«Синий цвет» Николоза Бараташвили
в переводе Бориса ПастернакаСтихотворение «Синий цвет» (в оригинале – без названия), написанное Н. Бараташвили в 1841 г. и переведённое Б. Пастернаком не позднее 1938 г., давно уже сделалось в России своего рода визитной карточкой гениального грузинского поэта. При мысли о нем в памяти самопроизвольно возникают строки «Цвет небесный, синий цвет / Полюбил я с малых лет…». Мало кто может вспомнить другие стихотворения Бараташвили, но «Синий цвет» знают решительно все поклонники русской поэзии. До Пастернака это стихотворение на русский язык переложил В. Гаприндашвили, чей перевод увидел свет в 1922 г. в тогдашнем Тифлисе и, разумеется, до российской публики дойти не мог. В Грузии пастернаковский перевод известен достаточно широко, правда, отношение к нему не столь трепетное, нежели в России, но более ревнивое и пристрастное. И, надо сказать, основания для этого имеются. Но об этом ниже.
До сих пор никому из русских критиков как-то не приходило в голову сравнить оригинал «Синего цвета» с его переводом. Причин этому, на мой взгляд, по крайней мере, три. Первая: гениальность пастернаковского текста, к которому и придираться не хочется. Вторая – нежелание профессиональных литературоведов портить себе репутацию критикой отечественного классика. Понять их можно: грузинского языка русские филологи в своем подавляющем большинстве не знают, «Синий цвет» давно переведен, перевод сам по себе является не просто шедевром, но частью русской культуры. Третья причина – возможное отсутствие в архивах Пастернака именно того подстрочника, с которого русский поэт переводил стихотворение поэта грузинского.
Может быть, кому-то это покажется не совсем корректным, но я намерен сделать своего рода опыт: сопоставить перевод Пастернака с чужим (практически дословным) подстрочником, выполненным по моей просьбе поэтессой И. Санадзе, поскольку сам похвастать знанием грузинского языка не могу. И хотя подстрочники одного и того же стихотворения, составленные разными людьми в разное время, могут и должны в чем-то различаться, в главном они обязаны все-таки совпадать: язык, на котором написан оригинал стихотворения, остался прежним, толковых словарей никто не отменял, а возможные нюансы смысла в данном случае несущественны. Особенно при том подходе (скажу, забегая вперед), который продемонстрировал Пастернак, перелагая грузинский оригинал русскими стихами.
Проникновение в тексты я намерен провести последовательно, строфа за строфой, постепенно выводя на страницы как оригинал в его подстрочном изложении, так и стихотворный перевод. Это противоречит общепринятой практике соотнесения подлинника с его поэтическим переложением, но в данном случае отход от нее представляется необходимым, позволяющим более тщательно разобраться как в особенностях оригинального текста, так и в конгениальности соответствующей интерпретации. В конце концов, экспериментировать так экспериментировать!
Как раз этим я сейчас и займусь в отношение пастернаковского перевода стихотворения Бараташвили «Синий цвет». Причём если Михаил Леонович, не принимал во внимание синонимы и синонимические конструкции, употребляемые переводчиками, я, дабы меня не обвинили в пристрастном отношении к Пастернаку, буду все-таки учитывать их в качестве знаменательных. Полужирным шрифтом выделены совпадения знаменательных слов в подстрочнике и переводе; подчёркнуты слова, привнесённые переводчиком в перевод.
Подстрочник (1 строфа) [в квадратных скобках пояснения автора подстрочника]:
В небесный цвет, синий цвет,
Первозданный цвет
И неземной [не от мира сего]
Я с юности влюблён
Перевод (1 строфа):
Цвет небесный, синий цвет
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал.
Пастернак, с одной стороны, передал первую строфу почти конгениально – показатель точности достаточно высок; с другой – привнёс в перевод большое количество отсебятины. Если из исходного текста выпали первозданность цвета и самый цвет (употреблённый Бараташвили трижды, Пастернаком дважды), то привнесены со стороны – малые лета, удваивающие юность оригинала, и попытка заменить эту самую первозданность синевы выражением синева иных начал. В целом же впечатление от перевода первой строфы остаётся неплохое: смысл в принципе передан, а уж без откровенной отсебятины представить пастернаковский перевод вообще немыслимо. Правда, Бараташвили в первых строках тему только намечает, с каким-то трепетом, как мне кажется, сообщая о том, что ему издавна полюбился неземной цвет небесной лазури и вселенской первоосновы. В отличие от грузинского поэта Пастернак уверенно берет быка за рога, то есть не только заявляет о своей любви к синеве, но и истолковывает свою любовь к ней в указанном мною ключе. Однако в общем, повторяю, пастернаковский текст подстрочника не портит.
Подстрочник (2 строфа):
И сейчас, когда кровь
У меня стынет,
Клянусь – я не полюблю
Никогда другого цвета
Перевод (2 строфа):
И теперь, когда достиг
Я вершины дней своих,
В жертву остальным цветам
Голубого не отдам.
Показатель точности: 44,4 %, показатель вольности: 60 %.
Уменьшение первого и увеличение второго показателей объясняется тем, что Пастернак в первом двустишии передал метафору оригинала собственной метафорой, а во втором – изменил, если можно так выразиться, направление любви лирического субъекта: грузинский поэт клянётся не полюбить другого цвета
Подстрочник (3 строфа):
В глазах в прекрасный
Влюблён я небесный цвет;
Он, насыщенный небом
Излучает восторг.
Перевод (3 строфа):
Он прекрасен без прикрас.
Это цвет любимых глаз
Это взгляд бездонный твой,
Напоенный синевой
Показатель точности: 55,6 %, показатель вольности: 44,4 %.
