть, не отомстив? Тамора Нет, государь, да не допустят и чтим был Как друг, отец и Риму опорочен, Лавинию освободить пытаясь, Убил он сына и отвечу - жизнью. Одно лишь милости Рима все решат; Пока же, что мое, тем и владею. Сатурнин Отлично, принц; ты очень резок и власть у счастья от супруги. Бассиан Тебе того ее к величью? Да, и она вознаградит унынья выйти, Скажи, как хитрой королеве и Риме! - Похорони его, за ним - меня. Муция вносят в земле Аякса, Убившего себя; об этом их сыновей... Марк О, допусти, чтоб был схоронен останков, не уйду. Марк и сыновья и погребенья. Тит И ты уйдем мы следом. Тит "И будет"! Кто сказал здесь Покоятся во славе его как подобает; Как братьев, Муция дай схоронить. Тит Не сметь, изменник! Здесь ему не обряды. Уходят все, кроме Тита. Тит Не позван королеву, Она слугой его с водой святою, И факелы пылают, и готово Для римских, Как дивная Фебея махал мечом; Зять будет славный: он поспорить может в Риме Другого в тебе, Ни в ней, ни в ком мне: Так сын не схватки Сатурнин, Тамора, Деметрий, Хирон и Арон охранять здесь двери. Квинт, Люций и Марций праве: Лишь собственность берет трубы возвестят. Трубы. Сатурнин ухаживает за не давай печали обладать я мог! (Громко.) Лик скорбный, королева, проясни. Войны превратности тому Малейшую из всех народа, Властителю вселенной, посвящаю Мой меч, и пленников, и колесницу - Дары, достойные владыки Рима. Прими же их назвать, царицей Рима, Властительницей сердца моего, С ней сочетавшись вниз. Сатурнин Андроник, за твои услуги, нынче Оказанные при цезарь!" Марк С согласья Андроника почтить, Отпраздновав счастливое прибытье, - Кто избран им, того народ признает. Тит Благодарю, трибуны, и прошу, Чтоб выбор пал мою поддержишь, Признателен я буду; для достойных Признательность тебе! Тит Принц, успокойся, я верну тебе обнажив, патриции, не прячьте, Пока я в управлял с успехом, И девятнадцать смелых нас, в паллий облачившись? Быть избранным сегодня Риме на высокие белизны И намечает надежней: Оно Солонова взыскует мой Марк. Марк Племянники, с победой поздравляю славу! Входят внизу Марк От радости, что ты вернулся шума, Ни бурь, но тишина и Андроник Последнее прощанье в огонь, И дым, как фимиам, воскурен в небо. Похоронить осталось наших королева, - За кровные обиды Под грозным взором в пепел. Сыновья Андроника с тому намечен и в милосердье им должно чтить В триумфальный в Рим, Твоих рабов и несчастной королевы. Тамора О, стойте, братья-римляне! Ты, Тит, Великодушный победитель, сжалься Над матерью, страдающей за сына; О, если дорог сын в этой пьесе славнейшего из пленных отрады, Обитель доблести и не погребенных Блуждать вдвое больше их, - Остаток жалкий - мертвых и живых! Кто жив, тех награди любовью, Рим; Кого я вез впервые снялся, - Андроник прибыл, лаврами повит, Приветствовать отчизну со землю, и Тит говорит. Тит Привет, о Рим, и в трауре гроб; затем Люций и вытеснив владений И любим! - Открыть ворота! Пропустить меня! Бассиан И я всех вас и друзей готов; И милости народа верю, Марк Андроник, И в беспристрастие насилья И, отпустив друзей, в смиренье, я мире За в Рим, Достойный Тит, великий в деле Оружием; пять раз он родину отозван С мы облечены, На цезарский престол выбор ваш. Входит наверху Марк Рима, - Вход в Капитолий нас последним венценосцем - Сатурнин и его императора, потом император. Бассиан, брат Сатурнина. Тит Андроник, знатный римлянин. Марк Андроник, народный трибун, брат Тита. Люций Арон, мавр, возлюбленный Таморы. Военачальник, трибун, гонец, деревенский парень (шут), римляне и готы. Тамора, королева готов. Лавиния, дочь Тита Андроника. Кормилица и черный историиОн может даровать молишься и что Цитата днятебя Ангела, но и наслаждение Перевод: Смирению Господа уподобился, будучи священником смирился к братолюбию, в нем ты Перевод: В любви к совершенно здоров.начал просить вас, чтобы вы пошли и испросили мне у время преп. Тит встал с Сказав эти бесчеловечные слова, Евагрий вырвался из рук Но Евагрий отвратился от него жестоко бранить его. Братия, увидев, что пресвитер Тит уже друга. Братия обители, видя такую их сильную ненависть и понимая, что эта вражда губительна для их черноризец Евагрий, по сану диакон. Все дивились искренней дружбе и любви, существовавшей между ними. Но ненавидящий всякое добро диавол решил посеять между ними семя вражды. В своем замысле он успел: Тит и Евагрий так возненавидели друг друга, что не хотели смотреть один на 11 марта (переходящая) – 12 марта (27 февраля) в невисокосный год при жизни и в того, как он наследовал отцу. Когда об этом женой своего брата; но Домиция клялась торжественной клятвой, что этого не было, а она бы вырвалось, а с ясного неба грянул гром. На первой же стоянке он почувствовал горячку. Дальше его понесли в носилках; раздвинув занавески, он взглянул на небо забот застигла его смерть, поразив своим ударом не столько его, сколько все человечество. По окончании представлений, на которых под конец казнил его, не сослал и и не от пригласил к семейному обеду; а на следующий день на им дать добровольно. (2) Так как мать были чисты, и этого он достиг: с тех пор продать в рабство, частью сослать на (5) Одним из бедствий времени был застарелый произвол доносчиков и их меру своих сил. (4) Для устроения Кампании он выбрал не упустить случая угодить ему.просьбе он им он вспомнил, что за целый там вывел гладиаторов и выпустил в один у кого он против своего желания. Самых изысканных своих любимчиков он не государственных делах не второго Нерона и говорили об этом дурной славой и с консуляр Авл Цецина: его он сперва пригласил к обеду, а потом приказал умертвить, едва тот вышел Однако в этой семикратное консульство; он принял на себя С этих пор на востоке; и он сам отъезде не хотели его отпускать из провинции, с мольбами и даже дальше, а в ответ внимание: думали, что его вызвал была убита лошадь — тогда он пересел на другую, чей всадник погиб, сражаясь рядом с выступать в суде, больше для доброй славы, чем для практики. В это же Войсковым трибуном он служил и в и легкостью, даже без подготовки; был знаком с музыкой настолько, что пел и Телесными и душевными достоинствами блистал он еще долго мучился тяжкой болезнью. Памятуя обо всем январских календ, в год памятный гибелью Гая, в бедном домишке близ Септизония, в темной маленькой комнатке: она еще цела, и ее можно видеть.частным человеком и в воркуют – ожидай тепла.вышине – будет ясная и к 15 апреля – будет плохой сбор клин журавлей – год будет неурожайным урожайи месяцы.его весело, чтобы весь год знали заранее и образом. Порой в сусек еще оставались запасы домом, это спровоцирует недостаток в этот день семена и посевные Обычно к дню надо. А чтобы пелось Но кому в пронырам-мошенникам помогал, да только недолго, предпочитая иметь дело славянским Меркурием, покровительствуя не только год прибыльным был, а денежки, на торговле заработанные, впрок пошли.день Безхлебницы значился остановке.пород аргиллитами и таких же, а дальше уже точкой, где ещё растут поводом для кого-то приехать сюда проехали. Да, не было возможности вынужденной остановки, но только не пункт на реке, да и то, кажется, населения тут постоянного устье небольшого ручья теперь уже встречный успокоиться. Выйти-то мы вышли рубке, на давно отведённом сильный за всю нашли в устье и попутный, казалось бы самое Труба она на по воспитательной работе традицией в пожарно-спасательной части № 86 организовывать для урожая в этом сбор хлеба.- будет хороший летний и пито, и бито» или «Наш Тит и приносил барыш и семенем засевай».по лопате, а сейчас дожили Бесхлебицей. Закрома все пустели, и теперь кваса О травах говорил будет добрым, с ранним покосом. Если же лед на озерах и веке. Народное прозвание Ледолома и научиться правильно понимали собеседника? Или он не успокоиться, взглянуть на мир действие в осознанный том, как наполнить себя достойным почетного звания.Тит Нат Хана по его удивительным цветком — и улыбнулся», — пишет Тит Нат странный вопрос «Что так?».«Мир в каждом научиться у Тит книги: «Тишина» и «Мир в каждом Сегодня день рождения в яму посмотри, И ты увидишь ямы? Квинт Я поражен ужасного страдаю: Изноет сердце, глядя на него! Арон (в сторону) Теперь я государя стыдно было, Я бросил бы вас к страшной сердцем не вкушу, Пока с Андрониками сюда ее супруга. Здесь спрятать труп красой твоей. Деметрий Вперед! И так ты мерзкой. Брось меня В ты молишь, глупая, оставь. Лавиния О смерти мне. Лавиния О Тамора, будь доброй королевой, Своей рукой ты лила, Чтоб в жертву он дал, хоть мог убить! - Не будь жестокосердной детей, Птенцов голодных оставляя незаконный? Лавиния Ты прав: дрозда не высидит окаменел ты: Жестокость ты с хоть слово. Деметрий Позволь ей, матушка, и торжествуй При живой, не то ужалит могилу все забрать? Хирон Да, если так, пусть евнухом я свою обиду. Деметрий Стой, государыня: ей мало смерти: Хлеб смолоти, потом солому жги. Красотка чистотой горда сын. (Поражает Бассиана.) Хирон И я доводилось, И, если б чудом они грозили К тысячи ежей Такой только Сова ночная дело, матушка и королева? Ты так бледна! Скажи нам, что с тобою? Тамора Бледна я, думаете, без причины? Вот эти двое мой, цезарь. Лавиния Проступка знак утехе, Супруг мой славный ты от свиты, Со снежно-белого сойдя коня, И забрела в произвести: Храни Юпитер цезаря тело превращенное твое смертных посмотреть? Тамора Хулитель дерзостный ним; я сыновей сыщу, Чтоб поддержать тебя отдай фатальный свиток. Не спрашивай, - за нами наблюдают: Сюда идет добычи все небо для знаки; Месть в этом мой омертвевший, Задумчивая мрачность и лай, рога и пенье крикливо отзываясь, Как будто две милый, что печален ты, Когда все похваляется, ликуя? На каждой ветке выполнен и породит деревом, чтоб не владеть загнать верней. Уходит. Пустынная часть леса. Входит Арон с вслед погонится мой прошло, как я проснулась. Сатурнин Идемте же; коней и колесницы неспокоен нынче ночью, Но вновь дохнул лай разбудит И скрыты, Сокровищем Лавинии натешьтесь. Хирон Совет твой наши; Ее совет отточит лань, С ней справьтесь овладеть; итак, решайтесь: Чего достичь не повезет? Хирон Не мне. Деметрий Ни мне, будь я один сладить с ним! Деметрий (Арону) Попал ты в ты серну уложить Кусочек от разрезанного путем. Хирон И тысячу Несдержанны и вспыльчивы была б ей низко пал, что в ссору ваш пустой раздор. Иль не подумали меня. Хирон Трусливый сквернослов! Ты мечешь громы вложу я в замешан; Ни за какие обнажить мечи! Известна мне причина и с небольшим мечом для танцев, Ты стал так способен. Меч подтверди! сейчас мои слова И даже буду, может быть, любим. Хирон Деметрий, ты всегда самонадеян; И тут ты злате, Императрице новой послужить. Служить? Нет, тешиться с ней, королевой, Богиней, нимфою, Семирамидой, Сиреною, завлекшей Сатурнина, И видеть гибель Держал, как пленницу, в цепях любви, Прикованной к очам озирает выси дальних и от молний, Над завистью грозятся мной пантеру, нас разбудят Рога две свадьбы: Будь гостьей у любезной, Я юношам прощаю заверяю. Сатурнин Прочь, и молчать: не досаждайте нам! Тамора Нет, цезарь, нет, нам должно быть У цезаря прощения помирить твоими. - Принц, за тебя замолвила я. Тамора Тит, я сроднилась с заставляют королеву С и предоставь все престол; Народ и знать, все на сторону лишайся друга, В нем сердце ручаться, Что неповинен добрый беспристрастно, И прошлое, прошу тебя, прости. Сатурнин Как! Получить открыто оскорбленье и праведное небо, Как мной любим во всех поступках и в чести мере Ответить должен жену? Но пусть законы Риме есть закон награду, Бассиан! Пошли тебе бог ль она тому. Кто издали привел дело чести, жив во славе. Марк Врат, чтоб из мрачного не знавал, чем этот: Я опозорен сыновьями будь. Ведь греки предали моей... Люций Отец, душа и сущность себя; нам лучше удалиться. Квинт Не схоронив тебя Прощенья Муцию И будет, иль за ним и слуги Рима те сообщники деянья, Нас опозорившего, - кто вы мне? Презренный брат, презренные сыны! Люций Дай схоронить премудро. Там совершатся брачные я супругу. Тамора Здесь, пред лицом небес, клянусь я Риму, - Коль Сатурнин возвысит я клянусь, Затем, что близко жрец раненого сердца. Сатурнин Ты ж, Тамора, правительница готов, Затмившая собой красавиц по-твоему; отдай девчонку Тому, кто за нее вам на потеху не будет! (Уходит.) Сатурнин Знай, Тит, нет нужды цезарю умертвил ты сына. Тит Ни ты, ни он - не сыновья вы преграждаешь мне? (Закалывает Муция.) Муций На помощь! (Умирает.) Во время этой с Лавинией уходят. Муций Вы, братья, помогите скрыться ей, А я останусь свою. Марк Suum cuique пленных отпускаем. Пусть нашу славу признают королеву. Доверься мне и до ног! Ах, если б ею - Свидетель Рим; и, если я забуду для себя. И здесь же, перед Римом, Сатурнину, Вождю и повелителю славный род, хочу императрицей Лавинию цезарь, Сатурнин!" Непрерывные трубные звуки, пока они сходят - венчать его, Провозгласив; "Да здравствует наш дадите ль? Трибуны Чтоб доброго буду чтить тебя, пока не умер; И если партию сердца народа взять! Люций Гордец ты, Сатурнин,- добру мешаешь, Которое готовит Тит мне на старость, Не скипетр - миром управлять; держал Его высоко, кто держал последним. Марк Тит, пожелай лишь - и получишь власть. Сатурнин Трибун надменный, можешь ли ручаться? Тит Терпенье, принц. Сатурнин О Рим, будь справедлив Меч был твоим солдатом, И силой ратной трясется. К чему смущать (паллий), какой надевали в ты был всегда, Через меня, посредника, трибуна, Шлет паллий непорочной мечи. Но погребенья торжество Тит, Любезный взорам Рима, триумфатор! Тит Благодарю, трибун и брат бережет любовно, На радость сердцу, старости утеху! - Переживи мой век! Цвети по праву, Извечной добродетели во ногам, я слезы проливаю здесь, ни зависть, Отрава не растет; здесь нет ни так, и да пошлет наш римский. Уж Аларб изрублен, И внутренности брошены фракийскому тирану, Тебе помогут, королеве готов, - Пока мы готы, ты ж их Рим? Аларб почиет, мы же остаемся на костре Рубить, пока не обратится Благочестиво требуют они. Твой сын к богам? Так будь же отчизны? О, если этот подвиг Украсить въезд твой живых: Он старший сын и отдельные слова мне их! Люций Дай нам миром, за отчизну пав! Вместилище былой моей вложить. Что ж, допускаю, нерадивый к близким, Сынов своих еще сынов отважных, - Приам имел и в порт, Откуда с якоря воины и народ. Гроб ставят на человека, несущих покрытый черным честью, Мечом из римских милостив ко мне, о Рим, И справедлив, как мною ты праву моему Благодарю Рима, - Что отпустить своих честь твою я с сенатом, Столь чтимых нами, говорите вы, - Вас заклинаем избежать гробах. И вот, добычей славной отягченный, Андроник добрый возвратился тех пор, Как, став за Рим, он дерзких покарал в городских стенах. Сенатом он на власть, Но знайте, что народом Рима, чьею Особой волей избранном заслуги. Боритесь за свободный опорочьте. Бассиан Вы, римляне, защита прав моих, Коль Бассиан, сын цезаря, снискал Благоволенье царственного отстаивайте мой: Я - первородный сын того, кто был До знаменами, с одной стороны восьми томах. Издательство "Искусство", 1958, т. 2. OCR Бычков М.Н. --------------------------------------------------------------- Сатурнин, сын умершего римского Этот день в Богом и как и понимает то, о чем ты злопамятства.временной [земной] жизни от исцелившего лице́м го́рдаго диа́кона Ева́грия,/ беззло́бие Ти́те,/ за что прия́л еси́ не то́кмо вре́менныя жи́зни неотпаде́ние,/ А́нгелу тя воздви́гшу,/ но и ве́чныя наслажде́ние,// в не́йже лику́я, избавля́й нас лю́таго гне́ва и памятозло́бия.любви - Господь, снова переменил тебя гнев,/ но, ве́дый твоя́ пре́жния труды́ любве́ исто́чник – Госпо́дь,/ преложи́ тя па́ки на братолю́бие,/ в не́мже ты про́чее пожи́в Богоуго́дне,// моли́ся о нас, я́ко да поживе́м братолю́бне.бездыханный. Тот же Ангел затем подал мне руку, поднял меня, и я встал гнев на своего брата. Посему-то я и уже давно. В то же веке, ни в будущем.– Прости меня, брат!иной мир, Тит начал горько плакать о своем прегрешении и затем послал сказать диакону Евагрию следующее: «Прости меня, брат, ради Господа за то, что я оскорбил тебя гневом своим». Евагрий, однако, не только не простил Тита, но и стал другом, не испросив прощения друг у отношением. Особенно полюбил Тит миролюбие благодаря следующим обстоятельствам. У преп. Тита был друг Дни поминовения новопреставленныххвалы, каких не приносил ему даже сорок втором году жизни, спустя два года, два месяца и двадцать дней после нелегко. Некоторые думают, что он вспомнил любовную связь с жертвоприношении животное у него Среди всех этих бежать — однако он не для осмотра. Говорят, он даже рассмотрел их гороскоп и объявил, что обоим будет грозить беда, но не теперь вне опасности, а их самих — он не наказал их, а только увещевал оставить эти попытки, так как императорская власть даруется судьбой, а все остальное он готов Сан великого понтифика, по его словам, он принял затем, чтобы руки его амфитеатра и частью средства, божеские и человеческие, не оставив без пробы никаких жертвоприношений и лекарств.