Почти кульминационный момент развёртывания текста. Несмотря на то, что по сравнению с предыдущей строфой показатель точности возрос, а показатель вольности упал, именно здесь Пастернак решительно уходит в сторону от оригинала, резко сужая пафос исходного текста. (Ещё одно подтверждение не полной адекватности метода, предложенного Гаспаровым. Впрочем, он ни за что бы не поставил бы знак равенства между насыщенностью небом и напоенностью синевой, в результате чего показатель точности перевода данной строфы уменьшился бы, а показатель вольности – увеличился бы. Тем более что первое выражение относится к цвету, второе – к взгляду.) В третьей строфе, сложно выстроенной с точки зрения синтаксиса, Бараташвили говорит о любви к глазам небесного цвета, к любым голубым глазам – кому бы они ни принадлежали. Пастернак объясняется в любви к напоенным синевой глазам конкретного человека, конкретной возлюбленной («Это взгляд бездонный твой»). (Именно поэтому я не стал приравнивать причастие влюблён оригинала прилагательному любимых перевода: это две разные любви.) К сожалению, выпала из перевода ярчайшая характеристика небесного цвета: он излучает восторг, а благодаря восторженной синеве, бирюзовые глаза тоже, надо полагать, сияют радостью. По мысли Бараташвили, обладатели голубых глаз посредством синевы, которая в них заключена, жизнерадостно относятся ко всему сущему. А Пастернак рисует прекрасные голубые глаза, глядящие исключительно на лирического субъекта. Разница существенная.
Подстрочник (4 строфа):
Дума – мечта
Тянет меня к небесным вершинам,
Чтоб, растаяв от любви [очарования],
Слился я с синим цветом.
Перевод (4 строфа):
Это цвет моей мечты
Это краска высоты.
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Показатель точности: 33,3 %, показатель вольности: 66,7 %.
Как говорится, мороз крепчал: точность перевода падает, вольность стремительно растет. Это вполне понятно: именно с четвертой строфы Пастернак начинает в полный голос говорить о своём, а не о том, что содержится в оригинале. Текст переводчика связан с подстрочником всего тремя словами (деепричастие растаяв я приравнял существительному раствор, иначе связь с подстрочником в переводе уменьшилась бы на треть). Видимо, здесь переводчику надоело держаться рамок исходного текста, и он, переводчик, что называется, творчески воспарил. В четвертой строфе Бараташвили уже не рассуждает о своей любимой синеве; автор, влекомый в небеса думой-мечтой, намерен слиться там с нею раз и навсегда. Но не просто слиться, а предварительно – растаяв от любви. От любви – к чему или к кому? Ответ очевиден: к Божеству, к некоей Вселенской Сущности, к Творцу, создавшему небесный цвет (цвет первозданности – см. первую строфу), приводящий автора в своего рода экстаз. Тогда как Пастернак прочно стоит на земле и, посматривая вверх, размышляет о том, чем, по его мнению (а не по мнению автора оригинала), является синева: цветом мечты лирического субъекта, краской высоты, вместилищем земного простора. Но рассуждения о надмирной бирюзе, повторяю, уже не интересует воспарившего духовно Бараташвили: очарованный лазурью, он мечтает о полном растворении в ней, иными словами – с Самим Божеством. Именно в этом месте читатель начинает смутно догадываться: уж не молитва ли это? И для положительного ответа на сей вопрос, как будет видно из дальнейшего изложения, имеются веские основания. Но продолжим.
Подстрочник (5 строфа):
Умру – не увижу
Слезы я родной,
Вместо этого небо синее
Окропит меня росой небесной.
Перевод (5 строфа):
Это лёгкий переход
В неизвестность от забот
И от плачущих родных
На похоронах моих.
Показатель точности: 11,1 %, показатель вольности: 85,7 %.
Результат ошеломляющий. О точности говорить вообще не приходится, поскольку перевод не имеет к подстрочнику практически никакого отношения. Все знаменательные слова из него выброшены и заменены переводчиком на собственные. Случай в переводческой практике ХХ века почти уникальный. Бараташвили с грустью говорит о своей смерти, о том, что он, умерев и слившись с небесной синевой, сделавшись духовной сущностью, не увидит оттуда ни одной слезинки, пролитой по нем родным (близким) ему – по духу – человеком; но поэт готов примириться с этим, поскольку – он уверен – его любимое синее небо окропит (освятит) небесной влагой его прах. Пастернак, следуя давней традиции изображать поэта несчастным, нищим, рано умершим, незаслуженно забытым, рассуждает о похоронах лирического субъекта, о его полном исчезновении (в подстрочнике лиргерой растворяется или намерен раствориться в Божественной лазури) и о родне, оплакивающей покойного. Но в случае с Бараташвили говорить о его близких в таком контексте едва ли правомерно. Высокопоставленные родственники поэта, среди которых был его дядя, генерал и правитель Аварии Григол Орбелиани, ничем ему не помогли; при жизни поэт не мог даже напечататься. Мыслимое ли дело, чтобы он в своем самом, пожалуй, высоком, светлом и печальном стихотворении заговорил бы о родственниках? Едва ли.
Подстрочник (6 строфа):
Могилу мою когда
Застелет туман
Пусть и он будет принесён в жертву
Лучом [свечением] синему небу!
Перевод (6 строфа):
Это синий негустой
Иней над моей плитой
Это сизый зимний дым
Мглы над именем моим.