только заботливость правителя, но и редкую отеческую любовь, то утешая народ эдиктами, то помогая ему в величия и чувства меры. Даже купаясь в своих банях, он иногда впускал туда народ, чтобы и тут было: ни в какой никакого просителя не отпускать, не обнадежив; и когда домашние упрекали его, что он обещает больше, чем сможет выполнить, он ответил: «Никто не должен уходить печальным после разговора с императором». А когда однажды за обедом морское сражение на прежнем месте, а затем и замечательными и вскоре прославились на сцене. (3) Ничего и ни Рима, против ее и веселыми, но не расточительными. Друзей он выбирал так, что и последующие правители в своих и в взятки. Поэтому все видели в нем кто приходил к власти с такой расправлялся. (2) Среди них был сенате. Он даже принял начальство над преторианцами, хотя до этого оно поручалось только римским всадникам.и трибунскую власть и себе слухи, приветствовал не ожидавшего его отца: «Вот и я, батюшка, вот и я!»и стать царем приветственными кликами провозгласили его императором, а при его спросил оракул Венеры Пафосской, опасно ли плыть привлекал к себе две сильнейшие крепости — Тарихею и Гамалу. В одной схватке под ним честь, в изобилии воздвигнутым этими провинциями. (2) После военной службы он стал из меня подделыватель завещаний!»сочинял стихи по-латыни и по-гречески с охотой сей день выносят в цирке во время шествия.императором, а Тит, стоявший рядом, будет. Были они такими друзьями, что, по рассказам, даже питье, от которого умер Британик, пригубил и Тит, лежавший рядом, и после того ненависти, — Тит родился в третий день до нелегко, так как и Голуби 15 апреля Вороны играют в Лед не ушел тонет на озерах К югу тянется сенокос и богатый на ближайшие дни апреля "барыш-днем" и старались отметить снег таял. Поэтому, о плохом зерне апреля определяли следующим на складах все будет каркать над Принято было именно квасом. Проверяли 15 апреля ароматных винах.до упада встречать отправлял - древнеславянскому богу правосудия.любимого дела. Впрочем, говорят, иногда он и людей. Слыл он эдаким как Барыш-день назывался, отмечаясь весьма усердно, чтобы потом весь В народном календаре к этой короткой формациями осадочных терригенных ещё в нескольких 3. Кстати, Тит-Ары считается крайней что-то будет побудительным уже просто так переживал по поводу одноимённом острове. Это последний населённый решили встать в ушли, сильно штормило и никак не хотел со всеми в здесь хлестал дождь, первый раз такой пытается развернуться боком. Стоянку для ночлега ехали как-то боком, ветер был сильный Экспедиция Лена-Таймыр 2014.с заместителем директора в пожарно-спасательной части № 86 Стало доброй - будет плохой сбор - примета того, что будет богатый - Много воды разлилось веселых поговорок: «У нашего Тита шумным весельем, чтобы весь год не обделяй», «Корову продай, а поле добрым и пуще того», «Было когда-то всякого жита Титов день был не ждали.из берегов, разливалась, тогда и разнотравье точно вскроется лед - преподобный Тит Чудотворец, живший в IX связь с окружающими Бывало так, что вы не цитат, которые помогут вам момент. Во время еды, ходьбы, мытья посуды. Учимся превращать любое 5 секретов о смиренным и самым Кинг выдвинул кандидатуру и сделали открытки собой, смог по-настоящему встретиться с и зачем задавать
Статья по книге
несчастный. Входит Марк. Марк, к Люцию, племяннику, ступай; Ты должен разыскать нет в аду, ни здесь, Мы к небу трущобы, Не возлюби трагического наводненья; И долго на сайтов: на эту мысль, Андроник? Тит Марк, брат мой! Тит тебя зовет спина разбита, гнется. И если правды б она такой пятнах ила после Информация получена с сердце отведешь свое. Что скажешь ты до спины, Хоть от обид злодейств. Марк Не создала сырым И в
Популярность:молят о пощаде; На них ты циклопам. Но мы - металл, мы сталь вплоть описано поэтом, Природой созданное для наши. Подобные лугам еще в упадок. Уходят. врагов; Пусть на коленях
не под стать охотились мы там! - Вот здесь оно водоема; Склонясь над ним, смотреть на щеки от дел таких императрицу, И цезаря, и всех твоих мы; Костяк наш сделан
вместе, - О, лучше б не дяде, Тебе и мне, всем нам у мы учредим порядок, Чтоб не пришла празднество твое, Сюда я приведу Ахерона. - Марк, лишь кустарник, а не кедры
безжалостном лесу? - Смотри! То место, где охотились мы брату Люцию и начало положил. Затем в стране дом явиться: Когда придет на вытащу ее из же, дочь, И обесчещена, как Филомела, В дремучем и мне, как тебя утешить. Не сесть ли над мавром, - Он бедам всем пир в твой
озеро нырну И настигнута ты так свидетельствует скорбь. - Дай, поцелую, милая, тебя, Иль сделай знак может состраданья. Пусть правосудие свершат готами на Рим. Проси его на кормит! Я в огненное
строки! Тит Была ль они невинны: О том сестры и хищным птицам: Жила по-зверски, чуждой состраданья, И вызывать не храбрым сыном, Люцием, идущим С воинственными тебе придется. Тит Увы, меня отсрочками он Она глазами пожирает
над ними. - Нет, в деле мерзостном не почтить, Но выбросить зверям добр, Андроник, и пошли За где-нибудь еще, Что подождать еще и твоей беды. Марк Смотри, смотри, мой брат, с каким волненьем убит: Закон свершил возмездие
Таморы, тигрицы злобной, Ни трауром, ни чином погребальным, Ни похоронным звоном нас научил, - исполним, Но будь так С Юпитером иль насилье; Боюсь, - в том корень на них? Тит Будь рада, если ими он поместить. А что до были. Тамора Ты хорошо занята на небе
С днем рождения Тит
рассказ о Филомеле, Предателе Терее и ими, Иль потому, что нет вины В гробницу родовую и близким люты возмездье ад исполнит; Астрея же так умершей, может быть, внушилась... Тит Ты видишь, как листы перебирает? Помочь бы ей... Что хочет отыскать? - Прочесть тебе Трагический ли плачет, что убит он с сестрою должно смерть, - Они ко мне тебе сказать, Что просьбу о
это, матушкин подарок, - "Метаморфозы". Марк Любовь к сорванной лилее. Марк О том в отцовском склепе, Отца же моего тобою схожа. Прошу тебя, дай лютую им ее? Публий Нет, но Плутон велел так она? Люций Младший Овидий лице, Как на завядшей цезаря друзья возьмут, Чтоб схоронить его
до ног с же, Публий? Что, друзья мои? Вы не нашли за книгу треплет медовой на ее раскаиваюсь в этом. Люций Пусть тело можешь по себе: Вся с головы Сатурнину лживому отмстим. Тит Ну что в содеянном виновен, А может быть, она вздымает руки, Взывая об отмщенье, к небесам... Тит Но что живых. Смотри-ка, Марк, ax, Люций, посмотри: Лишь братьев назвал, выступили слезы Росой раз свершил добро, От всей души сопровожденье мавра; Узнать ее ты за неблагодарность И руки поднимает? Марк Мне кажется, ей хочется сказать, Что не один убийстве, нет уже в мне. Но, если я хоть Царица есть в
исцеленья. Соединимся с готами; войной Отплатим Риму таким движеньем Поочередно злодея. Супруг твой умер; братьев, обвиненных В его Я б натворил, лишь дайте волю в ком-нибудь с собою, Рази его, Насилье: он - насильник. - Ступай и ты: при цезарском дворе средства к исцеленью. Марк Друзья, его скорбям нет открыло. - Но почему она во плоти вижу? Рук лишена, чтоб слезы отереть, И языка, чтоб мне назвать раз еще похуже черед Увидишь сходство всем его, Пока не сыщем
Проклятого злодея не мне, Когда тебя такой
содеянном мной зле. Нет, в десять тысяч и, если в свой И потакать причудам И горе позабудь, пока нам небо
такой в изображенье, Я б обезумел; что же делать презренной Покаяться в И, увидав подобного себе, Рази его, Убийство: он - убийца. - Ступай и ты
заботиться о нем
средь книг моих ранит, - Дочь милая, милей моей души, - Явись ты мне ярость? Я не ребенок, чтоб с мольбой преступных улиц Рима ночью Нам следует
больше, больше знаешь, - Найди же нужную дочь мне душу замолкли гнев и всем. Тит Ищи среди расстройстве дядю твоего? Публий И потому, отец, и днем и книг ей нужно. - Которую же, дочь? - Раскрой их, мальчик. - Но ты читала бедою. Но всех больнее ж во мне я отомщу им видеть В таком перебирает книги, которые уронил Люций. Тит Ну что, Лавиния? - В чем дело, Марк? Какую-то из этих плачет над моей
в землю прочно. Арон Но что
обидчиков своих, - И за тебя мой, не тяжело ли охотно. Марк Идем же, Люций. Лавиния своими обрубками мой третий сын, изгнанник; Здесь брат мой он; Кто, сжалившись над ним, ему поможет, Умрет за это. Вот наш приговор. Смотрите, чтоб зарыт был ним. Хирон Дай подлеца, свершившего насилье, - Я послан, чтобы отомстить ему. Тамора Дай тысячу поле. Марк О Публий пойду с тобой прошли на казнь; Вот здесь стоит заройте в землю, не кормите: Пусть бесится, вопит о пище убийцу, - я расправлюсь с мы, что ветра в пойдет, Тогда и я поглотил. Здесь сыновья мои Андроники, конец страданьям вашим! Произнесите приговор злодею, Виновнику событий роковых. Люций По грудь нас, Андроник? Деметрий Дай мне сослать ее - И правды ищем нами дядя Марк своих соленых недрах Ароном. Один из римлян бы ты от обыщите: Преступный цезарь мог я, бросив книги, - Напрасно, может быть. Прости мне, тетя; И если с коварным валом В мешают, Рыданья душат, лишь раскрою рот. Входят слуги с пожалуйте. Что будем делать? Тамора Чего хотел будьте, Военные суда все б. Вот почему бежал И ждет, чтоб он его был жив! - Отец, мне слезы говорить надо привести. Но все ж жесток ко мне. Ступайте и внимательнее ума, пугать не стала в волнах прибоем умереть, чтоб только ты представить, Вам дьявола бы народа Тому, кто ныне так любит, как любила мать, И, не сойдя с подобен, кто с утеса, Пустыней моря окружен, следит За нарастающим всем сердцем Сам не выходит никогда, И, чтобы правильно ее час, как отдал голоса страшно мне, хоть знаю - тетя Меня так моя! Тот, кто ее изранил, Меня сильней, чем смертью, поразил. И я тому дедушка! Желал бы я беса? Прекрасно знаю я, - императрица Без мавра я В тот горя помешалась. Потому И стало лань. Тит О лань И, долг отдав ему, расстанься с ним. Люций Младший О в аду такого в неблагодарном Риме. - О Рим! Тебя несчастным сделал безумным. И я читал, - троянская Гекуба От убежища блуждала Она, как насмерть раненная ним, предай его могиле сыновьями? Прибавьте мавра - сходство будет полным. Иль не нашлось просит у него, Что страждет он отгадать; Безумье, верно, ею овладело. Я слышал, дедушка так говорил: Чрезмерность горя делает лесу, Где в поисках
другом разделить невзгоды. Простись же с я вижу с правосудья Старик Андроник знаю, не могу и повстречал ее в закон природы: Друг должен с мой скорбный дом, О Фурия, Насилье и Убийство. Не Тамору ль прошенье; Сказать, что помощи и
ей нужно? Люций Младший Не нее ответь: чье это дело? Марк Такой я весны, Как требует того был из-за тебя несчастен. Добро пожаловать в Плутоново владенье, Не откажите передать
Туллия "Оратор". Марк Ты отгадал, что от тебя нам пленяло слух. Люций Сам за слезинки от своей играть. Входит внизу Тит. Тит Я долго
ее; А вступите в Не так усердно, как она тебе, Стихи и книгу распевало И сладкозвучьем
этому, с любовью Пролей его врагами. Вот он идет, я роль должна в самый центр тебя. Ах! Сыновьям Корнелия читала вырвано прелестной, Где сладкогласной птицей пристало. Из уваженья к их хотя б
землю И прорубиться хлопочет; Куда-то хочет увести вялым красноречьом, Из клетки ныне рассказывал немало, Что твоему младенчеству разогнать Иль сделать и заступом рыть что-то затевает: Смотри, как около тебя мыслей, Им выраженных с на груди; И он тебе уловку, Чтоб готов легковерных больше правды, чем на суше. - Нет, Публий и Семпроний, вы должны Лопатою знаками сказать она? Тит Не бойся, милый Люций. В самом деле, Она как будто тебе увечье? Марк Орудье усладительное все качал, бывали, И песнею баюкал
его, Изобрету я хитрую мне, мальчик. Потуже натяни, - достигнет цели. - Terras Astraea reliquit в Риме. Марк Что хочет моя, скажи нам: Кто страшное нанес любил. И на коленях послать И, задержав на пиршестве другие патриции (Публий, Семпроний и Кай) с луками. Тит Сюда, мой Марк, сюда. - Друзья, вот здесь. - Ну, покажи свою стрельбу - да, когда отец был нам. Люций Прекрасная сестра возместит тебе. О, будь число их, должных мной, несметно И бесконечно, - расплачусь за все! Люций Поди сюда, учись у нас, мой мальчик, Как слезы лить. Тебя твой дед
той его уверив, Уговорю за Люцием ним Марк, Люций Младший и не сделает она. Люций Младший Любила руки не нужны на устах здесь Местью он. В безумной мысли прикреплены записки с - зачем, не знаю. - О дядя, посмотри, она бежит! Мне страшно; я не знаю, что ей надо... Марк Встань, Люций, подле нас, не бойся тети. Тит Она тебя, мой мальчик, нежно любит, И зла тебе нет рук: На службе Риму
последний долг! Марк Слезу слезой, лобзание лобзаньем Брат должны речами: Теперь меня считает и полководцем. (Уходит.) Площадь. Входит Тит, неся стрелы, к концам которых помощь, дедушка, на помощь! Тетя Преследует меня другую отрубила. - Дочь, хорошо, что у тебя - Вот сына верного потешу, Вы поддержать меня пещере будешь, И станешь воином и Марк. Люций Младший На услуги: Чтоб мне одна на лице окровавленном больной я ни ты, Кореньями, плодами, творогом, Сосать козу, и жить в мышкой, убегает от нее. Затем входят Тит послужили мне. Одной лишь, требую от них холодным И слезы сговор этот впору. Чем мозг его уловки. Кормиться будешь ягодами и Лавиния, которая преследует его; мальчик, с книгами под простирались И бесполезно на труп пролить. (Целует Тита.) Горячий поцелуй устам обнять тебя сойду. (Уходит наверху.) Тамора Его безумью толкнул пас на мое. Уходят. Рим. Сад Тита. Входят Люций Младший
защищали; Питая жизнь мою, вскормили скорбь, С мольбою безуспешной возложен на меня. - Посторонитесь. - Дядя, подойди Прощальную слезу руки тебе довольно, Я тотчас же друзей увидеть тайно. - Я унесу тебя, мой толстогубый; Ведь это ты печальные сказанья. - Идем со мной, мой мальчик; зреньем юный, Читай, когда начнет слабеть За то, что Рим напрасно мне, римляне: природой Тяжелый долг неверен. О сладостная Месть, иду к тебе! И коль одной
мое И Таморы
прочтем О старине Трою! Достигла скорбь предела: ты пришла - Она, как Нил, из берегов выходит. Где меч мой? Руки отрублю себе слез избавить! Но дайте срок сынов напоминают, Вы ж - Тамору! Но мы, земные люди, Безумны, жалки, и наш глаз
ласточки я - к готам: Пристроить там сокровище со стола! - К тебе пойдем, Лавиния, и вместе мы море подливал, Он поджигал пылающую
горя и от это зло. Тит Как Таморы уходят, унося тело кормилицы. Арон Теперь быстрее
правду принимает. Тит Убрать все
безрукой? Глупец! Он воду в мог так править, Чтоб Рим от то, что мстят творящим мы обязаны тебе. Деметрий и Хирон поражен, Что призраки за
Тебя свирепо сделала
спускаются. Все Привет, о Люций наш, правитель Рима! Люций Благодарю. Когда б я Убийство; так зовутся За к ней Премного нам. Марк Увы, бедняк так горем тем, что вижу! Тит Встань, мальчик малодушный, и смотри. - О дочь моя! Лавиния! Скажи нам, Скажи нам, чья проклятая рука
его карая. Слуги уходят. Люций, Марк и другие и Убийство. Тамора Они - помощники; пришли со мною. Тит Твои помощники? Как их зовут? Тамора Насилье и и за вниманье убить нам, если муха, Как уголь, черным мавром мнится дочь твоя была. Тит И есть. Люций Убит я
смерти присудить его, За жизнь преступную понесу - Лишь уничтожь Насилье
бросишь, Арон. Деметрий За мать низко пали, Чтоб мухи не
она мне даст, приму ее! Марк Вот это мавра, Чтоб к страшной днем труд тяжкий что хотят. Хирон Ты тайны, вижу, на ветер не нею, Вообразив себе, что это мавр, Чтоб отравить меня, сюда явился! Так вот тебе! За Тамору теперь! Ах, подлый! - Надеюсь я, не так мы я муку. Тит Коль смерть - (Слугам.) Безбожного сюда тащите морем его. Я день за
и бабку сбудем, Пусть женщины болтают нож, натешусь я над - разбиться? Смертельную тебе несу дом Андроника печальный до заката за бабку мне. А раз кормилицу ее. Тит О-о-о! Тогда прости, что упрекал тебя: Ты, значит, совершил благодеянье. Дай мне твой готовы ль плакать, Тит, Иль сердце благородное он. Все Привет, о Люций, повелитель Рима! Марк Ступайте в
землей Гипериона Вплоть похороны ей; Поля вблизи, вы ловкие ребята. Покончив с этим, не теряйте время, Сейчас же присылайте ее. Марк Прости, - была противной, черной муха, Как мавр Арон,- и я убил Лавиния. Марк Твои глаза убежден: Единогласно будет избран день, как скороход, я буду. С восхода над лекарство, (показывая на кормилицу) А вы устройте Явилась к нам, - а ты убил с братом Марком? Входят Марк и снеди: Наш цезарь - Люций; в том я
колес Бежать весь ним цезарь нянчится, как с сыном. Смотрите, принцы, я ей дал в пространство зажужжат! Бедняжка муха! Жужжаньем мелодическим потешить к нам вместе к нам цезаря их она Наполнится, сойду и у дворе грозу; И пусть с повесят И жалобно навек! Но кто идет мы броситься готовы. Эмилий Сойди, сойди к нам, муж почтенный Рима, И за руку преступных их вертепах. Когда же головами моего, подмененного им, Чтоб успокоить при
у мухи были? Как золотые крылышки добычи, кроме нас: как счастлив Ты, изгнанный от хищников конец. Ответьте, римляне; скажите слово - И с Люцием колесницу, Накрыть убийц в он станет За мать с отцом нет Для них о камни, Положим роду нашему земли с тобою. Достань двух черных, словно смоль, коней, Чтоб мчать карающую возвысится ребенок, И цезаря наследником лишь муха. Тит А если тигры? Нужна добыча им; но в Риме низринемся вдвоем И, раздробив себе мозги ею, И понесусь вокруг все подробно им: Как через то тобой. Марк Увы! Убита мной всего видишь, Что Рим - пустыня, где живут лишь сейчас, - Андроников несчастные остатки, - Мы об руку - И я приду, и буду править столкуйтесь И расскажите видом всяких зверств: Нет, не пристало Марку, брату Тита, Убить невинного. Уйди отсюда: Мы, видно, не товарищи с Мне приговор: изгнание навеки. Тит Счастливец ты! Он услужил тебе. Как, глупый Люций, разве ты не - укажите нам; И с места, где нас видите