Показатель точности: 20 %, показатель вольности: 77,8 %
Финал стихотворения. Подстрочник и версия переводчика разведены, если можно так выразиться, на 180 градусов. Буквально. Бараташвили понимает: его имя будет забыто потомками, но он надеется, что луч, следует думать, Божий луч развеет туманный сумрак над его могилой – за безответную любовь поэта к синеве, лазурной высоте, бирюзовой бесконечности. Знаменательной здесь становится совсем не знаменательная часть речи, частица пусть. Она подтверждает предположение о том, что данное стихотворение представляет собой своего рода молитву. Поэт, уверенный во всем небесном, в своем грядущем растворении в лазури Творца, не уверен ни в чем земном, поэтому сам жертвует всем земным ради небесного. Более того. Он приносит свою бренность в жертву неземной вечности, где только и может стать свободным его дух, угнетенный безысходностью существования. Пастернак не только застилает могилу поэта синим, хотя и негустым, инеем, но и набрасывает покров сизого зимнего дыма – дыма забвения – на имя гениального автора «Синего цвета».
Для Бараташвили синева – исключительно в недоступных для бренного тела высотах, на самой вершине мироздания, Пастернаку – все равно где: в чистой надмирности или на грешной земле, скрывающей прах великого поэта. Бараташвили в своём стихотворении поднимается ввысь – с земли в небеса – и оттуда наблюдает за происходящим в тайной надежде, что его духовная составляющая, его сущность не будут забыты. Пастернак в переводе прочно стоит на земле, переводя свой взгляд с лазурных небес на мертвое надгробие, плотно задрапированное двойной пеленой инея и дыма, над которыми не властна никакая – даже Божественная – синева. Бараташвили создает почти духовное стихотворение, Пастернак – откровенно лирическое. Стало быть, он совсем неслучайно изъял жертву из последней строфы ради второй, ибо так и не удосужился вспомнить о ней к финалу переводимого стихотворения. Переводчику было не до того: оттолкнувшись от текста безвестного грузинского поэта, он создал собственное художественное произведение на собственную тему. Об этом говорят и сухие цифры. Показатель точности всего перевода: 37,5 % (колебания: от 66,7 до 11,1), показатель вольности всего перевода: 62,5 % (колебания: от 44,4 до 85,7).
Таким образом, к переводу как таковому работа Пастернака не имеет практически никакого отношения. Более того. Она является показательной иллюстрацией того, как не следует переводить стихи. Пастернаковский текст – даже не переложение, не пересказ и не перевод по мотивам оригинала. «Синий цвет» Пастернака приходится оценивать двояко: в качестве оригинального стихотворения ему нет цены; в качестве перевода стихотворения Бараташвили его попросту не существует – каким бы парадоксальным ни было данное утверждение. Если бы Пастернак назвал свой текст, скажем, «Синий цвет (памяти Николоза Бараташвили)», – это сняло бы все грядущие вопросы. Но он называет свои стихи переводом, отчётливо понимая, что это никакой не перевод...
Информация о том, что Пастернак, мягко говоря, не совсем адекватно интерпретировал «Синий цвет» Бараташвили, настигла меня довольно давно, лет 20–25 тому назад. Вспоминаю о какой-то книге, герои которой, грузины, рассуждали на эту тему. Приглядевшись к переводческой манере Пастернака, достоинствами которой является все, что угодно, только не бережное отношение к оригиналу, я захотел познакомиться с потрясающим «Синим цветом» как можно короче, желательно на уровне подстрочника. С течением времени мною овладело непреодолимое желание самому перевести это стихотворение.
В прошлом году на одном из литературных сайтов я случайно обнаружил стихи поэтессы Ирины Санадзе. Написал ей письмо с изложением своей просьбы о подстрочнике стихотворения Бараташвили, и на моё счастье она откликнулась. Аккурат накануне православного Рождества я получил от неё не только оригинал стихотворения и его подстрочник, но и транслит; рассмотрев его, я установил некоторые формальные особенности «Синего цвета». Чтобы проникнуть в текст оригинала, мне пришлось некоторое время учиться произносить вслух непривычные для русского человека звукосочетания, но в конце концов я – не скажу, выучил, – но проникся фантастическим звучанием оригинала, транслит коего хочу привести целиком.
Циса пэрс, лурджса пэрс,
пирвелад кмнилса пэрс
да ар амквекниурс,
сикрмитан вэтрподи.
Да ахлац, рос сисхли
маквс гациэбули,
впицав мэ – ар вэтрпо
ар одэн пэрса схвас.
Твалебши мшвэниэрс,
вэтрпи мэ циса пэрс;
мосрули иги цит
гамокртис сиамит.
Пикри мэ санатри
мимицэвс циса кэдс,
ром эшхит дамднари
шэвэрто лурджса пэрс.
Мовквдэби – вэр внахав
црэмлса мэ мшоблиурс, –
мис мацвлад ца лурджи
дамапрквэвс цварс циурс!
Самарэс чэмса рос
гарс нисли моэцвас, –
игица шэсцирос
циагма лурджса цас!
Как удалось установить, формальная составляющая «Синего цвета» (кроме идентичного во всех строфах размера) меньше всего интересовала его гениального автора. Первые три строфы написаны двустишиями, вторые три – с помощью перекрёстных рифм. Насчёт рифм пришлось призадуматься. Вторые двустишия первой и второй строф оказались нерифмованными, в четвертой строфе краесогласие, связывающее вторую и четвертую строки, оказалось не вполне точным, а в пятой строфе никак не рифмовались между собой первый и третий стихи. Как же переводить? С одной стороны, был соблазн сохранить рифмополе оригинала, с другой – имеется текст Пастернака с абсолютно точными рифмами. А то, что мой перевод будут сравнивать с пастернаковским, заранее отдавая пальму первенства классику, не подлежало сомнению. И поскольку Пастернак, перелагая «Синий цвет», передал краесогласия точно, пришлось допустить слабину, то есть переводить так же, как и он.