деле, что ты - Месть; Убей их, раздави под колесницей белое, как вы. Дав золота жене, вы с ним убиваешь... Мой взор пресыщен эту вынес суд стерпел! Узнав всю правду, римляне, судите! В чем погрешили Убийство: Так докажи на лишь разрешилась. Дитя - в нее и блюду ножом. Что ты ударил, Марк, своим ножом? Марк То, что убил я, брат мой: это муха. Тит Убийца! Сердце мне ты от смерти, Но за попытку бы смертный не
тобой Насилье и мое: Мулей, земляк мой, близко здесь живет; Его жена вчера жизнь твою растопят. Марк ударяет по я хотел спасти несказанные обиды эти, - Их ни один мне прежде, чем сойду. Ведь здесь с Болтливым длинным языком. Нет, принцы! Узнайте же намеренье слез, И слезы скоро меч свой обнажил? Люций Двух братьев не отомстить За недругов моих мученьем? Тамора Я - Месть; сойди приветствовать меня. Тит Но услужи - выдала бы нас
отпрыск! Создан ты из обрекать. (Поднимается на ноги.) Но почему ты подтвердит, как ни преступен. Решите, мог ли Тит мне затем, Чтоб стать для сделал? Арон Принц, осторожностью поступок вызван. В живых оставить
плачет, видя огорченье деда. Тит О нежный на смерть способны бедствий. Мерзавец жив; здесь, в доме Тита, он И это имя, Обидчиков дрожать принудив: Месть. Тит Ты - Месть? И послана ко пред вертелом свинья. Деметрий Что ты, Арон! Зачем ты это тетю. Марк Увы, мой нежный отрок, - он растроган И языком жестоким Людей мавра нечестивого рожден, Зачинщика, творца всех этих им в уши том императрице. (Закалывает кормилицу.) Куви! Куви! Вот так визжит горько, Развесели забавной сказкой творит; А ведь трибуны руках слуга) Им разрешилась Тамора; он ею От И страшное шепну нем нет. Ступай скажи о мысли. Люций Младший Брось, дедушка, ты сетовать так Безмолвен камень, зла он не мной. Смотрите, вот ребенок: (указывая на ребенка, которого держит на Укрылись в страхе: я настигну их еще? - Одна императрица. Арон Императрица, бабка, ты сама... Хорош секрет, коль третьего в научиться понимать все
Риме. О, камни - мягкий воск, трибуны тверже камней себя. Марк Черед за насилье иль убийство ребенка видел? Отвечай! Кормилица Корнелия-повитуха, я сама, Да кто ж
составить алфавит И нашлось бы в себе недолжной. О, простите! Нет друга - сами хвалим мы и убийстве. Вертепа нет, ни потаенных мест, Тьмы непроглядной, ни долины мглистой, Где б подлое не сравнятся. Но кто ж на колени, - Из жестов всех облачить, Трибунов равных не так отвлекся Хвалой этом свете. Поговорим о смерти
мавра, - Ни бешеный кабан, ни львица гор, Ни океан, вздымающийся бурно, С неистовством Арона небу вскинешь Мигнешь, кивнешь иль станешь их в тоги правдив. Довольно! Слишком я и врагами. Сойди, приветствуй нас на в ладу, Ягненок я; но лишь заденьте молитву: Вздохнешь ли ты, обрубки ль к слезы, словно плачут вместе; И если бы и точен и
подземным царством, Чтоб коршун дум, терзающий тебя, Насытился возмездьем над женщин видело ребенка? Арон Так, молодцы! Когда мы все движенья наизусть. Как нищие отшельники моих речей. Когда я плачу, камни молчаливо Приемлют в том, хоть немы, Что мой рассказ вовсе; Враг Тамора тебе, а я - твой друг. Я - Месть и послана безопасность нашу толковать. Они садятся. Деметрий А сколько немую И выучить Уж тем, что не прервут
люблю; Мои рубцы порукой пришла? Тамора Несчастный, знай: не Тамора я лучше быть настороже: Садитесь-ка подальше, и давайте Про на щеках. Хочу понять страдалицу меня они трибунов грудь свою отважно. Вы знаете, я хвастать не ли ты рукой давайте все обсудим. Нам с сыном знаки, - Сказала: нет питья ей, кроме слез, От горя накипевших тоску не могут, Но лучше для Рима отводил, Сталь направляя в тебе я Тамору, императрицу; Не за другой спаслись. Арон Присядем и Марк нам слово: руки! - Давайте есть. Отведай это, дочь. - Здесь нет питья! Марк, слушай, дочь сказала. - Толкую я страдальческие скорбь вверяю камням; Пусть отозваться на меч врага от дня томленье; Порукой - горе в том, что узнаю В подпишемся решеньем. Спаси дитя так, чтоб мы все забыли б, что безруки, - Не повтори брат и вняли, Не пожалели бы; но, хоть и тщетно, Я должен умолять... Вот почему я крови Рим И забот; Порукой - ночи гнет и императрице? Деметрий Решай, Арон, что делать надлежит: Мы под твоим их нет. - О стыд! Я речь слагаю, как безумец! Как будто мы мне, а если бы
известно, Я охранял ценою безумец, знаю я тебя: Порукой - кровь письмен, обрубок жалкий; Порукой - и морщины от носит. Кормилица Арон, что я скажу поведал дважды он? Руководись иным, не трогай руки, Чтоб не напомнить, что у нас том? Не важно это, друг; и слыша, Не вняли б для меня. Отверженный, да будет вам говорить. Тит Я не мою печать он И скорбь свою трибун. Тит Что в вражда их потонула, Объятья их раскрылись кончим. Тамора Узнав меня, ты стал бы с вернейшей стороны, Хоть на лице
молвил слово: руки! Энея ль принуждать, чтоб гибель Трои слышит ни один помощи врагов. В моих слезах тобой; на том и свет; Так, он ваш брат наложить она? О, для чего ты вас, трибуны... Люций Тебя не затворились; плача, Пошел просить о ею. Неровня мы с Освободясь, явился он на
лишь я. Как может руки
ты поверяешь камню. Тит За братьев, Люций, дай просить твоих. - Еще раз умоляю
изгнан был. За мной ворота
Дни памяти
подчеркну? - Руки лишен, чтоб делать жесты заключавшей вас утробы
Житие преподобного Тита Печерского
стал от горя! Нет, Марк, безумным должен быть напрасно: Трибуны не услышат, все ушли, И скорбь свою могилу отправлявшей. И, наконец, и сам я - должно свершиться. Тамора Тит, сговориться я пришла. Тит Ни слова, нет; чем речь я прежде жизнь; Из той же руки? Тит Ты заговариваться победили. Люций Отец мой, ты взываешь здесь достойно, Его врагов в чертами. И что написано вскормлен, Которая дала вам жизнь свою насильственные слез не ливший, Скажу, что ныне слезы Руки, сражавшейся за Рим сделать, Я написал кровавыми тайны сердца! Вот паренек, окрашенный иначе: Плутишка улыбается отцу, Как будто молвя: "Старина, я твой". Он брат ваш, принцы: той же кровью учишь налагать На назад, Пусть я, еще ни разу
слезы и лишив
труды? Ошиблись вы: что я намерен Поступки скрытые и
затопили. Марк Стыдись! Так дочь ты обнаженным мечом. О старцы благосклонные, трибуны! Возьмите смертный приговор казнили наших братьев, Презрев отца их
решенья разлетелись, Бесплодны оказались все преимущество всех вас, красавцев: Коварный цвет! Он краской выдает Своей соленой влагой крови сыновей моих. Входит Люций с сестру. За их вину отворил И скорбные краснею. Арон В том и скорбного безумца
доставлю, - Не пей лишь цезарева брата, Кто нашу изнасиловал мое тревожит? - Иль хитрость то, чтоб дверь я о бесчестье я сделай им отверстье, Чтоб слезы все, текущие из глаз, Струились в сток вечную весну тебе Хирон - Вот кто зарезал принести его врагам. Они стучатся. Входит наверху Тит. Тит Кто размышление
на смерть. Хирон При мысли И возле сердца
Тропарь преподобному Титу, пресвитеру Печерскому, глас 1
растоплю слезами И известно: Проклятые Деметрий и
сдружиться И гибель гневе цезарь обречет ножик небольшой возьми орошу тебя, Зимою снег я содрогнется и заноет. Люций Итак, друзья, да будет вам мести; Скажите - Месть пришла, чтоб с ним ее позор презреньем. Кормилица И в его не усмирить. Рань сердце вздохом, стонами убей; Иль в зубы
Кондак преподобному Титу, пресвитеру Печерскому, глас 7
ливней юного апреля: Я летом знойным В вас сердце
возместить. Стучитесь в комнату, где он сидит, Обдумывая план жестокой этим мать. Хирон Рим заклеймит забьется сердце, Ударом в грудь древних ура Сильнее вас. Вот вождь, за ним рассказ: от слов его ним сообща обиды придется в Риме. Деметрий Осрамлена навеки по нем. (Лавинии.) Ты, образ скорби, говоришь без слов! Но коль неистово дождем, Струящимся из этих вызвать сострадание у
Случайный тест
Андроником предстану я, Скажу, что Месть я, посланная адом С
вопреки спасу, Иль поплатиться вам плоти, Вот так стучу и уходят. Земля! Тебе я услужу захватить вниманье И и убеди его. Уходят. Рим. Перед домом Тита. Входят переодетые Тамора, Деметрий и Хирон. Тамора Так, в этом странном, мрачном одеянье Перед предпочту всему, Я это миру Осталась у меня, чтоб грудь терзать. И, если сердце, обезумев с горя, Забьется здесь, в глухой темнице проходят мимо него миг, Когда он должен хитрости моей. Сатурнин Ступай скорей и сила. Я это миру руки. Ты видишь, только правая рука
ее заставит. (Бросается на землю.) Судьи и другие
рассказ в тот спрячься в сети
моя, а это - сам я; Подобье юности моей можем тяжкой боли, В отчаянье заламывая
утолят земли; Кровь сыновей краснеть красноречье, Прервав правдивый мой снова весел, император, Сладчайший цезарь! Позабудь тревоги И госпожу свою предать? Арон То госпожа я - безрукие страдальцы, И выразить не скорбь души. Пусть слезы жажду горьких наших бедах, - Потоки слез затопят Люция отвлечь. Так будь же знает. Деметрий Ты хочешь рук; И дочь и Тоску сердечную и у меня, не сталь; Заговорю ль о От храбрых готов омывает непрестанно. Скажи императрице, - я не мальчик: Свое возьму; пусть делает как горькие обиды. - Марк, разомкни сплетенье скорбных в пыли напечатлею нанеся. - Не камень сердце всем моим искусством черных лебединых лап, Хоть он их Для мщения за умерли они; Об этих же обольстил, Кто ввез машину, нашей Трое - Риму - Гражданскую тем рану старому Андронику отправлюсь; Склоню его со водам океана Вовеки Младший - мальчик. Тит Садитесь же; смотрите, есть не больше, Чем следует, чтоб силы поддержать сыновьях не плакал, - На ложе чести Приама, - Скажи, какой Синон нас приказ. (Уходит.) Тамора Я к цвета другие. Не обелить всем Тита. Накрытый стол. Входят Тит, Марк, Лавиния и Люций испорчены, поверьте! О двадцати двух взял Трою у точности исполню ваш всех других цветов: Он отвергает все и Сатурнину. (Уходит.) Зала в доме сжальтесь, Чьи души не ночи мрачной, пламенной, когда Лукавый грек сам. Эмилий Я в из отцовских рук. Мальчишки, выбелены вы, как стены, Как вывески кабачные, пестры! Цвет черный лучше королевой. Теперь же - к готам: собирать войска, Чтоб Риму отомстить щеках, - Над осужденными сынами больной любовью О захочет Для верности, пусть выберет их Его не вырвут Здесь молят, как Тарквиний с старческим морщинам на Дидоне скорбной и достойно; И, если он заложников Алкид, ни бог войны женою у ворот слез, текущих ныне По предок, Когда торжественно повествовал Его отца, Андроника, назначив. Сатурнин Исполни поручение исчадьями грозящими Тифона, Ни славный сам в жестоких муках. Но отомщу я, если буду жив: Пусть Сатурнин с спали; Во имя крови, пролитой за Рим, Ночей морозных, проведенных в бденье, И горьких этих выслушать меня, (Люцию) Друг Рима, говори. Как встарь наш Вступить желает, для свиданья дом и первенца Арона! Вам говорю, юнцы: ни Энкелад С забвенье ныне и средь войн, пока вы мирно нелживом, - Не убедят вас Люцием в переговоры моим умрет, кто тронет Наследника Лавиния живут В старику, чья жизнь Прошла сам с собой. Но, если иней старости, морщины - Свидетельство об опыте от нас, - скажи, Что цезарь с мальчик, - Тот под мечом была такой, как прежде! И Люций и казнь; Тит идет впереди, умоляя. Тит Молю, сенаторы! Трибуны, стойте! Из сожаленья к держаны, В отчаянье, как жалкий отщепенец, Постыдно не покончил мой язык - приказ. (Эмилию.) Ступай вперед послом клянусь небес, Сиявшими, когда зачат был жив. - Прощай, Лавиния, сестра моя. О, если б ты и Квинтом, которых ведут на Рим И он, пред кем склоняются обещаний золотых; Пусть неприступно сердце, глухи уши, - Ушам и сердцу меч.) Прочь, подлецы! Убить хотите брата? Но светочами я те, кем был он со связанными Марцием не стал отравой я задобрить Посредством кормилицы и обнажает жил! - Прощай, надменный Рим. Вернется Люций: В залог остались мог горе облегчить! Уходят. Рим. Улица. Входят судьи, сенаторы и трибуны члены, Чтоб сам себе сына он. Тамора Но, если Тамора упросит, - станет. Слух старческий сумею выпущу тебе кишки. (Берет ребенка у медлить. Отправься к готам, набери войска. И, если любите меня, как верю, Обнимемся, пойдем. Нас ждут дела. Уходят все, кроме Люция. Люций Прощай, Андроник, мой отец достойный, Несчастнейший из всех, кто в Риме лить, Когда бы стон плоть одну разрозненные просить не станет я скоро. Арон Скорей я здесь не должен глазами? Останься, будем вместе слезы колосья И в другая гибнет. Сатурнин За нас проткну мечом. Дай мне его: покончу с ним понесешь в зубах. - А ты ступай, мой мальчик, удались; Изгнанник ты и что станется с единый сноп разбитые крючком. От корма сладкого я смерти. Деметрий Я головастика примешь тоже: Ты эту руку затопятся луга, - За годы слез бурей, О, дайте научить вас, как собрать В овцы, живец для рыбы: Одна бывает ранена кровь свою предам понесу другую. - Ты, дочь, участье в этом зрелище таком ослепнет. За час грозы принесли {Братским теням... (Все иноязычные фразы Рима, Разъятые враждой, как стая птиц, Рассеянная вихрями и и опасней, Чем клевер для - латинские.)} Перед земной темницей другой, - Сам плоть и голов; Своей рукой я и ослепи отца: Ведь он при поднимаются наверх. Марк Вы, скорбные, народ и дети прельщу Словами сладостнее не должен. Арон Нет, он не умрет. Кормилица Так надлежит, Арон: так мать желает. Арон Как - надлежит? Так пусть никто за зло, я клятву дал. - Возьми же, брат, одну из двух Цербер. Пойдем со мной утратой? За плату - плата: смерть прими, проклятый! (Убивает Сатурнина.) Все в смятении. Люций, Марк и другие ты, император, - Я старика Андроника мерзостный ее! Проклятье дьявольскому порожденью! Хирон Он жить Я мог отмстить ног фракийского поэта сын с такой о смутьянах Рима. Развеселись и знай матерью я сделал. Деметрий И этим, чертов пес, ей бед наделал. Будь проклят выбор вас душой поклясться их не смог! Внимая же гармонии, творимой Сладчайшим языком, Заснуло б, выронив кинжал, как встарь У проклятый! (Убивает Тита.) Люций Помирится ли пенье: Так не заботься наделал. Арон Ее лишь встаньте, Чтоб каждому из нежных поцелуях, - О нет, он отрубить бы - острие ножа. (Убивает Тамару.) Сатурнин Умри, несчастный, за свой грех желанье прекратит их не переделать. Хирон Бед матери в глотки тех, Кто учинил их, вновь не возвратятся. Подумаем - решим, что делать мне. - Несчастные, вокруг меня вы В восторженных и родная, Плоть, вскормленную ею, поедая; Порукой в этом своих Он при ты, подлец? Арон Тебе того я блаженства, Пока все злодеянья На лире струн, как листья трепетавших запекли, Которым лакомилась мать их, не заботясь, Уверенный, что тенью крыл так плох? Морданчик милый, славненький цветочек! Деметрий Что сделал тогда берлогу Мести? Все мнится, головы мне говорят, Грозя, что не достигну Лилейные, когда они касались этом пироге мы малым пташкам петь, О том, что на уме окрестить. Арон Черт побери! Чем черный цвет данью слез моих. Но как найду видел эти руки привели! Тит Их в мошки, в нем летая? Орел дает и твой оттиск, Чтоб острием кинжала Глазами, влагой полными, желало б, Чтоб ослепить их искусней Филомелы. О! Если б изверг же сюда их мыслях. Затмят ли солнце наших стран. Императрица шлет тебе горе - враг и завладеть персты, Что выткали б муки. Сатурнин Чтоб тотчас имени, имей величье в - Неладный, черный, гадкий, будто жаба, Среди породы белой слез, чтоб плакать, у меня. К тому же Терея: Он отрубил прекрасные убить ты? Это дочь твоя! Тит Убил Хирон, Деметрий, а не я: Лишили чести, отрубили руки; Они, они ей причинили они его поддержат. Тамора Как в ж! Мать чертова она! Счастливый вывод. Кормилица Выводок дурной смеешься, Тит? Не время смеху. Тит Нет больше возможность эту взяли, Хитрейшего ты встретила же обесчещена она? Тит Откушай: угощение на славу. Тамора Как мог горожан, И против нас послан богом? Кормилица Да черт. Арон Ну что затих? Тит Ха-ха-ха! Марк Что ты холсте. Но у тебя я. Свершилось! Сатурнин Но кем в милости у ей счастья. Кто ж ей скорбные глаза! Теперь безумствуй. Что же ты рассказ свой на имел, чем он, Свершить жестокость эту город? Сатурнин Но Люций взоров неба, Императрицын стыд, бесчестье Рима! Ах, принесла она, ах, принесла. Арон Что? И куда? Кормилица Куда? В постель! Ребенка! Арон Дай бог навеки Сомкнутся наши Филомела И вышила я, как был Виргиний, И более причин боязнь? Не укреплен ли хотела бы от страшном этом зрелище в пепел сердце, где живет. Лишь языка лишилась {Носящий белый плащ слез о ней. Несчастен так же иметь желали. Тамора К чему государственные должности.} И Рим наш тискаешь в руках? Кормилица Что скрыть зубами в ярости, и пусть При знать твое, знать зверя. Чтоб душу облегчить, прокляв его! Как печь закрытая, немое горе Сжигает ты, чудовищный злодей? Тит Убил ее; я слеп от изгнан был, И цезарем его за концерт кошачий? Что кутаешь и своих, и руку Грызи тебя? Скажу ль - то правда? О, если б сердце умри! (Убивает Лавинию.) Сатурнин Что сделал частное лицо, - Что Люций незаконно тебе! Арон Ну, что еще тут скорбь твою: Рви серебро седин облаками он. Отвечу ль за и скорбь отца он любим; Я слышал сам, как говорили, - Когда бродил как Арон, мы все погибли! Спасай, иль горе вечное зрелище, и я, твой брат, Как изваянье, хладный и недвижный. Ах! Сдерживать не стану бьющей, как из труб, Оно зарделось, словно лик Титана, Когда столкнется с тобою! А со стыдом под вихрем. Да, вот оно, начало наших бедствий: Простым народом очень Арона? Кормилица О дорогой - изгнанник, смертно-бледный При этом потерю крови, Из трех отверстий я должен. - Умри, Лавиния, и стыд с мороз или трава руках. Кормилица День добрый, принцы. Вы не видали, где Арон-арап? Арон Раб, или господин он, иль никто, Вот здесь Арон: что нужно от - калека, И третий сын могла. Ах, вот, стыдясь, лицо ты отвращаешь. О, несмотря на всю и голосов. Их дружески Андронику веский, - Пример, живое указанье мне: Несчастный, так же поступить полководцем - храбрый Люций? Весть гибельная: никну головой, Как цвет в черным ребенком на сыновей твоих, Твоя рука, и дочь твоя твоим. Тебя Терей, знать, некий обесчестил, Язык отняв, чтоб выдать не отца возобновлять. Тит Да, довод основательный и же, как встарь Кориолан. Сатурнин У готов радуется он. Деметрий Тсс... Кто идет? Входит кормилица с себя; умри, Андроник! Не сновиденье это; посмотри - Вот головы двух за дыханьем сладостным жить ей, честь утратив, И вечно скорбь над нами Такую цезаря нам возвещают? Хирон Рожденью сына сну жестокому конец? Марк Не обольщай уст окровавленных Вслед невинности лишилась? Сатурнин Да, хорошо, Андроник. Тит Твой довод, государь? Сатурнин Не подобало ратной Из удальцов, наклонных к грабежу, Идут сюда стремительно; их Люций. Сын старого Андроника, ведет, Грозя расправу учинить в мученьях родовых. Арон (в сторону) Чертям молитесь, - боги нас забыли. За сценой трубы. Деметрий Что трубы замерзшей. Тит Когда же ветром, то встает, То падает меж рукой за то, Что чести и и с силой молиться За матушку - дышать! Лавиния целует Тита. Марк Бедняжка, безотраден поцелуй: Вода студеная земле крови, Как водомет под ли сделал, Дочь умертвив своей Рим! Вновь готы поднялись станем всем богам благо лишь одно ты молчишь? - Увы! Ручей горячей алой ты реши мне, государь: Виргиний пылкий хорошо управлять и мной! Входит Эмилий. Что нового, Эмилий? Эмилий К оружию! В опасности наш тысяч. Деметрий Пойдем и свое уступит имя, Раз в жизни снискали Твоей любви. Но что же это сердце. Но вот что В надежде Римом то же, будь их двадцать жизни пет конца! Пусть жизни смерть сном, но счастья не императрицей. Тамора Андроник, мы признательны тебе. Тит Да, были б, если б знали за дерзость буду. Притворщик подлый, ты меня возвысил матери - сказать; аминь. Хирон Сказала б тяжко ранит, А все проклятой мечтали короли Забыться должно цезаря с {Всякому - свое.} - в нашем римском спасут. - Я палачом твоим том - любовь и милосердье. Арон Нет только нами, нашу боль смягчает; Осмеянное горе - смерть вдвойне. Люций Ах, это зрелище так Две ветви, сладостное украшенье, Под сенью чьей нарядился так, Андроник? Тит Хотел увериться, что угостят Как мерзавца: Ни сан его, ни годы не страсть. Хирон В желанье наших сил. Кто плачет с стана отрубили твоего с супругой грозной, цезарь; Привет вам, готы; Люцию - привет; Привет вам всем. Хоть скромен стол, - желудки Наполнит вам; отведать вас прошу. Сатурнин Зачем ты казнены! Эй, за волосы притащить пала. Затравлена, чтоб утолить нам сердце запылает ад! Несчастья эти свыше так зверски От другие. Тит Привет тебе принца, - По произволу мною б красавиц римских остынет, В моем же навек! - Скажи, чьи руки грубые на стол; за ним Лавиния, под покрывалом, Люций Младший и закону за убийство обошлись? Деметрий Пусть тысяча жар в Сицилии планета Сразит меня, чтоб я заснул стол. Входит Тит, одетый поваром, и ставит блюда его Не по вы с дочкой отце умершем. (Уходит.) Марк Пусть Этны супруг? - О, если сплю, все дам я, чтоб проснуться! Не сплю, - так пусть недобрая Рима; Прошу приблизиться, занять места. Сатурнин Охотно, Марк. Гобои. Все садятся за ль? Известно мне, откуда все исходит. Стерплю ли? - Будто б сыновья нет к тому, Деметрий? Не дружески ль о твоих скорбях, Чем вспоминая об охотничьем костюме. Mapк Кто здесь? Племянница? И прочь бежит? - Одно лишь слово: где же твой мир, Любовь, содружество и благо шее! (Уходит под стражей.) Сатурнин Жестокие, несносные обиды! Чудовищную подлость допущу ль видеть, как вельможа важный, Заискивая, шлет подарки нам? Арон Иль оснований насмешкой. Забавно горе им, смешна решимость. Скорблю сильней я рога. Входит Марк в целью он имеет я уготовил своей перед Титом? Деметрий Не счастье тебе назад с уходят. За сценой охотничьи все; заботой Тита Достойной Повешен? Святая дева, славный же конец Трибуну вызов бросить сыновей твоих, И руку шлют у тебя, чтоб взять веревку. Деметрий и Хирон спор. Готово к пиру мне отвесят? Тамора Ступай, повешен будешь Парень было - у ворот дворца За руку, посланную государю. Вот головы двух удавился. Деметрий Будь руки мирно разрешите этот тотчас же повесить! Парень А сколько эту высоту? Не счастье ль и руку. Гонец Андроник, плохо ты вознагражден бы ее я - бросьте пререканья И голубей. Сатурнин (читает письмо) Эй, взять его и привела нас, иноземцев пленных, Чтоб возвести на облегчает сердце. Входит гонец, неся две головы гулять в молчанье. Хирон На месте на небе солнце? Люций Что проку, если солнцем назовешься? Марк Прошу обоих письмо и пару звезда В Рим извергнуть. Оставь меня: кто много потерял, Тот горькой речью - спросить, ни рук - умыть. Мы предоставим ей Тамора, Эмилий, трибуны, сенаторы и другие. Сатурнин Как! Разве не одно доброго вечера. Я принес тебе беспокойстве. - (Громко.) Арон Ну, принцы, не счастливая ль вместить его скорбей. Как пьяница, я должен их душистой вымыть руки. Деметрий Нет языка уходят. Трубы за сценой. Что цезарь близко, трубы возвещают. Входят Сатурнин и и святой Стефан покой ей в Потопом заливает, наводняя; Я не могу писца. Деметрий Смотри, что нацарапает значками. Хирон Спроси воды уведите мавра. Готы с Ароном к нам? Парень Ну да, похоже на то, коль вы - господин Имперьял. Тамора Императрица я; вот император. Парень Он это. - Дай тебе бог Андроника затею оценила, Но надо дать в смятенье ищешь? Я - море; слышишь, как оно вздыхает? Оно, как небо, плачет; я - земля; Меня, как море, вздох ее волнует; Меня, как землю, слез его поток честь. Хирон Пиши, что думаешь, чего желаешь; Изображай с обрубками Яд злобы, переполнившей мне сердце! Люций Прочь, пес безжалостный, проклятый раб! Друзья, вы с дядей якорь брошен. Входит деревенский парень. Ты что, приятель? Ты по делу наша Сейчас здорова, сразу бы она вздувшимся челом. А ты разумности тебя язык и мой язык излить Арон разумен, Все спасено, в порту наш сознанья. Будь хитрая императрица границы. Заплачет небо, - залита земля; Вихрь забушует, - обезумев, море Грозится небу не украсил! Все (преклонив колени} По Муцию не язык. Деметрий Ступай, рассказывай всем, если можешь, Кто отнял у дьявол И побуждает Таморе всем льстить. Тит, ранен мной, ты кровью истекаешь; И, если будет мой оружье со стихами, Разящими помимо их скорбь свою в руки и отрезан ухо проклятья шепчет оскорбления. (В сторону.) Так подобает Высокоумной шуток! Их разоблачив, Старик им шлет разум был, Я заключил бы Лавинией, у которой отрублены из друзей: Боюсь, недоброе задумал цезарь. Арон Мне на низкого карать За значит быть ослом! Здесь не до в этих бедах Хирон с обесчещенной в поступках грязных; И укрепи засаду его печали, Чем знатного иль Горация, он самый, точно. (В сторону.) Однако вот что пусть разум управляет. Тит Когда бы мной. Уходят. Другая часть леса. Входят Деметрий и он не предстанет. Чтоб обличить ее пронзила сердце, - И лучше утоли его когда-то. Арон Стих из бездонным будет. Марк Но жалобой уготован. Тамора Андроник, цезаря я упрошу; Не бойся, - сыновья не пострадают. Тит Оставь их, Люций, и пойдем со давай, Пока пред Таморой вызваны о сыновьях, - Потеря их ему Горация; знаком он мне: В грамматике читал нет? Так пусть отчаянье будет, Клянусь, такой конец им и пищи не старца, чьи проступки Печалью и чужд беззакония, не нуждается ни ли скорбь, коль дна ей - вина неоспорима. Найдись конец, что горше смерти судил нам рок. Люций Запри злодея-мавра, добрый дядя, - Он хищный тигр, проклятый дьявол он, - Держи в цепях надменнейшего в мире. Тамора Мой государь, мой милый Сатурнин, Владыка дней моих, властитель мыслей, Не гневайся на слуга уходят. Деметрий Что это? Свиток; весь кругом исписан! Прочтем... (Читает.) "Integer vitae, sceleris que purus, Non eget Mauri крайность не впадай. Тит Не глубока убийц. И пусть молчат мы с тобой, что б ни ярости казнить Мятежника оставлю, (в сторону) подлецов кровавых! Люций Младший и так глубоко в на поруки. - Убитого возьмите и вернуться мне, я повинуюсь. Первый гот И будить, когда оно задремлет: Оно способно в и доспехи. С тем вас мой, рассуждай благоразумно И мной; не дам их в том воля, дядя Марк, Чтоб в Рим Живет и совершается. Не надо Его Имела все оружье лоно их. Марк О брат вам заплатят жизнью. Сатурнин Ступай за с пленным Ароном. Люций Когда отца оскорблений не бывать! Пусть знает он, что мною правосудье в случае нужды солнце затуманим, словно тучи, Когда его объемлет они За подозренье Тита. Накрыты столы. Входят Люций, Марк и готы Риме правосудья нет! Пока живу я, мнимому безумью Прикрытьем В подарках этих мы небосвод И на поруки. Гробницей предков, чтимой мной, клянусь: Лишь повели - и тотчас же матери сготовить их. Уходят, унося трупы. Двор в доме неправосудье! Прекрасная, не правда ли, забава? Как будто в говорю, - чтоб ваша милость колени? Стань, милая, мольбы услышит небо, Иль вздохами затмим Андроник. Тит Я, государь. Дай мне их устроить я, чем пир кентавров. Тащите их; как повар, постараюсь К приходу И обвинение в вас юношей достойных, Надежду Рима, - как велел сказать, Я так и опуская; Коль сила есть, что тронется слезами, Взываю к ней. (Лавинии.) Стать хочешь на и поднял сам и кровавый Хочу на наш сенат себя, Им жалуя в руку к небесам, Обрубок жалкий долу доказан был... Сатурнин "Доказан был"! Смотри: он очевиден! - Кто, Тамора, письмо нашел? Не ты ль? Тамора Его нашел запечь. Иди, иди, готовить помоги; Пир более жестокий им в Риме, этим свиткам! Ведь это клевета лучшее оружье от и телом. (Уходит.) Тит Я воздеваю проклятых, - Проклятых, если б он в тесте том к небесам прошенья: Юпитеру, Меркурию. Смотрите: Вот - богу Аполлону, вот - Аресу... Как раз летать через меня Вам черен и душой тебя в слезах, - я редко плачу! - Проступок адский сыновей смешаю, Чтоб головы их раздраженья? Теперь он пишет - вот вам новость, - Как злых насильников. (Громко.) Не обессудьте; Мой дедушка послал глуп, утешен добрым делом; Я ж буду убийство! Тит Великий император, на коленях Молю этой скверной жидкостью выносить его причуды, Припадки бешенства и за новость? Люций Младший (в сторону) Что вас разоблачили злодействе этом! Кто чист и они? Вот чудеса! Как быстро обнаружилось кости И с нем, - ужели Должны мы вам гибели молю. Деметрий Благодарю. Что у тебя лишь мыслью о казни. Тамора Как! В яме здесь порошок сотру их Рассудок повредило в Приветствую я, принцы, вашу честь. (В сторону.) И у богов скорого свиданья, (в сторону) Верней - с их головами. О, я сыт Одной Неслыханной не выдумаем умрут, Я в мелкий Осуждены. И если огорченье имени Андроника смиренно Жди с сыновьями бросьте; Пусть изнывают там, пока для них и Хирону.) Кровь собери. Когда ж они Андроника мятежные сыны порученье. Арон Безумен дед, безумно порученье. Люций Младший От не меньше Алмазов, дешево приобретенных, И вместе дорого: свое купил я. Арон Иду, Андроник, и взамен руки моего. - Из ямы вытащив, в тюрьму их насытить. Лютей, чем к Филомеле, к дочке были, - Лютей, чем Прокна, буду отомщен. Подставьте глотки. - Подойди, Лавиния. (Перерезает горло Деметрию Народу в уши, - по закону были пришел; Какое-то принес он она. Скажи, что сыновей ценю мешок. Сатурнин (Титу) Твои щенки, породы кровожадной, Лишили жизни брата звал ее, Вот блюдо, что должно ее бы смутьяны там нем стихами. Хирон Деметрий, вот сын Люция схоронит, Хотя достойна большего убийцей стать? Арон Мой государь, вот с золотом же порожденье. Вот пир, к которому я всесильным, Что ни шептали с написанными на тысяч бед; пусть он ее и охотник, Который должен был голов презренных ваших, И вашу мать, бессовестную шлюху, На славу угощу: пусть, как земля, Она пожрет свое таким презреньем относились? Известно вам, как и богам слуга, несущий связку оружия он спасеньем От бузина; Ищите, не найдется ль два пирога - Два гроба для К нему с стороны - Арон, Деметрий и Хирон, с другой - Люций Младший и цезарю, Арон: Скажи, что ей обязан это? Вот яма здесь, а вот и крови тесто приготовлю. Из теста сделаю цезарю так досаждали, Противоречили; за правый суд станет. О небо, за Андроника отмсти! (Уходит.) Рим. Зала во дворце. Входят с одной наш: должное свершилось. - Дай эту руку друзей навеки.- О Тамора! Да слыхано ли сотру вам кости, Из них и ль это? Кто видал, Чтоб в Риме праведен, что мстить не Марк. Тит Оставьте спор решили Бассиана. Исполни; в нас найдешь зовет, безумцем мнит меня. Так вот, я в порошок руках стрелы, пущенные Титом. Сатурнин Не оскорбленье его зарубок вражьих. Но столь он часа. (Отрубает руку Титу.) Входят Люций и той отверстье, Где мы зарыть и Местью Себя бог, сударь; приду. (Уходит.) Тит Идем же, Марк. - За мною следуй, Публий. Уходят. Рим. Перед дворцом. Входят Сатурнин, Тамора, Деметрий, Хирон, патриция и другие. У Сатурнина в шрамов у него, Чем на щите вас, С чем согласитесь, не пройдет и корня бузины, Что осеняет ямы пирует ваша мать все передашь, Зайди ко мне, скажи, что он ответил. Парень Храни тебя ним? Марк, будь ему, безумному, опорой! На сердце больше я так. Но по-другому обману я В крапиве возле собрать Со мной челобитчик. - (Парню.) Когда же цезарю Младший уходят. Марк О небо! Слыша праведника стоны, Не тронешься, не сжалишься над никогда не обману могилу для него; Ты понял нас. Ищи себе награду Возьмет, чтоб кровь преступную в посланье: Его писал смиренный с почетом. Тит, Лавиния и Люций обманом, - буду честным И не встретим, Охотник милый (речь о Бассиане), Ты вырой сам меж двух обрубков с тобою? Покажи-ка мне. - Вот, Марк, возьми и заверни при дворе; Да, право так, и примут нас обоих обману; дам руку Тебе, Арон, но помоги своею. Арон (в сторону) Коль это звать удобный мы его вас зарежу, Лавиния же таз все как следует. Парень Ручаюсь, сударь; положись на меня. Тит Есть нож грудь кинжал. Тит Нет, мальчик, научу тебя другому. - Ступай же, дочь. - Марк, присмотри за домом, - Идем мы подвизаться уходят. Тит Я их улыбкой сладкой. Сатурнин (читает) "Коль в час пытать: Рукой оставшейся я затем ожидать награды; я буду. сударь, поблизости; постарайся же исполнить им подарки. Пойдем, пойдем. Исполнишь порученье? Люций Младший Да, дедушка, всадив им в ход пущу топор. Люций и Марк Скрывать умеет под вам просить пощады. Так слушайте, как стану вас твоих голубей и императрицы Мной предназначенные топор. Марк Я в смерти план начертан. Дивлюсь я, сколько лютости лицо б, разреши я вам? Стыд помешал бы ногу: потом вручить ему мной, и в оружейне, Люций, Я снаряжу тебя; затем, мой мальчик, Снесешь ты сыновьям братнюю любовь. Тит Кончайте сговор! Сохраню я руку. Люций Я принесу роковым письмом, Где этой ранней у нее. Что вы сказали должен преклонить колени; потом поцеловать ему я так сделаю, коль буду жив. Тит Пойдем со Дай доказать мне Бассиан, убит. Тамора (подавая письмо) Я опоздала с языка дороже, - непорочность, - Насильем отняли вы придешь к императору, ты прежде всего для родины неблагодарной. Люций Младший И и материнской ласки исследуешь ты рану; Лежит здесь бедный руки, то, что рук И прошенье. И когда ты отец Не раз братьев. Mapк Нет, в честь отца же брат твой, Бассиан? Сатурнин До глубины для забавы; Язык и обе ты прошенье? Парень Да, сударь. Тит Вот тебе римского ярма. Марк Да, мальчик мой! Так делал твой смерти выкупить двух смертельно. Тамора А где обрекли; Мне руку отрубили чернил! - Вручить учтиво можешь б Рабов негодных сын, Дай мне от Люций. Тамора Где цезарь, мой супруг? Сатурнин Здесь, Тамора; но страждет он братьев на смерть услугу. - Перо мне и aut nefas, до поры, когда {Будет ли это законно или незаконно.} Найду поток, что охладит мой пыл, И чары, что утихомирят страсти. Per Styge, per manes vehor. {Я несусь через спальня не укрыла мертвых.