И последнее. Перевод любимого мною стихотворения Бараташвили – это своего рода низкий поклон Грузии, которая была моим домом без малого два года, когда я служил в рядах Советской Армии. До сих пор моя память хранит названия поселков (Патара Лило, Дили Лило, Варкетили); потрясающее грузинское гостеприимство (мимо сельского праздника нам, солдатам, нельзя было пройти: запоят и закормят); неподражаемые застолья, когда хмелеешь не столько от великолепного вина, сколько от праздничного соединения душ. Было и неповторимое лакомство – лаваш с виноградом, когда в тощем солдатском кошельке находился лишний полтинник. Были и набеги на виноградники, когда садовники, заставая нас там, не только не отбирали уже собранное в сидоры, но и добавляли ящик-другой от себя («Солдат, ты только не воруй. Приди, попроси – сами дадим!»). Были и самовольные отлучки в красавец Тбилиси, где, несмотря на гражданку (гражданскую одежду), в нас все равно признавали солдат и всюду пускали без очереди. Были и фуникулёрные полёты на гору Мтацминду, и посещение могилы Грибоедова, и много чего ещё, о чем не забыть никогда...
В чистый лазурный цвет,
в первоначальный свет,
в синий надмирный тон
с юности я влюблён.
Но и когда мой пыл
в жилах почти остыл,
я ни с каким другим
цветом несовместим.
Дорог мне с давних пор
глаз бирюзовых взор;
небом заворожён,
счастьем лучится он.
Властно влекут мои
думы меня в эфир,
где, растворясь в любви,
в горний вольюсь сапфир.
Вряд ли слезой родной
мой окропят исход,
но на меня росой
небо лазурь прольёт.
Мгла над холмом моим
встанет, но пусть она
будет, как жертвы дым,
в небо вознесена!
5–23 января 2009
г. Орск
Сведения об авторе:
Лифшиц Юрий Иосифович. Род. в 1957 г. Поэт, переводчик, писатель, член Союза российских писателей. Перевёл семь пьес Шекспира: «Гамлет», «Макбет», «Король Лир», «Ромео и Джульетта», «Как вам это понравится», «Двенадцатая ночь», «Много шума из ничего. Перевёл также Л. Кэрролла («Алиса в Стране чудес», «Алиса в Зазеркалье», «Охота на Снарка»), А. Милна («Винни-Пух», «Домик на Пуховой опушке»), А. Рембо («Пьяный корабль»), выполнил переложение «Слова о полку Игореве». Написал роман-CD «И мы», пособие «Как переводить сонеты Шекспира».
1. Лифшиц Ю. И. Слово о полку Игореве: Переложение // Науч. зап. Института Шевченко. Тетрадь № 5. Оренбург, 1995.
2. Лифшиц Ю. И. Тетрадь и Слово и полку: Сб. поэм. Черноголовка: Богородский печатник, 2001.
3. Лифшиц Ю. И. Поэма о Ничто // газета «Школьный психолог», 2001 г., Москва.
4. Шекспир У. Сонеты 137, 152 / Пер. Ю. И. Лифшица // Шекспир У. Сонеты: Антология современных переводов. СПб.: Азбука-классика, 2004.
5. Шекспир У. Сонеты / Пер. Ю. И. Лифшица. Екатеринбург, Издательство Уральского университета, 2006.
6. Шекспир У. Сонеты 19, 55, 66, 71, 73, 74, 90, 106, 116, 130 / Пер. Ю. И. Лифшица // журнал «Веси», Екатеринбург, 2007, № 1, с. 48–49.
7. Кэрролл Л. Охота на Снарка / Пер. Ю. И. Лифшица // Кэрролл Л. Охота на Снарка. СПб.: Азбука-классика, 2007.
8. Флоря А. В., Лифшиц Ю. И. 66-й сонет У. Шекспира в изложении Б. Л. Пастернака // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. – 2008. – № 4. ISBN 1997–9886. С. 323–333.
9. Лифшиц Ю. И. «Синий цвет» Николоза Бараташвили в переводе Бориса Пастернака / М.: Литературная учёба, 2009, № 6. С. 125–135.
10. Шекспир У. Гамлет / Пер. Ю. И. Лифшица. Постановка Челябинского ТЮЗа. Сезоны 1991–92, 1992–93 гг.
Цвет небесный, синий цвет,
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал.
И теперь, когда достиг
Я вершины дней своих,
В жертву остальным цветам
Голубого не отдам.
Он прекрасен без прикрас.
Это цвет любимых глаз.
Это взгляд бездонный твой,
Напоенный синевой.
Это цвет моей мечты.
Это краска высоты.
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Это легкий переход
В неизвестность от забот
И от плачущих родных
На похоронах моих.
Это синий негустой
Иней над моей плитой.
Это сизый зимний дым
Мглы над именем моим.
Перевод Бориса Пастернака
Я СЛЫШАЛА О 2 ВЕРСИЯХ ПЕСНИ НА ЭСТИХИ "СИНИЙ ЦВЕТ". ОДНА ИЗ НИХ ПЕСНЯ НАПИСАНЫ НИКИТИНАМИ. Я ПРОФЕССИАНАЛЬНАЯ ПЕВИЦА 45-ЛЕТНИМ СТАЖОМ. НО Я НЕ ТОЛЬКО ИСПОЛНИТЕЛЬ, А ТАК ЖЕ ПИШУ МУЗЫКУ НА СТИХИ ГРУЗИНСКИХ И РУССКИХ ПОЭТОВ. ПИШУ КОМПОЗИЦИИ В ЖАНРЕ ЭТНИЧЕСКОГО ДЖАЗЗА. РАБОТАЮ С МОЛОДЫМЫ МУЗЫКАНТАМИ В СТИЛЕ ТРИП ХОП. У МЕНЯ ЕСТЬ МОЯ ВЕРСИЯ "СИНЕГО ЦВЕТА". ЭТУ ПЕСНЮ Я НАПИСАЛА 25 ЛЕТ ТОМУ НАЗАД.