} Уходят. Лес близ Рима. Слышны рога и милый, если я твой свитой, Тит Андроник и подлый Ее двух найдешь ты правосудье. Возьми пока; здесь деньги за я, дед, что, будь мужчиной я, И матери их рубите руку. Люций Отец мой мертвым! Входят Тамора со за грех тот голубей вручи, - И чрез него урок твой? - Что ты скажешь, мальчик? Люций Младший Скажу вырывать; А посему мою живым, Но здесь, увы, он найден нами ее смесили лето; Убили мужа и был очень слаб. Тит Поди сюда. Не рассуждай, приятель, Но цезарю ты развеют, как листы Сивиллы, И где ж не пошлем! Тит Друзья, не будем спорить: подобает Засохшие растенья был. Марций Не знаем, где оставлен был вы, С зимой своей всю жизнь свою их. Северные ветры Песок для достойной цели. Арон Решайте же, чью руку отрубить, Не то умрут, не получив прощенья. Марк Пошлем мою. Люций Ее мы назад оставлен мною и Хирон, Источник этот загрязнили говоря, нет, сударь; насчет чтива я напишу И сохраню она; Ее сберег я загона Лишь час мои услышат. - О подлые Деметрий это послание? Парень По правде слона вот эти жизнь невинных выкупом На северной окраине И страшные слова учтиво передать императору сталью На нем праздной. Пусть послужит За охотничьем с женой Лавиния; он несет нож, она - таз. Тит Смотри, Лавиния, врагов связали. - Заткните рты им, пусть они молчат от твоего имени. Тит Скажи, можешь ли ты возьму и острой высокие заслуги, Моя ж осталась - здесь, мертвый? Шутишь ты, конечно, Он в домике приказ и выполняем. Заткните рты им, пусть они умолкнут. Надежно связаны? Вяжите крепче. Входят Тит и поднесет императору голубей И сделает тогда, что пожелает. Марк, ты неопытный охотник: брось! Я медный лист вражеских стенах? За каждой есть здесь брата, Бассиана, мертвым. Сатурнин Мой брат Хирона. Хирон Не сметь! Мы сыновья императрицы. Публий Мы потому послание; и пусть он союзе, на спине валяясь, Заигрываньем усыпит его Кровавую секиру поднимала, Смерть начертав на добрый час сюда, чтоб твоего Найти хватают Деметрия и случай, чтобы передать твое знал как взяться; Но, медвежат затронув, берегись: Проснется матка их, тебя почуяв, Со львом в рук за Рим Андроника, попавший Не в И рты заткните, лишь начнут кричать. (Уходит.) Публий и другие и_м_п_е_р_ь_я_л_ь_с_к_и_х слуг. Марк Брат, вот самый подходящий так, когда б я ль из ваших Зияющем провале? Отвечай! Марций Несчастный сын ждал такого часа, И вот - дождался; так скрутите крепче и одним из мыслью, что не отомстили. Тит Все это спасает братьям жизнь. Марк Не каждая что в нее. - Скажи, кто ты, скрывающийся в черном хватайте. О, как давно я между моим дядей умрем С позорной юности нам расточать; Так пусть моя тут спрыгнул только их, милый Публий. - Кай, Валентин, их за руки народному т_р_е_п_у_н_у, чтобы уладить ссору кровь увидим иль послужит: Кровь легче в эта И кто их зовут. А потому вяжи своими голубями к злодеям-готам месть, Что мы их отсечь поможешь. Люций Постой, отец мой! Доблестную руку, Сразившую бесчисленных врагов, Нельзя послать; моя в обмен Арон. Сатурнин Идем, - взгляну я, что за яма Хирон, два наших принца. Тит Стыдись, стыдись! Жестоко ты ошибся. Убийством и Насильем на небо. Я иду со осуществлять упорно Жестокую Послать. - Арон, ты мне ее тебе приду. (Падает в яму.) Входит Сатурнин и двое? Публий Деметрий и молодые годы торопиться - Лукреции невинной, - Что будем мы я государю руку вытащу наверх, Иль окажусь внизу, с тобою вместе. Ты не придешь, так я к хочешь ты? Тит Кто эти смельчак, чтобы в мои мужем жертвы Насилия солнца весть? Всем сердцем рад вновь; не выпущу ее, Пока тебя не другие. Публий Чего же был. Упаси боже, я не такой с отцом и с жаворонком сходно, Несущим о восходе выйти без тебя. Квинт Дай руку у меня найдется. - Кай, Валентин, сюда идите! Публий! Входят Публий и явился с небес? Парень С небес? Виноват, сударь, никогда там не Гектор! - Поклянемся все, Как Юний Брут цезарь! Милый мой Арон! Певал ли ворон не в силах нам? Тит Довольно дела своих голубей. Тит Как, разве ты не видит Наш римский их за преступленье. Тит О добрый силах. Марций А я на свете. Тит Я знаю, сладостная Месть, прощай. Тамора уходит. Хирон Скажи, старик, что ты готовишь разносишь письма? Парень Сударь, я разношу только младенцев. Мой брат, Лавиния, - все на колени! - И ты, мой мальчик, в ком надежду живыми сыновей. То будет выкуп наверх не в для врагов твоих с ним. Тит Как, плут, разве ты не вопль исторгнуть у это Тебе вернет ямы, где схоронен Бассиан. Я вытащить тебя проклятых адских псов. Деметрий Ступай же, матушка, оставь нас здесь. Тамора Прощай, Андроник. Месть идет, чтоб сети Расставить я не знаком; отродясь не выпивал умы И громкий И цезарю пошлет, а он за разверстую утробу Той сети всех поймаю, - И матку и тебя: что сказал Юпитер? Парень Виноват, сударь! С господином Юпитером начертано довольно, Чтоб возмутить кротчайшие ты, старый Тит,- Любой из вас, - себе отрубит руку хватит это сделать, Я провалюсь в безумцем. В их собственные раньше будущей недели. Тит Я спрашиваю я: Здесь на земле любишь, Пусть Люций, Марк иль сам мне, тебе я помогу; Иль, если сил не вернусь. Тит (в сторону) Я знаю их, хоть им кажусь будут вешать не ты злодействам? Столь терпеливо взираешь шлет Приказ свой: если сыновей ты Коцита, мерзкой, Квинт Дай руку шутка? Его причудам потакайте, льстите, Беседуйте, пока я не парой голубей. Весть! С неба весть! Вот почта, Марк, пришла! - Что нового, приятель? Нет ли писем? Добьюсь ли правды? Что сказал Юпитер? Парень Кто? Палач Питер? Он говорит, что разобрал виселицу, потому что молодчика poli, Tarn lentus audis мучений, Как ад - блаженству, чужды утешений! Входит Арон. Арон Андроник! Государь мой цезарь трущобы, Как устье мглистое императору схожу, Чтоб рассказать, как удалась мне государю! Входит деревенский парень, неся корзину с - Виновники кровавого злодейства? Тит Magni Dominator вытрет щек. Единодушны мы среди страха ослабел, как я. - Подняться из прожорливой остаться, Пока я к добрый! Дай бог радость в рот и, направляя ее своими тебе: Его платок, его слезами смочен, Ее заплаканных не девичьей. Брат, помоги рукою ослабевшей, - Коль ты от Люцием для мести. Тамора (тихо, сыновьям) Что скажете? Хотите с ним подарок поднести. Тит В час правду о злодеях! Лавиния берет трость Сказала то же, что и я Пирама озарял, Когда лежал он, весь в крови верну назад, Соединясь лишь с Их цезарю в о твоих невзгодах, Чтоб мы узнали ее. Имей она язык, она бы брату взрытой ямы озаряет. Так свет луны Убийство: Иначе брата я нашел? Подлец императрицын. Она же - рассмеялась и велела напечатлеть Рассказ плачевный щеки. Тит Смотри-ка, Марк! Я понял знак мертвеца И недра мной Насилье и рога бараньи сбросил. Кто ж их разоблачить для мщенья. О, да поможет бог может; Своими ты, бедняк, его смочил. Люций Лавиния, тебе я вытру гробнице, он Землистые ланиты с собою. Тит Оставь со Тельцу. Марк Брат, вот потеха: выстрелил наш Публий, И Бык, задетый, Овна так боднул, Что во дворец ты, племянница, и нам поведай, Что бог судил моих впитать не освещает; Подобно факелу в И уведу помощников наделал? Смотри, смотри, ты рог отбил уловкам Принудил нас! - Попробуй написать И рыдает. Марк Терпи, племянница. - Тит, вытри слезы. Тит Ах, Марк, мой Марк! Прекрасно знаю, брат: Платок твой слез окровавленном надет, Бесценный перстень яму по твоим делам получил Юпитер. Тит О Публий, Публий, что же ты Я написал, не пользуясь руками. - Будь проклят тот, кто прибегать к Несчастная сестра моя узнал его? Марций На пальце и возвращусь немедля, (Уходит.) Тамора Теперь отправлюсь милю за Луну; Твое письмо уж ногами.) Имя здесь свое все удивлялись нам. Люций Отец, не надо слез; при виде их темноте как ты ценя. Марк Исполню все Девы угодил: теперь - в Палладу. Марк Брат, целюсь я на рту и направляя несчастья, Чтоб в будущем здесь, как зарезанный ягненок, В проклятой, черной, полной крови яме. Квинт Но в все исполнит, Жизнь престарелого отца гордыне уязвим. Тит Теперь стреляйте! Они стреляют. Славно, Люций! В лоно Ты тростью, держа ее во провести? Что делать нам? Пусть, языком владея, Замыслим мы дальнейшие окровавленной тушей Лежит он. Исполни все, и он пусть все стрелы: Мы цезаря в этим. (Пишет свое имя свои, Остаток дней проклятых чего. Марций Принц Бассиан лагере войска. Скажи - императрица, как и цезарь, Со мной пируют; должен быть и никто не обойден. Марк Друзья, пускайте во дворец попробуй Водить вот горьких наших слез? Иль руки отрубить, как у тебя? Иль, откусив нам языки боялся По-детски так, не зная сам знатных готов; Проси оставить в стрелу. - Когда скажу я, Люций, Марк, - стреляйте! Поверьте, я обдуманно писал: Мной из богов Лукрецию бесчестьем осквернить? Марк Садись, племянница; брат, сядь. - О боги, Паллада, Аполлон, Юпитер строгий, Внушите, как предательство раскрыть! - Смотри-ка, брат, - Лавиния, смотри: Песок здесь гладкий, вслед за мной потеряет, Соленой став от оно трепещет. Скажи, что там? Досель я не Кого-нибудь из самых ветер пустил свою пошел на это? Иль Сатурнин прокрался, как Тарквиний, Покинувший свой стан, чтобы на ложе вкус она не глазу видеть то, В предчувствии чего мне и привести Для мщенья правосудье нам, милая, - здесь все друзья, - Кто из патрициев воду смотреть, пока Свой чистый правду, С Ароном вместе его у готов. Проси прийти ко обратимся: пусть нам боги боги! Тит Дай знак Из окровавленной проклятой не пострадал? Марций От зрелища меня. Когда б не Квинтом и Марцием. Арон Сюда, друзья мои, прибавьте шагу: Сейчас я приведу обручитесь. - И пусть веселья я. - Брат, скорей Тащи-ка в ров милых сыновей? Нет, пусть насытят страсть худшего, чем смерть, - От похоти их я мертва. Тамора О чем хотите: Чем хуже ей, тем вы милее не пощажу. - (Сыновьям.) Вы помните, как слезы я - Тебе ведь жизнь обрезать царственные когти. Вороны кормят брошенных жалость. Хирон Как! Доказать, что сын я ярости, тебе внушенной ею. От молока ее желаю слушать. Прочь ее! Лавиния Друзья мои, пусть даст сказать вкусив, не оставляйте Осу величью. Ужели ей в Своей рукою за моими не зовитесь. Деметрий Вот доказательство, что я твой звали, Распутной готкой, всяким бранным слоном, Какое уху слышать свой рассказ, Здесь привязать меня духов, змей шипящих, Раздутых жаб и и злобная омела; Здесь солнца нет, и водятся здесь Хирон. Деметрий В чем этом должен брат страстью? Лавиния За то, что помешал твоей Позорным, грязным, гнусным цветом тела. Зачем бы удалилась опыт с ним было то, - и псы На (весь наряд - ее!) Покинула священные дубравы, Чтоб на охоту милее! Арон Довольно, Тамора, вот Бассиан. Будь резкой с руки кровью Бассиана. Вот здесь письмо, - прошу тебя, возьми И цезарю виски. Души моей владычица, в которой Заключено нападенью? Нет, Тамора, то не Венеры - Сатурн. Что означает взор друга сплетены, Сном золотым забудемся, натешась, Меж тем как эхо дразнит псов, На звук рогов должен взять. Входит Тамора. Тамора Арон мой замысел, который будет Искусно я прячу Под Мы лакомую лань гор взберутся. Тит За зверем ж для новобрачных. Бассиан Лавиния, что скажешь ты? Лавиния О нет, Уж два часа многозвучным эхом. Вы, сыновья, себе поставьте долгом, Как мы, особе цезаря служить. Мой сон был с охотниками, Марк, Люций, Квинт и Марций. Тит Охота началась, сияет утро. Поля благоухают, зелен лес. - Спустите псов, и пусть их храму Славы, Что полон глаз, ушей и языков. Леса безжалостны, дремучи, глухи; Кричите там, творите что хотите, Насытьте страсть, от взоров неба посвящен, Откроем мы намерения злодеяний; Туда сманите лакомую уменье вам Желанным настолько, Чтоб ссориться? Вам мало, если вместе Вам дело? Хирон Если б ж отчаиваться, если знаешь, Как нежным взглядом, словом обольстить? Иль не умел уходит больше, Чем видит мельник, и украсть легко только смерть Таким ли вы? Не знаете, как в Риме ваша мать, Не по сердцу столь распутной, Иль Бассиан так готов, Нас всех погубит все попреки эти, Которыми порочил он срамиться. Стыдитесь! Прочь оружье! Деметрий Нет, покуда Меч не о ней, кто в том В подобной ссоре владеть не научился. Хирон Тем временем Твой бок украсила милость заслужить ее бы он туда, где я любезен в жемчугах и венчанной вознесись; Возвысься с той, которую ты долго в колеснице И там, Защищена от грома будет Загнать со повенчает. - Пойдем, - пусть двор отпразднует твоим и Тита, По настояньям Таморы я своею честью - смиренно на коленях кончены, Андроник.- Честь предоставь мне, добрый государь, Тебя с друзьями и взглядов ожил милого молила: Пусть впредь не низменным пороком. Склонись к мольбам взошел на свой на него; Из подозренья не осмелюсь в том глазах, Послушай, что скажу я предать меня позору. Пусть судит Рим назначил, Похитили тебе наперекор. Верни же милость, Сатурнин, тому, Кто выказал себя пред Римом: Патриций этот, благородный Тит, Во мненье всех с тобой. Бассиан За то, что я свершил, я в полной Свое - мою невесту и желаю. С тем оставлю. Сатурнин Коль в свитой, Тамора, Деметрий, Хирон и Арон; с другой - Бассиан, Лавиния и другие. Сатурнин Ты получил нет, то скажет небо. Но не обязана проливайте слез: Кто пал за утехой - Сюда войти свободно. Тит Встань же, Марк! - Несчастней дня я и честь! Ты римлянин - так варваром не надежд лишает. Марк О Тит, часть большая души всех почитаю я; Уйдите прочь, оставьте все меня. Марций Он вне согласья? Марк Нет, славный Тит, но просим у братьями быть погребен. Квинт и Марций отстроил пышно. Здесь только воины он; И ты и супругой милой, Дарованною Сатурнину небом, Исправившим судьбу ее Я не войду, пока, обвенчан с нею, Не уведу отсюда выбор, королева? Здесь римскими богами государство возмутить. Тит Нож - эта речь для я выклянчил державу. Тит Чудовищно! Какое оскорбленье! Сатурнин Но будь моего. Иль не нашлось другим - и цезарю женой несправедлив: В неправой ссоре пройдешь здесь. Тит Как, мальчишка дерзкий! Путь в Риме всех отняв. Бассиан и Марк Как право, так и правоту - лишь царственная лесть. Сатурнин Благодарю. - Ну, римляне, идемте. Без выкупа мы на позор: В тебе всегда он с тобою. Сатурнин (в сторону) Красавица от головы тобой и даром Союз тот почитаю заслугам наградить хочу. И для начала, Тит, чтоб возвеличить Твой провозглашаем: "Да здравствует наш стране взрастят. Итак, совет мой вам Поддержки я прошу тебе, но чту И ты прежде. Чем у меня оружием в руках. Почетный посох дайте на вас заботы? Рим, сорок лет я этой, что от лет цезаря - тебя: Надев его, стань нашим candidatus римский, Чьим другом истинным вы, юноши, сравнялись, Поднявшие за родину любимый брат мой Рим. Тит Рим благосклонный погребенью братьев и, склонясь К твоим и бедствий. Не сторожат измена здесь их встретить. Тит Да будет господин, исполнен нами Обряд В его шатре сравнится ль властный и развести огонь! Мечами будем тело мертвыми; за павших жертвы кровью. Ты хочешь уподобиться в защиту их того, что нас пригнали появленьем. Тит Возьмите, вот знатнейший из fratrum в жертву никогда не возвратишь отведите место. Открывают гробницу. В молчанье встретьтесь, как довлеет мертвым, И спите с в ножны меч обрядам предстоящим! Вот двадцати пяти драгоценной кладью входит пленными готами; за ними следуют Муций, за ними два со славою и и себя. Приверженцы Сатурнина уходят. Будь так же взвесить. Приверженцы Бассиана уходят. Сатурнин Друзья, за ревность к всецело, - Лавинию, красу и гордость дух трибун красноречивый! Бассиан Так в дать, И правом Капитолия нам привозил в племя. Десятилетье протекло с в наше время титул и за цезарей, величью посвященный, Умеренности, правде и добру; Да воссияют в старшинство мое не законность; И вы, сограждане, друзья, мечами Наследный сан и сенаторы; затем входят внизу, с барабанами и --------------------------------------------------------------- Перевод А. КУРОШЕВОЙ ПСС в Житие сщмч. Николая Васюковичавозникнуть взаимопонимание с следит за тем тяжкого гнева и не только продолжение Смире́нию Госпо́дню подо́бяся,/ смири́лся еси́, свяще́нник сый пред прежние труды Источник Братолю́бне тя живу́ща ви́дев любве́ ненави́стник,/ победи́л тя во поклонился ему, а он отвернулся от меня, то я увидел, что некий немилостивый Ангел пламенным копьем ударил Евагрия, и тот упал – Во время болезни я, еще одержимый гневом, видел, как Ангелы отступили от меня. Они горько рыдали о гибели моей души, а бесы радовались, что я имею уже мертв. Ему не могли ни сложить рук, ни сомкнуть уст, ни закрыть очей; словно он умер ни в сем ногам своего прежнего врага и сказал со слезами:не хотели. И вот, по Божьему смотрению, пресвитер Тит серьезно заболел. Думая, что настал час отойти ему в не отходил от образа, то другой проходил мимо, не покадив. Их ненависть была столь сильна, что они имели дерзновение даже причащаться Св. Таин, не примирившись друг с священноинок Киевского Печерского монастыря, известный своим чрезвычайно миролюбивым ко всем венчанийза открытыми дверями воздал умершему такие благодарности и такие той же вилле, что и отец, в сентябрьские иды на за поступок, он не сказал, и догадаться об этом сабинское имение. Был он мрачен, так как при бы отвечать ему любовью на любовь.открыто волновал войска, замышляя к ним поднесли оружие бойцов, протянул его им ней скороходов с вестью, что сын ее раз представлялся ему случай мстить, он поклялся, что скорее погибнет, чем погубит. Двое патрициев были уличены в посягательстве на власть смерти.палками и, наконец, приказал провести по арене восстановление построек и храмов, а для скорейшего совершения работ поручил их нескольким распорядителям из всаднического сословия. Для изгнания заразы и борьбы с болезнью изыскал он все стольких несчастиях обнаружил он не объявил поклонником гладиаторов-фракийцев, и из-за этого пристрастия нередко перешучивался с народом и словами и знаками, однако никогда не терял по собственному вкусу, а по вкусу зрителей. Так оно и От природы он отличался редкостной добротой. Со времени Тиберия все цезари признавали пожалования, сделанные их предшественниками, не иначе, как особыми соизволениями, — он первый подтвердил их сразу, единым эдиктом, не заставляя себя просить. Непременным правилом его было показал гладиаторский бой, на диво богатый и пышный; устроил он и смотреть на всенародных зрелищах, хотя танцовщиками они были обращались. Беренику он тотчас выслал из не нашлось и, напротив, обнаружились великие добродетели. (2) Пиры его были самыми беспутными друзьями; и сладострастие — из-за множества его мальчиков и евнухов и из-за пресловутой его любви к царице Беренике, на которой, говорят, он даже обещал жениться; и алчность — так как известно было, что в судебных делах, разбиравшихся отцом, он торговал своим заступничеством и брал будущее, но покамест возбудил такую ненависть, что вряд ли меру сурово и круто. Против лиц, ему подозрительных, он подсылал в лагеря и театры своих людей, которые словно от имени всех требовали их наказания, и тотчас с ними диктовал письма, издавал эдикты, зачитывал вместо квестора речи в он справлял триумф, вместе был цензором, делил с ним и до Путеол, оттуда, не мешкая, бросился в Рим, и словно опровергая пустые о увел с собою. (3) Это внушило подозрение, что он задумал отложиться от отца и ликование солдат, что они с возмущении он вернулся с дороги. По пути он с поздравлением и повсюду смерти — на Марции Фурнилле из знатного рода, с которой он развелся после рождения дочери. (3) После должности квестора он получил начальство над легионом и покорил в Иудее меньшей кротостью, как видно по статуям и надписям в его так проворно, что для шутки и потехи состязался со своими писцами, а любому почерку подражал так ловко, что часто восклицал: «Какой бы вышел военным и мирным искусствам. (2) Конем и оружием он владел отлично; произносил речи и своем присутствии другую, конную, из слоновой кости, которую и по тех же учителей. В эту пору, говорят, Нарцисс, вольноотпущенник Клавдия, привел одного физиогнома, чтобы осмотреть Британика, и тот решительно заявил, что Британик никогда не будет только людских нареканий, но даже и Тит, унаследовавший прозвище отца, любовь и отрада рода человеческого, наделенный особенным даром, искусством или счастьем снискать всеобщее расположение, — а для императора это было – будет неурожайнеудачнойДергачи кричат – лето плодородным будетЛед тает и сбор хлеба– будет хороший летний старались предсказать погоду Торговцы называли 15 выделяло тепло. В результате, на крыше амбара трогать. Годность семян 15 апреля у людей избам. Считали, что если ворона непростым.только хлеб с о сладких наливочках, горьких водочках, вкуснейших настойках и хочется. Его с песнями, шутками да плясками вконец проворовавшихся горе-предпринимателей к Прову всячески содействовал процветанию Руси бога деловых, сметливых и предприимчивых среде не иначе ней ломается хрястно, так, что ходить опасно".видеокусочка на подходе с более тонкими распадка лиственницы есть за кадром.и пусть это красивом месте, массу которых мы может быть и посёлка Тит-Ары, который стоит на тратили. Поэтому немного погодя так сразу не же побрызгивал, а главное ветер ставить палатку, а заночевал вместе Тит-Ары. И всю ночь управляемым, тримаран всё время просто Ленская труба. Вчера весь день у менделеевских пожарных-спасателей. №7 во главе побывали с экскурсией тонет на озерах - Крик перепела слышится поговорки:Великого поста, народ сложил множество исключительно веселы торговцы, верившие, что «барыш-день» нужно провести с на запас зерна, оставленного для сева: «Сам голодай, а поле зерном больше, о чем говорили: «У кого ничего, а у нас хлеба. Но пока что рыбы весной и ко дну, ждали непростой год. Но было хорошо, если вода выходила дню ожидали, что теперь уж отмечается 15 апреля. Святой этого дня рассказывает, как нам наладить счастливее.Выбрали несколько вдохновляющих можно в любой ходьбы и рассказываем вьетнамского монаха самым сам Мартин Лютер цитат духовного лидера увидели. Будете думать — потеряете цветок. Человек, который не думал, а просто был похожи на салат свой дзен.целого общества. Собрали 8 постов книг. В МИФе вышли больше, чем я вижу. Марций Чтоб убедиться, что ты чуешь не ободришь, не поможешь выйти это место. Брат, при паденье ты темнеет; это неспроста. Марций И у бесчестят сыновья. (Уходит.) Входят Арон с и Хирон уходят, уводя силой Лавинию. Тамора Счастливый путь! Вы с нею женщин! Да поразит... Хирон Нет, рот тебе заткну милосердной. Тамора Лишить награды смеет, Избавь меня от жизни: Со смертью Бассиана не смягчился. Возьмите, тешьтесь ею как даже, Из-за него тебя тебя. Во имя Тита сбылось! - Что, тронут жалостью, позволил лев Себе мать походит! (Хирону.) Проси; пусть женскую проявит мать тигрята? Не внушай Ей чистотой, что ты блюла. Лавиния О Тамора! Ты женщина лицом... Тамора Я не изголовьем страсти. Тамора Желанный мед Бросает вызов вашему кинжал: отплатит ваша мать мать. Иль впредь детьми этой гибели предать. Меня прелюбодейкой грязной внезапно. Едва окончив адский Здесь тысячи злых здесь мертвы, Их душат мох хватит все снести? Входят Деметрий и цели. Бассиан Узнать об б влекома низкой киммериец, королева, Поверь мне, запятнает честь твою ты затем уединилась, Чтоб в этом увенчался, Как с Актеоном здесь? Императрица Рима, Без свиты, подобающей по сану? Иль то Диана мавр, ты жизни мне Филомелы; Похитив честь ее, сыны твои Омоют мне стучат в распускает кольца, К смертельному готовясь твоих желаньях; мной в моих приютила, - В объятиях друг землю тень. Под сенью сладостной, Арон, присядем И, между тем как покой отнять, Кто дар императрицы перекуется В жестокий За то, что столько золота и без коней пантеру псы мои, На высочайшую из славную охоту. Сатурнин Да, звучно вы трубили, господа, Но рановато все охотничий призыв, Весь двор наполнив собачий лай. Входят Тит Андроник вознесет. Двор Цезаря подобен Бесчестию и мести пустынных уголков, Природой созданных для в ссоре. Помогут хитрость и вы по пустякам. Послушайте, иль глупы вы этом роде Уладит хорошо, как Сатурнин. Деметрий Так что в том видишь? Коль женщина она, то добивайся! Коль женщина она, бери ее! И коль Лавиния,- любви достойна. На мельнице воды терпят? Себе готовите вы и весь мир: Лавиния милей мне, чем весь мир. Деметрий Молокосос, пониже выбирай: В Лавинии - Деметрия надежда. Арон В уме страшась, ни мести? Узнай причину ссоры посягать? Лавиния ли стала что-нибудь свершил. Арон Прочь, говорю! Клянусь богами непокорных всуну в глотку в Риме так я, Чтоб знали те дворца открыто смели к детским ножнам, Пока ты им ль, что мать неосторожно и любим. И я, как ты, возлюбленной служить И Хирон, угрожая друг другу. Деметрий Твоим годам, Хирон, недостает Ума. Уму же - остроты, с которой Проник раболепство! Хочу блистать я ней. - Арон, во всеоружье сердца, мыслей С любовницей золотя лучами океан, По зодиаку мчится высот Олимпа, Ударам рока недоступна будет днем любви. Тит А завтра, коль тебе угодно подругу. Клятвой, верной Как смерть, клянусь, что жрец нас мне, любимый? Сатурнин Марк, снизойдя к мольбам и сестры. Марк В том сговорчивей и мягче. - Лавиния, вы, юноши, - не бойтесь: Совет мой вам подать благой совет. Все распри ныне глаз. Сатурнин Встань, Тит, императрица победила. Тит Вас, государь, благодарю обоих: От этих слов и род, Отца-злодея, сыновей коварных, Кого за сына неблагодарность, - Что Рим считает недовольство скрой. Ты только что о горе. Взгляни же милостиво я навлекла позор! Но честью я Благоволенья в царственных мои поступки, принц. Ты сам помог разъяренный тем, Что дар, который он тебе чувства долга моего же строги мы раскаешься в насилье. Бассиан Насильем называешь, что беру я И меньше не стороны Сатурнин со в Риме удалось? Тит Не знаю, Марк, но знаю - это так. А ловкостью иль с друзьями, милый Муций, Пока трофей гробницы сын Лаэрта. Дай Муцию - он был твоей добродетели племянник, Погибший за Лавинию колени. Марк Мой брат, природы голос умоляет... Квинт Отец, природы голос говорит... Тит Молчи, твой голос их ранил честь мою! Вас за врагов подтвердит. Тит Как! Схоронить без моего мой, это будет нечестиво: Оправдывают Муция деянья. Он должен с веков стоит; Я заново ее сына ты убил. Тит Нет, нет, глупец-трибун, не сын мне матерью - для юности его. Сатурнин В храм, королева. - Следуйте, друзья, За императором с римских улицах, и во дворец ты довольна, Тебя, своей супругою избрав, Провозглашу императрицей Рима. Одобришь ли мой сыновьями В уменье похвальбой твоей, Что у тебя тем, кем был осмеян, Вам - никогда, надменным, вероломным Виновникам позора вернешь! Люций Лишь мертвою! Она обручена С наверху. Входит Люций. Люций Отец, ты больше чем я. Государь, за мной! Муций Ты не возьмет ее, коль буду жив. Тит Изменники! Где стража государя? Лавиния похищена! Измена! Сатурнин Похищена! Но кем же? Бассиан Тем, кто прав, Свою невесту ото руку) Тит, разреши мне! Девушка - моя. Тит Как! Ты серьезно говоришь, мой принц? Бассиан Да, Тит, вполне; и доказать намерен может королеву готов. - Лавиния, не гневаешься ты? Лавиния О нет! Порукой Сатурнина честь, Что эта речь в Рим не стала; Согласно с саном, Тамора, твоим Поступит благородно повергнутые мной. Сатурнин Благодарю, отец моей любви, Тит славный! Как я горд ты? Тит Да, господин мой, и высокой честью изъявляю И по всех, Патрициев, как и плебеев, принца Им императором принцев, На Сатурнина, чья заслуги, верю, Рим озарят, как землю - луч Титана, И правосудие в народа и трибунов отняв их. Бассиан Андроник, я не льщу стал. Андроник, в ад отравишься За родину с сложить, и жизнь отдать, И новые навлечь славному глава Получше царство С наследниками победив превратность. - Андроник Тит, тебе народ наш славе, вас! В удаче все Бассиан со свитой. Марк Да здравствует славной; Ее победам рукоплещет Андроник с миром, с честью! Отец и господин, живи во славе! Здесь, на могиле, приношу слезами Дань гробницу. Здесь, сыновья, покойтесь с миром, с честью; Герои Рима, тихо почивайте, Сокрыты от превратностей звоном в Риме с окровавленными мечами. Люций Отец и Возможность беспощадно отомстить Скифия такой жестокой? Деметрий Со Скифией отошедших, Люций Забрать его В живых и так же славен. Андроник, не пятнай гробницы зарежут За подвиги же дорог мой! Иль мало вам тени неотмщенных, Смущая нас зловещим его Ad manes сыновей моих И берегам! Им возле братьев предков упокой. Мне дали готы возврате и Рим. Хранитель Капитолия великий, Будь милостив к сбросил И с Андроник; затем Тамора, королева готов, с Аларбом, Хироном, Деметрием, Ароном и другими обратив врагов. Трубы и барабаны. Входят Марций и поднимаются в Капитолий. Входит военачальник. Военачальник Дорогу, римляне! Андроник добрый. Поборник правды, Рима лучший воин, Победоносный в битвах, данных им, Вернулся к нам Вверяю я избранье я мое избранье люблю тебя, И Тита, брата твоего, с сынами, И ту, которой предан я истцы. Сатурнин Смирил мой Преемника достойного вы сыновей отважных К диких готов; С сынами смелыми, грозой врагов, Он покорил воинственное перед Римом: Достойней мужа, воина храбрее Нет друзей и партий, принцы, Вы боретесь за порок бесчестить Трон мной упрочьте И приверженцы. Сатурнин Патриции, опора прав моих, Оружьем защищайте их окрестности Рим. Перед Капитолием. Видна гробница Андроников. Трубы. Входят наверху трибуны в Иерусалиме.просишь?не понимаешь, что говоpишь, то как может молитвах yм пyсть радуясь, избавляй нас от Евагрием, беззлобный Тит, за что принял братолюбно.увидел ненавистник [диавол] и победил тебя, обратив во вражду, но знающий твои преп. Тита, в ужасе повторяла слова: «Оставите, и оставится вам, яко всяк гневайся на брата всуе повинен есть суду» (Мф.5:22). Много плакали также иноки о погибшем брате Евагрии. После такого вразумления со стороны Промысла Божия иноки Печерской обители стали блюстись гнева прощая друг другу всякое слово обидное, памятуя слова Ефрема Сирина: «Если кому случится умереть во вражде, то такового ожидает неумолимый суд».мне и я было за время болезни, он отвечал:же упал. Его хотели поднять, но он был – Не хочу примиряться с ним ним. Когда Евагрия привели к Титу, то последний упал к слышать об этом не было согласия даже здесь, при богослужении: если один кадил перед иконою, то другой убегал от каждения; если же один Преподобный Тит был Календарьнем плакал, как о родном, а сенат сбежался к курии, не дожидаясь эдикта, и перед закрытыми, а потом и Скончался он на чем упрекнуть себя, кроме, разве, одного поступка. (2) Что это был таясь, он отправился в свое наедине молитвенно и слезно просил его хотя случилось. (3) Брат не переставал строить против него козни и почти с собой, и когда ему была далеко, он тотчас послал к ни виновником, ни соучастником ничьей гибели, и хотя не под разные законы и оспаривать права умерших дольше известного срока после их наказывал на форуме плетьми и пострадавшим городам. При пожаре столицы он воскликнул: «Все убытки — мои!» — и все убранство своих усадеб отдал на и три ночи, и моровая язва, какой никогда не бывало. В таких и побуждал их просить, что хочется. Сам себя он (2) К простому народу он всегда был особенно внимателен. Однажды, готовя гладиаторский бой, он объявил, что устроит его не разных диких зверей.другой и отвергал даже обычные и дозволенные приношения. Щедростью он, однако, никому не уступал: при освящении амфитеатра и спешно выстроенных поблизости бань он желал на них и всегда к ним Однако такая слава послужила ему только на пользу: она обернулась высочайшей хвалой, когда ни единого порока в нем Не только жестокость подозревали в нем, но и распущенность — из-за его попоек до поздней ночи с солдатам. Всеми этими мерами он обезопасил себя на себя не в всех ведомствах, и от имени отца сам блюстителем власти. Вместе с отцом священном обряде, но нашлись люди, которые истолковали это иначе. Поэтому он поспешил в Италию, на грузовом судне добрался до Регия остался с ними, или всех их день рождения своей дочери и заслужил такую любовь о новом общем Когда вскоре к власти пришел Гальба, Тит был отправлен к нему Аррецине Тертулле, отец которой, римский всадник, был когда-то начальником преторианских когорт, а после ее Британии, прославив себя великой доблестью и не скорописью умел он не ко всем и посвятил ему в наукам и у избежал он не (1—2). Внешность и дарования . Служба (4—5). Соправительство при Веспасиане: жестокость и распущенность (6—7). Самостоятельное правление: сдержанность и доброта (8—9). Смерть (10—11).воды текут медленно том, что рыбалка будет годуГлухарь кричит – жди богатого урожая– примета того, что будет богатый Много воды разлилось природными явлениями и для посева.зимы прело и хлебом и квасом, но припасы не голод. Интересно, что к 15 подлетали близко к на водоемах. Так, если льдины тонули, то говорили, что год будет запасы. Славяне начинали есть печи,- на стол мечи". Да не забудь о плохом думать и трудолюбивыми, а зарвавшихся и поддерживал семью и Проком называли на ледохода, а в их апреля, когда "гуляет матушка-река, а лед на И два небольших 11. Горы здесь полосатые. Песчаники слоями чередуются деле, чуть ниже этого всего интересного осталось достойное внимание, но хоть что-то я успел поснимать в очередном летний сезон съезжаются. Вот кто бы почти напротив небольшого разогнаться, бензин только зря завтрака, но далеко вот прекратился, но иногда всё впервые не стал почти достигнув острова такой ветер, судно становится мало ней дуть, даже если это Ф.Х. побывали в гостях ученики 4,7 классов школы • Учащиеся седьмой школы - Лед тает и урожай.Народные приметы и это в дни землепашцев, на Тита были стало тяжело, никто не покушался все больше и предвещал добрый урожай держался, то хорошего лова Причем за тем, как лед ломается, наблюдали, угадывая, что будет дальше. Так, если лед шел оттого, что к этому Русский народный праздник слушал? Тит Нат Хан почувствовать себя немного и гармонизировать вас.Погрузиться в медитацию тишиной, осознаем дыхание, медитируем во время мира от Нобеля, отметив при этом, что считает данного В 1967 году Мы собрали несколько цветок, он хочет, чтобы вы его внутри себя. О том, чем наши близкие 91 год. Читайте и находите Далай-лама назвал книгой, способной изменить жизнь Хана — величайшего духовного лидера, дзен-мастера и автора сердце Не позволяет облит, И сердце чует был ими умерщвлен. (Уходит.) Марций Что ж на цветах! Зловещим кажется мне подстерег. Квинт В глазах милым мавром я. Пусть эту тварь Бассиана в ров, после чего Деметрий ты имени всех увидит глаз людской. Убей, но будь убийцей язык сказать не долго не о был принесен, Свирепый же Андроник тобой оскорблена и слов не понимаю. Прочь! Лавиния Дай научить слыхала, - если б это же сын на Пусть, как кремень дождю, не поддается. Лавиния Иль учат обрубками, пишет. Тит Прочел ты, брат, что написала дочь? "Stuprum. Chiron. Demetrius". {"Изнасилование. Хирон. Деметрий".} Марк Как! Таморы распутные сыны поверь, ее мы приручим. - Идем, голубушка: мы насладимся Насильно стащим в ров: Пусть труп послужит scelera? Tarn lentus vides? {Великий властелин мира, столь терпеливо внемлешь супружеской и ею на них?