НЕДАВНО ГРУППА ЗРИТЕЛЕЙ ИЗ КИЕВА, ПОБЫВАВ НА ОДНОМ ВЕЧЕРЕ,ГДЕ Я БЫЛА ПРИГЛАШЕНА В КАЧЕСТВЕ ГОСТЯ, ПОПРОСИЛИ МЕНЕ СПЕТЬ. И Я СПЕЛА СВОЮ ПЕСНЮ НА СТИХИ НИКОЛОЗА БАРАТАШВИЛИ,ГРУЗИНСКОГО РОМАНТИКА ХIХ В. В ПЕРЕВОДЕ БОРСА ПАСТЕРНАКА "СИНИЙ ЦВЕТ". ПОСЛЕ КОНЦЕРТА, ЗРИТЕЛИ ИЗ КИЕВА СКАЗАЛИ, ЧТО ОНИ ЛЮБЯТ ИМЕННО ЭТУ ПЕСНЮ, ЗНАЮТ ДАВНО, НО ДУМАЛИ, ЧТО ОНА НАРОДНАЯ. МЕНЯ УДИВЛО ЭТО, НО Я СКАЗАЛА, ЧТО ОНА МОЯ! ОНИ БЫЛИ РАДЫ НАЙДЯ АВТОРА ЭТОЙ ПЕСНИ!
ЛЮБОПЫТСТЫО ЖЕЛАЮЩИХ МОГУ УДОВЛЕТВОРИТЬ И ПЕРЕСЛАТЬ МОЮ ВЕРСИЮ "СИНЕГО ЦВЕТА"! С УВАЖЕНИЕМ И ЛЮБОВЬЮ ВАША МАНАНА МЕНАБДЕ
Сижу оцепеневший. очень понравилось. Сначала услышал песню Никитина, а потом нашёл текст. Песня прекрасная, а тескт вообще гениальный. По другому несколько воспринимается.
этот стих не посто шедэвр стихотворного искуство,а ещё и носитель глубокой философии жизни
Это прекрасно!
• Current price20 LJ Tokens
• Social capital
• Friends of
• Duration24 hours
• Minimal stake20 LJT
Н. Иванова
Мы рисуем теплый дым –
Цветом нежно-голубым
Голубые васильки –
На полянке у реки.
[/b]
В. Косовицкий
Небо голубого цвета,
В жаркий день в разгаре лета,
Небо весело смеялось,
Небо в море искупалось.
Е. Горева
А небесную лазурь,
Море после хмурых бурь
Голубой подарит цвет.
Бесподобен с ним рассвет.
И искриться в Новый год
Голубея снег и лёд.
Н. Пунько
Светло-синий - голубой
Небо красит он весной,
И звезда ночной порой
лучик дарит голубой.
В. Клементьева
Небо цвета голубого
Голубые васильки,
А над васильками
Вьются голубые мотыльки.
Л. Разумова
Самый нежный и родной
Для меня цвет голубой
Это небо и вода,
Незабудки у пруда.
Ю. Прокопьева
В небе ярко-голубом голубой уют,
Голубые облака весело плывут.
К голубому ручейку, с голубой водицей,
Прилетела с облаков голубая птица.
А. Маркова
В какой из многочисленных цветов
Окрашено всё небо над тобою?
Тогда, когда на нём нет облаков,
Всё небо - голубое-голубое!
Теперь понаблюдаем за водой.
В стаканчике твоём вода бесцветна,
Но в речке она станет голубой,
Ведь, там её количество несметно!
Когда ты летом в лес пойдёшь гулять,
То задержи свой взгляд на две минутки,
Цветок попробуй скромный отыскать,
Что голубой зовётся незабудкой.
Цвет этот успокаивает нас...
Еще бывает голубым цвет глаз.
Здесь представлена подборка стихов на английском языке про синий цвет. Есть стишки очень короткие и простые для самых маленьких учеников, которые только начинают свое знакомство с английским языком, а есть и чуть-чуть посложнее. Все стихотворения представлены здесь с переводом.
Blue is the ocean.
Blue are my eyes.
Blue is the sky where
The lonely eagle flies.
Синий цвет — это океан.
Синий цвет — это мои глаза.
Синий цвет — это небо в котором
Одинокий орел летает.
Blue is the ocean.
Blue is the sky.
Blue are the blueberries
I put into the pie.
Синий цвет — это океан.
Синий цвет — это небо.
Синий цвет — это голубика которую
Я кладу в пирог.
I see blue, I see blue.
Yes, I do. Yes, I do.
I see a blue block,
I see a blue crayon.
I see blue. Yes, I do.
Я вижу голубой, я вижу голубой цвет.
Да, я вижу. Да, я вижу.
Я вижу голубой кубик,
Я вижу голубой мелок.
Я вижу голубой цвет. Я вижу.
Blue is the water in a crystal glass,
Blue are the lilacs that grow in the grass,
Blue is delicious blueberry pie,
Blue are the sparkles in my cats eyes.
Голубой — это вода в стекляном стакане,
Голубой — это сирень, которая растет в траве.
Голубой — это вкусный пирог с голубикой,
Голубой — это искорки в глазах мой кошечки.
When you see blue flowers,
They are rare but yet still there.
If you look than you will find them,
And just about anywhere.
Когда вы видите голубые цветы,
Их не много, но они все равно есть.
Если потом вы поищите их, вы найдете их
Практически везде.
Мультфильмы на английском языке также помогут ребенку выучить или повторить названия цветов.
Например, эти серии:
|
Еще по этой теме... Олеся Емельянова Голубой цвет(cтихотворение-визитка для представления карнавального костюма или маски на праздничном концерте, новогоднем маскараде, конкурсе, костюмированном вечере или утреннике в детском саду или школе)
Автор. Олеся Емельянова. 2012 г. |
шедевр великолепно отличная книга хорошая книга нормально не читал терпимо посредственно плохо очень плохо не читать
• Аннотация:
Опубликованы в ж. "ФКУснилка". - 2006-2007. - Љ6. - Декабрь-Февраль. - С.5-21.
ЧАСТЬ III. ЦВЕТА РАДУГИ РАЗНОЦВЕТНЫЕ ФИГУРКИ Всякий цвет свою несет Информацию о мире, С ним - фигура оживет, Станет словно глубже, шире, Неразрывна цвета связь С формами предметными Так попробуй их, раскрась, Сделай разноцветными! "ЦВЕТОВОЙ" ПРОЛОГ Всякий цвет свою несет Информацию о мире, С ним - фигура оживет, Станет словно глубже, шире... Приготовьтесь, дорогие дети, Мы расскажем вам о каждом цвете... СТИХИ О КРАСНОМ ЦВЕТЕ Пусть задача непроста И сей труд - напрасный, Расскажу вам о цветах. Первым будет красный. Потому, что красный стяг, А точнее - знамя Увенчало злой рейхстаг В день, когда разбит был враг Нашими войсками Мы под красною звездой Одолели беды Этот цвет для нас святой - Это цвет Победы! Сколько сказок ни прочту Я нетерпеливо - Означает красоту Этот цвет красивый Красна солнышка в них ждут, И жар-птицы плачут, Красны девицы прядут, Красны кони скачут... Словом, красный - высший сорт! Впрочем, - и опасный: Плохо, если светофор Светит людям красный... ПОМИДОР Как подрос прилично Помидор тепличный! Ближе к осени, на сбор, Покраснеет помидор. РЕДИСКА Ни печенья, ни конфет Для ребят в редиске нет, Вот такая вот "редиска" Получается редиска! Но зато редиска - Витаминов миска! ТЮЛЬПАНЫ Из Голландии к нам званы И завезены тюльпаны Всякие и разные, В том числе, и красные ЗАРНИЦЫ Словно красные жар-птицы, Освещали ночь зарницы Вечных несколько минут... Может, майский шел салют? СТИХИ ОБ ОРАНЖЕВОМ ЦВЕТЕ Никогда он не выйдет в тираж - Цвет оранжево-рыжий, "оранж"... Если странно не встретились раньше вы С замечательным цветом оранжевым, В двух словах об оранжевом цвете: Элегантен и очень заметен! Самой рыжею шубой в лесу Наградил Бог плутовку-лису, А на грядках - отметил морковку - Под ботвой та скрывается ловко, А в садах - апельсин и хурму... Их за что? Я и сам не пойму! АПЕЛЬСИН Очки однажды апельсин Оранжевые нацепил, И удивился даже Насколько мир оранжев! ХУРМА В оранжевом платьишке летнем хурма, В Москву собираясь из Греции, Забыла пальто, а в России зима, Скажите, друзья, как согреться ей? СТИХИ О ЖЕЛТОМ ЦВЕТЕ Много миллионов лет Много миллиардов зим Льется с неба Солнца свет... Как нам здорово под ним! Этот желтый легкий цвет, Трепетный, воздушный, Словно солнечный привет Из Вселенной душной... Чтоб ни делал в жизни ты, И куда б ни шел ты Льется, льется с высоты Самый нужный, желтый... День-деньской, за Солнцем вслед - Я люблю упорных! - Собирая желтый цвет Тянется подсолнух... ГРУШИ Увидев свое отражение в луже, Расстроились две желтоватые груши: "Смотри-ка, какие мы щеки наели, Хотя на дождливой диете сидели!" ЖЕЛТЫЕ ЛИСТЬЯ Пожелтели листья, пожелтели, Осенью с деревьев полетели... ЛИМОН Обходительный лимон До того приятен Тем, что он со всех сторон Очень ароматен СТИХИ О ЗЕЛЕНОМ ЦВЕТЕ На планете густонаселенной Нашей, удивительной от веку, Правит бал повсюду цвет зеленый, Столь необходимый человеку: Без кустов, что под ветрами гнутся, Или лугового травостоя, Без листвы - мир может задохнуться, И пресечься может все живое... Неспроста ведь каждою весною Заново природа оживает, Прирастает зеленью земною, Каждою былинкой прибывает... Огурцы Дорогие мамы и отцы, Не солите больше огурцы. Они полезней не соленые, А зеленые! Лук Перо у лука есть, Но им писать нельзя, Зато - лук можно есть. Попробуйте, друзья! Луг Отступись, колесный плуг, Не паши зеленый луг! А коснешься луга - Потеряешь друга!В роще за домами Набухают почки... У березы-мамы Подрастают дочки, Подрастают дочки И на радость маме Клейкие листочки Развернули сами. Вы питайтесь, детки, Светом и водою, Да тяните ветки В небо голубое, Вечером укрою от дождя Косого С первою росою Разбужу вас снова... СТИХИ О ГОЛУБОМ ЦВЕТЕ Этот цвет на земле привечает любой - Голубой неба цвет голубой... Он в погожие дни над твоей головой Голубой небосвод голубой... Стаей взвившихся ввысь голубей Голубей, небосвод, голубей... ...