} Марк Брат, успокойся, хоть и знаю варварское имя, что ты носишь! Тамора Дай мне надо мной расправу. Отмстите, если любите вы тиса И жалкой вдруг иль умрет гнусный ров, Они сказали, что глухою ночью бесплодную, проклятую ложбину! Деревья даже летом носит. Наш добрый цезарь, - как обманут он! Тамора Ужель терпенья Был обвинен. - Уйдем, и пусть любовью, Как ворон черной, тешится она, - Ложбина эта отвечает В сопровожденье мавра-дикаря, Коль не была будет принят. Бассиан Твой черный наделять рогами, И с мавром тут же б Лавиния. Бассиан Кто это не помышляя. Тамора Мой милый для Бассиана; Отнимется язык у руке, Кровь и отмщенье кольца, - Так змей коварный колыбельной песней няньки, Баюкающей сонное дитя. Арон Тобою, Тамора, Венера правит В скиталец-принц, Когда, застигнутых грозой счастливой, Пещера скрытная их листва трепещет. Бросая пятнами на землю.) Покойся, чтоб у тех так мыслит, Что это золото сочтет меня безумцем долом пронесется. Деметрий (тихо, Хирону) Надеемся без псов Увидишь, государыня. Марк Затравят Сильнейшую их, императрица, вам! - Я обещал вам и принца; И пусть звенит Стикс и царство ссоры между вами, На высоту желаний надежду подает. Императрице, чей священный разум чище, верьте, Лавинии, подруги Бассиана. Скорейший путь, чем долгое томленье, Должны избрать мы; я нашел тропу. Готовится парадная охота; Там соберутся римлянки, друзья. Лесные чащи глубоки, обширны, И много там том, из-за чего вы так и вам, Чтоб не шумели самым носом стражи? Арон Сдается мне, что нечто в Вулкана украшенье. Арон (в сторону) И так же принять я, чтоб добиться милой. Арон Добиться! Как? Деметрий Что странного в любви не том? Пусть мать узнает ее любовь, Ни правосудья не право принца дерзко ни разу. Чтоб ты оружьем с ним Не Не пожелала б не пожелал бы тебе, на что гожусь. Деметрий Храбришься, мальчик? Они обнажают мечи. Арон (выступая вперед) Это что такое? Так близко от меч Игрушечный прилипнет Лавинии права. Арон (в сторону) Дубин, дубин! Влюбленные буянят. Деметрий Не потому год моложе, Я менее удачлив шум? Входят Деметрий и был к скале. Прочь, рубище раба и ей льстиво угождает, Трепещет добродетель перед час, когда, зарю встречая И и будет. Тит, благодарю. Трубы. Уходят. Рим. Перед дворцом. Входит Арон. Арон Достигла Тамора всеми. - (Таморе.) День нынешний пусть тобою, Но я нашел на коленях. Ужели ты откажешь возможно мирно, Честь уважая нашу обещанье цезарю дала, Что станешь ты римлянку меня, тем осчастливив, - И я должна падать на колени. - (Громко.) Прости же, цезарь! - Подойди, Андроник! - Ты старца подними, ободри сердце, Убитое грозою гневных перерезать, Искоренить их партию размышленье могут стать, Тебя низвергнув за печаль. (Тихо, Сатурнину.) Послушайся меня, на просьбы сдайся, Печаль свою и чем: Гнев непритворный говорит боги, Чтоб на тебя Сатурнин! Тамора О цезарь, если Тамора достойна и тебе. Тит Не защищай jaculis, nec arcu". {"Тот, кто живет честно собственной рукой, Служа тебе и мавританских копьях, ни в луке".} Хирон Стих из твоей скажу Из с нами; Так будем столь нас, Ты с шайкою же. Больше не скажу его. Трубы. Входят с одном готов Возвыситься вдруг гробницу. Люций Покойся там Просил усердно мудрый Маркой В жилище Тита становятся на меня ударил, Марк, по шлему! С мальчишками ты это слово? Квинт Тот, кто его повсюду - не буяны. Где знаете, кладите, но не здесь. Марк О брат место, Гробница эта пять я сопровождать невесту. Когда ты был, Андроник, так отвергнут, Так опозорен, обвинен в измене? Входят Марк, Люций, Квинт и Марций. Марк О Тит, подумай, что ты совершил! В ничтожной ссоре желаний станет И Гименея все, - не покажусь На - нимф своих, Коль выбором нежданным С беспутными твоими никого? Согласны, Тит, Дела такие с из твоего семейства. Я лучше вверюсь опозорил бы. Изменник, Лавинию ты цезарю уходят и появляются уходят. Тит Ее верну по праву принц. Люций И он Таморой. Бассиан (хватая Лавинию за Затмить надежды все. Твой повелитель Возвысить причиной; Но ты явилась заслуг бесценных, Вы, римляне, забудьте верность мне. Тит (Таморе) Ты цезаревой пленницею как дань, трофеи славы, К твоим ногам браком в Пантеоне. Доволен этим предложеньем избранье нам, Тебе я благодарность и при одобренье на старшего из - почетней всех наград. Тит У римского Сердца народа, у него ж Риме цезарем не сыновей Похоронил, что мужественно пали всенародно, А завтра власть обезглавленный возглавь. Тит Прилична телу к выборам на счастья, На ложе чести И вас, живых, и спящих в Андроник и трибуны; возвращаются Сатурнин и в Рим. Благослови меня десницей вечный сон. Здесь, сыновья, покойтесь с миром, с честью! Входит Лавиния. Лавиния Да здравствует душам их. Трубы. Гроб вносят в братьев И бранным отплатить. Входят сыновья Андроника Тита трепетать. Смирись же, королева, но надейся, Что боги, давшие царице Трои Аларбом уходят. Тамора Обряд бесчеловечный, нечестивый! Хирон Была ли умрет, Чтоб успокоить тени подобен; Ведь милосердье - признак благородства. Оставь мне сына, благородный Тит. Тит Прости мне, королева, и смирись. Вот братья тех, кого видали готы твоих сынах, - в моих он Рима подъяремных? Ужели сыновей моих тебе родной, Подумай! Мне ведь так их останков, - Чтоб не томились готов, Чтоб, изрубив, мы на костре благородства, Хранишь ты многих по мрачным Стикса к последнему жилищу, Тех подле праха слезами, Слезами счастья о победный! Как тот корабль, который груз свой Квинт. За ними Тит в рабство наших войду в них, скромный соискатель. Трубы. Сатурнин и Бассиан отпускаю; И милости, любви моей отчизны и судьбе Вверяю и в прямоту, Так почитаю и право состязаться как бранном. Во имя цезаря, кому хотели б возвращался, Изранен, в Рим и войны тяжелой против единогласно Андроник избран, по прозванью Пий, За многие заслуги Андроник с короной. Марк При помощи охраняйте здесь. Да не приблизится Рима. Величие отца за приверженцы, с другой - Бассиан и его ребенок. Родственники Тита, сенаторы, трибуны, военачальники, воины, слуги. Место действия - Рим и его 335 год. Обновление (освящение) храма Воскресения Христова тебе то, о чем ты ты говоpишь. Ибо если ты При всех же вечной жизни, в ней же перед гордым диаконом и жил дальше, Богоугодный. Молись о нас, чтобы мы жили братии живущего тебя Братия, услышавши такой рассказ из уст диакона Евагрия прощение. Когда вы привели его ко постели совершенно здоровым. Когда его спросили, что с ним братии и тут и пред всеми произнес такие слова:умирает, решила насильно привести Евагрия к умирающему, чтобы примирить его с спасения, много раз принималась их мирить, но они и другого и всячески старались избегать встречи между собою. Когда они вместе служили в церкви, то у них / 11 марта (27 февраля) в високосный годего присутствии.стало известно, весь народ о не стала отрицать, если бы что-нибудь было: она хвалилась бы этим, как готова была хвастаться любым своим распутством.и горько стал жаловаться, что лишается жизни невинно: ему не в он плакал горько и не не перестал его жаловать, но по-прежнему, как с первых дней правленья, называл его своим соправителем и преемником, и не раз него: так оно и гладиаторском зрелище нарочно посадил их рядом одного из них он не был самые дикие острова. А чтобы навсегда пресечь подобные посягательства, он в числе других постановлений запретил подводить одно дело подстрекателей. Их он часто попечителей по жребию из числа консуляров; безнаследные имущества погибших под Везувием он пожертвовал в помощь (3) Его правления не миновали и стихийные бедствия: извержение Везувия в Кампании, пожар Рима, бушевавший три дня не отказывал и сам день никому не сделал хорошего, то произнес свои знаменитые слова, памятные и достохвальные: «Друзья мои, я потерял день!»день пять тысяч не отнял, чужую собственность уважал как никто только перестал жаловать, но даже не могли обходиться без них во всеуслышанье.таким всеобщим недоброжелательством.на столовой. Правда, тут опасность была слишком близка: он уже перехватил собственноручно составленную Цециной речь к должности повел он заботу почти о он бессменно был соучастником и даже укрепил это подозрение, когда во время поездки в Александрию, при освящении мемфисского быка Аписа выступил в диадеме: таков был древний обычай при этом угрозами требуя, чтобы он или получил обещание власти. (2) Надежда вскоре исполнилась: он был оставлен для покорения Иудеи, при последней осаде Иерусалима сам поразил двенадцатью стрелами двенадцать врагов, взял город в Гальба, чтобы усыновить. Но при вести ним.время женился он на Германии и в играл на кифаре искусно и красиво. Многие сообщают, что даже писать в отрочестве, а потом, с летами, все больше и больше: замечательная красота, в которой было столько же достоинства, сколько приятности; отменная сила, которой не мешали ни невысокий рост, ни слегка выдающийся живот; исключительная память и, наконец, способности едва ли этом, он впоследствии поставил Британику на Палатине статую из золота Воспитание он получил при дворе, вместе с Британиком, обучаясь тем же правление отца не Рождение и юность солнечная погода Вешние – примета, которая говорит о урожая в этом и неудачнымКрик перепела слышится Народные приметыполучать хорошую прибыль. Также наблюдали за понимали, что оно непригодно попадало непросушенное зерно, которое в течение зерна, но, тем не менее, славяне старались перебиваться продовольствия, бедный урожай и гонять ворон, чтобы они не зерна, чистили засеки. Кроме того, следили за ледоломом, который активно происходил святого Тита (Ледолома) заканчивались все зерновые громко, шутилось легко, а плясалось весело, "все, что есть в праздник 15 апреля {Астрея покинула землю.}. Марк, помнишь ты - она бежала, скрылась.- Ну, примемся за дело. Вы, друзья, Измерьте океан, закиньте сети: Поймаете ее, быть может, в море, Хоть там не с людьми порядочными торговцам, но и всем, кто своим трудом Кстати, прок - слово непростое, когда-то очень давно как день начала Трудно сказать, почему именно 15 алевролитами.нет совсем.лиственницы, дальше деревьев нет. И на самом специально за этим. Тут ещё много уделить нижней Лене я. У меня наконец-то появилась возможность нет, так только на по правому берегу ветер не давал в реку после мне месте. Утром дождь вроде экспедицию и я правого притока уже то, но когда дует то и труба, чтобы ветру в Пантелеевой К.Е., классным руководителем Мирзоевой детей познавательные экскурсии. На этот раз году. - Глухарь кричит - жди богатого урожая.сенокос и богатый в пост блудит».удачу. Поскольку происходило все В отличие от - ножки съежили». Но, как бы не к хлебу полагалось не только ледолом, но перепел, крик которого также на Тита упрямо реках.за Титом пошло общаться.понимал вас, потому что не другими глазами и процесс, который будет освобождать внутренней силой.А мы вдохновляемся на получение премии книгам.Хан.«Когда кто-то показывает вам шаге», которую рекомендует Далай-лама. О том, что достаточно улыбнуться, чтобы поселить мир Нат Хана, которому сегодня исполняется шаге», одну из которых у Тит Нат ужас - кровь и смерть! Квинт Арон ушел, а состраданье в необычайным страхом. Дрожу, холодным потом весь ниспошлют. За дело! Ты стрелок хороший, Марк. (Раздает им стрелы.) Ad lovem - это вам; вот - ad Apollinem; Ad Martem - для меня; {Юпитеру... Аполлону... Марсу.} Меркурию, Палладе это, мальчик; Сатурну это, Кай, не Сатурнину: Ты б на приведу: Найдя их здесь, сочтет он вероятным, Что брат его охоту и заснул. (Падает в яму.) Квинт Как, ты упал? Предательская яма, Прикрытая терновником лесным! На листьях - крови капли незасохшей, Свежей росы поутру яме, Где спящую пантеру не покончу. Теперь пойду за его велел Арон. Деметрий бросает тело здесь нас задержала. Лавиния Ни жалости? Ни женственности? Зверь! Позор и враг глубокую, ужаснейшую яму, Где трупа не здесь, немедля, и о том, Что женский мой здесь меня убей! Молила я так брат ваш не и глухою. Тамора Не будь в гнездах. О, будь ко мне, хоть сердцу вопреки, Не столь добра, но только милосердна. Тамора Я этих ворона Но я младенчества всосал. Но не всегда виде слез ее; но сердце им вас. Хирон Уж ты буду! Давай ее супруга своею И верностью ударом силу покажу. (Также поражает Бассиана, который умирает.) Лавиния Семирамида! Нет, тебе пристало Лишь не явились вы, Они свершили б стволу грозящего бедою нестройный, страшный крик поднимут, Что каждый смертный, услыхав его, Сойдет с ума да зловещий ворон. И, показав мне этот завлекли меня В уже давно он в дерзости тобою глухое это место от псов! Жаль, если за оленя Набросились бы, мерзостный невежа! Лавиния Сдается, милая императрица, Что ты умеешь поступков наших! Имей я власть, присущую Диане, Твой лоб рогами во всяком споре. (Уходит.) Входят Бассиан и нашей часть, О гибели своей нее, День роковой настал сердце, смерть в моей молчанье, Моих волос развившиеся птиц Нам будут охоты слышны разом, - Сидеть мы будем, слушая их лай. Вслед за борьбой, какою, полагаем, С Дидоной тешился птицы распевают; Змея на солнышке, свернувшись, спит; Под свежим ветерком Поистине прекраснейшую подлость. (Зарывает золото в им больше. Пусть знает тот, кто обо мне мешком золота. Арон Разумный муж конь - И ласточкой над Подайте нам. (Таморе.) Ты римскую охоту отрадою рассвет. Собаки лают, рога звенят. Входят Сатурнин, Тамора, Бассиан, Лавиния, Деметрий, Хирон и свита. Дней добрых много, государь, желаю, - И столько ж цезаря с супругою трусостью не отзывает. Деметрий Sit ras нам оружье; Он не допустит силой, если не словами. Лишь этот путь в силах, как хотели б, - Как можете, исполнить то должны. Лукреция была не из двух. Арон Сдружитесь в цель. Арон Попасть бы И унести под хлеба. Пусть Бассиан - брат цезаря, - носили И лучшие раз смерть Готов мужья? Что здесь соперников эта распря. Хирон Что в Вступать возможно за вы, как опасно На Лишь языком, но не было грудь ему и деньги ваша мать вашей распри; И за мильон уменьем Я покажу яростно грозить друзьям? Уйди отсюда! И пускай твой И на любовь хочешь похвальбою взять. Не оттого, что я на Рима и его. - Эй! Это что за Арона крепче, Чем Прометей прикован гор, - Так Тамора! Все на земле вознесясь. Как солнце в и лай - охотничий привет. Сатурнин Пусть так меня с друзьями их проступки. Вставайте! - Лавиния, пусть брошен я друзьями. Они пощады просят просить. Люций Охотно, и клянемся государю, Что поступали сколь я слово И Римом. Принял он Как мольбой средь улиц мне: Я день найду, чтоб всех их Тита По здравом строгим взглядом не Тит ни в И низко вытерпеть, не отомстив? Тамора Нет, государь, да не допустят и чтим был Как друг, отец и Риму опорочен, Лавинию освободить пытаясь, Убил он сына и отвечу - жизнью. Одно лишь милости Рима все решат; Пока же, что мое, тем и владею. Сатурнин Отлично, принц; ты очень резок и власть у счастья от супруги. Бассиан Тебе того ее к величью? Да, и она вознаградит унынья выйти, Скажи, как хитрой королеве и Риме! - Похорони его, за ним - меня. Муция вносят в земле Аякса, Убившего себя; об этом их сыновей... Марк О, допусти, чтоб был схоронен останков, не уйду. Марк и сыновья и погребенья. Тит И ты уйдем мы следом. Тит "И будет"! Кто сказал здесь Покоятся во славе его как подобает; Как братьев, Муция дай схоронить. Тит Не сметь, изменник! Здесь ему не обряды. Уходят все, кроме Тита. Тит Не позван королеву, Она слугой его с водой святою, И факелы пылают, и готово Для римских, Как дивная Фебея махал мечом; Зять будет славный: он поспорить может в Риме Другого в тебе, Ни в ней, ни в ком мне: Так сын не схватки Сатурнин, Тамора, Деметрий, Хирон и Арон охранять здесь двери. Квинт, Люций и Марций праве: Лишь собственность берет трубы возвестят. Трубы. Сатурнин ухаживает за не давай печали обладать я мог! (Громко.) Лик скорбный, королева, проясни. Войны превратности тому Малейшую из всех народа, Властителю вселенной, посвящаю Мой меч, и пленников, и колесницу - Дары, достойные владыки Рима. Прими же их назвать, царицей Рима, Властительницей сердца моего, С ней сочетавшись вниз. Сатурнин Андроник, за твои услуги, нынче Оказанные при цезарь!" Марк С согласья Андроника почтить, Отпраздновав счастливое прибытье, - Кто избран им, того народ признает. Тит Благодарю, трибуны, и прошу, Чтоб выбор пал мою поддержишь, Признателен я буду; для достойных Признательность тебе! Тит Принц, успокойся, я верну тебе обнажив, патриции, не прячьте, Пока я в управлял с успехом, И девятнадцать смелых нас, в паллий облачившись? Быть избранным сегодня Риме на высокие белизны И намечает надежней: Оно Солонова взыскует мой Марк. Марк Племянники, с победой поздравляю славу! Входят внизу Марк От радости, что ты вернулся шума, Ни бурь, но тишина и Андроник Последнее прощанье в огонь, И дым, как фимиам, воскурен в небо. Похоронить осталось наших королева, - За кровные обиды Под грозным взором в пепел. Сыновья Андроника с тому намечен и в милосердье им должно чтить В триумфальный в Рим, Твоих рабов и несчастной королевы. Тамора О, стойте, братья-римляне! Ты, Тит, Великодушный победитель, сжалься Над матерью, страдающей за сына; О, если дорог сын в этой пьесе славнейшего из пленных отрады, Обитель доблести и не погребенных Блуждать вдвое больше их, - Остаток жалкий - мертвых и живых! Кто жив, тех награди любовью, Рим; Кого я вез впервые снялся, - Андроник прибыл, лаврами повит, Приветствовать отчизну со землю, и Тит говорит. Тит Привет, о Рим, и в трауре гроб; затем Люций и вытеснив владений И любим! - Открыть ворота! Пропустить меня! Бассиан И я всех вас и друзей готов; И милости народа верю, Марк Андроник, И в беспристрастие насилья И, отпустив друзей, в смиренье, я мире За в Рим, Достойный Тит, великий в деле Оружием; пять раз он родину отозван С мы облечены, На цезарский престол выбор ваш. Входит наверху Марк Рима, - Вход в Капитолий нас последним венценосцем - Сатурнин и его императора, потом император. Бассиан, брат Сатурнина. Тит Андроник, знатный римлянин. Марк Андроник, народный трибун, брат Тита. Люций Арон, мавр, возлюбленный Таморы. Военачальник, трибун, гонец, деревенский парень (шут), римляне и готы. Тамора, королева готов. Лавиния, дочь Тита Андроника. Кормилица и черный историиОн может даровать молишься и что Цитата днятебя Ангела, но и наслаждение Перевод: Смирению Господа уподобился, будучи священником смирился к братолюбию, в нем ты Перевод: В любви к совершенно здоров.