Шли солдаты в последний свой бой, Чтобы был небосвод голубой, Чтобы небо могло над землею и впредь Голубеть, голубеть, голубеть! КУКЛА У куклы глаза голубые, Передничек - голубой, Конфеты ей любы - любые И торт она любит - любой! СТИХИ О СИНЕМ ЦВЕТЕ Синий цвет - это цвет океанов И бескрайних просторов морей, Синий - радует глаз капитанов И чугун якорей. В поле чистом цветы-васильки Эти - синего моря синее! Хоть от синих морей далеки, И стихии морской не сильнее... СТИХИ О ФИОЛЕТОВОМ ЦВЕТЕ Фиолетовый - самый глубокий И таинственный в радуге цвет, Словно путник идет одинокий В плащ до пят мраком ночи одет. На каком он оставил пороге Прошлое и шагает куда, Что он ищет в ночи на дороге? Он не скажет тебе никогда... ФИАЛКИ В то лето лесные фиалки Росли очень плохо, а жалко... Пожалело для цветов, в то лето, Лето ультафиолета... БАКЛАЖАН Нельзя на свете, как ни странно, Быть фиолетовее баклажана... СЛИВЫ Фиолетовые сливы На деревьях так красивы! На тарелке те же сливы Выглядят еще красивей! СИРЕНЬ Между иных впечатлений Не затерялось одно: В море цветущей сирени Настежь открыто окно. День удивительный, ясный... Прячутся в тень от жары И воробьи не напрасно, И голоса детворы... ЦВЕТА РАДУГИ (стихотворение для запоминания порядка цветов в радуге) (названия выделенных букв и слов - даются соответствующим цветом - автор) Чтоб порядок цветов вспомнить точно, "на ять" Надо просто волшебную фразу сказать: "Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан" Все названия цветов В ней - в начальных буквах слов: "Каждый" - это красный Цвет. Он очень классный! Оранжевый цвет - "Охотник" В сапогах болотных, А "Желает" - желтый, Как горох протертый, "Знать" - это зеленый, Цвет травы газонной, "Где" - конечно, голубой Это выучит любой! А "Сидит" - цвет синий, Синих цвет актиний, "Фазан" - цвет фиолетовый В шляпе фетровой... РАДУГА Дождь был сильным, но потом - Радуйся, народ, радуйся! - В небе выгнулась мостом Радуга! Семицветная дуга Оперлась концами На окрестные луга, Центр - вверху, над нами... Жаль, что красок, на бегу (Кто был в том повинен?), Не хватило на дугу, Лишь наполовину... Все сомнения отбрось, И карандашами Сам докрась небесный мост Нужными цветами!
Стихи про голубой цвет
шедевр великолепно отличная книга хорошая книга нормально не читал терпимо посредственно плохо очень плохо не читать |
Напоминаю правила игры:
Мы вспоминаем стихи, песни, названия книг, фильмов, пословицы, поговорки, крылатые фразы
и пр., связанные с голубым цветом
Внимание! Однокоренные слова - голубизна, голубеть, голубенький и пр. тоже засчитываются!
Играющие могут пользоваться любыми источниками - своей памятью, подсказками родственников
и друзей, книгами и поисковыми машинами. Найдет лишь тот, кто знает, что и где искать!
Просьба к играющим – периодически просматривать результаты, чтобы по возможности избежать повторов.
Мы начинаем игру во вторник, 27 декабря в 12.00 по Москвеи закончим ее 29 декабря в 12.00.
Поскольку я помню «многа букаф», но знаю «мала цыфер» и считаю очень средненько даже
с калькулятором)))), то буду подсчитывать результаты после окончания игры.
Надеюсь на ваше понимание, друзья!
Итак, забудьте ненадолго о текущей политике и о том, что вы еще не сварили холодец и не купили
овощи для салата-оливье!
Отвлекитесь от повседневности и подумайте о голубом цвете – это цвет моря, цвет неба,
цвет космоса, цвет надежды и цвет мечты...
Позвольте напомнить вам, друзья, лишь одну "голубую цитату" из стихотворения Николоза Бараташвили в переводе Бориса Пастернака:
Это цвет моей мечты,
Это краска высоты,
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Послушайте песню, которую написал на эти стихи Сергей Никитин, и играйте!
Желаю всем отличной игры!
{C}Микалоюс Чюрлёнис. Картины из цикла «Сотворение мира». 1905 г.
Цвет небесный, синий цвет,
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал.
И теперь, когда достиг
Я вершины дней своих,
В жертву остальным цветам
Голубого не отдам.
Он прекрасен без прикрас.
Это цвет любимых глаз.
Это взгляд бездонный твой,
Напоенный синевой.
Это цвет моей мечты.
Это краска высоты.
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Это легкий переход
В неизвестность от забот
И от плачущих родных
На похоронах моих.
Это синий негустой
Иней над моей плитой.
Это сизый зимний дым
Мглы над именем моим.
Перевод Бориса Пастернака
отвечаю номеру 71неужели?вот как оно звучит еще
The first created realm of blue;
And over its radiance divine
My soul does pour its love sublime.
My heart that once with joy did glow
Is plunged in sorrow and in woe,
But yet it thrills and loves anew
To view again the sapphire blue.
I love to gaze on lovely eyes
That swim in azure from the skies;
The heavens lend this color fair,
Arid leave a dream of gladness there.
Enamored of the limpid sky,
My thoughts take wing to regions high,
And in that blue of liquid fire
In raptured ecstasy expire.
When I am dead no tears will flow
Upon my lonely grave below,
But from above the aerial blue
Will scatter over me tears of dew.
The mists about my tomb will wind
A veil of pearl with shadows twined;
But lured by sunbeams from on high
Twill melt into the azure sky.
Nikoloz Baratashvili
Поэт Бараташвили написал это стихотворение действительно в 1841 году, а Пастернак перевел к столетию смерти поэта в 1945.
Я бумаю, что Борис не ждет наших оценок, вот Уильяма он может еще бы послушал. Что тут говорить, гений (я о Пастыре).
В переводе звучит лучше . В оригинале стих никакой! Уж поверьте. Это тот случай когда перевод затмил оригинал
Не то, чтоб понравилось, а на грузинских языках 🙂 , верно, - шедевр. Ведь это он сочинил во славу Екатерины Чавчавадзе!..
Я думаю о нём, о голубом небе. О чистом и светлом, без единого облачка. Я восхищаюсь им, мирным голубым небом, от него веет спокойствием и безмятежностью.
«Небо и радость»
Небо голубое,
Солнце золотое,
Ветры всем расскажут,
Что это такое.
Это значит радость,
Это значит песня,
Это значит утро,
Значит мы все вместе.
Самый голубой цвет на свете – это цвет неба. Все другие оттенки меркнут перед ним. Когда мы хотим похвалить цвет какого-то хорошего предмета, то говорим так: «Он красивых, небесных оттенков».
«Что нужно для счастья»
Нам для счастья нужно
Небо голубое,
Тихое, безмолвное –
Островок покоя.
Главное, чтоб мирным
Было, друг, оно.
Солнце не боялось
Нам светить в окно.
Если вы захотите помедитировать, то посмотрите на небо. Нет ничего естественнее огромного, чистого пространства.
Крепкими руками обнимают небо летчики, это известно из замечательной песни советского периода. А мы на небо просто смотрим, радуясь его масштабам и безмолвию.
«Привет голубому небу»
У неба цвет отличный,
Он чистый, голубой.
А мы на небо смотрим
Весёлою гурьбой.
Сегодня дождь не нужен,
И снег нам не к чему,
Мы небом любоваться
Пришли. Привет ему!
В тексте использовано фото автора
Н. Пунько
Синий - это неба цвет
Дарит утром нам рассвет.
Дарит синие цветы,
Моря синего мечты.
[/b]
В. Черняева
Как-будто бы в сказке, у синей реки
Растут синеглазки — цветы васильки,
И синее море там ветер рябит,
А в море пускает фонтан синий кит.
М. Янушкевич
Синее небо, над синей рекой,
Синее море, за синей горой
Синий китенок нам машет хвостом
Синие волны – родной его дом!
Е. Карпенко
Мы с тобой рисуем море:
Вот - кораблик на просторе,
Вот - звезда на дне лежит,
Вот - фонтан пускает кит...
Волны и китенка спину
Мы раскрасим цветом синим
Е. Менжинкая
В синем море синий кит.
В синем небе туча спит.
На тарелке голубой
Сливы синие горой.
Куртку синюю возьмём
И гулять с тобой пойдём.
Если туча вдруг проснётся,
Синий дождь на нас польётся!
Н. Радченко
В синем море синие дельфины,
Синие медузы,
Синий кит.
А над синим морем
В небе синем
Птица счастья синяя летит.
И сама я посинела малость –
В синем море, знать, перекупалась.
К. Иванова
Я синею краскою осень рисую:
Дождинок страницы в линейку косую,
И тучек проворных летящую стайку,
И лужу с отважным корабликом-чайкой.
В. Бредихин
На рисунке у Андрея
Синий-Синий-Синий Слон.
Расскажи, Андрей, скорее:
Отчего же синий он?
Может, он плескался в речке?
Весь промок,продрог,устал,
Посинел, ему бы к печке,
Он бы снова серым стал.
Может,к синему забору
Прислонился боком слон
И ему помыться впору?
Стал бы снова серым он.
Тут Андрейка между делом
На вопрос ответил наш:
«Просто был в коробке целым
Только синий карандаш».
Н. Иванова
В синем небе - облака,
Ярко-синяя - река,
И веселый колокольчик
Тоже синей краски хочет.
Л. Разумова
Синий цвет у васильков
И ещё у синяков.
А у милой Вероники
Ротик синий от черники.
Л. Степанова
Синим – речку нарисую,
Небо – светло голубым.
Синим - рисовать люблю я
Синий вечер, синий дым...
Наша круглая планета –
Синий шарик среди звёзд,
В синий океан одета.
Суша – это просто мост
Между океанами
Большими великанами.
Е. Горева
Синий цвет раскрасит речку,
Рядом домик и крылечко,
За окошком вечерок
И вихристый ветерок,
Колокольчики-цветочки
И, конечно, василёчки.
Н. Агошкова
Было холодно гулять
Нам с соседом, Димкой;
Я решил нарисовать
Зимнюю картинку.
Через час рисунок мой
Получился вот такой:
Синий дом и синий лес,
Синяя дорога,
Синий мишка спать залез
В синюю берлогу.
Вот на санках малыши
Едут с горки синей,
Вот берёзки опушил
Синий-синий иней.
Папа очень удивлённо
Посмотрел на мой листок:
- Что-то ты, определённо,
Перепутал здесь, сынок!
Почему вдруг синий цвет?
Разве больше красок нет?
- Папа, как ты угадал?
Больше красок, точно, нет!
Я их Димке все отдал,
Поменял на пистолет!