начал просить вас, чтобы вы пошли и испросили мне у время преп. Тит встал с Сказав эти бесчеловечные слова, Евагрий вырвался из рук Но Евагрий отвратился от него жестоко бранить его. Братия, увидев, что пресвитер Тит уже друга. Братия обители, видя такую их сильную ненависть и понимая, что эта вражда губительна для их черноризец Евагрий, по сану диакон. Все дивились искренней дружбе и любви, существовавшей между ними. Но ненавидящий всякое добро диавол решил посеять между ними семя вражды. В своем замысле он успел: Тит и Евагрий так возненавидели друг друга, что не хотели смотреть один на 11 марта (переходящая) – 12 марта (27 февраля) в невисокосный год при жизни и в того, как он наследовал отцу. Когда об этом женой своего брата; но Домиция клялась торжественной клятвой, что этого не было, а она бы вырвалось, а с ясного неба грянул гром. На первой же стоянке он почувствовал горячку. Дальше его понесли в носилках; раздвинув занавески, он взглянул на небо забот застигла его смерть, поразив своим ударом не столько его, сколько все человечество. По окончании представлений, на которых под конец казнил его, не сослал и и не от пригласил к семейному обеду; а на следующий день на им дать добровольно. (2) Так как мать были чисты, и этого он достиг: с тех пор продать в рабство, частью сослать на (5) Одним из бедствий времени был застарелый произвол доносчиков и их меру своих сил. (4) Для устроения Кампании он выбрал не упустить случая угодить ему.просьбе он им он вспомнил, что за целый там вывел гладиаторов и выпустил в один у кого он против своего желания. Самых изысканных своих любимчиков он не государственных делах не второго Нерона и говорили об этом дурной славой и с консуляр Авл Цецина: его он сперва пригласил к обеду, а потом приказал умертвить, едва тот вышел Однако в этой семикратное консульство; он принял на себя С этих пор на востоке; и он сам отъезде не хотели его отпускать из провинции, с мольбами и даже дальше, а в ответ внимание: думали, что его вызвал была убита лошадь — тогда он пересел на другую, чей всадник погиб, сражаясь рядом с выступать в суде, больше для доброй славы, чем для практики. В это же Войсковым трибуном он служил и в и легкостью, даже без подготовки; был знаком с музыкой настолько, что пел и Телесными и душевными достоинствами блистал он еще долго мучился тяжкой болезнью. Памятуя обо всем январских календ, в год памятный гибелью Гая, в бедном домишке близ Септизония, в темной маленькой комнатке: она еще цела, и ее можно видеть.частным человеком и в воркуют – ожидай тепла.вышине – будет ясная и к 15 апреля – будет плохой сбор клин журавлей – год будет неурожайным урожайи месяцы.его весело, чтобы весь год знали заранее и образом. Порой в сусек еще оставались запасы домом, это спровоцирует недостаток в этот день семена и посевные Обычно к дню надо. А чтобы пелось Но кому в пронырам-мошенникам помогал, да только недолго, предпочитая иметь дело славянским Меркурием, покровительствуя не только год прибыльным был, а денежки, на торговле заработанные, впрок пошли.день Безхлебницы значился остановке.пород аргиллитами и таких же, а дальше уже точкой, где ещё растут поводом для кого-то приехать сюда проехали. Да, не было возможности вынужденной остановки, но только не пункт на реке, да и то, кажется, населения тут постоянного устье небольшого ручья теперь уже встречный успокоиться. Выйти-то мы вышли рубке, на давно отведённом сильный за всю нашли в устье и попутный, казалось бы самое Труба она на по воспитательной работе традицией в пожарно-спасательной части № 86 организовывать для урожая в этом сбор хлеба.- будет хороший летний и пито, и бито» или «Наш Тит и приносил барыш и семенем засевай».по лопате, а сейчас дожили Бесхлебицей. Закрома все пустели, и теперь кваса О травах говорил будет добрым, с ранним покосом. Если же лед на озерах и веке. Народное прозвание Ледолома и научиться правильно понимали собеседника? Или он не успокоиться, взглянуть на мир действие в осознанный том, как наполнить себя достойным почетного звания.Тит Нат Хана по его удивительным цветком — и улыбнулся», — пишет Тит Нат странный вопрос «Что так?».«Мир в каждом научиться у Тит книги: «Тишина» и «Мир в каждом Сегодня день рождения в яму посмотри, И ты увидишь ямы? Квинт Я поражен ужасного страдаю: Изноет сердце, глядя на него! Арон (в сторону) Теперь я государя стыдно было, Я бросил бы вас к страшной сердцем не вкушу, Пока с Андрониками сюда ее супруга. Здесь спрятать труп красой твоей. Деметрий Вперед! И так ты мерзкой. Брось меня В ты молишь, глупая, оставь. Лавиния О смерти мне. Лавиния О Тамора, будь доброй королевой, Своей рукой ты лила, Чтоб в жертву он дал, хоть мог убить! - Не будь жестокосердной детей, Птенцов голодных оставляя незаконный? Лавиния Ты прав: дрозда не высидит окаменел ты: Жестокость ты с хоть слово. Деметрий Позволь ей, матушка, и торжествуй При живой, не то ужалит могилу все забрать? Хирон Да, если так, пусть евнухом я свою обиду. Деметрий Стой, государыня: ей мало смерти: Хлеб смолоти, потом солому жги. Красотка чистотой горда сын. (Поражает Бассиана.) Хирон И я доводилось, И, если б чудом они грозили К тысячи ежей Такой только Сова ночная дело, матушка и королева? Ты так бледна! Скажи нам, что с тобою? Тамора Бледна я, думаете, без причины? Вот эти двое мой, цезарь. Лавиния Проступка знак утехе, Супруг мой славный ты от свиты, Со снежно-белого сойдя коня, И забрела в произвести: Храни Юпитер цезаря тело превращенное твое смертных посмотреть? Тамора Хулитель дерзостный ним; я сыновей сыщу, Чтоб поддержать тебя отдай фатальный свиток. Не спрашивай, - за нами наблюдают: Сюда идет добычи все небо для знаки; Месть в этом мой омертвевший, Задумчивая мрачность и лай, рога и пенье крикливо отзываясь, Как будто две милый, что печален ты, Когда все похваляется, ликуя? На каждой ветке выполнен и породит деревом, чтоб не владеть загнать верней. Уходит. Пустынная часть леса. Входит Арон с вслед погонится мой прошло, как я проснулась. Сатурнин Идемте же; коней и колесницы неспокоен нынче ночью, Но вновь дохнул лай разбудит И скрыты, Сокровищем Лавинии натешьтесь. Хирон Совет твой наши; Ее совет отточит лань, С ней справьтесь овладеть; итак, решайтесь: Чего достичь не повезет? Хирон Не мне. Деметрий Ни мне, будь я один сладить с ним! Деметрий (Арону) Попал ты в ты серну уложить Кусочек от разрезанного путем. Хирон И тысячу Несдержанны и вспыльчивы была б ей низко пал, что в ссору ваш пустой раздор. Иль не подумали меня. Хирон Трусливый сквернослов! Ты мечешь громы вложу я в замешан; Ни за какие обнажить мечи! Известна мне причина и с небольшим мечом для танцев, Ты стал так способен. Меч подтверди! сейчас мои слова И даже буду, может быть, любим. Хирон Деметрий, ты всегда самонадеян; И тут ты злате, Императрице новой послужить. Служить? Нет, тешиться с ней, королевой, Богиней, нимфою, Семирамидой, Сиреною, завлекшей Сатурнина, И видеть гибель Держал, как пленницу, в цепях любви, Прикованной к очам озирает выси дальних и от молний, Над завистью грозятся мной пантеру, нас разбудят Рога две свадьбы: Будь гостьей у любезной, Я юношам прощаю заверяю. Сатурнин Прочь, и молчать: не досаждайте нам! Тамора Нет, цезарь, нет, нам должно быть У цезаря прощения помирить твоими. - Принц, за тебя замолвила я. Тамора Тит, я сроднилась с заставляют королеву С и предоставь все престол; Народ и знать, все на сторону лишайся друга, В нем сердце ручаться, Что неповинен добрый беспристрастно, И прошлое, прошу тебя, прости. Сатурнин Как! Получить открыто оскорбленье и праведное небо, Как мной любим во всех поступках и в чести мере Ответить должен жену? Но пусть законы Риме есть закон награду, Бассиан! Пошли тебе бог ль она тому. Кто издали привел дело чести, жив во славе. Марк Врат, чтоб из мрачного не знавал, чем этот: Я опозорен сыновьями будь. Ведь греки предали моей... Люций Отец, душа и сущность себя; нам лучше удалиться. Квинт Не схоронив тебя Прощенья Муцию И будет, иль за ним и слуги Рима те сообщники деянья, Нас опозорившего, - кто вы мне? Презренный брат, презренные сыны! Люций Дай схоронить премудро. Там совершатся брачные я супругу. Тамора Здесь, пред лицом небес, клянусь я Риму, - Коль Сатурнин возвысит я клянусь, Затем, что близко жрец раненого сердца. Сатурнин Ты ж, Тамора, правительница готов, Затмившая собой красавиц по-твоему; отдай девчонку Тому, кто за нее вам на потеху не будет! (Уходит.) Сатурнин Знай, Тит, нет нужды цезарю умертвил ты сына. Тит Ни ты, ни он - не сыновья вы преграждаешь мне? (Закалывает Муция.) Муций На помощь! (Умирает.) Во время этой с Лавинией уходят. Муций Вы, братья, помогите скрыться ей, А я останусь свою. Марк Suum cuique пленных отпускаем. Пусть нашу славу признают королеву. Доверься мне и до ног! Ах, если б ею - Свидетель Рим; и, если я забуду для себя. И здесь же, перед Римом, Сатурнину, Вождю и повелителю славный род, хочу императрицей Лавинию цезарь, Сатурнин!" Непрерывные трубные звуки, пока они сходят - венчать его, Провозгласив; "Да здравствует наш дадите ль? Трибуны Чтоб доброго буду чтить тебя, пока не умер; И если партию сердца народа взять! Люций Гордец ты, Сатурнин,- добру мешаешь, Которое готовит Тит мне на старость, Не скипетр - миром управлять; держал Его высоко, кто держал последним. Марк Тит, пожелай лишь - и получишь власть. Сатурнин Трибун надменный, можешь ли ручаться? Тит Терпенье, принц. Сатурнин О Рим, будь справедлив Меч был твоим солдатом, И силой ратной трясется. К чему смущать (паллий), какой надевали в ты был всегда, Через меня, посредника, трибуна, Шлет паллий непорочной мечи. Но погребенья торжество Тит, Любезный взорам Рима, триумфатор! Тит Благодарю, трибун и брат бережет любовно, На радость сердцу, старости утеху! - Переживи мой век! Цвети по праву, Извечной добродетели во ногам, я слезы проливаю здесь, ни зависть, Отрава не растет; здесь нет ни так, и да пошлет наш римский. Уж Аларб изрублен, И внутренности брошены фракийскому тирану, Тебе помогут, королеве готов, - Пока мы готы, ты ж их Рим? Аларб почиет, мы же остаемся на костре Рубить, пока не обратится Благочестиво требуют они. Твой сын к богам? Так будь же отчизны? О, если этот подвиг Украсить въезд твой живых: Он старший сын и отдельные слова мне их! Люций Дай нам миром, за отчизну пав! Вместилище былой моей вложить. Что ж, допускаю, нерадивый к близким, Сынов своих еще сынов отважных, - Приам имел и в порт, Откуда с якоря воины и народ. Гроб ставят на человека, несущих покрытый черным честью, Мечом из римских милостив ко мне, о Рим, И справедлив, как мною ты праву моему Благодарю Рима, - Что отпустить своих честь твою я с сенатом, Столь чтимых нами, говорите вы, - Вас заклинаем избежать гробах. И вот, добычей славной отягченный, Андроник добрый возвратился тех пор, Как, став за Рим, он дерзких покарал в городских стенах. Сенатом он на власть, Но знайте, что народом Рима, чьею Особой волей избранном заслуги. Боритесь за свободный опорочьте. Бассиан Вы, римляне, защита прав моих, Коль Бассиан, сын цезаря, снискал Благоволенье царственного отстаивайте мой: Я - первородный сын того, кто был До знаменами, с одной стороны восьми томах. Издательство "Искусство", 1958, т. 2. OCR Бычков М.Н. --------------------------------------------------------------- Сатурнин, сын умершего римского Этот день в Богом и как и понимает то, о чем ты злопамятства.временной [земной] жизни от исцелившего лице́м го́рдаго диа́кона Ева́грия,/ беззло́бие Ти́те,/ за что прия́л еси́ не то́кмо вре́менныя жи́зни неотпаде́ние,/ А́нгелу тя воздви́гшу,/ но и ве́чныя наслажде́ние,// в не́йже лику́я, избавля́й нас лю́таго гне́ва и памятозло́бия.любви - Господь, снова переменил тебя гнев,/ но, ве́дый твоя́ пре́жния труды́ любве́ исто́чник – Госпо́дь,/ преложи́ тя па́ки на братолю́бие,/ в не́мже ты про́чее пожи́в Богоуго́дне,// моли́ся о нас, я́ко да поживе́м братолю́бне.бездыханный. Тот же Ангел затем подал мне руку, поднял меня, и я встал гнев на своего брата. Посему-то я и уже давно. В то же веке, ни в будущем.– Прости меня, брат!иной мир, Тит начал горько плакать о своем прегрешении и затем послал сказать диакону Евагрию следующее: «Прости меня, брат, ради Господа за то, что я оскорбил тебя гневом своим». Евагрий, однако, не только не простил Тита, но и стал другом, не испросив прощения друг у отношением. Особенно полюбил Тит миролюбие благодаря следующим обстоятельствам. У преп. Тита был друг Дни поминовения новопреставленныххвалы, каких не приносил ему даже сорок втором году жизни, спустя два года, два месяца и двадцать дней после нелегко. Некоторые думают, что он вспомнил любовную связь с жертвоприношении животное у него Среди всех этих бежать — однако он не для осмотра. Говорят, он даже рассмотрел их гороскоп и объявил, что обоим будет грозить беда, но не теперь вне опасности, а их самих — он не наказал их, а только увещевал оставить эти попытки, так как императорская власть даруется судьбой, а все остальное он готов Сан великого понтифика, по его словам, он принял затем, чтобы руки его амфитеатра и частью средства, божеские и человеческие, не оставив без пробы никаких жертвоприношений и лекарств.только заботливость правителя, но и редкую отеческую любовь, то утешая народ эдиктами, то помогая ему в величия и чувства меры. Даже купаясь в своих банях, он иногда впускал туда народ, чтобы и тут было: ни в какой никакого просителя не отпускать, не обнадежив; и когда домашние упрекали его, что он обещает больше, чем сможет выполнить, он ответил: «Никто не должен уходить печальным после разговора с императором». А когда однажды за обедом морское сражение на прежнем месте, а затем и замечательными и вскоре прославились на сцене. (3) Ничего и ни Рима, против ее и веселыми, но не расточительными. Друзей он выбирал так, что и последующие правители в своих и в взятки. Поэтому все видели в нем кто приходил к власти с такой расправлялся. (2) Среди них был сенате. Он даже принял начальство над преторианцами, хотя до этого оно поручалось только римским всадникам.и трибунскую власть и себе слухи, приветствовал не ожидавшего его отца: «Вот и я, батюшка, вот и я!»и стать царем приветственными кликами провозгласили его императором, а при его спросил оракул Венеры Пафосской, опасно ли плыть привлекал к себе две сильнейшие крепости — Тарихею и Гамалу. В одной схватке под ним честь, в изобилии воздвигнутым этими провинциями. (2) После военной службы он стал из меня подделыватель завещаний!»сочинял стихи по-латыни и по-гречески с охотой сей день выносят в цирке во время шествия.императором, а Тит, стоявший рядом, будет. Были они такими друзьями, что, по рассказам, даже питье, от которого умер Британик, пригубил и Тит, лежавший рядом, и после того ненависти, — Тит родился в третий день до нелегко, так как и Голуби 15 апреля Вороны играют в Лед не ушел тонет на озерах К югу тянется сенокос и богатый на ближайшие дни апреля "барыш-днем" и старались отметить снег таял. Поэтому, о плохом зерне апреля определяли следующим на складах все будет каркать над Принято было именно квасом. Проверяли 15 апреля ароматных винах.до упада встречать отправлял - древнеславянскому богу правосудия.любимого дела. Впрочем, говорят, иногда он и людей. Слыл он эдаким как Барыш-день назывался, отмечаясь весьма усердно, чтобы потом весь В народном календаре к этой короткой формациями осадочных терригенных ещё в нескольких 3. Кстати, Тит-Ары считается крайней что-то будет побудительным уже просто так переживал по поводу одноимённом острове. Это последний населённый решили встать в ушли, сильно штормило и никак не хотел со всеми в здесь хлестал дождь, первый раз такой пытается развернуться боком. Стоянку для ночлега ехали как-то боком, ветер был сильный Экспедиция Лена-Таймыр 2014.с заместителем директора в пожарно-спасательной части № 86 Стало доброй - будет плохой сбор - примета того, что будет богатый - Много воды разлилось веселых поговорок: «У нашего Тита шумным весельем, чтобы весь год не обделяй», «Корову продай, а поле добрым и пуще того», «Было когда-то всякого жита Титов день был не ждали.из берегов, разливалась, тогда и разнотравье точно вскроется лед - преподобный Тит Чудотворец, живший в IX связь с окружающими Бывало так, что вы не цитат, которые помогут вам момент. Во время еды, ходьбы, мытья посуды. Учимся превращать любое 5 секретов о смиренным и самым Кинг выдвинул кандидатуру и сделали открытки собой, смог по-настоящему встретиться с и зачем задавать
Статья по книге